Читать книгу Человек из будущего - Евгений Платонов - Страница 2

Дмитрий Комаров сидел за своим рабочим столом в open space на двадцать третьем этаже бизнес-центра и смотрел в монитор, не видя ничего. Экран светился белым светом Excel-таблицы, строки с цифрами расплывались перед глазами. Он должен был свести квартальный отчёт к десяти утра, но руки не слушались. Пальцы застыли над клавиатурой.

Правая рука машинально потянулась к телефону, лежавшему рядом с мышкой. Проверить уведомления. Хотя проверял минуту назад. Хотя ничего важного там не было и быть не могло.

За спиной гудел офис – сто человек, запертых в одном огромном зале. Стук клавиатур, шелест бумаг, приглушённые телефонные разговоры, чьё-то нервное покашливание. Кофемашина шипела и булькала в углу. Кондиционер работал на полную мощность, гоняя сухой, мёртвый воздух. Пахло чем-то синтетическим – освежителем, пластиком, выгоревшей электроникой.

К обеду шея затекла – весь день смотрел в монитор под одним углом. Текстовая шея, говорят врачи. Болезнь офисных работников. Болезнь 21 века.

Дмитрий поднял глаза, посмотрел в окно. Правая рука машинально потянулась к телефону, лежавшему рядом с мышкой. Проверить уведомления. Хотя проверял минуту назад. Хотя ничего важного там не было и быть не могло. Питер лежал внизу – серая, бесконечная, равнодушная. Небоскрёбы из стекла и бетона, рекламные щиты, дороги, забитые машинами. Ноябрь. Мокрый снег, который тает, не успев упасть. Небо цвета грязной ваты. Ни одного яркого пятна, ни одной живой детали. Всё как всегда. Всё как вчера. Всё как будет завтра.

Ему было двадцать пять лет – возраст, когда, по мнению окружающих, жизнь только начинается. «Молодой, перспективный, впереди всё», – говорили родители, друзья, коллеги. Но Дмитрий так не чувствовал. Ему казалось, что жизнь уже прошла. Или, точнее, что он живёт не свою жизнь, а чужую, по чужому сценарию.

Менеджер среднего звена в IT-компании. Зарплата сто восемьдесят тысяч в месяц – для двадцати пяти лет неплохо, как говорили все. Из них сорок уходило на аренду квартиры-студии на окраине, двадцать – на машину в кредит, ещё тридцать – на еду и коммуналку. Остальное – на «жизнь», если это можно назвать жизнью. Раз в год – отпуск в Турции или Египте, всё включено, две недели на пляже, где он пытался забыть об офисе, но не мог. Возвращался загоревший, отдохнувший – и через три дня снова чувствовал ту же усталость, ту же апатию, ту же пустоту.

«Что я делаю здесь? – подумал он, не в первый раз за эту неделю, за этот месяц, за последние три года. – Зачем всё это?»

Когда-то, в школе, он мечтал стать историком. Читал толстые книги – про Древний Рим, про Средневековье, про Русь, про революции. Представлял себя археологом, который раскапывает древние города, находит артефакты, восстанавливает прошлое. Или учёным, который пишет диссертацию о том, как жили люди сто, двести, тысячу лет назад. Ему нравилось понимать, почему мир такой, какой он есть. Почему люди совершают одни и те же ошибки. Почему история повторяется, как заезженная пластинка.

Поступление в университет на исторический факультет стало для Дмитрия глотком свежего воздуха. Наконец-то он попал в среду людей, которым было интересно то же, что и ему! Профессор Борис Николаевич Крылов – седой, строгий мужчина с пронзительными глазами – читал курс по истории Средневековья. Его лекции были не просто изложением фактов, а настоящим театром одного актёра.

– История, – говорил профессор Крылов, – это не набор дат и имён. Это живые люди, живые судьбы.

На третьем курсе Дмитрий познакомился с Катей – высокой, стройной девушкой с чёрными косами и тёмными глазами, которая изучала историю искусств. Они встретились в библиотеке, где оба засиживались допоздна, готовясь к семинарам.

