Читать книгу Дитя - Фиона Бартон - Страница 19

Среда, 28 марта 2012 года

Кейт

Когда она вернулась наконец из дамской комнаты, в ньюсруме царила непривычная тишина. Никто ни с кем не разговаривал, не стучал по клавиатуре – даже их интернетная команда, – никто даже не переглядывался. Ее «Всем с добрым утром!» пронеслось по редакции, почти не встретив никакого отклика, – все сидели по местам с отсутствующим видом.

Кейт тоже села за свой стол.

– Что происходит? Что, кто-нибудь умер? – громким шепотом спросила она через стол криминального хроникера.

Тот поднял на нее отекшие, налитые кровью глаза:

– Пока нет.

– Господи, ты просто жуть как выглядишь. Чем ты занимался нынче ночью?

– Отрывался с Мажором. Он выглядит еще паршивей.

Кейт резко развернулась посмотреть на упомянутого корреспондента, которого сотрудники по работе и прозывали Мажором, и рассмеялась:

– Да он, поди, вообще вчера набрался по уши?

– Слушай, Кейт, займись-ка ты лучше своими делами, – огрызнулся Гордон. – Ты чего, еще к себе в почту не заглядывала?

– Нет, дома задержалась. А что?

– У нас тут новый виток сокращений. Снова эти чертовы крохоборы озверели. Говорят, надо в очередной раз сокращать себестоимость. По общему списку мы потеряем пятьдесят два сотрудника, причем семерых – из нашей редакции.

– Семерых?! Бог ты мой! Это ж половина наших журналистов!

Она оглядела редакцию, перебирая мысленно своих коллег.

– Глупости! Нас тут не меньше тридцати.

Кейт непонимающе посмотрела на «криминальщика».

– Еще же интернетные труженики, Кейт.

– Ах да, – кивнула она. – Хотя их-то как раз вряд ли выкинут из лодки. Вот черт! И кого из нас предположительно турнут?

Гордон помотал головой:

– Слышал про двоих младших редакторов, но из наших пока что никого на «прощальный кофеек» не приглашали. Так что сидим ждем.

Оба они понимали, что он как раз тут главный кандидат. Гордон Уиллис был уже очень старым сотрудником. Неповоротливым в делах и сущим луддитом по части новых технологий. И к тому же – что, наверное, и являлось самым важным фактором – он был довольно высокооплачиваемым кадром.

Кейт захотелось сказать ему что-то позитивное в поддержку.

– Я тут на днях разговаривала с Колином Стаббсом. Слал всем огромный привет.

«Криминальщик» кивнул, озабоченный своими мыслями.

– И говорит, лучшее, что он сделал в своей жизни, – это расстался с журналистикой, – добавила Кейт.

– В самом деле? Я его уж много месяцев не видел. Думал даже, ведьма-жена заперла его в чулане. Послушай, наведаюсь-ка я на ежедневный брифинг в Скотленд-Ярд. Не могу больше сидеть тут в ожидании скверных вестей. Свистни мне, если что случится.

– Естественно, – ответила Кейт. – Все будет отлично, не волнуйся. Ты для них слишком ценный работник.

Гордон попытался выдавить улыбку.

– Спасибо, Кейт. Увидимся.

Она проводила его взглядом до дверей: ворот куртки поднят, на затылке топорщатся от подушки волосы, из наружного кармана торчит блокнот. Проходя мимо новостного редактора, Гордон кивнул, поздоровавшись. Терри не удосужился ответить.

«Скверный знак, – отметила про себя Кейт. – Стая избавляется от больных и старых».

Она невольно оценила собственное положение в редакции, решив в итоге, что тоже значится где-то в том же списке: возраст Кейт и размеры ставки явно выступали против нее, – но тем не менее скрестила пальцы на то, что все же кто-то другой в этом безрадостном шоу вызовется «взять деньги» до того, как доберутся до ее имени. Ей совсем не хотелось уходить. Кейт не представляла, чем можно заняться другим – таким же, способным захватить все ее мысли, – и жизнь без работы она даже не рассматривала как вариант. Что ей тогда делать целый день? Смотреть с утра до вечера телик да решать судоку из толстых сборников головоломок? Да лучше умереть! Или же взяться писать всякий вздор про знаменитостей. В общем, ей сейчас как никогда был нужен громкий материал.

