Читать книгу Body-Бог, или Месть неандертальца - Геннадий Евгеньевич Деринг - Страница 33

ТОРЖЕСТВО ГУМАН

ИЗМА

(Боди-Бог выходит в зал заседаний из совещательной комнаты

с исписанными листами бумаги в руках.)

БОДИ-БОГ (озабоченно).

In summa. Стороны закончили боренье.

Прослушайте Суда определенье…

(Все встают на оглашение.)

ЛЮЦИФЕР (скороговоркой).

Высокий Суд, protest!

Нарушен dromos уголовного процесса!

Я не ослышался, Отец? Определенье –

Вместо сурового о казни приговора?!

БОДИ-БОГ (раздражённо).

Молчи, сын буйный, непокорный!

Мы не пойдём греха дорогой торной.

Рассмотрим суть и глянем в корень.

Я объясню свое решенье вскоре…

(Поднимает руку и медленно её опускает. Люцифер, повинуясь,

так же медленно опускается в кресло.)

БОДИ-БОГ (откашливается).

В порядке исключения

Суд рассмотрел земные приключения

Живого смертного, политика и финансиста видного,

Иакова Исаковича Фридмана.

Суду было непросто разобраться в этой шизофрени,

В смешении реального и мнимого,

Весомого и явной дребедени.

Мешало, кроме прочего, новейшее российское арго,

Словарь и обороты подсудимого.

(Боди-Бог делает паузу.)

Итак, Иаков Фридман, сын Исаков,

Услышав тайные мистические «голоса» –

Прошу на это обратить внимание –

Свершил преступный подвиг свой

В известной миру беловежской бане.

Нечаянный в тот час лакей,

Поверив «голосам» прелестным,

Он Рашку и Совка

(Так подсудимый именует

Свой собственный народ),

Лишил, вступив с партийными бандитами

В преступный сговор,

Существенных частей телесных.

(В виду имеется наследное имущество:

Земные недра, нажитый трудами капитал –

Всё, что Творец усердному народу дал.)

Преступное свершил тем более легко,

Что вся заступа и Совка и Рашки

На деле состояла из конституции-бумажки,

Игравшей роль адамова листка,

Собою прикрывавшего стыдливо

Диктаторское порно.

Этот листочек горсткой прохиндеев,

С прямым участием Иакова,

С причинных мест народных

Был мимоходом сорван.

  (Боди-Бог повышает голос.)

Мы выслушали стороны,

Исследовали ситуацию

И к выводу приходим, господи прости:

История доселе не знакома

С подобными погромами

Ни по масштабам, ни по наглости.

Ну, можно ли себе представить,

Чтобы страна, шестая суши часть

Не героической являлась ныне стратой,

А бандой пастырей-космополитов

И стадом валухов-кастратов?!

Святая Русь свою топтала,

Пусть и не самую удобную дорогу,

Сбивалась, ошибалась

И подвигалась в Вечность понемногу.

Когда Советский Святогор в последнюю войну,

Спасая мир, губил свою страну,

Никто не отвернулся от него

Со страхом и презрением.

Сердца неслись к нему

С надеждою и восхищением.

В конечном счёте богатырь сломал хребет

Вселенскому врагу, его добился поражения.

Уже поэтому Отец и Сын достойны уважения.

(Боди-Бог отпивает глоток амброзии.)

Надо сказать, Совок, символом будучи Советов,

Поиздержался несколько на этом,

Имперская его окостенела форма,

Но не таких она ждала реформ.

(Боди-Бог отрицательно качает головой.)

Вышеуказанной торя дорогу горстке,

Иаков обыграл в напёрстки

Трудягу Рашку,

Всучив ему в обмен на капитал

Лажовые бумажки.

Раша Иванович – пусть он Меня простит –

Классический вегетативный тип,

В котором глупости не меньше честности.

Необходимо в оправдание сказать:

Означенный раб божий Рашка

В казарме родился и воспитался в каталажке.

