Читать книгу В любви и боли. Прелюдия. Книга первая - Евгения Владон - Страница 5

– Господи, сколько же здесь… – он попытался окинуть представшую пред ним панораму немаленького зала кафетерия ошарашенным взглядом ещё с порога, – студентов!

Я пристроилась рядышком и с более непринуждённым видом рассматривала и без того изученный мною вдоль и поперёк внутренний интерьер помещения: ряды разнокалиберных столиков по центру и у окон, плюс отдельные кабинки вдоль противоположной стены (а также, тёмно-малахитовый кожзаменитель диванчиков, более тёплые оттенки дешевого ламината под белую древесину и конечно же неизменный пластик с цветастыми скатертями и салфетками). На деле же, я выискивала стратегическую точку месторасположения, занятую знакомыми мне лицами определённых личностей.

О пережитых только что головокружительных моментах во время поездки на шикарном байке Дэниэла было частично позабыто и не без причин. Меня теперь беспокоило не менее сильное волнение, связанное отнюдь не с человеком, которого я по сути до сих пор совершенно не знала, но эмоциональное притяжение к коему усиливалось с каждым пройденным часом всё больше и ощутимее (и не обязательно находясь всё это время с ним рядом).

– Учебный день давно закончился. Нам же надо где-то тусоваться, занимаясь благотворительным взаимообменом по последним новостям.

– Здесь что, весь ваш колледж?

Я снисходительно хихикнула. Ибо для всего колледжа подобных кафетериев понадобилось бы раз в двадцать больше.

– Нет, только самые голодные. Большая часть штурмует городские достопримечательности. Мы, например, время от времени делаем набеги в пул-бар «Блэк Болл».

– Ваша постоянная точка сборов?

– Вообще-то да. Практически все четыре года. – я покачала головой и в «ужасе» расширила глаза, будто только что осознала смысл раскрытого мною признания.

Так это правда? Я действительно провела здесь последние четыре года своей жизни?

– Золотое время.

Дэн явно читал мои мысли. Думаю, это было не так уж и несложно, особенно глядя мне в лицо. Тем более он и посмотрел на меня, словно хотел убедится, на самом ли деле я принадлежу к окружавшей нас студенческой братии Эшвилля или я просто вожу его за нос. На его выразительных губах при этом тлела уже до боли знакомая улыбка.

Может я и насмотрелась за этот вечер на его лицо более чем предостаточно, но я ни в коей мере не ощущала по этому поводу набитой оскомины. А вот без фотоаппарата в руках, приходилось сейчас себя чувствовать, как той рыбе на суше. Совершенно бесполезной и абсолютно беспомощной во всех смыслах. Хотя ощущение привычной тяжести Никона в ладонях всё ещё царапало нервные окончания, толкая на бездумно импульсные действия – поднять руки, взглянуть в экран видоискателя.

– Там сейчас, кажется, должен освободиться столик, – я поспешно ткнула пальцем в сторону окон, в противоположный от входа угол заведения.

И по ходу я сделала это как раз вовремя, перенаправив взгляд мужчины в нужную мне точку, поскольку из другого угла зала, глядя в нашу сторону, принялись махать своими радушными ладошками Саманта Грин, Кэтрин и Шеннон. Могла бы и раньше догадаться, где они. Учитывая завидное постоянство Сэм, занять они могли только нашу любимую кабинку с двумя диванчиками.

– Думаешь, успеем добраться до него первыми?

– Если не будем ловить ворон.

Используя на полную весь свой врождённый артистизм, я с не менее завидным упрямством игнорировала присутствие лучших подруг по колледжу, делая вид, что не вижу их «в упор» и даже не догадываюсь об их существовании. К тому же, я нуждалась в максимально душевном равновесии (и спокойствии в особенности!), пока мы с Дэном пробирались через другую половину зала в другую от их кабинки сторону помещения. Во-первых, мне не хотелось видеть, какое именно было тогда у Сэм выражение лица, а во-вторых, я бы всё отдала за возможность не видеть её здесь и сейчас вообще!

Я мысленно взывала ко всем гипотетически существующим богам с одной единственной мольбой, удержать эту рыжую бестию там, где она сидела, всеми доступными способами, пускай даже с применением сверхъестественных заклятий, колдовских чар и невидимых цепей.

– Здесь хотя бы кормят съедобным?

Прежде чем сесть за удачно перехваченный нами столик на двоих (как же я была счастлива, что он был только на двоих! Ага, наивная), Дэн снял куртку и повесил её на спинку небольшого пластикового стула. Чёрт, он выглядел таким внушительно габаритным, не удивительно, почему мне сразу же захотелось пересадить его на более подходящее для его размеров место – там на царский трон или на худой конец в кожаное кресло Честер. Даже в столь многолюдном месте невозможно было отделаться от чувства его подминающей мощи и физического потенциала, в которых так и тянуло спрятаться от внешнего мира, подобно маленькой птичке в неприступной клетке защитных объятий.

