Читать книгу Фальшивое венчание - Галина Турбина - Страница 8

Лея и Герг вошли в дом, он поклонился ей и прежде чем оставить ее, выразил надежду, что и вечером они смогут остаться наедине или в саду, или в доме. Лея в ответ только кивнула согласно.

Она решила вернуться в свои покои, ей было необходимо обдумать все, что сказал маркиз. Ах, да, не маркиз, а Герг, ведь теперь они могут называть друг друга по имени. Но вначале она хотела поговорить с Иларой.

Лея, войдя в спальню, подергала соединяющую их с сестрой покои дверь, но та оказалась закрыта. Вздохнув, Лея вышла в свою гостиную и не успела устроиться на диване, как к ней без стука ворвалась мать с двумя женщинами, в одной из которых Лея опознала местную портниху, другая женщина была, по всей видимости, ее помощницей, так как держала в охапке несколько платьев.

– Ждите здесь! – велела контесса женщинам остаться в гостиной и, взяв за руку дочь, потащила в спальню.

– Ну же, рассказывай! – потребовала мать, закрыв за собой дверь.

– Что рассказывать? – спросила Лея, попытавшись забрать свою руку из крепкого материнского захвата.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я тебя спрашиваю! – раздраженно воскликнула контесса, еще крепче сжимая руку дочери. – Маркиз Неддер после вашей прогулки сразу же направился к твоему отцу. Что он скажет ему?

– Я предполагаю, – вздохнула обреченно Лея, перестав вырываться, – маркиз попросит разрешение погостить у нас еще несколько дней.

– Уф-ф, – выдохнула облегченно контесса, отпуская руку дочери.

Лея хотела добавить, что он сказал – она ему понравилась, но промолчала. Все еще было так зыбко и почему-то теперь тревожно. Ведь маркиз, похоже, не знает ее страшной тайны. Пока жених был призрачным, Лея не думала о том, как ей придется оправдываться перед мужем, что не сберегла себя. Но теперь… что будет теперь? Может, стоит спросить об этом у матери, пока не стало поздно?

Но мать не дала ей возможность поговорить.

– Ты мне будешь должна все подробно рассказать, но, несмотря на то, что я умираю от любопытства, пока на это у нас нет времени. Нам надо немедленно что-то делать с твоим гардеробом, – заявила контесса, открывая дверь спальни и маня дочь за собой. – Пойдем, сейчас что-нибудь придумаем на вечер, как-то попробуем переделать то, что я подобрала. Ты же не можешь появиться в платье, что на тебе сейчас, еще и на ужине. И заодно обсудим, что тебе необходимо сшить немедленно. А когда уедет маркиз, поедем в наш город, чтобы накупить всего что нужно для шитья, и готовые платья посмотрим в магазине.

Лея, тяжело вздохнув, направилась за матерью. И опять началась бесконечная примерка платьев, принесенных, и тех, что опять достали из ее гардероба. Контесса и швеи листали прихваченные с собой журналы, обсуждали, что и как можно быстро переделать в имеющихся в наличии платьях – где что убрать или наоборот добавить: кружево, ленту, тесьму, кант или еще какую-либо отделку. Тут же доставались булавки, иглы, нитки, посылалась в швейную мастерскую поместья служанка, чтобы принесла то, что нужно.

Лея вначале с интересом включилась в процесс переодевания и обсуждения переделки платьев, но это быстро ее утомило, в отличие от контессы и швей. Те с удовольствием увлеченно листали журналы, прикладывали к платьям кружево и ленты, отпарывали то же самое от подолов, корсажей и декольте.

Контесса отлучалась ненадолго, чтобы распорядиться насчет чая для гостя и мужа. А Лея пила чай у себя.

Наконец спустя несколько часов было переделано окончательно одно платье и наметано к переделке еще три. Швея и ее помощница ушли, забрав с собой недоделанное и пообещав, что к утру все будет окончательно готово.

Контесса, устало вздохнув, велела Лее надеть новое, вернее, уже переделанное платье, к ужину и, оставив свою служанку, чтобы та помогла и сделала прическу, тоже ушла.

Лея после ухода матери еще раз проверила в своей спальне дверь к Иларе, но та опять была закрыта. Постучав и не найдя отклика, расстроенная Лея была вынуждена собираться к ужину, времени на то, чтобы добиваться внимания сестры уже не было.

