Читать книгу Донской хронограф. Хронологическая история донского казачества. Том 3 - Геннадий Иванович Коваленко, Геннадий Иванович Кривецков - Страница 7

В конце 1664, начале 1665 года, Войско Донское отправило в Москву с вестями легковую станицу атамана Позднея Степанова. Однако больше ни какой другой информации об этой станице не найдено.

1665 г. В этом году государево жалованье сопровождал посол в Турцию дворянин Василий Тяпкин. Он должен был восстановить дипломатические отношения со Стамбулом, прерванные из-за войны на Украине. Прибыв в апреле, в верховой Пятиизбянский городок, он велел казакам принять государево жалованье и требовал себе охрану и проводников, для охраны и сопровождения посольства и его имущества. Но это было нарушением войскового обычая: жалованье всегда передавалось Войску Донскому в Главном Войске – в Черкасске. Пятиизбянские казаки, сойдясь в Круг, и выслушав посла Тяпкина, заявили, что «… великого государя казны… принять не смеем». Казаки ссылались на своё малолюдство и выделить требуемое количество казаков для охраны и сопровождения не могли. Посол стал негодовать и настаивать, но казаки в своём решении были непреклонны. Тогда Тяпкин отправил в Москву отписку с жалобой на донцов, где писал, что казаки Пяти Изб Яков Андреев с «товарыщи» государеву указу «учинились непослушны» и «… говорили де невежливые слова изменничьи».

Из Москвы, в Войско Донское была отправлена грамота с требованием разобраться с казаками городка Пять Изб. По прибытию этой грамоты в Черкасск, Я. Андреев «товарищи» были «взяты в Войско». На войсковом Кругу их стали расспрашивать «… по токое… неистовства сыскивали накрепко», в присутствии свидетелей – бывших в то время в Войске царицынских стрельцов Д. Уфимцева «с товарищи». В результате сыска, обвинения посла не подтвердились. Яков Андреев и другие казаки «… посланнику невежливых слов не говаривали». Далее в войсковой отписке государю, следовала приписка, что сам Василий Тяпкин на Круге подтвердил, что он « … писал с сердцем, не осмотрясь». На этом конфликт был исчерпан. Войско Донское заключило с азовскими турками мир и передало им русского посла.

Прибывший в Азов стряпчий Тяпкин, был встречен упрёками и выговорами, ему говорили: «Если бы Российский государь желал находиться с турецким султаном в искренней дружбе, то не приказывал бы донским казакам производить набеги на пограничные приморские города, его государства». Посол же, памятуя наставление государя: не обострять отношений с турками, отвечал азовскому паше: «… великому государю нашему, его царскому величеству про то неведомо, что донские казаки пошли, и указу его царского величества ныне на Дон к казакам не бывало, чтобы им Магмет султанова величества украины не воевать и на украины не ходить». «А если Магмет султаново величество – говорил далее посол – изволит вместе с ним послать к государю посланника или гонца и отпишет в грамоте о казачьих неправдах, то государь велит им не ходить в турецкие украинные города, совершать морские походы и чинить туркам задоров и зацепок, и велит от всякого дурна унять».

Но азовский паша не верил русскому послу, говоря, что «… прежние де царского величества послы и посланники говорили так же, что он Василий, говорил, будто его царское величество о казацких неправдах не знает, и указу его царского величества о том им не бывало. А для чего де его царское величество, присылает к ним, казакам, своё государево денежное и хлебное жалованье и сукна погодно; и то де знать, что казаки всякие им обиды чинят и войну вчинают по указу его царского величества, а не своим изволением. Да к ним же де его царское величество присылает в помощь своих государевых ратных людей, стрельцов и солдатов».

На эти обвинения Василий Тяпкин отвечал, что жалованье царь присылает на Дон за казачьи службы в дальних украинных городах, и за военную службу, не по государеву указку, а по своей охоте. А солдат и стрельцов государь посылает на Дон для защиты своих государевых украинных городов от крымских и нагайских татар. Кроме этого Тяпкин заявил Магмет паше, что он зря жалуется ему на казаков, так как он послан царём к султану для решения общих великих дел, а о казаках и прочих делах, ему говорить не приказано. На этом переговоры с пашой закончились, и посол через Крым был отправлен в Стамбул. В турецкой столице его продолжали терзать вопросами о казачьем воровстве и разбоях, и требовать их прекратить. Под давлением султана и великого визиря, Тяпкин отправил от себя грамоту донским казакам, где просил их прекратить на крымские улусы и Азов. Но Войско Донское ответило на него отказом, передав азовскому паше, что «Василья Тяпкина мы не слушаем, а слушаем указ великого государя, прислана от великого государя на Дон грамота, чтоб нам послать под Крым для языков, и про Василья Тяпкина проведать, и мы для языков под Крым послали».

Как мы видим, строительство турками в донском гирле своих крепостей, лишь затруднило выход казакам в море, но отнюдь не прекратило их морские походы. Казаки ежегодно, когда с боем, когда хитростью, прорывались в Азовское и Чёрное моря, и продолжали разорение побережий.