Правда, я тут же нашла для себя по данному поводу вполне подходящее занятие. Меня вдруг осенило нежданной идеей-теорией по поводу воздействия внешних данных Дэниэла на окружающую студенческую среду (да и моего рядом с ним соседства, раз уж на то пошло). Я принялась коситься по сторонам, выхватывая всеподмечающим взглядом заинтересованные взоры близсидящих студенток, посматривающих как бы невзначай на Дэна с соседних столиков и кабинок. А ведь мы только-только вошли и только успели сесть. Мало того, их пристальный интерес был настолько всепоглощающим, что они даже не заметили на себе моего ироничного взгляда. Хотя, если бы на моём лице в те секунды и расползлась злорадная ухмылочка эдакой Золушки-тыквы, сомневаюсь, что на меня вообще кто-нибудь из них обратил своё внимание.

Ну и зря. Иначе бы им пришлось прочесть по нему много каких занятных советов. Например, пожелание расслабиться и забыть об этом красавчике на ближайшую сотню лет, без возможности слать письма нужному адресату. Да-да, крошки, он пришёл сюда именно со мной! И у него действительно обалденный торс под обтягивающим джемпером табачного цвета. К тому же сегодня я его видела без этого самого джемпера. А вот вам, увы, этого никак не светит.

Эллис, я тебя умоляю, уймись уже, бога ради! Он не делал тебе предложений руки и сердца, так что сбавь обороты и лови момент, пока он смотрит здесь сейчас только на тебя.

А разве это не причина моего ведущего волнения? Нас окружает столько людей, среди которых столько во истину знойных красоток, а Дэн не сводит своего осязаемого взгляда только с меня. Весь его изучающий интерес местными достопримечательностями и их аборигенами закончился где-то на пороге кафетерия.

– Самое съедобное, что здесь можно заказать – горячие вафли или блинчики с каким-нибудь сиропом, мёдом или сгущенным молоком.

А вот мне заставить себя посмотреть в его лицо без фотокамеры в своих руках оказалось крайне неожиданной и весьма мучительной проблемой. Ещё немного, и спишу его привычку глазеть на меня прописавшимся в студии рефлексом проф.фотомодели.

Я тебя больше не снимаю, Дэн! Можешь уже расслабиться.

Моя рука опять тянулась к пряди, которой вдруг не оказалось на привычном месте. Я и забыла, что перед уходом из мастерской тщательно расчесала волосы и собрала их в новый и более надёжный хвост. Так что… страйк-аут, детка.

– Сладкое на ужин?

Но он смотрел мне в лицо как ни в чём ни бывало – спокойно, естественно (и именно расслабленно!), как если бы мы были старыми приятелями и всего-то обсуждали предстоящий заказ.

Эллис, очнись! Вы как раз этим сейчас и занимаетесь!

– Нам выбирать не приходится. – пришлось заставить себя выпрямить осанку (ощущать себя совсем уж маленькой птичкой напротив такого исполина, казалось довольно-таки волнующе и непривычно странно). – К тому же студенты всегда хотят есть, а глюкоза способствует мыслительной активности.

Нашла кому впаривать про еду и быстрые углеводы. Человеку с внушительным опытом пережитого за плечами и с куда более глубокими познаниями в большинстве жизненных вопросов.

Я не удержалась и скользнула взглядом по его плечам и груди. Подобный торс и впечатляющий рельеф мышц банальными отжиманиями и утренними пробежками не накачаешь. Это сложная и действительно тяжёлая работа, плюс (и само собой) прекрасная наследственность.

И сейчас, Эллис, не самое подходящее время думать об этом теле, выхватывая из памяти свежие картинки о его полунаготе! Лови шанс и момент, пока ещё есть такая возможность, детка!

– Насколько я помню из личного опыта, подобная повышенная активность зачастую касается не только мозга, – Дэниэл не смог удержаться, чтобы не опошлить моё целомудренное объяснение одной из своих вполне безобидных вариаций.

Но ради этой лёгкой ироничной усмешки я была готова ему простить даже более пошлые шуточки, поскольку от них кидало в жар так же сильно, как и от взгляда их хозяина, с которым он смотрел лишь в моё лицо и как будто видел только меня одну.

– Студенческая жизнь – золота пора. Эпицентр оторванной от реального времени и мира параллельной вселенной. Честно говоря, я даже немного скучаю по этим незабываемым денькам. И ведь, действительно, пока учился, никогда не ел нормальной еды. Про студенческие вечеринки можно даже не упоминать. Вечный праздник из постоянных попоек – бесконечно льющегося пива и закусок сомнительного содержания. И, что самое интересное, есть почему-то хотелось всегда.

– Из-за чего конкретно? Из-за стрессов по учёбе или марихуаны на вечеринках?

Молодец, Эллис. Кажется, ты попала в какую-то чувствительную точку.

Дэн улыбнулся шире, но с явным смущением за своё бесстыдное студенческое прошлое. Странно, но в ту минуту я была готова простить ему даже беспорядочные половые связи (и не только с женщинами), но лишь в том случае, если он искренне раскаялся в каждой свершённой им ошибке и готов отработать за это на благо общества ближайшие десять лет.

