Читать книгу Я любовь напишу, чтобы ты ее стер - Галина Турбина - Страница 3

Ясмина, не вполне удовлетворенная разговором с отцом, вышла из кабинета, а пройдя немного по коридору, столкнулась со старшим братом. Пора бы уже давно привыкнуть, но Ясмина частенько удивлялась тому, как брат похож на отца, буквально его молодая копия. У брата даже и манера разговаривать, жесты, мимика были идентичны с отцом.

– Тебе в кабинете отца медом намазано? – расплылся в улыбке Айтал. – Опять не давала отцу спокойно работать?

– Я приходила к нему с важным разговором, – серьезно произнесла Ясмина

– Ух, ты! – присвистнул Айтал. – Представляю, эту твою важность!

– А вот, скоро сам убедишься, – насупилась Ясмина, – все так серьезно, что дальше некуда.

– Ну, ладно, ладно, не дуйся, – примиряюще произнес брат.

– А ты давно видел Дэвойра? – поинтересовалась Ясмина.

– Эйнара? А зачем он тебе?

– Да, так… – загадочно улыбнулась она.

– Тебе незачем знать, где сейчас Дэвойр.

– Почему это?

– Слушай, мне некогда с тобой тут пустые разговоры разводить, отец ждет меня.

– Иди, я не держу, – пожала плечами девушка.

Айтал, подозрительно оглядывая Ясмина, обошел ее и направился к кабинету, затем остановился и окликнул уходящую сестру:

– Яська, так зачем тебе все-таки Дэвойр?

– Скоро узнаешь, – опять загадочно улыбнувшись, ответила она, оглянувшись.

Айтал смотрел вслед сестре и хмурился – то, что ему пришло в голову, совсем не радовало. Он не слепой, видел, что сестра не равнодушна к Дэвойру, но надеялся, что эта дурь пройдет, а отец не поведется на очередной каприз любимой доченьки. Или поведется? Тогда их ждет разочарование, у Дэвойра есть невеста на примете и это не Ясмина.

Ясмина, расставшись с братом, который так и не сказал ей, где можно найти Дэвойра, решила навестить подругу. Дэвойр никуда не денется, а бегать за ним, выспрашивая о его местонахождении, пожалуй, глупая затея. Да и что она будет делать, если узнает где он? Направится туда? Вот еще! Пусть он ищет с ней встречи. Может она и не опытная в таких делах, но разобраться в том, как смотрят на нее мужчины, способна. А она частенько ловила восхищенные, как ей казалось, взгляды Дэвойра. Так что, она была уверена, что Дэвойр встретит с радостью предложение ее отца жениться на ней.

Отец говорил, что ей еще встретятся другие, но ей никто не нужен, кроме Дэвойра, лучше и красивее его она не видела вокруг. А глаза же у нее есть. Пусть она еще не посещает всякие светские мероприятия, но у братьев есть друзья, приятели, которые вхожи в их дом. Да и на улицах она немало видит мужчин, но они ей не интересны.

Отец только полгода назад разрешил ей без него выходить из дома, да и то не дальше, чем на соседнюю улицу, чтобы навестить подружку. Но ее всегда должны были сопровождать или братья (а они не очень-то соглашались и всячески избегали этого), или слуга, больше похожий на опытного воина.

Отец всегда был озабочен безопасностью. В доме постоянно находились стражники, последнее время они стали еще и патрулировать вдоль высокого каменного забора, который глухо огораживал двор. Только вот разве этот забор послужит препятствием для волеронов в их втором облике? Через ворота во двор дома проникнуть просто так было невозможно, бдительные и суровые стражники не впускали кого попало. Терпеть их въедливые вопросы и не так уж редко досмотры и обыски личных вещей входящих приходилось даже и тем, кто постоянно посещал дом, или приходил по приглашению. Первое время это оскорбляло и возмущало многих, но потом все смирились и безропотно переносили «чудачества» стражников Амьера Клартэ.

В городе раньше тоже встречались патрули, а последнее время их стало заметно больше. Если до недавнего времени никого не останавливали, то теперь бывало, что патруль задерживал на улицах горожан, о чем-то спрашивали их. И даже, один раз Ясмина видела это своими глазами, арестовывали задержанных.

Это немного беспокоило Ясмину, и она поинтересовалась у отца, с чем все это связано. Но он сказал, чтобы она не забивала голову глупостями, все нормально, ничего сверхъестественного не происходит. Но в то же время попросил соблюдать осторожность, опасаться незнакомцев, да и знакомым не спешить доверять.

Ясмина не стала беспокоить ни отца (у него, по всей видимости, были срочные и важные дела), ни братьев. Она нашла мать, сообщила ей, что не будет обедать, а намеревается навестить свою подругу Кейру, она жила на соседней улице, но совсем недалеко от их дома. Взяла в сопровождающие слугу и направилась в гости.

