Читать книгу Тайна соснового бора. Уральский криминальный роман - Геннадий Мурзин - Страница 15

Сергей, не торопясь, вымыл машину, пропылесосил салон. И, посмотрев на наручные часы, показывающие без четверти шесть вечера, решил, не заходя домой, смотаться в ближайший ресторан «Уральские самоцветы», посидеть там в одиночестве за бокалом хорошего вина, подумать о главном – о любимой Светланке.

Но тут ухо уловило автомобильный сигнал. Он выглянул из бокса и увидел, как к калитке, оборудованной также кодовым замком, бежит Матвей, охранник, а по ту сторону калитки, нетерпеливо топча снег, стояла его мать. Служебная машина, доставившая ее, все еще находилась неподалеку. Водитель, исполняющий обязанности также охранника, должен был стоять до тех пор, пока его начальница не скроется в особняке.

Сергей вернулся в бокс, плотно прикрыл за собой дверь, при этом подумал: «Есть же ключи, но нет, дай поманерничать».

Сергей полагал, что мать пройдет в дом, но он ошибся. Отворилась дверь бокса и в проеме показалась Ольга Валерьяновна. Увидев ее, сын стал усердно тереть зеркало заднего вида, хотя оно уже давно блистало чистотой. Мать подошла и какое-то время молча стояла: наверное, по его лицу пыталась понять, о чем он сейчас думает.

Сын не выдержал. Он, притворившись, что только что заметил мать, сказал:

– А… это ты… Хочешь о чем-то спросить?

– Да. – Не сразу ответила Ольга Валерьяновна. – В мэрии тебя не оказалось… Народ не знает, где ты… Сказали, что оделся и ушел по каким-то делам… Ну, вот, – она тяжело вздохнула, – поняла, где можешь быть: если машина в гараже и он закрыт, то ты в какой-нибудь забегаловке…

Сергей пробурчал:

– Недалека от истины… Еще бы пару минут и я смылся бы.

Мать недовольно покачала головой.

– Сынок, зачем куда-то бежать, если дома есть все: и закуску тебе приготовят самую изысканную, и вино выставят наилучшее. Ешь-пей – не хочу.

Сергей многозначительно заметил:

– В самом деле, от добра – добра не ищут.

– Это ты на что, сынок, намекаешь?

– Да так…

– Не хочешь ли сказать, что дома тебе плохо и семья, которая любит тебя, не мила?

– С некоторых пор, – вновь пробурчал Сергей.

Ольга Валерьяновна достала из сумочки платок и приложила к глазам.

– Отец и мать перед тобой чем-то провинились?

– Нет, но… Неужели, мам, нельзя понять, что мне плохо?

– Допускаю, что родителей избегаешь, но не забывай, что у тебя растет замечательная дочь, которая нуждается в тебе.

– Не забываю… Если бы не Ксюшенька, то…

– То что?

– Подался бы…

– Куда?

– Куда глаза глядят… Дома мне всё напоминает о Светланке… Всё настраивает на дурные мысли… Гоню их, а они все равно, как назойливые мухи, лезут и лезут.

– Разве нам твоя боль безразлична?

– Кому это «нам»? – с явными признаками сарказма спросил Сергей, хотя мать, судя по всему, не заметила, или же притворилась, что не заметила.

– Мне и твоему отцу… Мы не меньше твоего переживаем… Между собой обсуждаем…

– Ну и до чего дообсуждались?

– Знаешь, сынок, мы думаем…

– Скорее всего, это ты думаешь.

– Не обижай отца…

– Какие обиды, если он давно уже не имеет своего мнения и во всем с тобой соглашается? Подмяла под себя мужика, а он даже пикнуть боится.

– Ты плохо, сынок, думаешь об отце – это нехорошо.

– Я никак не думаю, потому что вижу и знаю. А ты меня все еще держишь за десятилетнего несмышлёныша.

– Для любящей матери ты был, есть и навсегда останешься ребенком.

– Хорошо-хорошо… Так до чего вы с отцом додумались?

– Мнения наши разошлись…

– Неужели?!

– Да-да, сынок…

– Это интересно. Слушаю.

– Мое мнение: Светланка сбежала с хахалем.