– Боюсь, большую часть из того, что было, я не смогу вспомнить из-за долгого (если не постоянного) пребывания в наркотическом опьянении.

Я не заметила, как мои брови сдвинулись к центру переносицы, а улыбка стала ощутимо напряжённой и уже не такой беспечной, как за секунду до этого. Мой цепкий взгляд едва не с отчаянной надеждой принялся скользить по абсолютно чистому и благоухающему здоровой свежестью лицу напротив. Я очень, очень сильно не хотела увидеть на нём хотя бы малейшего подтверждения моим закравшимся подозрениям. Но лицо мужчины оставалось таким же, как и до начала фотосъёмки этим вечером, точнее, до той минуты, пока я не наложила на него небольшой слой театрального грима. Никаких подозрительных отёков или сомнительных оттенков кожи, зрачки глаз реагируют на свет так же быстро, как и на скрытые внутренние эмоции. Да и черты всё те же, но будто ставшие за эти дни ещё более безупречными, чем при первом знакомстве, а я не в состоянии ими налюбоваться, поскольку каждый раз открываю в них что-то новое, требующее немедленного ещё и досконального изучения.

– Я так понимаю, эта студенческая привычка осталась в том далёком студенческом прошлом и была связана, скажем с…

– С ослаблением родительской опеки и их жёсткого надзора над единственным сыном. – Дэн тоже слегка хмурился, выдавая собственные на этот счёт сомнения. Видимо, не ожидал, что мы так резко перейдём на подобный уровень «откровений». – Как раз особых стрессов по учёбе я и не испытывал, наоборот, отрывался по полной каждый божий день. А вот ты, как я уже успел понять, принадлежишь к совершенно иной студенческой прослойке.

И кто-кого сейчас пытается подловить? Я всё-таки не удержалась и нервно хохотнула. Чёрт, и, кажется, краснею. Кто бы мог подумать, что можно стыдиться своих творческих способностей с честно заработанными привилегиями и заслугами.

– Нет, я не законченный ботаник, но и не приверженец студенческих вечеринок с бесконечными попойками, хотя и не страдаю ярко выраженным аскетизмом. – я реально оправдываюсь? Или же пытаюсь доказать бывшему дебоширу, что в поведении таких учащихся, как я, нет ничего странного и противоестественного? – И да, все мои стрессы по большей части связаны с учёбой. Хотя вначале лидировало отлучение от отчего дома – от его привычного уклада, теплично-комнатного уюта и мягких тапочек. Думаю, не я единственная, кто проходил через подобные встряски. К тому же, я не из тех девочек, кто стремится поскорей вырваться из-под родительской опеки, но и чувства к полной самостоятельности отнюдь не лишена (если не наоборот). Просто… – боже правый, только не говори, что собираешься расписать перед ним весь свой психологический автопортрет. – Я немного нестандартна в некоторых понятиях. Бываю иногда крайне эмоциональна и зачастую слишком болезненно воспринимаю большую часть тяжёлых ситуаций, хотя и могу постоять за себя, если будет надо. Но, да, стрессую я сильней, чем хотелось бы. Видимо, как раз из-за этого за первые месяцы учёбы здесь я и потеряла сорок фунтов лишнего веса.

Не может быть! Я действительно только что это сказала?

Милая моя, объясни мне, пожалуйста, кто тебя тянул за язык? Или это один из тех побочных эффектов, связанных с очередной стрессовой ситуацией? Проснись и пой, дорогая! Дэн – не случайный попутчик в поезде! Он не сойдёт на следующей станции и не забудет о твоём существовании в ближайшие пять шагов до своего дома.

А что тут такого криминального? Тем более это почти продуманный тест-драйв. Пан или пропал.

– Да иди ты! Ты была толстушкой?

Ну, вот, началось!

Дэниэл откидывается назад, видимо, чтобы получше осмотреть мою фигуру неверящим взглядом. Как будто под этой мешковатой робой, когда-то сидевшей на мне под стать влитому гидрокостюму, были видны все мои нынешние формы, как на ладони, либо сам мужчина обладал даром сканирующего взора. Размечтался!

Но мои щёки и края ушей уже отсвечивали пурпурно-алым из-за предательского прилива крови. Моё тело никак не желало подчиняться диктату моего возмущённо протестующего разума. Рациональный рассудок будто вступил в неравную схватку с врождёнными инстинктами и реакцией живущего на своей волне организма. Вот только в жар при этом кидало именно меня. Ещё и притапливало неоднозначными желаниями от пережитого в фотостудии и словно усилившегося в несколько раз физического осязания близости Дэна. От столь ядрёного коктейля недолго и задымить.

– Ты, кажется, тоже упоминал, что был до какого-то там выпускного слегка упитанным или мне это послышалось? Кстати, о твоих родителях и их жёстком надзоре. Ты что, был трудным ребёнком и плохим мальчиком? Почему ты так самозабвенно рвался из-под их опеки?

