Читать книгу Эровый роман. Книга первая - Георгий Мо - Страница 5

Неспешно собравшись, на работу я приехал раньше всех. Мурашки на моем теле расхаживали вольготно туда–сюда. Проведя очередной осмотр владений, я погрузил свое тело в кожаное молочное кресло, которое, как свежий пирожок, было вчера вечером доставлено в офис. Запрокинув голову и закрыв глаза, я наслаждался хозяйским одиночеством под все ту же трансовую этническую музыку рок группы “Альянс”. Меня не покидали мысли о какой-то предстоящей беде. Я чувствовал ее на каком-то понятном мне уровне. Сегодня Андрей опаздывал.

Моя славная секретарша была приветлива, и ее рот, в который я привык кончать почти каждый день, уже возбуждал меня. И ее похотливое "Здравствуйте-е-е!" толчками в ширинке. Я знал, что она обязательно зайдет ко мне в кабинет, смочив свои губы тонким слоем вазелина. И все повторится, как всегда: после продолжительных ласк моего члена, я закончу ей в рот. Никаких следов нашего преступления снова не останется, потому что она знает хорошо свою работу. Ведь свою секретаршу в новый офис я искал долго – мало того, что меня интересовала ее работа по профессиональной пригодности, так еще и дополнение к общему пакету.

Грациозно она зашла в кабинет, предусмотрительно схватив подушку с гостевого дивана. Бросив ее мне в ноги, она развратно приподняла обтягивающую юбку, оголив без всякого стеснения темно-розовый румянец половых губ, сильно выделяющихся через сетчатые белые трусики. Медленно, не отрывая своих глаз от моих, опустилась на колени. Как всегда, тонко и без лишних предисловий и болтовни, все началось. Она утонченными пальцами расстегнула ширинку. Едва касаясь умелым языком и нежными руками к возбужденной плоти, начала отдаваться процессу до конца. Она дрожала всем телом, похотливо виляя бедрами в разные стороны, чем вызывала у меня еще большее желание залить поскорее ее рот соленым десертом.

Она моментально удалилась из кабинета, поправив одежду. Но сделала это крайне небрежно, потому что грудь третьего полного размера отчетливо выплясывала сквозь створки шелкового материала. Она накрасила натруженные губы в ярко алый цвет, маскируя за ним их припухлость.

– Андрон, а что там насчет пятницы? – я лениво спросил Андрея, только зашедшего в кабинет, раскачиваясь на новом стуле. – Мы что реально рванем на этот юбилей?

– И тебе, доброе утро! Да, придется. Ты же знаешь, насколько тонко он расценит наше отсутствие. Тем более твое. Ты же почти поселился в его отеле. Поэтому, без вариантов.

– И что? С кем ты поедешь?

– С Ирэн. Заодно и познакомитесь. Да и ей будет приятно. Выведу ее в свет. Сам понимаешь, девушки к этому относятся как к празднику. Если мужчина приглашает на серьезное мероприятие, значит настроен более чем.

– А ты настроен более чем?

– Не делай такие удивленные глаза. Я настроен более чем, более чем. Что тебя так удивляет? – сверкающие голубые глаза выдавали его сильную влюбленность.

– Да нет. Все нормально. Ну неужели ты нас познакомишь? Я уж думал сие событие никогда не случится!

– Ой, ну вот только не надо! Познакомил бы, конечно, когда-нибудь, в любом случае. Е-мое! Было не до этого: заботы, дела, туда-сюда, – оправдывался он неумело.

– Туда-сюда? Как интересно…

– Да ну тебя!

– Да не гони, мы уже знакомы.

– В смысле?! – вопрос прозвучал очень озадаченно и как-то тревожно.

– Да что ты нервничаешь? Я ее случайно встретил еще неделю или полторы назад, когда выезжал с офиса. Мы просто поздоровались.

– А-а-а…

Он промямлил что-то себе под нос совершенно невнятно. Предполагаю, что это были мысли вслух о том, что его девушка скрыла факт нашей встречи от него. Я же не придал этому значения. В сильной задумчивости он тотчас покинул кабинет.

До пятницы было еще пару дней, и я надеялся, что смогу найти себе достойную спутницу на вечер. Но этого так и не случилось. Поэтому приглашение на юбилей, которое звучало как “+1”, было для меня издевкой к самому себе. На праздник я отправился без девушки, но в сопровождении кокаина, как я думал. С Андреем мы встретились около его дома, куда я заехал за ним на такси. Скоро должна была подъехать и его девушка Ирэн. Ее ждали сюда к назначенному времени.