Весной, вместе с получением государева жалованья, Войску Донскому была прислана царская грамота, где среди прочего, Алексей Михайлович обращался к Войску с призывом прислать на войну с Польшей несколько тысяч казаков. Донцы, сойдясь в Круг, решили по общему согласию, отправить в помощь русским войскам 2000 конных казаков, под началом походного атамана Ивана Разина, старшего брата Степана Разина. В России казаки попали под командование князя Долгорукого, человека жёсткого и решительного. Донские казаки успешно сражались с поляками до осени. С наступлением же холодов и осенней распутицы, они стали помышлять о возвращении на Дон, считая службу свою, как и в добрые старые времена, добровольной. Но так не считал князь Долгорукий, отказавшийся отпустить казаков на Дон, грозя им расправой. Между князем и Иваном Разиным произошла крупная ссора. Казаки недовольно взроптали, ведь им на смену должны были прийти другие полки с Дона. И Иван Разин, призрев приказ Долгорукого, повёл своих казаков домой.

Князь, узнав об этом, отправил за ними погоню, с приказом вернуть донцов. Царские войска под угрозой смерти сумели задержать часть казаков и возвратили их. На глазах всех казаков и его младших братьев, Иван Разин был повешен, за неисполнение приказа. Казаки, пролившие немало крови защищая Московское Царство, от экспансии Польши и мусульманского мира, были потрясены этой казнью, и многие из них затаили злобу против Москвы и русского боярства. Как впоследствии стало ясно, поступок Долгорукого был недальновидным и вылившимся в восстание под предводительством Степана Разина, принёсшего немало бед как Войску Донскому, так и России.

В конце ноября, в начале декабря Войско отправило в Москву зимовую станицу во главе с атаманом Корнилой Яковлевым и есаулом Карпом Федосеевым и 28 казаками. Казаки привезли с собой войсковую отписку и били челом о пожаловании государева им жалованья. В Москву донцы прибыли 18 декабря.

Исполняя волю государя, казаки и калмыки беспрерывными набегами под Азов и Перекоп не давали покою врагам своим. В ноябре 1665 г., всё Войско Донское, соединившись с полками русских ратных людей, в очередной раз приступало к Азову. Казаки и россияне с боем взяли предместье и предместные укрепления. Все попытки азовского гарнизона отразить неприятелей не увенчались успехом. Множество турок было истреблено, в их числе пал и сам азовский паша Мустафа, зять турецкого султана. Узнав об этом, султан велел обнести предместья каменной стеной, чтобы хоть как-то защитить его от практически ежегодных разорений и грабежа донскими казаками. Известие об этом предприятии и прочих донских делах, было отправлено в Москву в декабре 1665 г. со станицей Родиона Осипова.

В этом 1665 году, лучилось знаковое событие, повлиявшее на ход как Донской истории, так и всей России. Одним из казачьих отрядов пришедших по призыву царя для участия в войне с поляками, командовал атаман Иван Разин. До недавнего времени существовал негласный обычай, согласно которому, казаки, по истечении определённого времени, могли покинуть русскую армию и уйти на Дон. Что и попытался сделать со своими казаками атаман Иван Разин. Однако воевода князь Юрий Долгорукий воспротивился этому. Атаман, считая, что казаки служат русскому царю по своему желанию, а не по долгу, самовольно покинул стан Долгорукого. Узнав об этом, князь приказал русским войскам перехватить самовольщиков. И когда это было сделано, приказал повесить атамана Разина. Смерть брата, произвела на Степана Разина неизгладимое впечатление, и он затаил в душе жестокую обиду.

Был ли кто виноват в подобном исходе? В основе всех этих событий лежит, принципиально разное понимание воинского долга. Иван Разин, как и многие его предшественники, полагал, что служит, когда хочет. А не хочет – не служит. Князь Долгорукий воевал согласно воинского долга и крёстного целования русским царям. И здесь никто не виноват. Долгорукий служил России и её самодержцу. Атаман Разин – себе.

В ноябре или декабре 1665 года отряд донских казаков атамана Иван Карпова ушёл со службы из г. Борисоглебова (русское название захваченной шведской крепости Динабург на реке Западная Двине) в Псков. По грамоте из Разряда, полученной князем И. Хованским в Пскове 24 декабря, ему было указано про казаков «роспросить и розыскать подлинно», как они ушли из Борисоглебова, а «вешать… и кнутом бить» до государева указа их запрещалось. Сами казаки, впоследствии утверждали, что пришли из Борисоглебова в Псков по «отпуску» тамошнего начальства, поскольку там было «запасами скудно». Чем закончилась эта история не ясно.

В декабре 1665 года Войско Донское отправила в Москву с вестями станицу во главе с атаманом Родионом Осиповым (Калужениным), сыном героя Азовского сидения, войскового атамана Осипа Петрова (Калуженина).

В этом же году, Войско Донское отправило в Москву легковую станицу атамана Позднея Степанова. В Преображенском Усть-Медведицком монастыре, где вначале была лишь построена часовня, казаки по благословлению святейшего патриарха Никона, в 1665 г. построили деревянную церковь по имя Преображения Спаса. Освятили ее в 1670 г.