Читать книгу Евангелие от Гаримы - Геннадий Евгеньевич Ангелов - Страница 4

Ближе к вечеру ко мне пришёл молодой врач и осмотрел ногу. Я лежал на диване, когда он мазал ногу чудодейственной мазью и делал повязку, расхваливая тибетскую медицину.

– День, два, Михаил, и будете бегать на короткие и длинные дистанции, – уходя, сказал он.

– Мне бы хотелось преодолевать препятствия с барьером. Это возможно будет?

– Не понимаю вашей иронии. Через два дня я Вас навещу, выздоравливайте.

Не знаю, что там была за мазь, но ближе к десяти вечера, мне действительно стало легче. Нога не ныла, и я даже смог сделать несколько приседаний. По ящику крутили «Джентльмены удачи» и, улыбаясь знакомым наизусть шуткам, я задремал. Проснулся от того, что кто-то сильно ударил в дверь. Я взглянул на часы, те показывали полночь. Двери снаружи запирались моими соглядатаями, я подумал, что померещилось и никого за ними нет. Когда второй раз ударили, я выключил телевизор и подошёл к двери. Там кто-то был и звал на помощь. Странно, кто бы это мог быть? Присаживаясь на корточки, приложил ухо к двери. Тишина. Тоненький женский голос с мольбой помочь донёсся из коридора.

– Кто там?

– Анжела, Михаил, помогите мне.

– Но у меня нет ключа.

– Держите.

Анжела просунула под дверью маленький ключ и я, не мешкая, открыл замок. К моему удивлению женщина лежала на полу.

– Что случилось? Вас кто-то избил? Вы ранены?

Приподнимая Анжелу, я кое-как затянул её к себе и уложил на диван. Самостоятельно передвигаться она не могла и волочила ноги. Выглядывая с опаской в коридор, я тут же запер на ключ дверь. Анжела лежала бледная, её трясло, и она едва шевелила губами.

– Что с вами случилось?

Девушка приподняла левую руку и пальцем показала на две маленькие красные точки.

– Похоже на укус.

Глаза Анжелы закрылись и потекли слёзы. Её бил озноб и мне пришлось укрыть её одеялом.

– Дайте воды, пожалуйста.

– Нужен врач, Анжела, состояние у вас критическое, судя по состоянию здоровья.

Я налил ей воду, приподнял голову, помогая напиться. Пила она с жадностью, как будто её неделю продержали в одиночной камере, не давая ни пить, ни есть. Но всего лишь несколько часов назад, она была молодой полной сил девушкой.

– Это бумсланг.

– Впервые слышу такое слово. Что это?

Потирая лоб, я пытался напрячь мозговые извилины, только ничего не получалось. И я с недоумением в глазах смотрел на девушку, умирающую на моих глазах.

– В доме кто-то есть? У вас есть телефон? Нельзя вот так лежать и умирать, Анжела.

Она молчала и едва дышала.

– Нам нельзя иметь телефоны, – прошептала она. Можно ещё воды?

– Кто такой бумсланг?

– Это змея из Южной Африки.

– Откуда здесь змеи из Африки. Шутите?

– Мой хозяин держит целый зоопарк. Там множество редких рептилий. Бумсланга привезли только вчера. Молодая особь длиной сантиметров шестьдесят. И я по незнанию вечером зашла туда, чтобы убрать и дать еду животным.

– Вы что в доме одна? И больше нет никого?

– К сожалению, так и есть. У меня есть напарница. Мы с ней меняемся через неделю. Платят хорошо, а у меня маленький ребёнок. Одно из условий, при приёме на работу, в течение недели, никакой связи с внешним миром. Дом под сигнализацией, охрана придёт только утром. Меня предупреждали по поводу змей, но я и подумать не могла, что одна из них выползет и сбежит.

Анжела замолчала и несколько раз дёрнулась. Из носа и рта у девушки пошла кровь. Мне стало по-настоящему страшно, потому что в этой ситуации, чудовищной, нелепой, я не мог спасти человека. Идиотизм. Странности и причуды богачей. Чёрт бы их побрал! Сволочи. Вытирая кровь полотенцем, убрал подушку, чтобы голова Анжелы лежала ровно и меньше из носа шла кровь. Девушка сильно потела и теряла сознание. Какой кошмар, кошмар, не иначе. Надо что-то делать, нельзя вот так сидеть, сложа руки. Я вскочил и побежал к двери. Открыл и выбежал в коридор.