– Ну что? Мандраж? Придумал речь?

– Да не знаю я! Что-нибудь соображу в итоге, – бубнил я.

– Что-то ты нервный, или мне кажется?

– Да стояк с самого раннего утра. Ничего и никого я не трахал уже вторые сутки. Ну не самоудовлетворяться в самом деле же, – я говорил эту ересь, словно на полном серьезе.

– Аха-ха, – заливался звонким смехом Андрей. – Ну понятно. Ну может найдешь кого. Говорят, там много народу будет.

– Ага, как же, свободных девчат вряд ли. Все плюс один. Кстати, а у вас как? Было, нет?

– Отвали… Извращуга, е-мое! – даже как бы смутившись, он толкнул меня плечом. – Ну было конеш, че ты уж.

– Ну было. А где подробности?

На это он лишь расплылся в смущенной улыбке. Мне же оставалось только ухмыльнуться в присущей своей манере, поднеся зажженную сигарету ко рту. Клубы дыма смешивались с вязкими снежинками, падающими с серого небосклона. Он сегодня почему-то был не весел. Вместе с ним снова грустил и город, припорошенный снегом. Теплое дыхание в туманной свежести инеем оседало на коже вокруг губ. Ветки в серебре старались бодриться в непогоду и пританцовывали под легким ветром, заигрывающим с каждой снежинкой. Наверное, за сегодняшний вечер, перетекающий в ночь, небо покроет все вокруг белым пухом. Как белый лебедь, снег своими большими крыльями обнимет землю. Буйный дух метели сегодня явно был спокоен, и она только иногда пыталась подвыть ветру, но он вновь огрызался на нее, и она уныло засыпала.

Елки, увитые волшебным белым инеем, и снег, сверкающий под бликами зажженных в вечере фонарей; два подмерзших друга в ожидании одной девушки, один из которых влюблен, а другой слегка обдолбан и с сигаретой, а также волнисто белый дым из моего рта – вот и весь пейзаж небольшого кусочка города около такси.

– Привес, кис! – он сказал эту фразу совсем другим тоном и поцеловал ее в щечку. – Ты прекрасна-а.

Она мило заулыбалась. Андрей протянул ей руку, чтобы помочь выйти из машины. Ирэн сразу же бросилась в его объятия, растеклась в улыбке, но увидев меня, переменилась в лице.

– Привет-т, – я многозначительно промычал в ее сторону.

– Как я понимаю, вы уже знакомы? – отстраняя ее из объятий, он обиженно задал вопрос.

– Агась. Знакомы… Привет, Рустем.

– Ну что, поехали?

– Да, пора, – буркнул недовольно Андрей. – А ты все куришь! А ведь обещал…

Дорога была долгая, потому что магистрали сегодня сильно замело. Машина медленно катилась по запорошенным проспектам как по маслу. Снег казался жирным и липким. Но в такси мы все мило поговорили, не заметив непогоду. Ирэн рассказывала про маму, и как она ей помогала крутить кудри. И действительно, я только сейчас обратил внимание, что классическому глянцевому каре она предпочла сегодня локоны.

Карета такси подала нас прямо ко входу в ресторан. Он располагался на первом этаже гостиницы, которой, собственно, и заправлял юбиляр. И с распахнутым ртом в тридцать два зуба именинник встречал нас в холле. Шикарное место – ресторан, открытый сегодня лишь для приглашенных на юбилей. Роскошная темно-бордовая гамма оттенков, винтажные начищенные до бриллиантового блеска свисающие люстры на два и даже три метра вниз, бархатные диванчики с ромбовыми сидушками, огромное количество подсвечников под бронзу и море винных мотивов с картин и выпуклых фресок. А со всех сторон смотрели на гостей бутылки с вином с прекрасно исполненных полок из темной древесины. Огромное количество столов с яствами и места для каждого, в порядке приближенности к персоне, меня совсем не удивили. К слову, я был за соседним столом. Рукой подать к имениннику и его отцу, а рядом, естественно, Андрей и Ирэн.