Он бессеребренник, усерден и вынослив,

Как мирный вол или Христовый ослик.

Пьет винную барду, закусывает репой пареной,

Христианин стихийный…

Есть в деле заключение на этот счет

Философа народного Панарина.

Русак Раша своей обязанностью полагал

70 лет кого ни поподя гобзить,

Чтобы в конце концов Иаков,

Возглавив за спиною президента Русь,

  Степные ханства отвалил киргиз-кайсакам,

Хохлам – Хохландию спустил,

Спихнул Молдову бессарабам,

А Русь святую отворил

Для всех желающих её арапов!

О роли самого Раши Ивановича в погроме

Сказать подробней просится,

Но это к делу не относится.

Пускай о том подумают, досуг имея,

Рашкины невесты.

Итак, деяние имело место…

(Пауза.)

Какой же, собственно, закон, статью какую

Попрал российский апокалипсический буржуй?

(Боди-Бог внимательно смотрит на Иакова. Иаков непроизвольно ёжится.)

С начала мира Я, как многоипостасный Бог,

В какую бы не одевался тогу,

Строжил сынов Земли брутальных:

Не ампоше! Не укради у ближнего и дальнего!

Ты хочешь хорошо пожить –

Vis recte vivere? Quis non –

А кто не хочет, боже?

Твой ближний домогается того же!

Этот весьма простой резон

Я высек на базальтовом пилоне

Параграфами Хаммурапи,

Благословив, как бог Мардук,

Вязь клинописных каменных царапин.

Столп в поучение потомкам

Украсивший персидские пенаты,

Вкопали с торжеством в пустыне азиаты.

Те же заветы кратко изложил в стиле мандата

На двух скрижалях из граната,

Вручил Моше-пророку: «Да будет так!»

При Мне Моше скрижали двухпудовые,

Как драгоценный капитал,

С горы Синайской кантовал.

Подобные уставы,

Оформив на 12-и таблицах деревянных,

Выставил в Риме на Форуме,

Чтобы народные трибуны руководились ими хором.

А сколько в поздние эпохи

Было придумано Разумными аналогов-законов

И сколько сказано на этот счёт резонов!

Казалось бы, на веки вечные проложена стезя,

И, на неё не оглянувшись, Разумному прожить нельзя.

И вот нашёлся персонаж злодейский,

(Боди-Бог смотрит на Иакова.),

Лишённый страха иудейска,

Который догмы веры и догматы права

Как нет ничто рушает

И заповедь свою провозглашает:

«Всё в мире Якова!

Всё! Рано или поздно!

И если вещь каким-то чудом не моя –

Res nullius! – стало быть, бесхозна!

(Люцифер радостно рукоплещет, Исида закрывает лицо шарфом.

Иаков стоит, молитвенно протянув руки к Судье.)

БОДИ-БОГ.

Вопрос Суду на заключение:

В чем выразилось Якова участье

В ужасном преступлении –

Отца и сына славных оскоплении?

В том, что, присутствуя при сговоре

Партийной сволочи поддатой,

Он не остался соглядатаем.

Суд констатирует с прискорбием:

Когда от власти отстраняли пустомелю Горби

И банда подлая Совок делила,

Сошелся накоротке обвиняемый

С преступным обществом

Под гнусным ярлыком "Далила".

Иаков подстрекнул преступную орду

И чёрную предательства печать

Оттиснул на библейском лбу…

ИАКОВ (рыдая).

Отец, ведь я же объяснил Суду!..

ЛЮЦИФЕР (радостно).

Он блудно в мире жил!

И честно окочурится в аду!

БОДИ-БОГ (рычит, от чего участники Суда приседают).

Нишкните, беззакония адепты!

Я покажу вам длань простёртую и мышцу крепкую!

Оставьте при себе сомнения и чаянья,

Во рты вложите удила молчанья!

