Читать книгу Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой - Фрэнсис-Элиза Ходжсон Бёрнетт - Страница 10

Здесь было так таинственно и так красиво, что и вообразить нельзя! Высокие стены, отгораживавшие сад от остального мира, были густо обвиты голыми стеблями вьющихся роз, которые сплетались в густой ковёр. Мэри Леннокс знала, что это розы, потому что в Индии она видела много роз. Землю покрывала побуревшая трава, кое-где торчали пучки прутьев. Если они не погибли, то это были кусты роз. Росли там и штамбовые розы, которые так широко раскинули свои ветки, что походили на маленькие деревца. Были в саду и другие деревья, увитые розами, чьи длинные побеги сплетались в лёгкий качающийся полог, там и сям цеплялись друг за друга или за низко свесившуюся ветку, переползали с дерева на дерево, перекидывая в воздухе живописные мостики.

Сейчас на них не было ни листьев, ни роз, и Мэри не могла решить, уцелели они или нет; серые и коричневые веточки и побеги походили на лёгкую сеть, накинутую на всё вокруг – на стены, на деревья, даже на бурую траву, по которой они расползались, упав со своих подпорок. От этого призрачного покрова, раскинувшегося между деревьями, сад и казался таким таинственным. Конечно, Мэри так и предполагала, что он будет совсем не похож на другие сады, ведь он был долго заброшен. Она не ошиблась – он и правда был ни на что не похож.

– Как здесь тихо! – прошептала она. – Как тихо!

Она смолкла и прислушалась. Малиновка, которая успела взлететь на верхушку своего дерева, тоже притихла. Она даже крылышком не шевельнула, сидела себе не двигаясь и смотрела на Мэри.

– Немудрено, что здесь так тихо, – шепнула Мэри снова. – За десять лет я первая здесь заговорила.

Осторожно, словно боясь разбудить кого-то, Мэри отошла от дверки. Как хорошо, что под ногами у неё трава, приглушавшая шаги. Она прошла под аркой из побегов и веток, словно в сказке вставшей меж деревьями, и, подняв голову, внимательно на них посмотрела.

– Интересно, они все погиби? – сказала она. – Неужели весь сад мёртв? Как было бы жалко!

Будь на её месте Бен Везерстаф, ему достаточно было бы взглянуть на растения, чтобы ответить на этот вопрос, но Мэри видела лишь серые и коричневые веточки – и нигде ни листочка!

Всё же она проникла в этот удивительный сад! Теперь она могла в любое время открыть заросшую плющом дверку и войти. Перед ней распахнулся целый мир, который принадлежал ей одной.

Сияло солнце, высокое небо казалось здесь ещё голубее и ярче, чем над пустошью. Малиновка спорхнула вниз и неотступно следовала за ней от дерева к дереву. Она что-то щебетала и деловито вертела головкой, словно показывала Мэри свои владения. Всё было так необычно, так тихо, словно сад находился за сотни миль от людей, но Мэри совсем не чувствовала одиночества. Лишь одно её занимало: неужто все розы погибли? А может, некоторые всё же выжили и, когда потеплеет, пустят ещё листочки и бутоны? Ей так не хотелось, чтобы сад был совсем мёртвым. Как это было бы чудесно, если бы он уцелел! А какое множество роз расцвело бы повсюду!

Скакалка висела у Мэри на руке; спустя немного времени она решила попрыгать по дорожкам, останавливаясь там, где захочется на что-то посмотреть. Дорожки заросли травой, а в углах виднелись вечнозелёные беседки с каменными скамьями или обомшелыми вазонами.

Доскакав до одной из этих беседок, Мэри остановилась. Здесь когда-то была цветочная клумба – из чернозёма, похоже, торчали какие-то острые бледно-зелёные росточки. Мэри вспомнила слова Бена Везерстафа и опустилась на колени, чтобы получше их разглядеть.

– Да, это действительно росточки, может, крокусов, а может, подснежников или нарциссов, – прошептала она.

Она ещё ниже склонилась над ними и втянула в себя запах влажной земли. Запах был очень приятный.

«Может, в других местах тоже что-то всходит, – подумалось ей. – Пройдусь-ка я по саду, проверю».