– С чего взяла? – Насупившись, спросил Сергей. – Разве она давала повод для подобных мыслей?

– Кажется, нет, но… Сынок, ты плохо знаешь женскую натуру. Женщина льнет к каждому, кто приласкает, приголубит.

– Ты то же из их числа?

– Я – не в счет.

– Как тебя понимать? Ты не женщина, что ли?

– Я – женщина, но со стержнем, согнуть который вряд ли сможет какой-нибудь мужчина.

– Железная леди? Как Маргарет Тэтчер?

– Что-то вроде того.

– Поэтому и держишь мэрию в ежовых рукавицах?

– Да, держу. И что? Разве плохо для города, в котором есть хозяин?

– Мам, не будем об этом, а то уйдем слишком далеко. Скажи, если уж заикнулась, какая версия у отца?

Ольга Валерьяновна кивнула.

– И скажу! Твой отец считает, что, как он выражается, невестка скопытнулась… Она в том возрасте, когда молодые женщины особенно часто совершают ошибки…

– Давай, мам, поконкретнее. Какую ошибку могла совершить Светланка?

– Обычную. Отец считает, что ты об этом тоже размышляешь, держишь в голове.

– Позволь, что я держу в голове?

– У невестки, сам знаешь, что за подружки…

– Подружки у Светланки разные.

– Вот-вот! – Ольга Валерьяновна быстро закивала. – Есть такие, которые любят шумные компании и частенько заглядывают в рюмку.

– Допустим.

– Быт заел твою жену настолько, что она решила на несколько дней отойти от семьи и с подружками расслабиться.

– Так думает мой отец?

– А что ты так удивился? Не было, что ли, прежде? Напряги память, сынок.

Сергей, смутившись, отвел взгляд в сторону.

– Да, было… Но давно быльем поросло.

– Специалисты говорят, что в любое время может случиться и рецидив у алкоголиков.

– Мам, прекрати поливать грязью мою жену!

Ольга Валерьяновна хмыкнула и повела плечами.

– Я тут ни при чем. Напоминаю: это версия не моя, а твоего отца.

– Но внедренная тобой, мам.

– Поговори с отцом с глазу на глаз, по-мужски и я уверена в том, что он подтвердит мои слова.

– И поговорю!

– Давно пора, сынок. Твой отец по характеру мямля, однако трезвым умом не обделен.

– В отцовском уме я и не сомневаюсь.

– Тем лучше. – Ольга Валерьяновна сделала паузу, которая Сергею показалась многозначительной, после которой она сменила тему. – Кстати, сынок, я сегодня узнала новость, которая меня повергла в шок.

– Поделись. А что, если и меня твоя новость повергнет в тот же самый шок?

Ольга Валерьяновна отрицательно покачала головой.

– Тебя вряд ли.

Намёк матери дошел до сына, но он сделал вид, что ее не понимает. Однако насторожился, потому что понял, что это и есть главная тема, с которой к нему пришла мать.

– Мам, ты о чем? – Невинно глядя ей в глаза, спросил он.

– Газеты не читаешь?

– Обычно перелистываю, но сегодня как-то забыл.

– Напрасно.

– Что-то газета «Городские известия» выдала новое? Как она посмела?

– Совсем другая газета – «Криминальное обозрение».

– Ни разу не видел. Неужели продается в наших киосках «Роспечати».

– Везде продается, но не в нашем городе, – поджав губы, ответила Ольга Валерьяновна. – Когда-то и у нас продавалась…

– Понимаю: ты приложила свою железную руку.

– И, между прочим, ни разу не пожалела. Желтую прессу и на порог не пущу. В подобных газетах общество не нуждается.

– Мам, кто тебе дал право говорить за всех?

Ольга Валерьяновна жестко ответила:

– Те, кто отдали свои голоса на выборах.

Сын решил уколоть мать, сбить с нее спесь.

– Но, мам, за тебя проголосовало всего лишь пятнадцать процентов от числа включенных в список избирателей.

– Это неважно.

– Почему для тебя «неважно», если твоих сторонников всего-навсего пятнадцать процентов?

– Все по закону.

Сергей злорадно ухмыльнулся.

– Да, по закону, но не по совести и тем более не по справедливости.