Идя в столовую, Лея с тревогой думала о том, что еще вытворит Илара за ужином. Но к ее удивлению сестра сидела за столом тихо, опустив глаза и показательно не смотрела на маркиза. Но это не обрадовало Лею, а наоборот обеспокоило. Что же случилось с Иларой, раз она так себя ведет?

А маркиз во время ужина был само очарование, он раздал кучу комплиментов и контессе и Лее, и даже Иларе, на что та фыркнула и что-то пробурчала себе под нос. На этот раз не было серьезных разговоров между мужчинами, все были вовлечены в веселые рассказы маркиза. Он поведал несколько смешных, но вполне приличных анекдотов из жизни двора наместника и столичной знати, и все смеялись над ними (кроме Илары, та только кривилась, пытаясь изобразить улыбку).

После ужина мужчины ушли в кабинет конта. Лея облегченно выдохнула – она устала, ей не хотелось и дальше развлекать маркиза, и уж тем более вести серьезные разговоры ним.

Илара тоже быстро ретировалась, сказав, что гость утомил ее своим весельем так, что у нее заболела голова. Контесса задержала Лею, попросив сопроводить ее в малую гостиную, где, усадив рядом с собой на диван дочь, вцепилась в нее как клещ, велев рассказать все, что было во время дневной прогулки между ней и маркизом.

Лея пыталась отговориться, что ничего такого между ней и маркизом не было, но мать выпытала у нее все в подробностях, и осталась очень довольна.

– Я была уверена, что ему ты понравишься, и он скоро скажет, что согласен на брак с тобой, – удовлетворенно произнесла контесса. – А ты молодец, выбрала правильное поведение с маркизом. Насколько знаю, ему в жены нужна скромная, спокойная и неизбалованная девушка.

– Он не знает самого главного обо мне, маменька, – осторожно возразила Лея.

– Что ты имеешь в виду? – озадачилась мать.

– Ну… что вы, маменька… как же… вы же знаете, что… я… уже…

– А… ты об этом… – протянула контесса, догадавшись, что ей хочет сказать дочь, затем твердо добавила: – Так ему и не надо знать.

– Но ведь он сам обо всем догадается… когда мы… поженимся.

Контесса бросила взгляд на закрытую дверь гостиной и, наклонившись к дочери, доверительно прошептала:

– Если ты о потерянном девичестве, то ты не первая, и ты не последняя, кто выходит замуж не невинной. Я помогу… обмануть мужа, он и не поймет ничего.

– Что?! – ошарашено произнесла Лея.

– Но ты не подумай, – свела грозно брови мать, – я досталась твоему отцу девственницей. Просто… не все же такие честные, как я, так что… воспользуемся чужим опытом.

– Начинать брак с обмана мне бы не хотелось, – тихо возразила Лея, вспомнив слова маркиза о том, что он хотел бы видеть в жене друга.

– А ты замуж хочешь? Счастливой хочешь быть? Хочешь, чтобы муж тебя любил, жалел и баловал? А чтобы уважал, тоже хочешь?

Лея неуверенно кивнула.

– А мужчины большие собственники и не терпят, когда женщинами кто-то до них пользовался, тем более теми, кто становятся их женами, – все так же шепотом, но жестко произнесла контесса. – Один небольшой обман может спасти твою предстоящую счастливую жизнь в браке. Мужчины, как дети, верят в то, во что хотят верить.

Лея ошарашено смотрела на мать, таких циничных слов она не ожидала от нее услышать.

– И не надо так на меня смотреть, ты еще потом спасибо мне скажешь, что я помогла тебе.

– Ваша помощь когда-то лишила меня ребенка, – горько проговорила Лея.

– Лучше молчи об этом, – бросив опять взгляд на дверь, прошипела зло контесса, – и не смей впредь даже заикаться о том, что…

Оборвав себя, контесса встала и, глядя на дочь сверху вниз, произнесла:

– Не будь хоть на этот раз дурой, Абелия. Не упусти своего счастья.

Лея очередной раз пораженная грубыми словами матери, изумленно смотрела на нее.

– Иди к себе, Бель, мужчины задержатся в кабинете отца надолго, я распорядилась отнести туда горячительные напитки и закуски. Думаю, пьяным маркиз не станет перед тобой появляться. Да и не стоит тебе пока его таким видеть.

Сказав это, контесса ушла. А Лея, вздохнув, тоже встала и направилась к себе. Разговор с матерью удивил ее и в какой-то мере расстроил.

Она вспомнила о странном поведении сестры и поговорить с ней захотелось еще сильнее. На этот раз дверь между спальнями оказалась открыта и Лея зашла беспрепятственно.