Скакалка ей больше была не нужна. Медленно, не отрывая глаз от земли, Мэри пошла по саду. Она вглядывалась в узкие грядки, идущие вдоль дорожек, и в побуревшую траву, стараясь ничего не пропустить; обойдя сад, она насчитала немало бледно-зелёных росточков. Ей стало весело.

– Ах, он не вовсе погиб, этот сад! – тихонько вскричала она. – Даже если розы погибли, другие растения сохранились!

Мэри ничего не понимала в садоводстве, но в некоторых местах, где она обнаружила свежие побеги, трава была такой густой, что она испугалась, что им не пробиться. Поискав, она нашла острую палку и начала копать и выпалывать траву и сорняки, пока не расчистила землю вокруг ростков.

– Вот теперь им будет чем дышать, – сказала она, покончив с первой клумбой. – Я и остальные прополю. Всюду, где увижу ростки, расчищу. Сегодня не успею, так завтра…

Она копала и полола, переходя от одного места к другому, и это ей так понравилось, что, покончив с клумбами, она стала полоть под деревьями. От работы она до того разгорячилась, что сначала сняла пальто, а потом и капор; она не знала, что на лице её играла безотчётная улыбка.

Малиновка тоже не сидела без дела. Она была очень довольна – наконец-то в её саду началась работа. Она давно ждала, когда же Бен Везерстаф займётся её садом. Когда землю вскапывают, на поверхность вылезает столько всего вкусного! А эта новенькая, хоть и вдвое меньше Бена, догадалась войти в её сад и тут же взялась за работу!

Мэри трудилась в саду до самого обеда. Она чуть не забыла, что пора обедать; когда же наконец надела пальто и капор и взяла скакалку, всё никак не могла поверить, что проработала в саду два или три часа. Всё это время у неё на душе было так хорошо, ведь бледные росточки, освободившись от сорняков, которые душили их, словно повеселели.

– После обеда я вернусь, – сказала Мэри, озирая свои новые владения. Она обращалась к деревьям и розовым кустам, будто они её понимали.

Она легко пробежала по траве, толкнула старую тяжёлую дверку и выскользнула из-под плюща. Щёки у неё так алели, глаза так сияли, и ела она с таким аппетитом, что Марта пришла в восторг.

– Два куска мяса, а рисового пудинга ещё и добавки попросила! – воскликнула она. – Вот матушка обрадуется, когда я ей скажу, что скакалочка с тобой сделала!

Копая в саду, Мэри наткнулась на какой-то белый корень, похожий на луковицу. Она сунула его назад и тщательно засыпала землёй. Может, Марта ей объяснит, что это за корень?

– Марта, – спросила она, – что это за белые корни, похожие на луковицы?

– Это клубни, – отвечала Марта. – Из них весенние цветочки вырастают. И маленькие – подснежники и крокусы, и большие – белые и жёлтые нарциссы, и жонкили. А уж из самых больших – лилии и ирисы. До чего ж они хороши! Дикон в нашем садике вон сколько их насадил!

– А Дикон про них всё знает? – спросила Мэри. Ей вдруг в голову пришла одна мысль.

– Дикон-то? Да у него цветы из каменной стены вырастут! Матушка говорит: он только пошепчет – и цветы из земли так и лезут!

– А клубни долго живут? – тревожилась Мэри. – Если за ними не ухаживали, они много лет проживут?

– Да за ними совсем не нужно ухаживать, – сказала Марта. – Вот почему их и бедняки разводят. Только не трогайте их, а уж они сами в земле разрастутся и новые отростки дадут. В парке есть одно место, так там этих подснежников видимо-невидимо. Вот красота-то по весне – другого такого места во всём Йоркшире не сыщешь! А когда их посадили, того никто и не знает.

– Хоть бы скорее весна! – воскликнула Мэри. – Я хочу всё-всё увидеть, что в Англии растёт.

После обеда она уселась на своё любимое местечко на коврике перед камином.

– Жаль только… жаль, что у меня лопатки нет, – произнесла она задумчиво.

– Зачем тебе лопатка? – засмеялась Марта. – Ты что, копать собираешься? Надо матушке не забыть рассказать.