– Вы всё читаете про войны и политику, – сказала она однажды, заглянув в его конспект. – А ведь есть ещё и другая история – история красоты, творчества, человеческого духа.

– А разве это не одно и то же? – удивился Дмитрий. – Разве можно понять эпоху, не зная, какую музыку слушали люди, какие картины писали, во что верили?

Так завязались их отношения – сначала дружеские, потом более близкие. Они вместе ходили в музеи, на выставки, в театры. Катя открыла ему мир, о существовании которого он даже не подозревал – мир тонких эмоций, поэзии, философских размышлений.

«Катя, – с болью думал Дмитрий. – Единственная девушка, которую я по-настоящему любил. И которую потерял по собственной глупости».

Они встречались два года. Дмитрий был счастлив, как никогда в жизни. Они мечтали о будущем: пожениться после университета, работать вместе, путешествовать, писать книги.

– Мы с тобой созданы друг для друга, – говорил он Кате. – У нас общие интересы, общие мечты. После университета мы поженимся, будем вместе работать, исследовать, преподавать.

– Не торопись, Дима, – улыбалась она. – Мы ещё молодые, впереди столько всего интересного.

Но на четвёртом курсе что-то изменилось. Катя стала холоднее, встречались они всё реже, а разговаривать стало не о чём. Дмитрий пытался понять, что происходит, но она отвечала уклончиво: «Ничего особенного, просто много дел, сессия скоро».

Однажды он увидел её в кафе с другим парнем – высоким, уверенным в себе, в дорогом пиджаке. Дмитрий подошёл.

– Катя, мне нужно с тобой поговорить.

– Дима, не надо, – она избегала его взгляда. – Мы всё обсудили уже. Ты же понимаешь…

– Нет, не понимаю, – ответил он. – Объясни мне, пожалуйста.

– Мы слишком разные, Дима. Ты всё ещё мечтаешь о Средневековье, о каких-то старых книгах, о прошлом. А я хочу жить здесь и сейчас. Хочу карьеры, денег, нормальной жизни.

– А любовь? А мечты?

– Мечты – для детей. Взрослые думают о деньгах. Прости.

И тут один знакомый предложил:

– Дим, брось эту историю. Иди ко мне в компанию. IT. Обучим, введём в курс дела. Зарплата сразу пятьдесят, через полгода – восемьдесят. Сам подумай.

И Дмитрий пошёл. Потому что нужно было платить за квартиру. Потому что родители устали повторять: «Когда ты начнёшь зарабатывать нормальные деньги? Традиции мёртвых людей! Лучше бы программирование учил или английский язык. Это хоть деньги приносит».

«Деньги, деньги, деньги… – думал Дмитрий. – Для родителей не существовало ничего, кроме денег. Папа работал инженером на заводе, мама – бухгалтером в конторе. Честные, трудолюбивые люди, но какие же серые, какие безликие. Они прожили всю жизнь, ничего не поняв в ней, ничего не почувствовав».

Он даже не заметил, как прошло пять лет. Как он превратился в системного администратора, потом в менеджера. Как сдался. Как перестал спорить с реальностью.

Но вместе с зарплатой, квартирой и машиной пришло что-то другое – ощущение, что он предал себя. Что когда-то была мечта, цель, вера в то, что жизнь – это не просто деньги и карьера. А теперь он стал таким же, как все. Встаёт в семь утра, едет в офис, сидит восемь часов перед монитором, возвращается домой, ужинает перед телевизором, ложится спать. И так каждый день. До пенсии. До смерти.

«Может быть, это и есть взросление, – думал он. – Может быть, так живут все. Может быть, мечты – это для детей, а взрослые должны быть практичными».

Но почему-то от этой мысли становилось **страшно**. Физически страшно, как будто горло сжимается, воздуха не хватает, стены давят.

– Дима, ты на летучку? – окликнул его коллега, проходя мимо с картонным стаканчиком кофе в руке.

Дмитрий вздрогнул, вернулся в реальность.