– Илара, – позвала Лея, вглядываясь в темноту спальни, – ты спишь?

– Нет, – не сразу донеслось в ответ из комнаты.

Лея почти на ощупь прошла далее и увидела в неверном свете луны сидящую в изголовье кровати сестру.

– Иди сюда, ко мне, Лея, – предложила Илара.

Лея осторожно подошла и села на кровать, затем, подобрав платье, полезла дальше и устроилась рядом с сестрой, подоткнув себе под спину подушку.

– Помнишь, как мы вечерами в темноте забирались на кровать и разговаривали, мечтали, строили догадки, что нас ждет во взрослой жизни? – с еле уловимой тоской в голосе спросила Илара.

– Я все помню, Ири.

– Вспомнила мое детское имя? Но я уже не ребенок. И в отличие от тебя не люблю, когда сокращают мое имя.

– Хорошо, Илара, – согласилась Лея, – я больше не буду так тебя называть.

– Где ты была? С маркизом?

– Нет, ты же видела, его увел отец. Я разговаривала с маменькой.

– Что она хотела от тебя?

– Да, так… спрашивала о маркизе, как мы провели время в саду.

– И как вы провели время? – усмехнулась Илара. – Тебе было не скучно с ним? Он ведь такой зануда.

– С чего ты взяла? – удивилась Лея. – Я этого не заметила.

– А я встретилась с ним днем недалеко от его покоев, – с вызовом сказала Илара, и Лея явственно услышала в ее голосе звеневшие злые слезы. – И он прямо посреди коридора прочел мне длинную и нудную лекцию о чести и достоинстве девушки из порядочного и знатного рода. И брезгливо морщился при этом, и смотрел на меня, как… на…. Представляешь! Он отчитывал меня, как… как… я даже слова подобрать не могу! Только вот я чувствую себя униженной после этого, так как будто меня смешали с грязью!

Их покои далеки от той части дома, где поселили маркиза и там нет ничего, что могло бы понадобиться срочно посетить днем. И Леи захотелось спросить сестру – что же она забыла там? Но вместо этого попыталась изобразить сочувствие, придвинувшись к сестре и обняв ее.

– А в конце он сказал, чтобы я больше не смела строить ему глазки и произнес это так… что у меня пропало всякое желание вообще на него смотреть, – продолжила жаловаться Илара, уже всхлипывая. – Как он смел так разговаривать со мной?!

– Илара, милая, – гладила по плечу сестры Лея, – может… тебе показалось, что он был груб… возможно, он не хотел тебя обидеть, возможно… ты не так все поняла…

– Все я так поняла! – отталкивая сестру, воскликнула Илара. – Забирай себе маркиза, он мне не нужен. И вообще – уходи из моей спальни! Видеть не хочу ни тебя, ни твоего противного маркиза. Уходи!

Лея медленно сползла с кровати.

– Ну? Чего ты ждешь? Уходи немедленно! – бушевала Илара.

А у Леи не было ни сил, ни желания утешать ее, оправдываться перед ней, подбирать какие-то слова, чтобы обличить и осудить маркиза в неподобающем поступке. Что ж, пусть она, Лея, черствая, не способная в данный момент на сочувствие и возможно потом ей будет стыдно, ее будет мучить совесть, раскаянье и неприятие поведения маркиза по отношению к Иларе. Но сейчас сидящую где-то в глубине души жалость к сестре перекрывала злорадная радость, что маркиз осадил зарвавшуюся Илару. И Лея допускала, что сестра что-то сделала или сказала маркизу, чем разозлила его и вынудила так себя вести. Так что может быть и каяться потом Лее будет не в чем?

– Мне очень жаль, Илара, что между нами встал мужчина, я не хотела этого. Но мы ведь родные сестры и должны… – попыталась все же оправдаться Лея.

– Убирайся! – взвизгнула истерично Илара.

Лея, поняв, что сейчас все бесполезно, развернулась и ушла к себе.

Думать сейчас о сестре, маркизе и о себе было больно и тревожно, поэтому чтобы отогнать эти мысли, она попыталась почитать книги, которые принесла из библиотеки, но быстро поняла, что устала – день был слишком насыщенным.

Лея вызвала служанку, чтобы та помогла ей раздеться и принять ванну. После этого легла спать.

Ночью ей померещилось, или было на самом деле: Илара стояла около ее кровати и шептала: «Я все равно узнаю твой секрет, я докопаюсь, за что тебя сослали к тетушке. И тогда маркиз убедится, что ты еще грешнее меня».