Мэри глядела на огонь и размышляла. Если она хочет сохранить свои тайные владения, надо вести себя поосторожнее. Ничего плохого она не делает, но, если мистер Крейвен узнает о том, что она нашла потаённую дверку и отомкнула её, он рассердится, велит сменить замок и запрёт её навек. Мэри даже думать об этом не хотелось!

– Здесь так пусто и одиноко, – проговорила она с расстановкой, словно размышляя вслух. – В доме ни души, и в парке ни души, и в садах ни души! Всё закрыто! В Индии я ничем особенно не занималась, но там было на кого посмотреть – туземцы, солдаты, а иногда играл оркестр или айя рассказывала мне сказки. А здесь и поговорить не с кем – только с тобой да с Беном Везерстафом. Но у тебя работа, а Бен Везерстаф не очень-то со мной разговаривает. Я подумала: будь у меня лопатка, я бы тоже вскопала себе грядку, а если б он дал мне семян, я бы посадила цветы.

Марта заулыбалась.

– Вот-вот, – подхватила она, – и матушка мне то же говорила! Сколько там земли, говорит, дали бы ей грядку, пусть хоть петрушку да редиску посадит. Будет себе копать да пропалывать – и повеселеет. Ну прямо точь-в-точь матушкины слова!

– Правда? – удивилась Мэри. – Как она хорошо всё понимает!

– Это верно, – согласилась Марта. – Не зря она говорит: «Если женщина двенадцать детей вырастила, то уж кое-чему в жизни научилась. Это тебе не хуже арифметики будет!»

– А сколько стоит лопатка… маленькая? – спросила Мэри.

– Что ж, – отвечала задумчиво Марта, – в деревне есть лавка, и я там видела небольшие наборы садовых инструментов – лопатка, грабельки и вилка для прополки – всё вместе два шиллинга. Крепкие, тебе как раз для работы подойдут.

– У меня в кошельке больше! – обрадовалась Мэри. – Мне миссис Моррисон пять шиллингов дала, и ещё миссис Медлок – от мистера Крейвена.

– Значит, он о тебе позаботился?! – воскликнула Марта.

– Миссис Медлок сказала: он мне по шиллингу в неделю определил. Она мне каждую субботу выдаёт. Только я не знала, на что тратить.

– Да ведь это целое богатство! – воскликнула Марта. – Ты всё, что захочешь, можешь на эти деньги купить! Мы за свой домик платим всего-то шиллинг и три пенса, но они нам ой как нелегко даются! – И, уперев руки в бока, она прибавила: – Вот что мне ещё в голову пришло…

– Что? – спросила Мэри взволнованно.

– В этой лавке, что в Твейте, продают ещё и цветочные семена по пенни за пакетик, а Дикон может тебе сказать, какие самые красивые и как их выращивать. Он в Твейт часто ходит, просто так, посмотреть. А ты по-печатному писать умеешь? – вдруг спросила она.

– Я по-всякому писать умею, – отвечала Мэри.

Марта покачала головой:

– Дикон только по-печатному прочесть может. Если б ты печатными буквами написала, мы бы послали ему письмо и попросили сходить в деревню – купить разом и семена, и инструменты.

– Ах, какая ты добрая! – вскричала Мэри. – Правда, добрая! Я и не знала, что ты такая хорошая! Конечно, если постараться, я смогу написать по-печатному. Давай попросим у миссис Медлок бумаги и перо с чернилами.

– У меня есть, – сказала Марта. – Я как раз купила, чтобы матушке в воскресенье письмецо отписать. Сейчас принесу!

И она выбежала из комнаты. А Мэри подошла к камину и потёрла руки от удовольствия.

– Если у меня будет лопатка, – прошептала она, – я землю как следует разрыхлю и все сорняки выполю. А если у меня будут семена – и если цветы вырастут, сад уже не будет таким мёртвым. Он оживёт!