Она весело провела время с подругой, пообедала в кругу ее семьи. По дороге домой решила заглянуть в кондитерскую, где у них был открыт безграничный счет. И на пороге, когда уже выходила с коробкой пирожных, столкнулась с Дэвойром.

– Здравствуйте, Ясмина, – как-то кисло улыбнулся он.

Года два назад он стал к ней обращаться на «вы», до этого говорил ей «ты». И тогда Ясмина решила, что он увидел в ней взрослую девушку.

– Здравствуйте, Эйнар, – радостно улыбнулась в ответ Ясмина. – Вы пришли за пирожными? Кого собираетесь угостить?

– Мою сестру, – раздался голос стоящего рядом с Дэвойром волерона.

Ясмина перевела на него удивленный взгляд. Это еще кто такой?

– Дэвойр, скорее же познакомь меня с очаровательной девушкой, – незнакомец ткнул в бок локтем Дэвойра, затем, улыбаясь, слегка поклонился Ясмине: – Я весь в нетерпении узнать, ваше имя, иннэ, уверен, оно такое же красивое, как и вы.

– Ясмина разреши тебе представить Легара Фолкета, регира Дома Северного ветра. Легар, это Ясмина Клартэ из Дома Огненного ветра, – поспешил познакомить их Дэвойр.

– Что? Фу, – брезгливо поморщился Легар Фолкет. – Какое разочарование! Такая прелестная малышка оказывается эт-дэми Амьера Клартэ.

– Не смейте! – вскрикнула Ясмина. – Я не эт-дэми!

– Легар! Прекрати! – почти одновременно с ней воскликнул Дэвойр.

– А кто же ты? – не обращая внимания на побледневшего приятеля, продолжил Фолкет. – То, что не волеронка, это точно, но и уже не человек. Так что ты – эт-дэми, и никак иначе.

– Ты.. ты… да тебя… мой отец… – задохнулась от возмущения и обиды Ясмина.

Ее еще никто так не оскорблял. Да как этот белобрысый и какой-то безликий волерон посмел так разговаривать с ней!

Внезапно из-за Ясмины выступил ее слуга, до этого еще стоявший за порогом кондитерской. Он задвинул за себя возмущенно пыхтящую Ясмину, у которой уже катились по щекам крупные градины слез и грозно шагнул к волеронам. На крыльце стало совсем тесно.

– Все, все, Самдан, мы приносим свои извинения и уходим, – поднял в примиряющем жесте руки Дэвойр. Он знал на что способны люди Амьера Клартэ, да их сейчас просто раскатают в лепешку. – Он пьян и не ведает что творит.

– Ничего подобного, я не пьян, – возразил Фолкет.

Но Дэвойр грубо толкнул его прочь с крыльца, тот скатился по ступенькам, чудом не упав. Дэвойр, сбежав следом за ним, подхватил его под руку и потащил прочь, что-то гневно выговаривая ему на ухо. Фолкет попытался вырвать свою руку и оттолкнуть приятеля, но затем, видимо под влиянием его слов, затих и безропотно пошел рядом, пару раз оглянувшись на оставшихся на крыльце Ясмину и ее слугу.

– Пойдемте, иннэ Ясмина, мы и так привлекли ненужное внимание, – сказал слуга, забирая из рук девушки коробку. – Не переживайте, ему это просто так не сойдет с рук.

Ясмина растерянно огляделась – и, правда, у крыльца кондитерской собрались пять или шесть волеронов, тихо переговариваясь между собой.

Вытерев слезы ладошками, Ясмина гордо подняла голову и спустилась с крыльца, делая вид, что никого не видит и ничего не произошло оскорбительного для нее только что.

До дома оставалось совсем немного дойти. Идя впереди слуги, она кипела возмущением, подбирала слова, как расскажет отцу об этом дерзком и невоспитанном волероне. Да она даже его толком и не запомнила, черты лица ускользали от нее, когда она пыталась представить его, таким блеклым и бесцветным он ей показался. Волероны, окружающие ее – красивые, яркие, от некоторых глаз нельзя было отвести. Как, например, от Дэвойра, который был очень красивым, Ясмине иногда казалось, что ей больно на него смотреть, как на слепящее солнце. А этот… был не похож на других. Откуда он появился такой… наглый?

Молчать об этом происшествии она не станет, обязательно пожалуется отцу, и вся бесцеремонность и самоуверенность слетит с этого нахального типа, как только он попадется в руки ее отца!

Войдя в дом, она узнала, что отец еще не вернулся. Отдав матери коробку с пирожными и отмахнувшись от настойчивых вопросов, Ясмина поспешила к себе.

И только в своей комнате она поняла, что не давало вздохнуть глубже и жгло все это время, даже больше, чем оскорбления незнакомого наглеца – Дэвойр не заступился за нее.