Ну, вот, теперь, по ходу, с тормозов начало срывать и меня. Чёртова защитная функция. А ведь я предупреждала, что способна за себя постоять, если потребуется, так что… держись Дэнни! Тест-драйв в самом разгаре. Покрепче завяжи в морские узлы ремни безопасности, пока нас ещё не сильно подкидывает да швыряет на выбранном треке. Прости, но я за себя не ручаюсь. Даже если мне это будет стоить нашей с тобой последней в этой жизни встречи. Я хоть и младше тебя (пока ещё не знаю насколько), но мне не понаслышке известно, что такое боль – нестерпимо дикая, ничем не подавляемая боль от шокирующего разочарования и изощрённого предательства. И я не подпущу тебя к себе, если почувствую хоть какую-то схожую подоплёку в твоём поведении, взгляде и словах… Ну, может быть, лишь слегка, самую малость, если вдруг уверую, что это приглашение в кафе было намного бóльшим, чем дружеским жестом вежливости.

Мои открытые вопросы остались без ответа. Но не потому, что Дэн резко сменил тему разговора, а из-за банального вторжения на нашу уединённую территорию представителя местной сервис-обслуги. Официантка в ярко-розовой униформе из коротенького халатика и клетчатого передничка нарисовалась возле нашего столика в тот самый момент, когда на лице Дэниэла проскользнуло подобие лёгкой неуверенности или сомнения. Чёрт, если он собирался что-то мне ответить, а эта розовая фифа поломала своим появлением его намеренье раскрыться передо мной, честное слово, я её…

– Добро пожаловать в «Кейк-таун»! Что будете заказывать?.. – оттарабанила Кики (как гласил беджик-стикер на накладном нагрудном кармашке её халатика) безнадёжно визгливым голосочком.

Я посмотрела в лицо девушки (возможно студентки первокурсницы, попутно подрабатывавшей в этом кафе) и вытаращилась на её круглую, как у кукол-пупсов, мордашку буравящим взглядом. И, как видно, зря старалась. Официантка смотрела только на Дэниэла, будто тот сидел за этим столиком в гордом одиночестве и только и ждал её судьбоносного появления в своей жизни.

Зашибись! Моя челюсть скрипнула. Странно, что я каким-то чудом пересилила неуёмное желание поднять руку, чтобы помахать ладонью перед глазами Кики (хотя нет, странным как раз было имя Кики).

Но Дэн вдруг облокотился изгибами локтей о крышку пластиковой столешницы над уголком клетчатой салфетки-скатерти, смыкая ладони в замок и наклоняясь корпусом вперёд в мою сторону. Мои глаза не сумели не отреагировать на его нежданное и столь картинное действие, тут же метнувшись недопонимающим взглядом на его улыбающееся как ни в чём ни бывало лицо. Я только сейчас заметила, что всё это время он смотрел в упор именно на меня.

– Ты там что-то говорила на счёт вафель и блинчиков? Боюсь, в местной кухне я не особо разбираюсь…

Маленькое солнышко запульсировало в районе солнечного сплетения, тут же разливаясь внутренней щекоткой или искрящимися протуберанцами по всему животу. Господи, я уже была готова растаять и расплыться под этим прямолинейным взглядом честнейших в мире глаз цвета орехового бурбона.

Мне это не приснилось и не показалось? Он действительно только что продемонстрировал этой девице, что пришёл сюда не один? И что всё его внимание поглощено лишь мною одной?

Эллис, попридержи коней! Это НЕ СВИДАНИЕ!

Пару минут передышки и спасительного бегства от посягательств Дэниэла на неприкосновенную собственность Эллис Льюис в пределах её же воображаемого мира – на её крепость из хрустальных башенок. Ещё пару секунд и от них не осталось бы камня на камне. Так что, как бы я там до этого не возмущалась появлению Кики, по сути она оказала мне неоценимую услугу.

Ну, а дальше… Дальше, как по сценарию тупой молодёжной комедии.

Официантка уходит с нашим заказом в блокнотике, и на её месте материализуется группа поддержки из трёх моих боевых подруг. Картина маслом, ни дать, ни взять: натянутые лыбы на поллица и разряды почти сверкающих молний сдерживаемого негодования в глазах центрального нападающего.

– Эллис, какой приятный сюрприз! Вот уж не ожидала, что ты сегодня сюда заглянешь!

Сэм, зараза ты рыжая! Хотя б не переигрывала настолько бездарно, твою ж мать.

Я уставилась в лицо лучшей подруги. Точнее вбуравилась в него сверхкрасноречивым взглядом, пытаясь не только предостеречь от необдуманных фраз и действий, а буквально выжигая ментальным пирографом по воздуху вполне читаемым посланием: «Не смей! Иначе этой ночью тебя ждёт неминуемая смерть от подушки, которую к твоему лицу с большой любовью приложат руки твоей всегда такой тихой соседки по комнате!»

– А почему ты не села за наш столик? Хотя, что за глупости я несу? – задавая вопрос мне, Саманта всё это время глазела на Дэниэла с какой-то странной и непривычной (я бы даже сказала пугающей) для неё улыбкой. – Я бы сама о нём забыла, приди я сюда с ТАКИМ парнем.