Прогулявшись по ресторану и поздоровавшись со всеми местными знаменитостями вечера, я устремился к своему столику. Сегодня я был как никогда уставший. Над моим настроем нависала тоска по кокаину, который сегодня остался в других брюках. Все казалось мне не таким радужным и не таким интересным, как могло быть с его присутствием. Единственное, меня привлекала в этот вечер возможность напиться и потом подняться в свой номер, который я снимаю в этом отеле. Номер для утех сегодня мог стать просто местом, где я бы лег спать. Еще меня заводили мысли, что были свободные девушки для таких, как я – кто не удосужился найти себе плюс один на этот праздник.

Хозяин вечера сегодня был один, хотя он женат. Звание женатика еще не означало наличие жены на таком знаковом мероприятии. И это было для меня странным. Не скажу, что к этому человеку я отношусь как-то по-особенному. Он один из сотен лиц, к которым я употребляю слово “знакомый”. Зовут его Шамиль Торсунов или просто Шома. Это человек просто промежуточный этап между классическим средним бизнесом и нелегальными криминальными делами. Он знал и тех и других. Также, как и я.

Так вот, как минимум четыре раза в неделю я в его отеле у ипподрома трахал очередную девушку и запивал оргазм шампанским в ресторане на первом этаже или заказывал в номер. И каждый раз, при встрече со мной, он жарко скалил зубы и лез обниматься, как будто я его сводный брат.

После нескольких красивых поздравлений в самом разгаре банкета, ведущим был объявлен перерыв, и все соскочили со своих мест, разбежались кто куда. Я тоже решил прогуляться по ресторану, шатаясь от одного стола к другому. Андрей предпочел остаться на своем месте. Он не отпускал свою обалденно выглядящую девушку от себя и все время держал ее за руку, показывая всем, что она его дама сердца, а не просто плюс один на вечер. Крепкая сцепка рук также помогала ей справиться с волнением от чувства, что она в этом месте не в своей тарелке. Я постоянно ловил ее взгляды на себе, Андрей же все сильнее сжимал ее ладонь.

Конечно же, здесь был и Василий Пегов. Куда же без него в атмосфере лживых песен и речей под веселые танцы, приправленные сверху, как из солонки с перцем, конфетти из спящих высоких порывов нормальности и честности к ненасытной жажде всеобъемлющей власти и наживы. Под надменное мерцание ламп он плыл как каменная глыба, с опустошенными черными глазами. Ему было, в принципе, все равно где находиться и чем заправляться под завязку. И сегодня я тоже заметил, что алкоголь все же Пегов игнорирует. Его интересовали только знакомства, связи и масштаб мероприятия. В ресторанной канители он сливался с любой другой бесконечной инерцией движения. Пока наши взгляды не пересеклись. И только тогда он оголил свою идеальную улыбку в какой-то злой оскал. Я не стал его клеймить прилюдно печатью отвержения. Одарил его в ответ своим животным оскалом и промямлил что-то вроде приветствия.

После перерыва все снова уселись за стол. Тут я и заметил, что рядом сидит уже не Андрей, а Ирэн. Вся такая хрупкая, красивая и ловящая похотливые взгляды от несвободных мужиков. С каждой минутой я все больше чувствовал ее волнение рядом с собой. Она молчала, но ее импульсы были очень явные. И ее коленка, неловко прижавшаяся к моей ноге, а также ее улыбка в напряжении и дрожащие губы сдавали ее с потрохами. Она все больше давала понять, что хочет принадлежать мне.

Праздник всё продолжался, подогревая тела всех и мысли некоторых нескончаемыми напитками и приятной пищей: на столах кисла водка, а коньяк светился янтарем; и огромный реестр заставленных блюд на столах не давал гостям выбора. Никто не должен был уйти с этого мероприятия голодным и трезвым. Даже развязная певица на сцене с кривой диадемой в волосах перестала стесняться своего алкогольного опьянения и задергалась мелодично нервно своему состоянию. Алмазы украшений гостей и начищенные ботинки до блеска искрили по всему роскошному залу. Но все эти звезды были только отражением уже давно протертых, потускневших и сколотых душ. И я был гармоничен среди них в своих атрибутах богатства – часах и серьге в ухе с крупным бриллиантом. В полусне ресторанных огней под ускользающие улыбки кружились гости юбиляра в танцевальной мгле. И вся эта многошумная жизнь под ослепление сцены – как большой размытый мираж в льющейся музыке.

– Роскошной жи-изни пи-ир, – мозг сам струил какую-то чушь.