В этот день она больше не выходила. Марта принесла чернила, перо и бумагу; потом ей пришлось убрать со стола и отнести посуду вниз, а стоило Марте появиться на кухне, как миссис Медлок, которая как раз была там, велела ей что-то сделать, и в результате Марта очень задержалась. Мэри показалось, что её не было целую вечность. Написать письмо Дикону оказалось совсем не просто. Мэри не очень-то умела писать, потому что гувернантки так её не любили, что у них не задерживались. В правописании Мэри была не сильна, зато обнаружила, что если постарается, то вполне может писать печатными буквами.

Вот какое письмо продиктовала ей Марта:

Дикон, мой дорогой!

Пишу тебе, чтоб сообщить, что здорова, чего и вам желаю. У мисс Мэри есть много денег, так что сходи в Твейт и купи ей цветочных семян и набор садовых инструментов, чтобы сделать грядку. Цветы выбери самые красивые, и чтоб растить их было нетрудно, потому что она никогда этим раньше не занималась, да и жила в Индии, а там всё другое. Кланяйся матушке и всем нашим. Мисс Мэри мне ещё много чего рассказать обещает: про слонов, верблюдов и господ, что на тигров и львов охотятся, а я всё вам перескажу, как в следующий раз домой приду.

Любящая тебя сестра

Марта Феба Сауэрби.

– Деньги положим в конверт, а я скажу посыльному мясника, чтоб он на своей тележке отвёз. Они с Диконом большие друзья, – сказала Марта.

– А как мне Дикон всё это передаст? – поинтересовалась Мэри.

– Да сам принесёт. Он любит сюда приходить.

– Ах, – обрадовалась Мэри, – значит, я его увижу? А я и не надеялась.

– А ты бы хотела на него посмотреть? – спросила Марта с довольной улыбкой.

– Конечно хотела бы! Я никогда не видела мальчика, которого бы любили вороны и лисы. Очень хочу на него поглядеть!

Вдруг Марта вздрогнула, словно вспомнила о чём-то.

– Нет, ты подумай, – в сердцах молвила она, – как это я забыла? Ещё собиралась тебе первым делом с утра сказать. Я матушку спросила – и она обещала сама с миссис Медлок поговорить.

– Это про… – начала было Мэри.

– Ну да, я тебе ещё во вторник говорила. Матушка её спросила, можно ли тебе к нам как-нибудь приехать. А матушка испечёт овсяную лепёшку, ты её поешь горяченькую с маслом и выпьешь стакан молока.

В этот день, казалось, сбывались все мечты Мэри. Подумать только, она поедет по пустоши днём, под голубым небом! Поедет в дом, где живут двенадцать детей!

– И что же… миссис Медлок разрешит? – неуверенно спросила Мэри.

– Да вроде разрешит. Она ведь знает, какая матушка опрятная и как у нас в доме чисто.

– Тогда я с твоей матушкой познакомлюсь, не только с Диконом, – раздумчиво сказала Мэри. Эта мысль ей очень понравилась. – Она не похожа на матерей, которых я видела в Индии.

После работы в саду и всех волнений этого дня Мэри задумалась и притихла. Марта просидела с ней до чая; и хотя они едва обменялись двумя словами, Мэри было покойно и уютно. Но, когда Марта встала, чтобы спуститься вниз за подносом с чаем, Мэри внезапно спросила:

– Марта, а у судомойки сегодня опять зубы болели?

Марта вздрогнула:

– Что это ты вдруг спросила?

– Ты так долго не возвращалась, что я открыла дверь и пошла по коридору посмотреть, не идёшь ли ты. И опять слышала: где-то далеко кто-то плакал – помнишь, совсем как в тот вечер. Только сегодня ветра нет – так что это не ветер!

– Слушай-ка, – проговорила Марта с тревогой, – нельзя тебе по коридорам ходить да подслушивать. Мистер Крейвен рассерчает! Я прямо не знаю, что он сделает!

– Я не подслушивала, – возразила Мэри. – Я просто ждала тебя – и услышала. Это уже третий раз!

– А вот и миссис Медлок звонит, – перебила Марта и чуть не бегом бросилась из комнаты.

– До чего странный дом! – шепнула Мэри полусонно и опустила голову на мягкое сиденье стоявшего рядом кресла. Свежий воздух, работа в саду и скакалка сделали своё дело – её охватила приятная усталость, и она заснула.