Читать книгу Терра. Легенды и были. Книга 3. Я сердце потерял среди пути - Евгений Владимирович Чубров - Страница 5

Глава 4

Выехали рано утром. Поездка до Неаполиса занимала часа три неторопливой рысью. Миновали огнедышащую гору, которая сегодня дремала под безоблачным голубым небом. Нао уже знал, что её называли Везувий.

– Нашей книге препаратов, которые будут давать против разных болезней, нужно название, – сказал Нао задумчиво. – Ведь как книгу назовёшь, так она и поплывёт… по реке времени.

– Думаешь, ею будут пользоваться даже после нашей смерти?

– Это зависит от трёх вещей – насколько хорошо мы её составим, сколько проживешь ты и сколько – я.

– Я младше тебя. Но кто из нас умрёт раньше?

– Этого никто не знает… – уклончиво пробормотал Нао.

Они молчали некоторое время. Первой заговорила Ника.

– Как назвать книгу … снадобья… будут давать-против… а давай так и назовём: давать-против – дота-анти… Нет, некрасиво. А если переставить? Антидотос?

– Почему ты добавила «-ос» на конце?

– Потому что мой отец был греком. Так положено в их языке. Но можно и без «ос».

– Антидот. Хорошо. Но так можно назвать одно снадобье. А если это целый справочник?

– Антидотариум?

– Почему ты добавила -ум на конце?

– Так положено в латыни. Все важные бумаги пишут на этом языке.

– Латынь нам не указ. Антидотарий! Кому надо, пусть сам добавляет всё, что захочет.

* * *

Взмыленные лошади забрались на вершину Воммеро.

– Наконец-то! – закричал Джанни, – Мы уж думали, что вы не приедете.

– Мы из Салерно, выехали на рассвете.

Из дома вышел Карло. Они с Нао обнялись, потом отстранились, разглядывая друг друга. С их последней встречи прошло больше пяти лет, и было заметно, что Карло начал стареть.

– А ты совсем не изменился! – сказал он, – где побывал?

– Жил в Салерно, потом война на Тринакрии, сейчас снова в Салерно, – сообщил Нао, не желая вдаваться в детали.

– На Тринакрии? С Маниаком? Интересно…

– Скорее с братьями Отвилями. И немножко с Маниаком, – по лицу Нао пробежала тень при воспоминании о последней встрече с великаном-военачальником.

– Рассказывали мне, – задумчиво сказал Карло, – про этот поход, и про какого-то лангобарда с севера, Адройн, что ли…

– Ардуйн, – Ника неожиданно вступила в разговор, – кстати, он перед тобой.

Сказала и прикусила язык, испуганно взглянув на мужа. Может, не следовало раскрывать? Но Нао не сердился.

– Ты?? – изумлённо воскликнул Карло, – А почему Ардуйн?

– Я так представился Гвемару, и ему понравилось.

– Получается, и в Мельфи – тоже ты?

– Да. Вот и жену там нашёл, в Мельфи. Это – Ника, знакомься.

Карло недоверчиво покачал головой, потом перевёл взгляд на Нику и долго её рассматривал. Девушку это не смутило, она тоже изучала Карло.

– Красивая, умная, верная. Тебе повезло.

– В обратном порядке, – улыбнулась девушка.

– Тогда просто умная. – ответил Карло, и взаимная симпатия заблестела в их глазах.

* * *

Кавалькада двинулась вниз по склону Воммеро. Спускаться лошадям было легче, но их нагрузили поклажей для пикника.

– Пьереротта, – сказал Карло, – когда они закончили спуск и повернули на запад, – ты бывал тут раньше?

Нао отрицательно покрутил головой.

– Это слово что-то означает? – спросила Ника.

– Да, «основание грота», – пояснил Карло, – Северяне говорят пьеди-гротта, но у нас тут свой язык, – он улыбнулся девушке.

– А где же грот? – спросил Нао.

– Скоро увидишь.

Они подъехали к невзрачной церквушке.

– Святую Мадонну из Пьереротты почитают за то, что по ночам в шторм она спускается к морю и помогает рыбакам, терпящим бедствие. Говорят, настоятель как-то в бурю не застал её на месте и страшно перепугался. Но вскоре она вернулась с мокрым подолом и в одном башмаке. Если зайдёте в эту церковь, вам обязательно предложат купить один башмак. Зайдём?

– Нет, зачем мне третий башмак? – засмеялась Ника, – ой, а там море!

– Набережная Марджеллины. Там красиво, – сказал Карло, – но мы туда не поедем, лучше срежем.

За церковью ожидала группа друзей, приглашённых на свадьбу.

– Привет, Миммо, – воскликнул Джанни, увидев, одного из друзей. Как дела?

– Да всё так же. Ловлю рыбу и продаю на рынке. Верчусь, как угорь на сковородке…

Миммо вздохнул и уставился на Наннину, которая тоже украдкой бросила ему взгляд, но ничего не сказала.

Компания свернул направо и въехала в узкий тоннель, прорубленный в скале. Внутри было темно, и пришлось зажечь факелы. Карло продолжил свою экскурсию.

– Вот это и есть грот.