Она вдруг резко двинула правой ножкой и ударила меня острым носком туфли по ноге, продолжая залипать «очарованным» взглядом на Дэне.

– Сэм! – выпалила я от возмущения, чувствуя, что ещё немного и ждать глубокой ночи я точно не стану.

Но Сэм уже брала быка за рога буквально голыми руками. Впрочем, как обычно, в её коронном исполнении под вопли воображаемой толпы, требующей истошными воплями со свистом хлеба и зрелищ.

– Да, кстати, меня зовут Саманта, и я лучшая подруга (от скромности она никогда не помрёт) вот этой бессовестной и безгранично талантливой особы. А это две наши близкие подруги – Кэтрин и Шеннон.

Кэтти и Шэнни тоже ели глазами Дэниэла, но, в отличие от Сэм, вели себя тихо, мирно и благоразумно. Именно в эти, по сути судьбоносные минуты они выполняли роль тыловой поддержки в качестве защитных флангов и едва ли пребывали в курсе всего стратегического замысла своего величайшего предводителя и генералиссимуса. Саманта редко когда с кем делилась основной частью своих дьявольских планов, и уж тем более не спрашивала чужого мнения или одобрения касательно их будущего воплощения в жизнь.

Но, как ни странно, Дэниэл просёк эту фишку с первого же взгляда, хотя и не показал этого ни внешне, ни каким-либо иным демонстрационным действием.

Нет, ну вы можете себе представить, что мне пришлось тогда пережить? Чувство острейшего стыда и маниакальное желание провалиться сквозь землю накрыли меня с головой подобно сомкнувшимся «стенам» Красного моря. Фараон со своим многотысячным войском, по сравнению со мной и грубо говоря, отделался лёгким испугом. Да и десять кар египетских для древних египтян от длани еврейского Яхве на фоне всего этого безобразия – всего лишь комариный укус да чих младенца.

– Очень приятно… Саманта… Кэтрин и Шеннон! – Дэн сдержанно улыбался, переводя слегка напряжённый взгляд с одного лица на другое. – Я Дэниэл…

– И всё? – идеальные тёмно-медные бровки Сэм иронично изогнулись вверх.

Ох, как же мне это всё не нравилось. Очень и очень не нравилось!

Мужчина порывисто усмехнулся будто группируясь в сужающемся кольце непредвиденной осады или приноравливаясь к намечающемуся развитию событий.

Я и сама заёрзала на седалище пластикового стула, словно тот раскалился подо мной обжигающей печкой, и ощущая буквально кожей надвигающуюся бурю даже уже и не скрытой угрозы. Теперь я была уверена на все сто, что не увижу Дэниэла ни в этот четверг, ни когда-либо вообще.

– Но вы ведь тоже не называли полных имён… – он слегка прищурился, наблюдая за надменным личиком рыжей стервы показательно недоверчивым взглядом.

– Что, правда? Надо же, а я как-то и не заметила! – Сэм наигранно встрепенулась, разве что не шлёпнула себя ладошкой по лбу. – Тогда будем знакомы, мистер Дэниэл. Саманта Грин к вашим услугам! Надеюсь, этого достаточно, или для полной идентификации моей личности продемонстрировать водительские права?

– Сэм, может, хватит?.. – моя немощная попытка притормозить этот несущийся на полном ходу поезд к моему величайшему ужасу провалилась с пугающим «треском». Я не обнаружила ни одного стоп-крана!

– Между прочим, – не знаю как, но Сэм каким-то во истину головокружительным манёвром иллюзиониста-трюкача подхватила от соседнего столика освободившийся стул и уселась на него за наш столик.

Надо сказать, со стороны это выглядело (особенно для меня) весьма эффектно и страшно красиво. Настолько страшно, что мой дар речи тут же приказал долго жить, а тело оцепенело ещё до того, как я успела сделать категорически протестующий жест. И чем дальше развивался этот через чур стремительный ход событий, тем больше я ощущала себя соляным столбом, не способным даже пискнуть или моргнуть.

Ладони рыжеволосой бестии легли по центру столешницы, прочертив между мной и Дэниэлом живую линию разделительной границы. Даже Дэн рефлекторно подтянул свои руки на себя к краю столика.

У меня отвисла челюсть, и окончательно пропал дар речи.

Называется, приехали, дамы и господа! Можете обратно распаковывать свои чемоданы.

– Эллис моя самая-самая лучшая подруга на весь колледж (Кэтти, Шэнни, без обид!). И было бы странно, если бы я не переживала за неё и не интересовалась не только её успехами по учёбе, а также всеми насущными проблемами и первостепенными вопросами в личной жизни. Кому, как не лучшим и самым близким друзьям испытывать беспокойство за своих товарищей ещё и в такой дали от отчего дома?..

– Дэниэл Мэндэлл! – ему пришлось повысить голос, чтобы заглушить нарочито громкую тираду крайне «обеспокоенной» моими насущными проблемами Саманты Грин.