Этот, как его там… Фолкет, если бы рядом с ней был кто-то из ее братьев, сразу же после своих слов получил бы удар кулаком в лицо, и на коленях бы потом вымаливал прощение у нее. В этом она была уверена. Даже младший, которому всего пять лет, кинулся бы в драку, защищая честь и достоинство сестры. А Дэвойр… он не заставил своего приятеля хотя бы попросить прощения и даже оправдал его тем, что тот пьян и предпочел сбежать вместе с ним. Испугался? Решил, что она не достойна того, чтобы встать на ее защиту? Хотя.. вроде бы он сказал какие-то слова извинения за своего приятеля.

Может, она не права? Может, видит все не так, как на самом деле? Предвзято относится к Дэвойру? Ждала от него того, что в той ситуации было недопустимо, и он сделал все правильно?

Ее впервые назвали, вернее, обозвали эт-дэми. Когда-то так волероны называли своих детей от людей. Нет, не так, своими детьми волероны их не признавали, они даже знать о них ничего не хотели. Для них это был побочный, постыдный и нежелательный эффект от связи с человеческими женщинами. Они относились к таким детям, как к мусору, не достойному их внимания.

Когда-то давно волероны жили на юге континента, люди для них были рабами, они обращались с ними жестоко. Люди, измученные безжалостной тиранией волеронов, свергли их власть и изгнали со своих земель. Волероны, те, кто остался в живых, были вынуждены искать новые для себя территории. Севернее княжества Артогея расположены высокие и труднодоступные горы. Так как они были труднодоступные, почти не имели долин и лугов, чтобы там можно было жить, строить дома, выращивать урожай, то никому не были нужны. И волероны поселились там.

Постепенно война между людьми и волеронами забывалась, и даже память о самих волеронах исчезала из людской истории. Но не так давно выяснилось, что именно волероны были причастны к этому, они постепенно, кропотливо подчищали, вымарывали упоминание о себе и войне с людьми в книгах, документах, не так уж редко воруя их, уничтожая полностью.

Волероны не потеряли надежду вернуться когда-нибудь во всей своей силе и возродить свое было величие и превосходство над людьми. И многое для этого делали.

Владыка волеронов заключил с Великим князем Артогеи союз. Волероны помогли князю завоевать ханство, с которым давно уже велась вялотекущая перманентная война. Укрепили границы княжества, агрессивно дали понять соседним государствам, что, если они дадут малейший повод, им также не поздоровится.

Князь в ответ разрешил волеронам селиться на территории княжества, образуя чуть ли не свое государство в государстве.

Никто в княжестве не знал, что в горной стране волеронов Лаберии, люди – рабы. Бесправные и притесненные.

А еще никто не догадывался, кто на самом деле волероны. Все считали, что это просто самоназвание народности. Но волероны считали себя, да и были на самом деле, другой расой, отличающейся от людей кардинально. Волероны – летающие змеи. Они имели два облика – человеческий и большого змея, имеющего крылья.

Владыка рассчитывал постепенно внедриться в высшие слои общества княжества, поставить на ключевые посты правительства волеронов, укомплектовать командование армии своими офицерами, то есть взять власть, по сути, в свои руки. Постепенно, когда бы волероны обрели могущество, пришел бы черед и других государств. И люди бы оказались опять зависимыми и угнетенными.

Но за то время, что волероны обживались в княжестве, выросло поколение, которое не хотело воевать с людьми, подчинять их, угнетать. Стали возникать смешанные семьи людей и волеронов. Молодые волероны хотели жить в мире и согласии, открыто вступать в брак с людьми и признавать своих детей от таких браков.

Был поднят мятеж против Владыки, он был убит. Новый Владыка открыл людям, кто такие на самом деле волероны. Волероны повинились, покаялись. И заключили другой договор с княжеством – о мирном сосуществовании и сотрудничестве.

Волероны выкупили у княжества Пустошь, где и поселились, так как горы стало трясти и даже проснулась парочка вулканов. Жить в горах было опасно.

Пустошь, где поселились волероны, назвали Змеиной.

За почти три десятка лет Пустошь расстроилась, обжилась.

И никто уже не называл своих детей от людей эт-дэми, это теперь считалось позорным и грязным оскорблением, гнусным ругательством. Предпочитали в крайнем случае говорить – полукровка.

А уж Ясмина никогда подумать не могла, что на улицах родного города ее назовут эт-дэми. Слуга прав – такое спускать нельзя ни в коем случае, тем более, что было много свидетелей этому. Ясмина была уверена – отец разберется и накажет обидчика дочери. Да и братья не останутся в стороне.

Ясмине внезапно пришло в голову, что и Дэвойру достанется рикошетом. Ну и пусть! Как бы он не нравился Ясмине и она даже замуж за него собралась, взбучка ему не помешает! Впредь будет думать с кем водить дружбу. И он должен был заступиться за нее, осадить своего приятеля, заставить его замолчать и попросить прощения у нее. Ну, почему же он этого не сделал?!