Тут к ее столу подошел Терри, и Кейт подняла на него взгляд.

– Все в порядке, Кейт? – спросил он. – Как-то ты ужасно выглядишь.

– Спасибо, Терри, как это мило от тебя слышать. Да нет, все нормально. Просто дома немного не слава богу. С нашим старшим.

– И чем у тебя Джейк там отличился? – поинтересовался Терри. – Лично меня дети уже замучили. То им денег дай, то до тусовки подбрось.

– А этот начал с университетом выкобениваться. Ладно, само как-нибудь рассосется.

Насчет судьбы «криминальщика» стало известно уже к половине седьмого. То есть достаточно поздно, чтобы можно было выпроводить его из здания редакции с минимумом скандала, если тот отреагирует не лучшим образом. Гордона вызвали в кабинет главного редактора и через пятнадцать минут выпустили оттуда уже в статусе «бывшего сотрудника газеты The Daily Post».

– Мне выписали на выход целую кучу денег, – сказал он Кейт, принявшись закидывать свои вещи со стола в черный пакет для мусора. – Все будет отлично. Видимо, настало время перемен. И впрямь, чего-то я тут задержался.

Оба они понимали, что больше ему работы не найти. Он уже слишком стар. И слишком уж старомоден.

– Самое скверное – как сказать об этом дома, – продолжал Гордон. – Даже не знаю, что лучше: сразу позвонить Мэгги или подождать с этой вестью, пока вернусь домой. Бог знает, чего она мне наговорит. Орать, наверно, будет на полную катушку.

– Да брось, Мэгги поймет, – успокоила его Кейт. Впрочем, на самом деле она вовсе не была уверена, что «железная леди», как прозвали эту даму у них в редакции, способна проникнуться каким-либо сочувствием. Во всяком случае, подобного за ней пока не наблюдалось. Но Кейт постаралась не задерживаться на негативных прогнозах.

– Ладно, посмотрим, – сказал Гордон, уныло покачав головой.

– Где собираешься устраивать отвальную? Думаю, все захотят прийти и проводить тебя, как полагается у нас на Флит-стрит, – сказала Кейт, поднимая с пола оброненный конверт.

– А, ну да, чего-нибудь соображу. Наверно, хорошо бы в «Чеширском сыре», где я, помнится, отмечал свой первый день в должности корреспондента национальной газеты. Обратно в наш каменный век. Обычно мы туда заглядывали, когда только начинали работать печатные станки. Тряслось аж целое здание. А шум был… – Голос у него стал надламываться, и Гордон умолк, сделав вид, будто обследует ящики стола. – Наверное, на пятницу намечу, – сказал он наконец. – Переживу, да и покончу с этим. Я свяжусь с Мажором, а он уже перешлет по «мылу» всем остальным.

Гордон обвел взглядом редакцию, и плечи у него поникли.

– Что ж, пойду уже, пожалуй.

К нему подошел Терри, другие журналисты тоже поднялись с мест.

– Удачи тебе, дружище, – сказал от своего стола Мажор, когда бывший криминальный хроникер поднял в руках мусорный пакет со свидетельствами своей долгой газетной карьеры.

Кейт подхватила свой блокнот и принялась стучать им по столу. То же самое стали делать и другие журналисты. Младшие редакторы и прочие «заднескамеечники» с готовностью поддержали эту какофонию, стуча по столам кулаками или тем, что попалось под руку. Как того требовала старинная традиция, уволенного сотрудника проводили дружным стуком. В бесстрастном новом мире это был целый гул эмоций, и Гордон, в последний раз покидая редакцию газеты, не выдержав, расплакался.

Когда за ним закрылась дверь и шум в ньюсруме поутих, вид у всех был потрясенный и растроганный.

– Пойду-ка я чего-нить жахну, – пробурчал Мажор. – Мне срочно надо выпить.