– Какой же это грот? – удивился Нао. Голубой грот на Капри совсем не такой.

– Мы называем этот туннель гротом. Говорят, его прорубил один маг силой своего взгляда за одну ночь.

– Он тоже был святым? – скептически спросил Нао, уже привыкший к непоколебимой вере этого народа в посмертные чудеса.

– Нет, он был магом и поэтом, его звали Вирджил.

– Давно он жил?

– Я не знаю. Одни говорят сто лет назад, другие – тысячу.

– А я тоже знаю про Вирджила, – вдруг вмешалась Ника, – мне мама рассказывала. Чтобы писать стихи он забирался на Гору Девственниц и брал с собой чёрный череп. Этот череп давал ему вдохновение, без него стихи совсем не получались.

– Гора Монтеверджине, – уточнил Карло, – недалеко отсюда, возле Авеллино.

Все повернулись к Нике, чувствуя, что рассказ не окончен.

– Это был череп старухи, которая предсказала, что Вирджил погибнет, если только выйдет в море. Но ему было так любопытно, сбудется ли предсказание, что однажды он нанял лодку с гребцами и отплыл от Неаполиса. Во время прогулки он пел сочиненные им песни одну за другой. И вот когда он запел «Я хочу превратиться в золотую рыбку…», солнце так сильно напекло ему голову, что он упал прямо в воду и утонул. И книга его, где были записаны все песни, тоже утонула. Но рыбаки из Неаполиса научились слушать эти песни. Они прикладывают к ушам большие раковины и слушают!

Рассказ понравился, хотя многие и раньше слышали разные легенды про мага и поэта Вирджила. Вдруг Наннина сказала:

– А я знаю эту песню! – и запела низким голосом, подражая мужчине и повторяя каждую строку по два раза:

Хочу я превратиться в золотую рыбку

Плескаться в море, плавать днём и ночью.

И молодой рыбак меня поймает,

В свою корзину он меня положит.

И в тот же день трактирщик меня купит,

На сковородке он меня изжарит.

Моя любимая придёт обедать,

Положит в ротик свой и вмиг проглотит.

Не важно мне, что я умру так рано,

Мне лишь бы к сердцу быть её поближе…³

Нао приблизился к Нике и тихо спросил:

– Зачем он хочет, чтобы его изжарили и съели?

– Чтобы приблизиться к сердцу любимой.

– Но его же не станет, он умрёт. А то, что от него осталось, через несколько часов приблизится не к сердцу, а к …, в общем, наоборот.

– Но это же сказка, как ты не понимаешь? Иносказание о том, что если любишь кого-то, то готов к любым страданиям. Понимаешь?

Нао отрицательно затряс головой.

– Я с самого начала ничего не понимаю. Как может человек превратиться в рыбу? Такие трансформации даже на Наолине невозможны. Слишком разные генотипы…

– Слушай, я же не прошу объяснить, как можно сложить мысли в коробочку или мгновенно перенести картинку с моей спины на плоскую дощечку. Для меня это тоже сказка.

Нао ехал, задумавшись. Его конь оказался между Эрнесто и новобрачными, так близко, что он слышал их мысли. Но не понимал! Между Нанниной и Эрнесто бушевал такой поток сознания, что вычленить из него смысл не было никакой возможности. А вот Джанни не думал ни о чём, кроме предстоящей выпивки и купания.

Через полмили грот закончился. Нао уже привык к местным мерам пути – в миле было около восьмисот наолинских альтов. А альт ранялся шести футам Терры или росту Нао.

Теперь они ехали по местности, которую Карло назвал Фуоригротта – «снаружи грота», и Нао решил, что пора заняться делом.

– Послушай, Карло. Мне нужно найти самых лучших врачей. Ты не поможешь с этим?

– Ты болен? Нет? Ника нездорова? Тоже нет? Тогда зачем тебе врач?

– Для медицинской школы. В Салерно будет лучшая медицинская школа!

– Гвемар так решил? Интересно… мне нравится идея. А кто там будет преподавать? Греки или арабы? Сами-то лангобарды во врачевании не очень сильны.

– Все вместе.

– А не перессорятся?

– Это уж моя забота.

Карло задумался.

– Пожалуй, я могу поискать. Гвемар – щедрый правитель. Поспрашиваю среди греков и евреев. Но лучшие врачи – арабы. С ними я вряд ли тебе помогу, в Неаполисе их не любят. Под каждой чалмой может скрываться сарацин. С арабами уж ты сам.

– Но мне нужны только самые знающие.

– Я понял. Дай мне месяц. Куда их прислать?

– В Салерно. Пусть спросят Никколо, воспитателя принцессы Сишельгайты.

Карло удивлённо поднял глаза на Нао, но ничего не сказал.

* * *

Слева вдали показалось большое озеро.

– Что там? – спросил Нао.

– Озеро Аверно, а рядом старинный городок Кума. Даже старше Неаполиса!

– Как ты сказал? Кума?..

– И ещё рассказывают, – добавил Карло, – что у этого озера – вход в преисподнюю.

– Вход куда?!

– В ад, в подземное царство умерших грешников.

Нао в очередной раз ничего не понял и промолчал.