– Есть кто живой? Помогите! Помогите, здесь человек умирает.

Никто не отозвался на крик и не пришёл на помощь. Отчаявшись, я вернулся к умирающей Анжеле, чтобы как-то утешить. На душе было мерзко и хотелось задушить голыми руками Михайлова. Вот же подонок. Мразь. Анжела пришла в себя и быстро заговорила; после укуса, я пыталась высосать из раны яд. Вроде как получилось, и я себя чувствовала вполне нормально. На кухне приготовила ужин. И продолжила уборку в ванной комнате.

– А куда делась змея?

– Уползла, спряталась под шкафом.

– Какой ужас, это надо додуматься привозить змей, и держать их в доме. Для чего?

– Вы многое не знаете, Михаил, – пробормотала Анжела. Это страшные люди, особенно Владимир Викторович. Я случайно подслушала его беседу с начальником охраны, вечером, за столом, и мне уже тогда стало всё понятно. Они обсуждали убийство известного бизнесмена. На следующий день, хотела уйти, бросить работу, но мне не дали. Стали угрожать, причём не просто на словах. У меня отдельная комната и когда я спала, ко мне пробралось двое мужчин, связали, и изнасиловали. Владимир Викторович это знал и, на мою просьбу наказать виновных, лишь отмахнулся. Знаете, что он мне ответил? «П…а не улица, поболит и сузится». Не я первая, не я последняя. Правда дал не большую премию, обещал и дальше помогать деньгами.

Девушка снова потеряла сознание и замолчала. Приходя в себя, пересохшими губами прошептала: я не хочу умирать, не хочу…

Снова из носа хлынула кровь, зрачки расширились и в глазах застыл ужас.

– У меня начался озноб, через какое-то время, я выпила таблетку, только жар не прекращался. Была сильная тошнота, но без рвоты. Закрывшись в своей комнате, я укрылась тёплым одеялом и уснула. На короткое время стало легче, только проснулась от того, что стали кровоточить десна. И тогда я испугалась по – настоящему.

– Сейчас полночь, значит, после укуса прошло часа три?

В ответ Анжела несколько раз моргнула и сильно сжала зубы.

– Бегите Михаил, бегите. Если сможете выбраться, вызовите скорую помощь, возможно, есть шанс.

– Как отсюда выйти?

– Идите по коридору всё время прямо. В конце есть дверь, на кухню. Там окно, разбейте и окажитесь во дворе. Сработает сигнализация, но у Вас будет время сбежать.

Анжела хрипела захлёбываясь в собственной крови.

– Жди, я обязательно вернусь, не брошу тебя.

Выскакивая в коридор, я рванул в поисках выхода. Споткнувшись об высокий порог, упал и ушиб до крови локоть. Не обращая внимания на боль, открыл дверь в кухню и шагнул в пустоту. Тело пронзил мощный удар тока, и я упал.

В жизни каждого человека бывают ситуации, когда он после сильной пьянки, утром, не может прийти в себя. Понять где находится и что с ним произошло накануне вечером. В эти минуты весь мир становится отвратительным, мерзким и злобным. Ужасно болит голова, во рту нагадил уличный драный кот, причём не один, стая, хочется пить, желательно минералку и никуда не выходить из квартиры. Тупо лежать на диване и пялиться в телевизор. По маленьким обрывкам собирая в голове события вчерашнего дня. Весёлую компанию, много пива, водки, красивую девушку, которая вначале казалась страшненькой и абсолютно не привлекательной, но уже после часа, двух застолья, всё менялось. И невзрачная девушка, серенькая мышка, стала похожа на Монику Беллуччи, и быстрый секс в туалете, при едва открытых дверях, лишь наполняет мир иллюзией безоблачной красоты, вседозволенности и веселья.

