Читать книгу Собрание сочинений. Том 3 - Евгений Евтушенко - Страница 87

В ручки кресла вцепился я.

Кинохроника веку не льстит.

Кинохроника, – ты судья,

и экран – обвинительный лист.

Возникает прошлое вновь,

как еще незажившая рана.

В темном зале молчание.

                                      Кровь

мерно

         капает

                   с края

                             экрана.

Куба,

        Куба, —

                   тебя предают,

продают, о цене не споря,

и с поклоном тебя подают

на подносе Карибского моря.

Как под музыку,

                    лгут под лесть,

и обманам не видно конца.

Появляется новый подлец

вместо свергнутого подлеца.

Плачут женщины, небо моля…

Все во мне звенит и пульсирует,

и в зовущий экран меня

это кресло катапультирует!

С вами я, молодые борцы!

И, полицией проклинаемый,

я швыряю бомбы в дворцы,

я разбрасываю прокламации.

И рука команданте Че

поздней ночью во время привала

на моем задремавшем плече

у костра отдыхает устало.

Самолет на прицел я ловлю.

Вот он близко.

                       Вот он снижается.

Бью в него!

                 Я сражаться люблю.

Не могу созерцать, как сражаются.

Я хочу быть большим, бушующим,

до последней пули держаться,

в настоящем сражаться и в будущем,

даже в прошлом – и то сражаться!

Не по мне —

                   наблюдать извне.

Пусть я вскормлен землею русскою,

революция в каждой стране

для меня —

                  и моя революция!

И, коня ведя в поводу

на экране, дрожащем от гуда,

я по Сьерра-Маэстра иду,

безбородый кубинский барбудо.

Мне ракетой гореть —

                                  не сгорать,

озаряя собой окрестность,

воскресать,

                  чтобы вновь умирать,

умирать,

             чтобы снова воскреснуть!

Мне стрелять,

                      припав за пласты

моей тьерры, войною изрытой…

Кинохроника,

                      ты прости.

Из меня —

                никудышный зритель.