О! Видели бы вы её последующую реакцию. Мало того, что расплылась в слащавой ухмылочке неподступной победительницы, так ещё и посмотрела на меня, как какая-то надменная покровительница всех страждущих и никем (кроме неё) не защищённых студенток вроде Эллис Льюис. Мол, смотри и учись, как надо работать.

Теперь, ко всему прочему, в мою голову закрались ещё более пугающие сомнения. А знала ли я вообще эту не в меру напористую барышню? А вдруг она – тайный агент Моссада? Выстраиваемый до этого в моём воображении «скрупулёзный» план по ночному убийству Сэм немощно затрещал по швам.

– И чем же вы занимаетесь, Дэниэл Мэндэлл, помимо того, как ходите на фотосеты к молоденьким фотографам?

Мне вдруг страшной силой захотелось закрыть глаза и несколько раз удариться лбом о столешницу. Желательно со всей дури.

Зачем ждать ночи? Ну и хрен, что столько свидетелей. Разве душевное спокойствие не превыше всего?

Сэм, какого чёрта ты творишь?! Ты же палишь не только себя, но и меня!

Ах, да! Какой к чёрту тест-драйв от Эллис Льюис, когда за рулём своего шикарного монстра Камаро несётся безбашенная экстремалка Саманта Грин! Уж кто-кто, а эта королева дрифта сейчас вам покажет непревзойдённый экстра-класс вождения с бешеными заносами до срыва покрышек в дымящиеся мочалки.

Взгляды Сэм и Дэна скрестились. Удивительно, что без металлического лязга и бурного фейерверка разлетающихся во все стороны искр. Не знаю, насколько успел осознать всю безысходность ситуации сам Дэниэл, но лично я уже знала, что все пути к отступлению обрезаны и перекрыты. Разве что оставалось ближайшее окно.

Молодой мужчина нахмурился, поджал губы, но улыбку с ироничным смешком сдержать не смог. Сомнительно, чтобы он боялся Сэм и всех её предстоящих закидонов. Чего не скажешь обо мне. Я вот за него и боялась, и переживала очень даже по-настоящему, поскольку придерживалась на тот момент твёрдого убеждения, что не родился ещё на этом свете человек, кто мог бы оказать достойное сопротивление моей лучшей подруге, а то и вовсе поставить её на место. За четыре года тесного с ней знакомства, я даже мечтать о таком разучилась.

– Работаю в северном пригороде (ах вот оно что, почти рядом с нашим городком, вернее за ним и за официальными границами Эшвилла), на стройке нового торгового комплекса самым обычным рядовым подсобным рабочим, по большей части, кидаю совковой лопатой щебень. Если вдруг возникнет желание проверить достоверность данной информации лично, можете приехать на экскурсию в любое удобное для вас время. Только для начала придётся уточнить график моих рабочих смен у моего бригадира.

– Вот это да! – мы все синхронно и с неподдельным удивлением посмотрели на неожиданно заговорившую Кэтти (что-то где-то приказало долго жить). – Наша Сэм как раз на дипломном курсе архитектурного!

– Ну, надо же, какое совпадение! – ничуть не удивлённый взгляд Дэниэла вернулся к отмороженному лицу Саманты. – Тогда ей просто необходимо это сделать, чисто из профессиональных соображений.

Признаюсь сразу же, тот вечер запомнился надолго. Поскольку одним из его ярчайших моментов стало моё персональное свидетельство зарождения самой странной и ничем необъяснимой вражды, на грани открытой неприязни между двумя самыми дорогими и близкими мне людьми.

Конечно, мне и раньше приходилось наблюдать за Сэм в подобной ипостаси или даже роли. Эдакую осовремененную амазонку, решительно и безапелляционно настроенную против определённого субъекта при определённых обстоятельствах. Но чтобы вот так вот с места в карьер, буквально на ровной месте и без каких-либо на то причин…

Короче, я тихо офигивала и молилась о чуде, чтобы Дэн не успел сгореть дотла под испепеляющим взглядом этой не в меру раздухарившейся рыжей Валькирии. Да кто вообще мог такое предвидеть, что я когда-нибудь окажусь по другую от неё сторону и буду тихо её ненавидеть за вставшего между нами парня. Пусть по сути абсолютно незнакомого для нас всех парня, но от этого не менее привлекательного и притягательного.

– Так вы строитель! Ой, как интереснооо! А то я было решила, что вы и в самом деле профессиональная фотомодель. – Сэм без стеснения принялась разглядывать не только напряжённое лицо Мэндэлла, но и его шикарный мускулистый торс под обтягивающим трикотажем тонкого джемпера (господи, мне бы её наглость и напор). – Хотя всё может быть. Особенно в наши дни. Строитель-фотомодель! Я так понимаю, кроме махания лопатой, вы ещё находите время и на посещение какой-нибудь качалки или даже оборудовали гараж под коллекцию тренажёрных железок?

– Сэм! Кажется, ты мне говорила этим утром, чтобы я напомнила о твоём неотложном задании на эту пятницу. Ты должна дописать какое-то там эссе по истории архитектуры.