Бывает наоборот, ты просыпаешься бодрым и сильным, энергия зашкаливает. Приходят на ум слова известной любимой песни и, напевая, спешишь в душ, собираешься на работу или по делам. Конечно, первый вариант мне совсем не нравится, потому что я давно не один. У меня есть любимая жена, ребёнок. Но друзья, на то они и друзья, чтобы затянуть в паутину порока и со стороны наблюдать, как верный и примерный семьянин изменяет жене с первой встречной. Не зря же говорят, что умные мысли приходят тогда, когда глупости уже сделаны. И с этим не поспоришь. Нельзя сказать, что в жизни я неудачник. Напротив. Мне повезло выбраться из двух передряг с минимальными потерями для здоровья. Смог выжить там, где опытный солдат, облажался бы. По полной программе. Только сейчас всё это не имело ни малейшего значения. По причине простой и банальной. Я лежал на сырой земле, не зная, как сюда попал и где нахожусь. После моего побега, несостоявшегося, и сильного удара током, потерял сознание. И вот теперь картина была куда более нелепой, чем прежде. Спина, с правой стороны болела, пекла и, расстёгивая куртку, я обнаружил огромный синяк, тёмно-лилового цвета. Усевшись на траву, осмотрелся, и первая мысль была про Анжелу. Жаль, очень жаль, если она умрёт. Помочь ей не получится, потому, что я сам нуждался в этой самой помощи. Или хотя бы в проводнике. Но ни того, ни другого в данный момент, в природе вещей не существовало.

Вокруг стояла тишина, вдалеке виднелась извилистая дорога, по которой двигались машины и через редкие кроны деревьев пробивался солнечный свет. Было зябко и до ужаса пусто на душе. Судьба в очередной раз сыграла со мной злую шутку, не посоветовавшись и не задав вопрос: хочешь ты этого или нет?

Чувствовал себя полным идиотом, точнее крохотной игрушкой в чьих-то сильных руках. Притом, что эти самые руки, не были руками чистыми, скорее грязными, испачканными в крови. Подняв с земли увесистый камень, я со злостью швырнул его в кусты. Оттуда выскочил заяц и ринулся наутёк. Почва под ногами была мягкая и запах мха, прелых листьев, заставил набрать в лёгкие как можно больше воздуха, задержать дыхание и насладится здешним великолепием. И обрадоваться хотя бы тому, что жив, руки, ноги целы и есть возможность найти людей. Новые мгновенья в жизни – это ещё одна возможность для каждого человека изменить что-то к лучшему. Исправить. И сделать близких людей счастливыми.

Я вышел на дорогу и пошёл по песчаной обочине в сторону города. Мимо проносились машины, я смотрел на номера и не мог понять, к какой стране они имеют отношение. Вот пролетела «Вольво», почти как новая, только старой модели. Годов так эдак семидесятых. Такой же выскочил из-за поворота «БМВ», красного цвета и, рыча, обдавая ядовитыми выхлопами, исчез. Грузовики военного образца, хотя я не такой большой автолюбитель, но общие представления имел. Пусть и не глубокие. К городу мне удалось добраться ближе к обеду. Наручные часы показывали час дня и, если им верить, не мешало бы подкрепиться.

Погода портилась и, оказавшись среди городских домов и улиц, я пытался прочитать вывески на магазинах и не мог. Язык был не английский, не французский и никакой другой. Архитектура старинных строений поражала, и оставалось только догадываться, кто положил первый камень на этой земле. Пыль, осевшая на фасадах кирпичных зданий, закрывала гипсовые фигурки различных животных. Невозможно ясно и чётко разглядеть, кто прятался под огромными крышами. Маленькие причудливые зверьки застыли в странных позах, и никто не мог их разбудить и вдохнуть хоть маленькую толику жизни. Ни ветер, ни дождь, ни ураган.

Стёкла высотных зданий казались мрачными и практически не отражали солнечного света. Здесь давно не было дождя и весна медленно, неуверенно пыталась вступить в свои права. Не спасали парки, озёра, которых в огромном и шумном городе было достаточное количество. Разбитый на мелкие районы город категорически не принимал туристов, как будто боялся их. Отталкивал всеми доступными способами и не хотел, чтобы кто-нибудь посторонний проник в святая святых и докопался до истины. Заставляя всё новых и новых приезжих сутками напролёт бродить и искать нужную улицу или станцию.

Люди толкались, нервничали и ругали тех, кто придумал бесконечное количество лабиринтов, череду магазинов, офисов и лавок. Машины громко сигналили и не уступали друг другу дорогу. Их клаксоны издавали заунывные звуки, похожие на плач гиен, голодных и злых, в пустыне. Пузатые, цветные автобусы, словно океанские черепахи, медленно ползли по мягкому асфальту, по длинной веренице, уходящей едва ли не в горизонт. Узкие дороги давно нуждались в том, чтобы их расширить, но, увы, никому до этого не было никакого дела. И роскошные гостиницы, бары и рестораны, соседствовали с городским кладбищем и свалкой. Их хозяева закрывали для посетителей окна толстыми цветными стёклами, внутри помещений на полные мощности работали кондиционеры, но когда дул северо-западный ветер, постояльцам ресторанов, как впрочем, и местным жителям, становилось трудно дышать от мерзкой вони после зимы.