– Да, иду, – машинально ответил он, не оборачиваясь.

Коллега прошёл дальше. Дмитрий остался сидеть. Посмотрел на часы в правом нижнем углу экрана: *09:52*. Совещание в *10:00*. Нужно идти. Взять распечатку отчёта, блокнот, ручку. Сесть в переговорной, слушать, как начальник говорит о планах на квартал, о KPI, о стратегии развития. Кивать. Делать вид, что всё это важно.

Телефон на столе завибрировал. Сообщение от начальника:

«Планёрка переносится на 10:30. Подготовь презентацию по проекту».

Дмитрий выдохнул. Ещё полчаса. Он открыл PowerPoint, начал перетаскивать слайды. Добавил график, диаграмму, маркированный список. Всё красиво, профессионально, бессмысленно.

«Зачем? – снова подумал он. – Зачем это кому-то нужно?»

17 ноября 2025 года, понедельник, 14:10

Обед. Наконец-то.

Дмитрий вышел из офиса, спустился на лифте, толкнул тяжёлую стеклянную дверь и оказался на улице. Москва встретила его холодным ветром, мокрым снегом, шумом машин. Он застегнул куртку до горла, засунул руки в карманы и пошёл – куда, не знал. Просто пошёл.

Обычно он обедал в офисной столовой – быстро, дёшево, удобно. Суп, второе, компот, триста рублей. Но сегодня не мог. Сегодня нужно было уйти отсюда, подальше от офиса, от коллег, от этих бесконечных разговоров о проектах, дедлайнах, отчётах.

Он шёл по Тверской, мимо витрин магазинов, мимо кафе, мимо прохожих, погружённых в свои смартфоны. Все куда-то спешили. Все были заняты. Все знали, зачем живут.

А он?

Дмитрий остановился у светофора, посмотрел на людей вокруг. Женщина лет тридцати в деловом костюме, с телефоном у уха, что-то быстро говорила, нервничала. Парень в толстовке, с наушниками, кивал в такт музыке. Пожилой мужчина с тростью, медленно переходил дорогу, не глядя по сторонам. Все разные, но одинаковые. Все живут в одной системе, по одним правилам. Работа – дом – работа – дом. День за днём. Год за годом.

«Неужели я так проживу всю жизнь?» – подумал он, и от этой мысли стало тошно.

Он вспомнил себя в семнадцать. Горящие глаза, мечты, вера в то, что мир можно изменить. Он хотел стать историком, писать книги, рассказывать людям о прошлом, учить их понимать настоящее. Хотел быть полезным, важным, нужным. Не ради денег, а ради смысла.

А что теперь? Менеджер. Отчёты в Excel. Презентации в PowerPoint. Совещания, где все говорят много, а решают мало. Зарплата, которая тратится на аренду, еду, кредит. И в конце месяца остаётся ноль.

«Я продал свою мечту за сто восемьдесят тысяч в месяц», – подумал он, и эта мысль была горькой, как полынь.

Он шёл дальше, не замечая, куда. Мимо площади, мимо памятника, мимо театров. Снег падал гуще, прилипал к волосам, таял на лице. Было холодно, но Дмитрий не чувствовал. Он был где-то далеко, в своих мыслях, в своём прошлом, которое больше никогда не вернётся.

«А если бы я защитился бы в университете? – думал он. – Если бы остался на историческом? Доучился, защитил диплом, закончил аспирантуру? Жил бы впроголодь, но занимался любимым делом. Читал бы лекции студентам, писал бы статьи, ездил бы на археологические раскопки. Был бы счастлив?»

Но сразу же другой голос в голове отвечал: «Нет. Ты бы был нищим. Жил бы в общежитии, питался бы дошираком, не смог бы позволить себе ничего. Не было бы машины, квартиры, отпусков. Не было бы девушки – какая девушка захочет встречаться с бедным преподавателем?»

И это было правдой. Горькой, но правдой.

«Значит, выбора не было? – спросил он сам себя. – Я поступил правильно?»

Но почему тогда так больно? Почему внутри пустота?