Мне пришлось повысить собственный голос до неестественной для меня тональности, чтобы хоть как-то заглушить совершенно бессмысленные фразы, льющиеся изо рта Саманты Грин беспрерывным потоком и грозящие затопить Титаник раньше положенного времени. Не знаю, что это было и чем именно меня тогда двигало: отчаянным порывом, необоснованным страхом, попыткой спасти только-только зарождающиеся между мной и Дэниэлом близкие отношения (хотя на счёт близких я и вправду загнула)? Сэм буквально нахрапом вторглась в нашу с ним ещё такую призрачную и совсем уж хрупкую обитель, намереваясь разнести к чёртовой матери то, что, как мне тогда казалось, было ещё через чур слабым и практически находилось в самом своём зачатии.

Подушка? Слишком лёгкая для неё смерть и в некотором смысле очень быстрая.

Саманта посмотрела на меня и, кажется, наконец-то увидела в моём взгляде то, что упорно не хотела замечать в глазах Дэниэла.

– Разве?.. ты не путаешь? Конкретно на этой неделе?

– Да, на этой и в ЭТУ пятницу! Ты итак мне каждый божий день жалуешься, что ничего не успеваешь и отстаёшь от всех по всем темам! Сколько можно тянуть и откладывать? Хочешь остаться на следующий год?

Я выразительно приподняла брови, собираясь уже высказаться открытым текстом, если она не прочтёт его по моим вытаращенным глазам.

Сэм, твою мать, ну не тупи ты, бога ради! Уверена, Кэтти и Шэнни (про Дэна и говорить не стоит) с радостью помогут мне запеленать тебя в смирительную рубашку на глазах у всего кафетерия. Могу побиться об заклад, тут также найдётся немало желающих присоединиться к нам в столь нелёгком, зато крайне увлекательном занятии.

Может она действительно услышала мои ментальные посылы, но, как это ни странно, Сэм тогда отступила. А может, понадеялась, что уже достаточно наворотила дел, так сказать, внесла личный вклад в данную историю, забив последний гвоздь в крышку гроба моих с Дэном отношений. В любом случае, что-то сработало (не исключено, что у кого-то из сидящих за соседними столиками висело на шее серебряное распятие), и она резко дала задний ход. Правда, не забыла выдать ослепительную улыбку-оскал в 32 тысячи ватта от смертельно опасной женщины-вамп и непревзойдённого стратега последнего тысячелетия. Чёртова засранка!

– Мы ведь тоже заказали вафли, да, девочки? – то, что она обратилась к Кэтти и Шэнни вовсе не означало, что она тут же обернётся и посмотрит на них в ожидании утвердительного ответа и нужной поддержки. – Так что, сейчас мы вернёмся все вместе, втроём за наш любимый общий столик, съедим эти замечательные и офигительно вкусные вафли, запьём их соком, кофе, минералкой или чаем и… только тогда, быть может, я буду готова отправиться в наше общежитие в нашу с тобой, Эллис, общую комнату, чтобы написать это чёртово эссе… Да, Эллис!

Неужели вы решили, что это всё? Она вот так вдруг встанет, просто уйдёт и оставит меня с Дэном наконец-то в покое, не выбросив последнего фортеля и тем самым лишив себя удовольствия подбросить в мой бумажный кораблик ещё парочку булыжников?

– Ты же знаешь, что без твоей помощи, я не смогу продвинуться дальше первых двух абзацев. С моим-то хромающим на обе ноги художественным слогом.

Единственное, что я пока тогда не знала, так это где я буду закапывать труп Саманты Грин этой ночью.

– Это была твоя лучшая подруга? – какое-то время Дэн не мог оторвать взгляда от спины рыжеволосой амазонки, величественно дефилирующей от нашего столика в сопровождении двух других моих подруг в другой конец залы.

Может, опасался, что она вдруг передумает и вернётся обратно? Или, скорей, этого боялась я?

Удивительно, что Дэн до сих пор ещё сидел передо мной на том же самом месте, а не мчался без оглядки со всех ног на выход, перемахивая по пути через столики и головы ошалевших посетителей. Я на его месте так бы и поступила. Тем более, желание провалиться сквозь пол как можно поглубже у меня так и не прошло.

– Д-даа… в определённых вопросах и ситуациях, она нередко начинает проявлять избыточную экстравагантность, раскрываясь перед людьми не с самых лучших из своих сторон.

Боже, что я несу? Не проще ли сказать, что Сэм откровенно гонит, потому что ревнует и попросту переживает за мою девичью честь? А то, как у неё при этом срывает крышу… Ну да, с кем не бывает? Хотя со мной уж точно нет.

– Или, судя по её поведению, она рискнула взвалить на свои далеко не хрупкие плечи обязанности старшей и чрезмерно заботливой сестры?

Тёмные выразительные брови говорившего благосклонно приподнялись вверх. Последовавшая улыбка и мягкий взгляд от Дэниэла Мэндэлла произвели куда действенный эффект, чем двойная доза сверхсильного антидепрессанта.