Наверняка городские чиновники обещали исправить ситуацию, клялись на встречах со своими избирателями, что вот-вот и дело сдвинется с мёртвой точки, однако через день, два, забывали обещания, и на этом всё заканчивалось. Город, словно цветная мозаика на фасаде собора Святого Петра, пестрил всеми национальностями, и кого именно в нём было больше, испанцев, немцев, евреев, поляков, или русских, тоже никто не знал. И город продолжал расти, расширяя свои владения на все стороны света. Мелкие деревушки исчезали в огромном чреве «исполинского кита», вместе с лесами, дорогами и болотами. Жители деревень не сопротивлялись, потому что большая их часть давно облюбовала питейные и игорные заведения в городе и не собиралась с ними расставаться. Кто-то находил работу, жильё и, бросая деревню, навсегда переезжал в мегаполис. И после, с крыш небоскрёбов наблюдал, как многотонные машины, своими широкими гусеницами, давили в щепки крохотные домики, смешивая их с грязью и пылью.

Бесконечные толпы эмигрантов, прибывавшие по ночам из-за океана, вносили свой колорит в насыщенную яркими событиями жизнь. Коренные жители дорого платили за то, чтобы здесь оставаться. Уровень жизни, судя по всему, был непомерно высок, как и продукты питания в магазинах и на рынках. Работы на всех не хватало, и преступность процветала, набирая год от года обороты со скоростью спортивного болида. Полиция разводила руки в стороны и советовала простым гражданам не ходить вечерами по улицам и покупать оружие, с целью самообороны. Разрешения на это не требовалось, и купить пистолет можно было в обычном супермаркете. Специальный отдел соседствовал с алкогольно-табачным и после того как клиент брал виски, пиво и блок сигарет, он мог тут же приобрести «Маузер», и небрежно бросить его в тележку с мясом и молоком. Это уже никого не удивляло, и болтающийся на поясе пистолет у пятидесятилетней женщины воспринимался как обычный аксессуар.

Откуда мне всё это известно? Я чувствовал себя, как человек прослушавший лекцию, сделавший записи в тетради, и сейчас по пути домой, размышляющий о происходящем.

Налетевший ветер едва не сбил с ног. Прячась за огромным рекламным щитом, с красивой блондинкой за рулём шикарного авто, я закрывал рукой глаза и нос от песка. Хотелось пить и, проглатывая слюну, искал место, куда бы зайти и выпить хотя бы глоток воды. Нельзя лезть в другой мир, мало изучив его, и уж тем более, без специальной подготовки. Вспоминая своё последнее приключение и бегство, невольно вздрогнул. Тогда удалось чудом спастись, иначе и не назовёшь. Кто-то потянул меня за рукав, и вырвал из лап прошлого. С неохотой поворачивая голову, увидел старуху, в длинном тёмном плаще и причудливой шляпке. Встретившись с ней взглядом, невольно поморщился. Старуха держала в одной руке зонт, в другой блестевшую серебряную монетку. Она улыбалась, и на грязном, морщинистом лице, с крючковатым носом, проступало жалкое подобие улыбки.

– Держи, это тебе пригодится, – сказала она хриплым голосом и хихикнула.

– Вы говорите по-русски? Спасибо, не надо, я не бездомный.

– Вот как? – удивилась она, и деньги исчезли в широких складках плаща. – Чего тогда прячешься? Небось, боишься полиции?

– Не прячусь, просто жду, когда утихнет ветер. Почему я должен бояться полиции? Я не сделал ничего противозаконного.

В моих глазах промелькнуло недоумение, и я оглядел свою одежду. Старуха смерила меня презрительным взглядом, небрежно упёрлась в зонт двумя руками, и пролепетала: может скажешь, что у тебя есть работа?

В её голосе звучали нотки недоверия.

– Не стоит стесняться своего положения, мальчик. Я сама когда-то нищенствовала, и знаю каково оно жить на улице. Когда каждый хочет пнуть тебя сапогом и плюнуть в лицо. Гоняет, словно бродячую собаку полиция и редко кто подаст на кусок хлеба. И знаешь, почему так у меня сложилось?

– Почему?

Мне стало любопытно узнать историю женщины, и я смотрел на неё широко открытыми глазами, ожидая продолжения.