(Все в страхе опускают головы.)

БОДИ-БОГ.

Я плачу по земле Московской

Сегодня горькими слезами:

Она не засевается весной,

Не радует оратая плодами.

Зря упирается оратай –

Терние глушит добрые ростки,

Зла колосится урожай богатый.

Покрыты души солью разложения

И серой горя терпкой.

Главу склоня, московский люд

Дрова сечет и воду черпает.

Но жажды не унять и не нагреть им очагов,

Сокрушены столбы их домов,

В обломках жертвенники, алтари в обломках…

(Боди-Бог горестно качает головой.)

За хохмы таковые положено на зону, на пермский север,

Провинность предусмотрена

И уголовным кодексом Эрэфии,

И «Правдой» русскою,

И лестницею наказаний Моисеевой.

(Боди-Бог задумывается.)

Как выяснилось в ходе острых прений,

(Боди-Бог переводит взгляд с Матери Исиды на Люцифера.)

Иаков Фридман – либо подонок небывалый,

Либо невероятный гений.

Ни первое и ни второе, господа и вумен.

Иаков, утверждаю Я… безумен!

Как Я догадываюсь,

Нам не случайно навязали в обвиняемые монстра.

Цель провокатора проста:

«Суперталант» и «мегамозг»,

Естественное дело, в ад

Будет отправлен Нами без вопросов.

Чем Мы торжественному пуску Конуса –

Объединению небесных и подземных сфер,

Где каждый каждому и друг и брат –

Своей рукой поставим мат!

Где же ещё, как не в последнем круге ада,

Где леденеет бездна,

Где для предателей

Печётся из порока и лукавства спецмаца,

При полной изоляции

Держать века такого отщепенца?

А если нам хотя единого не охватить,

То, стало быть,

Объединению миров не быть

И огненной геенны во веки вечные не потушить.

(Боди-Бог подкрепляется глотком амброзии.)

Мы многое видали, господа.

И мы давно не дети.

Давайте проследим внимательно

Преступника замысловатые мыслете…

Чего бы ни коснулись мы:

Политики, культуры, техники –

Везде он мыслит надвое,

Везде у него две сути,

Которые нормальному уму

Не получается сомкнуть.

Не будем принимать гипотезы на веру,

Наглядный приведём пример.

Нормальный человек,

Не обязательно, что кулинар,

Прекрасно отличит яичницу

От божьего, как говорится, дара.

Иаков путает элементарные понятия отчаянно.

И это не случайно.

Смотрите, вот он рассуждает о Совке.

В его рассказе это мэн, мужчина важных лет

С ногами и руками, с бородой

И, наконец, с увесистыми бейцами.

И что же мы имеем налицо?

Совок всего лишь симулякр

И красное словцо!

Нет никакого мэна с бородой.

И бейцев нет увесистых само собой.

А между тем Иаков уверяет –

Ну, точно он с приветом! –

Кастрат Совок при СНГ работает привратником…

Добро хоть не полпредом!

Возможны ли такие вычуры

Без повреждения коры?

(Боди-Бог стучит себя пальцем по лбу.)

Больше того.

Преступник в состоянии духовного распада

Признал при опознании своими

Совковские гонады,

Которые, как Мы установили позже,

Всего лишь бычья требуха.

Кому всё это надо,

Эти фальшивые пудовые гонады?!

Иаков бычник? Или мясоруб?

Или хотя бы волопас?

Какой-то тихий ужас!

И так во всём маразмы,

Всё распадается на пазлы.

Во всём раздвоенность, дихотомия,

Везде двузначность и амбивалентность.

(Боди-Бог пожимает в недоумении плечами.)

Что вообще такое российская буза?

Только одно – Иакова шиза!

Бред заразителен, как всякий стресс,

Пример такой инфекции могли мы наблюдать в процессе.

Наш прокуратор заговаривался, горемычный,

Гонады Святогорова вслед за Иаковом

Не отличал от бычьих.

