Читать книгу Анаксанген. Том I. Записки сумасшедшего - [frank_sparral] - Страница 59

Уже месяц я не общался с другом, зато с Катей мы постоянно переписывались в социальной сети. Она рассказывала о своей работе, а потом о своих родителях. Я читал её сообщения заинтересованно, однако понимал, что любви в моей голове нет. Есть какая-то ненависть, то ли к себе, то ли к своему другу, то ли к ней.

«Встретимся?» – это сообщение пришло от Кати тогда, когда я только хотел отключить мобильник и отдохнуть от всего… Я посмотрел на стол, который не убирался уже вторую неделю. Я взглянул на полы: на их поверхности были какие-то разводы и пятна, и грязь, грязь… как и в моей голове. Я подошёл к окну, чтобы вновь увидеть эти прекрасные деревья… они похожи на нейроны. Я улыбнулся; я вспомнил, что когда я впервые ощутил эту мысль, мы лежали одинокие в квартире с Катей, и мне стало стыдно, что я почувствовал напыщенность этой фразы. И вдруг… На подоконнике я увидел записку: «от Кати». Она оставила мне свои дневники, которые я так и не стал читать. Возможно, сегодня я их прочту, когда опять вернусь домой в одиночестве. Моё сердце дрогнуло, и я ответил ей в смс: «Можно».

Весна, но опять выпал снег и не сильно-то хотел таять; было прохладно, поэтому я оделся по-зимнему: огромный пуховик, здоровенные ботинки, огромная шапка. Я посмотрел на себя в зеркало и понял, что выгляжу нелепо. Мне казалось, что лишь Катя сейчас могла бы меня подбодрить. Мы встретились на заснеженной площади. Людей было мало. Я давно её не видел, однако даже не показал, что скучаю; я просто обнял её, и мы пошли куда-то вперёд. Я как всегда старался быть весёлым, но за весёлостью своей я горестно рыдал о своей никчёмной жизни. Улица ослепляла своими яркими отблесками от нечаянно стаявшего снега, который просился уплыть вместе со всеми желаниями и привычками, утомляющими нашу душу; мы тщательно проверяли опять друг друга: интересовались личной жизнью, вели себя как друзья. Я понял, что где-то внутри Катя всё ещё меня любит. Точнее я это знал. Я не удержался и пригласил её к себе. Я не сказал бы, что всё было романтично, потому что когда-то давно романтика для меня превратилась в какую-то нелепую игру за секс. Теперь я говорил всё прямо и считал это правильным.

Мы много чего обсуждали в этот вечер, и, конечно, всё дошло до постели. Я не скажу, что всё было уж очень мило, но мы оба смогли прийти к заветной точке. Когда Катя уснула, я нашёл пару коробков, забитых той легальной хуйнёй и скурил половину. Моё сознание, привыкшее к вечному дисбалансу работы моих полушарий, приняло большую дозу на ура: краски стали ярче и желтее, а сознание промывалось со всех сторон необычной фрактальной смесью, причём непонятно было: в глазу ли у меня или же в самой реальности это происходит. Чёрт.

Я посмотрел на Катю: спит. Я вспомнил времена, когда к ней прибегал из-за своего страха свихнуться, прячась в её объятиях. Я вспомнил наши трипы под скоростью; я вспомнил наши трипы под психоделиками, которые разжигали наше сознание огнём ярких образов и сильных умозаключений, которые забывались почти сразу же. Я видел каждую её линию и её милое личико, растёкшееся в улыбке при виде какого-то сна…

Я не знал, что это за сон.

На улице было темно, вечер. Свет от ламп играл с бликами её тёмно-коричневых волос, переплетавшихся с ветром. Она выглядела молодо – на вид ей было не больше пятнадцати; румянец придавал ей ещё большую очаровательность, а свет фонарей на их фоне становился тусклым.

На улице темно, почти ночь. Она шла куда-то вперёд и, казалось, не замечала ничего вокруг. И вдруг оступилась! Тяжёлая нота музыки облила это небо чёрным, однако девушка засмеялась. Её смех развеялся по всей улице – ничего страшного не случилось. Она посмеялась над собой и пошла дальше с красивой улыбкой.