– Неудачно вышла замуж. Муж оказался подлец, пил, гулял, и в один из дней выгнал меня на улицу. Я работала в музее, и после того как оказалась бездомной, потеряла работу. Здесь не любят неудачников. Проклятый город. Перебивалась как могла, хотела вернуться к мужу… Любила? Да-да, не удивляйся, по-настоящему любила. Не послушала мать, когда выходила замуж. Она мне говорила, что он слишком хорош для тебя, будет гулять. И уже двадцать лет живу при монастыре.

– Я Вас понимаю.

– Что ты можешь понимать, если молоко на губах не обсохло?

В глазах старухи промелькнул гнев, она насупилась и скривила губы.

– Молодость быстро пролетает, милый мой, и, когда приходит старость, живёшь только прошлым. Будущего у таких как я нет. Не существует. Разве это жизнь? Посмотри на меня. Изо дня в день я хожу по улицам и прячу горькие слёзы за полами шляпы. Хочется умереть, сегодня и сейчас. И больше никогда, слышишь никогда не знать, что такое жизнь. Будь проклята эта пустыня, никчемный мир, забытый Богом.

– Вы верите в Бога?

– Нет, не верю.

Она усмехнулась и открыла зонт, закрываясь от вновь налетевшего ветра с песком.

– Если бы Бог существовал, разве он допустил столько несправедливости, горя и слёз? Он давно умер, вместе с бездельниками апостолами. Не получилось у него создать рай на этой планете. И он бросил людей на произвол судьбы. И каждый карабкается по узкой лестнице в небо, расталкивая локтями соседей. Воруя, насилуя, убивая и забывая про совесть и другие нравственные ценности.

Старуха замолчала, и мне захотелось, как мальчишке, убежать, чтобы больше не слышать и не видеть эту женщину. Она окончательно испортила настроение, и я искал глазами открытую дверь бара или гостиницы. Как на зло все они были закрыты, и я топтался на месте.

– Ты не хочешь узнать, что тебя ждёт в будущем? – спросила она загадочным голосом.

Я покачал головой и снова захотел уйти, но она снова схватила меня за рукав куртки и не отпускала. Вот же чёртова старуха, пристала как банный лист.

– Покажи милый свою руку, и я скажу, какие сюрпризы уготовила для тебя судьба. Этот дар достался мне от матери, показывай, не бойся.

После долго и внимательно изучала мою руку, при этом тяжело вздыхала и тёрла сухими пальцами мою ладонь, как будто она испачкана грязью.

– Ты сам не отсюда. Странно, я ещё не встречала такое количество линий. Ты знаешь, что человеком управляют Марс, Юпитер, Сатурн, Венера? И по рисункам человек может узнать, что предначертано ему Создателем. В молодости я изучала хиромантию по ведическим текстам. У тебя долгая жизнь. Счастливая или нет, не могу сказать, но испытаний для тебя уготовано великое множество.

Она снова смерила меня странным взглядом и продолжила.

– Этот город подарит тебе новую встречу с сильным и умным человеком. Он тебе поможет и спасёт не один раз жизнь. Ты солдат?

В ответ, часто кивая, я хотел забрать свою ладонь, но старуха крепко вцепилась, острыми ногтями.

– Не торопись, твоя судьба тесно связана с историей города. Странно, не правда ли? Ты пришёл из другого времени. Это правда?

– Правда.

– Твоя сердечная доброта может привести к нехорошим последствиям. Берегись. Не всегда милосердие помогает выжить. Иногда нужно зубы показывать, и помнить кто ты, и зачем здесь оказался.

В глазах старухи мелькнуло изумление, и она несколько раз плюнула на мою ладонь. Ветер внезапно прекратился и стал накрапывать мелкий дождик.

– Возьми пару монет, мой мальчик. Карманы твои пусты, в них гуляет ветер.

Я взял монеты и с благодарностью улыбнулся.

Женщина недружелюбно поглядела на небо, и, не говоря больше ни слова, отпустила мою руку и заковыляла по дороге, сгибаясь чуть ли не до земли. Мне захотелось отблагодарить её и хоть чем-то помочь. Я окрикнул её, но она отмахнулась от меня как от бесполезной вещи. Усилился дождь, и крупные капли громко стучали по крышам и раскалённому асфальту. Старуха, вцепившись обеими руками в зонт, одиноко брела по улице, что-то бормоча себе под нос. Дверь в баре на углу улицы распахнулась, и оттуда вышло несколько человек. Дождь нещадно хлестал по лицу, и, сутулясь, я побежал в бар.