Мать недовольно поморщилась.

– Оставим это и вернемся к газетенке. – Если бы Ольга Валерьяновна была повнимательнее, то обратила бы внимание на странную ухмылку сына. Дело в том, что когда сын приехал домой, то по привычке заглянул в почтовый ящик у калитки, а там была та самая газета, которая сейчас лежит в прихожей особняка и дожидается хозяйки, той самой хозяйки, которая только что заявила, что «на порог не пустит».

Сергей продолжал корчить из себя недотёпу.

– Как могло попасть тебе на глаза издание, на которое нет подписки и которое в Староуральске не продается?

– Провела служебное расследование. Оказалось, что в мэрию несколько экземпляров газеты доставлены курьером.

– Как посмели?

Мать развела руками.

– Как-то так…

– Ну и чем же газета тебя «повергла в шок»?

– Оказывается, ты, мой любимый сынок, не советуясь ни со мной, ни с отцом, обратился в нашу полицию, хотел, чтобы там подключились к розыску исчезнувшей жены.

– Согласен, что, не посоветовавшись с родителями, поступил нехорошо. Но, с другой стороны, я взрослый человек, имею право обратиться куда угодно.

– Право ты имеешь, но не можешь…

– Почему?

– Ты должен был подумать обо мне.

– Не понимаю, мам, причем тут ты, а? Муж разыскивает свою пропавшую жену, но и только.

– Я – первое лицо города. И прозвучала моя фамилия, а это удар по моему имиджу. Что люди подумают, а?

Сергей ухмыльнулся.

– Тебя заботят не рядовые люди, а твои покровители, которые сидят высоко и далеко.

Ольга Валерьяновна явно не хотела идти на конфликт, поэтому пропускала мимо ушей колкости сына.

– Что люди скажут?

– Нормальные люди, мам, ничего плохого не скажут. Некоторые даже тебе посочувствуют, потому что исчезла твоя любимая невестка.

– Начнут сплетничать…

– Вот беда какая: будто прежде никто не сплетничал.

– Сплетничали, но беспочвенно, не имели фактов. Сейчас же зададутся вопросом, что это за хозяйка в городе, которая в доме своем не может поддерживать порядок, от которой убегает невестка?

– Странно, мам, что ты именно сегодня встревожилась из-за моего обращения в полицию.

– Что тут странного, сынок? Прочитала в газете и…

– И сына за дурачка держишь, да?

– Глупость сморозил.

– Да нет, не глупость! Ты знаешь о моем обращении в полицию уже несколько дней…

Ольга Валерьяновна возмущенно замахала руками.

– Из газеты узнала… Прочитала и узнала.

– Мам, зачем мне-то врешь. Я отлично знаю, что ты отлаяла полковника Молчанова, прилюдно его унизила лишь за то, что он сразу же тебя не поставил в известность. Его ли это вина, что в дежурной части не обратили внимания на мою фамилию и не связали с могущественной градоначальницей, не доложили начальнику управления?

Сын сбил с толку мать.

– Ну, сынок, что за начальник, если не знает происходящее в его ведомстве.

– А сама ты уверена, что знаешь у себя все?

– Уверена, – нерешительно ответила Ольга Валерьяновна.

– Зря! Знаешь, как тебя за глаза называют твои же подчиненные?

– Как именно?

– Жандарм в юбке!

– Не слышала.

– Вот! Если бы не затыкала рот прессе, то давно бы об этом знала. И о многом другом.

Ольга Валерьяновна махнула рукой и заспешила к выходу.

– Ладно. Забудем. Пойдем в дом. Слушай, сынок, там не рассказывай о неприятностях, ладно?

– Вот была нужда! Да и разве это неприятности?

У крыльца Сергей сказал:

– Мам, извини, а?

– За что, сынок?

– За всё, мам. Прежде всего, за мои подколы.

Мать ласково погладила сына по спине.

– Я же люблю тебя, дурачок… Так люблю, что ради твоего счастья иду и пойду на все… Тебя не дам никому в обиду… Ты один у меня… Нет, есть еще один человечек, которого я люблю так же горячо, потому что Ксюшенька твоя, а, значит, и моя кровинушка. Верь, сынок, мне.

– Верю, мам, верю.