Я шёл за ней целый вечер, но не следил. Просто так получилось. Такая интересная случайность. Сначала я её не замечал, однако потом… Этот смех. Он пронзил моё сломленное сознание! Я не выдержал и попытался обогнать её, но вдруг…

Она такая милая. Она такая беззаботная. Она такая радостная… Она такая… Она… такая… недоступная. Для меня…

«Тварь. Смеётся! Надо мной? Или над кем?» – я обернулся, никого не было.

– Тварь!

Я открыл глаза и вдруг понял, что моя рука в какой-то странной жидкости. С окна доносился тонкий звук машин, таящих на такой жаре; я посмотрел на Катю – она в этот момент посмотрела на меня, а потом глаза её тихо закрылись.

Что это?..

Какого хрена??? Что происходит???

ЧТО ПРОИСХОДИТ?

– Зачем ты так поступил?..

– Я не знаю. А нужно было поступить по-другому?

– Тебе видней. Ты же управляешь своей жизнью, а не кто-то другой.

– Я этого не знаю. Возможно, именно этот кто-то делает каждый выбор, а я лишь смиренно соглашаюсь.

– Ты жалеешь?..

– Ни о чём. Никогда.

– Славно.

Я услышал тихие шаги, которые успокоили меня. Я не знал, кто со мной говорил, но голос этот не поддавался моему сознанию. Я даже не ощущал высоту, тон, мелодию. Я не видел никаких цветов, света, темноты.

– И что дальше?..

– Я убегу.

– Зачем?

– Я не хочу видеть их. Ведь этого не было?

– Ничего нет.

– Жалко.

– Смешно. Эмоции дали вам шанс. А вы их слили в искусство.

– Не мы.

– Возможно.

– Это ты?..

– Ты знаешь ответ, он на строчку выше твоего вопроса.

– А как же правда?

– У каждого своя правда.

– Ложь?

– Её нет.

– А что есть?

– Ничего нет.

– И что делать?

– Двигаться. Это единственное, на что вы способны.

– Вы?

– Да, вы.

– Куда?

– Вы знаете сами.

– Зачем?

– Вы найдёте причину.

– А правду?

– Если с ней согласится большинство… – я услышал смех. Мне и самому стало смешно от этой мысли. Кажется, подул ветер.

– Что это?

– Мой голос.

– Где он?

– Вне…

– А где я?

– Где-то внутри.

– Жалко.

– Возможно.

– А есть ли?..

– Вряд ли.

– Не веришь?

– Верю, но не надеюсь, что моя вера оправдается. Пока что я не вижу ничего.

– Я тоже.

– Будем искать?

– Твой первый вопрос, – улыбнулся я.

– А ты не ответил…

– А ты знаешь, что я не отвечу. Никто не ответит.

– Возможно.

– Пора?

– Решил уйти?

– Да.

– Встретимся?

– Вряд ли.

– Хорошо. Тогда пора.

– А знаешь… Кажется, он нашёл в ней что-то… Что его манило? – говорило бесформенное тело, скомканное в реальности.

– Всех манит её улыбка… А что манило этого старика? Нечто другое – это очевидно! Иначе он не удержался бы так долго… – вторило ему другое аморфное тело.

Антропоморфный кусок блестящего вещества заявлял:

– Разве? Он влюбился в женщину, которая изображена на картине? Но когда?..

– Всё произошло в детстве, – тихо говорил аморфный тип существа.

– Какое несчастье… – заявлял антропоморф.

– Да! Сначала, он думал, что это его мамочка, а потом решил, что она может стать его любовницей и захотел с нею переспать…

– А какой это год?

– Начало двадцать первого века.

– Надо же… Видать, он сильно удивился, когда узнал, что эту картину нарисовал Леонардо да Винчи.

– Какая трагедия… Он влюбился в девушку, которая умерла давным-давно…

– Её, возможно, вообще не существовало…

– Поговаривают, что он изобразил себя молодого…

– Попахивает прелюдией к однополому браку!

– Походит на Ван Гога, который дрочит на свои картины…

– Ну, если у вас есть возможность отмотать время вперёд!

– Так есть ли они? – говорит вслух теперь антропоморф.

– Прежде были лишь наши мысли, которые ни один нормальный человек не поймёт… Привыкайте быть гениями!