Понятно, Люцифер звёзд с неба не хватает,

Всё как-то мимо…

Детство, видать, тяжёлое, нехватка витаминов,

Врождённый страх меча дамоклова…

Всё ходит, чёрт его дери, вокруг да около.

Общаясь с обвиняемым,

Давно сообразил, конечно,

Что в Суд доставил невменяемого.

Но уверяет Нас почтительно,

Что «случай он надыбал исключительный».

Стал вообще наш прокурор каким-то нудным,

Неуправляемым и трудным…

(Боди-Бог делает передышку и опускает голос.)

…Мы выслушали стороны,

Свели земные и Небесные законы

И полагаем, лишь один итог Суда разумен:

Этот субьект…

(Боди-Бог указывает на Иакова,

который стоит с потупленной головой.)

… Будь он рационалис, будь вегетатив,

Подонок или гений,

А может быть, то и другое вместе –

Не иначе – безумен.

Недугом страждет Фридмана мятежный дух,

Его рассудок навсегда потух.

Нормальный человек

Не может так портачить.

Я не могу его продерзостных поступков

Истолковать иначе!

(Пауза.)

Что же имеет в результате Суд?

Объект преступных посягательств налицо,

В то время как отсутствует субъект деяния – виновное лицо.

Нет уголовного субъекта – нет преступления.

Приходится признать:

Закону… некого карать!

(Люциферу, раздражённо.)

Да было бы тебе известно, рационал-, процессуал-

И прочая бандит,

Что скорбных головой Верховный Судия не судит!

(Боди-Бог переводит дыхание. Люцифер недовольно фыркает).

Но чтобы ни у кого во всей Вселенной,

Ни у подонков, ни у гениев,

Не возникало подозрений

В полнейшей беспристрастности Суда

И не было бы двух о Нас различных мнений,

Я должен сделать, господа,

Коротенькое заявление.

Нас связывают с обвиняемым

Не шапочное знакомство,

Не телеинтервью, не радиобалда –

Но давние серьёзные библейские дела,

Завет с его дедами-прадедами,

Составленный на Мориа-горе крутой

И утверждённый во Ерусалиме-граде,

Оформлен в Библии, как протокол святой.

Тогда Я был ещё Иеговой,

(Хотя Мне больше нравилось быть Зевсом.

Я о родной Мне обстановке в ту пору сильно горевал

И многое на мах благословлял и проклинал.

Что сделаешь, такой уж был Я кент!)

Однако обещание есть обещание,

А документ есть документ.

И вот теперь вместо того, чтобы порадоваться

С потомком Авраама встрече,

Я говорю о ней с глубокой горечью.

Тем более что явно он тянул в рационалисы.

А то и паче.

А вытянул от силы в рыцари удачи!

Честно признаться,

Я огорчён и озадачен.

Единственно, чем Я могу утешиться

И объяснить своё крушенье,

Так это Якова недугом.

Сомнительное утешенье.

Я верным остаюсь рациональной целесообразности:

Преступник должен быть изобличён, вина его доказана

И сам он, соответственно, наказан.

В рамках гуманности

И без жестокости.

Но в случае, когда преступник

Не сознаёт своих деяний,

Не контролирует себя,

Когда ему байда любая – хоть бы хны,

Присутствует феномен невменяемой вины…

…Не будем также забывать:

Не без возмездия оставлен обвиняемый.

Безумием наказан невменяемый.

(Всеобщее молчание. Люцифер кисло, Иаков радостно улыбаются.)

БОДИ-БОГ (торжественно).

Деяния Иакова Исаковича Фридмана

Считать полнейшим затемнением ума.

По слову Судии живых и мёртвых аже,

Безумца выпустить немедля из-под стражи.

(Исида рукоплещет.)

БОДИ-БОГ.

Actum est, ilicet!

Таким финал Нам видится.

Суд кончен, можно расходиться.