В который раз моё дыхание накрылось медным тазом, а чувство упоительного облегчения затопило все недавние опасения, переживания и беспричинную панику. Я уже была готова стечь по своему стулу поплывшим воском на пол и остаться там у ног Дэна. Возможно даже навечно.

Так! Эллис, соберись! Ещё не вечер (вернее, не ночь). То, что он до сих пор здесь и так благородно (точнее благосклонно) отзывается о Сэм, едва не закопавшей его у всех на глазах под этим самым столиком, ещё ничего не значит. Может, он просто хорошо воспитан, а его манеры не позволяют ему плохо отзываться о людях, даже тех, кто этого заслуживает. Главное, чтобы он не оказался свидетелем Иеговы и не закончил нашу встречу фразой: «А не хочешь ли поизучать слово Господа нашего со мной и с моими братьями-сёстрами по вере?»

– На самом деле Сэм в своей семье и есть самая старшая в четвёрке Гринов-младших. – что ж, маленькая месть из моих всегда правдивых уст Саманте явно не повредит. И если посчитаю нужным, то расскажу обо всех известных мне слабостях этой никем и ничем неконтролируемой бестии!

Она и вправду надеялась, что после её последнего выхода на бис я буду просто сидеть и молча наблюдать, как не без её помощи рушиться мой карточный домик? Думала, что я спущу ей всё это с рук?

– Когда мы впервые с ней здесь познакомились, она почему-то сразу же решила, что надо мной необходимо взять шефство и вот уже четвёртый год подряд не ослабляет своего поводка.

Дэниэл не смог сдержать лёгкого смешка с нотками очаровательного удивления. Как будто я сказала нечто через чур интимное или призналась в том, о чём обычно откровенничают далеко не на первом свидании.

Но в том-то и дело, это было не свидание!

– Звучит как-то пугающе. Не представляю тебя под чьим-то каблуком и с ошейником…

Он замолчал, хотя фраза явно была не законченной. А я так и не поняла было ли это сказано в буквальном смысле или же использовалось в качестве литературной метафоры.

В общем, причина моего взыгравшего за словами Дэна чувства стыда с тут же расцветшим на щеках и шее густым румянцем оказалась более чем идиотской и банальной. Я и сама до сего дня не представляла себя под чьим-то каблуком, ещё и в ошейнике. Особенно под каблуком Сэм. Неужели мои слова нарисовали в воображении Дэниэла именно эту картинку? Даже не знаю, что хуже, выглядеть в глазах такого мужчины слабой и абсолютно бесхарактерной жертвой под диктатом более властной подруги или же… чьей-нибудь служебной собачкой на правах добровольной жертвы. Похоже, меня занесло куда-то не туда.

– Ты только не подумай! Между нами ничего такого нет, мы просто подруги! – боже, что я несу? Заклейте мне рот скотчем, а лучше сразу кляпом. – Просто у Сэм нездоровая мания всеми заправлять и руководить, а мы ей лишь слегка подыгрываем, не более. – попытка кое-как выкрутится выглядела не вполне правдоподобной. Такое ощущение, что чем больше я пыталась оправдаться, тем нелепей казались все мои слова.

– Хочешь сказать, вы даёте ей мнимое чувство лидирующего превосходства, взамен на спокойное… относительно спокойное сосуществование?

Дэниэл явно подшучивал, а меня колбасило от неуёмного желания спрятать лицо в ладонях и неведомого мне ранее соблазна поддаться природному магнетизму мужчины. Мол, будь, что будет. Сколько можно удерживать происходящее только под своим контролем? Мы же вроде как вдвоём и фотосессия давно закончилась. Да и какая из меня к чёрту суфражистка? Я ведь хочу узнать его с совершенно другой стороны, какой у него в действительности характер и насколько он мужчина во всех смыслах этого слова. Да и мужчина ли он вообще, раз уж на то пошло, а не одна лишь внешняя оболочка, коей тут обладало немалое количество так называемых представителей сильного пола.

Не исключено, что именно в этом и состояла моя главная ошибка. Я поддалась внутренним инстинктам и влекомому к этому человеку внеземному притяжению. Как будто безоговорочно поверила маячившей перед моими глазами идеальной картинке – при чём идеальной во всём: во внешнем образе, в звучании исключительного голоса, в поведении и в любом, даже самом незначительном жесте. Я бездумно поддалась чарам взрослого ещё и искушённого мужчины, который умел выражать свои мысли и оформлять своё мнение богатым набором изысканных фраз; анализировать происходящее незамыленным взглядом, как непредвзятого зрителя, так и непосредственного участника, используя чужие ошибки и промахи лишь в выгодном для себя свете. То, что он снисходительно отзывался о Саманте и её фокусах, ещё не значило, что он собирался оставить всё, как есть, великодушно простить и спустить всё на тормозах. Завязавшаяся между этой парочкой негласная стычка за лидерство была лишь первым кирпичиком в их будущем соперничестве за право… держать руку на моём пульсе.