С удовольствием я поздравил юбиляра с первым сильным юбилеем в его жизни, тридцатью годами. Я достойно преподнес все нужные и важные слова и не менее достойный презент. Подарком была огромная медвежья шкура, которую я накануне выкупил. Я знал, что он приобрел дом с камином, и такая роскошь ему не повредит. Свой подарок я приурочил к этому. Я видел, что он доволен, и именно этого я и ждал. Андрей же ограничился коллекционным коньяком, который Шома сможет выпить как раз валяясь на шкуре. Аплодисменты заглушили нависшую над нашим столом похоть. Ведь только скатерть хорошо прикрывала связь между нами. Никакие непринужденные pазговоpы, поздравления и аплодисменты не могли возбуждать с такой силой, как ее нога, которая периодически как будто терлась о мою.

Стоя я мог прекрасно видеть очертания груди Ирэн в белом платье с открытыми плечами, как корсет, шикарно подчеркивающее ее сияющий загар, ровную бархатистую кожу и стройность ее худеньких плеч. Она в нем была настолько тоненькая, что могла казаться балериной, если бы здесь был зал для танцев. Но меня не грудь интересовала в первую очередь. Именно ее хрупкость побуждала меня все больше и больше задумываться о похоти с ней. И, собственно, алкоголь растил эти эмоции многократно. Но я гнал от себя эти мысли все упорнее, тем более здесь было с кем трахнуться. Жадно раздевающие и откровенно намекающие отборные шалавы на туалетный мимолетный перепих.

Я смотрел в упор на одну из таких девушек, держа в одной руке фужер, после того, как отзвучали очередные овации. Медленно, не отстраняя от губ фужер, я стрелял фирменной ухмылкой, соглашаясь на близость. И, не удивительно, она все поняла без слов, одним только взглядом. Она вышла из-за стола и удалилась в холл, где туалеты. Ну и я следом пошел туда же, как только выдался момент и очередные аплодисменты скрыли мое удаление. Мое желание переспать с этой девушкой сейчас варьировалось между похотью к Ирэн – чем-то сильно запретным, и отсутствием кокаина, который мог бы меня расслабить. И после быстрого секса мы вернулись за стол, как ни в чем не бывало. И мне стало жить за ним намного проще. Я уже перестал замечать это колено, которое постоянно пыталось дотронуться до меня, и нависшую страсть тоже. Мне уже было параллельно. Я кончил и был доволен. Теперь мне хотелось напиться всласть и наесться. И когда я вернулся за стол, то залпом оросил бокал красного сухого вина вслед за шампанским и стал просто сметать еду со стола. Ирэн улыбалась, вытаращив глаза, как она это умела, и слегка дотрагивалась до моей руки.

Везде сияли пьяные улыбки на лицах под плач певицы в микрофон. Мерцали горящие электрические свечи под печальный тихий вальс. Юбилейный вечер плелся к своему завершению под льстивые взгляды официантов, расставленных по периметру зала. Кто-то с надменным взором сидел за столом и курил крепкие сигары в тусклых разговорах с соседом. Я же подшофе дрожал от разноцветного тумана цветомузыки. Меня снова знобило от бесконтрольного употребления кокаина. Я потел. Я безумно ждал окончания этого мероприятия, но и уйти раньше всех тоже не планировал, поэтому продолжал пить за юбиляра в мелкой трясучке своего тела. Андрей все также был просто приклеен к Ирэн и никуда ее одну не отпускал. Как сопровождающий шел за ней, контролировал каждое движение. Мне было забавно наблюдать, спрятавшись от ресторанного пьяного света, накуренного зала и злых лиц, за тем, как она будто пытается сбежать из-под контроля тирана, делая аккуратные шаги в мою сторону.

– Ты что от меня бегаешь?

– В каком плане?

– Ну ты делаешь вид, что не замечаешь меня. А я все хочу с тобой познакомиться поближе, но пока не удается.

– Что значит поближе? – я усмехнулся.

– Ты лучший друг моего мужчины и, как я понимаю, – его шеф.

– Шеф? Забавно, – я приподнял брови. – Насколько я помню, то мы знакомы.

– Ну мне хотелось познакомиться поближе… – она произнесла это с каким-то сожалением, покачивая вино в бокале, с которым и подошла ко мне.

– Ирэн, если ты хочешь, то, конечно, ты можешь сделать мне минет, но вряд ли Андрею это понравится, – я пытался шутить, чтобы разрядить разговор.

– Рустем, ну ты и нахал! – она улыбнулась, совершенно не оскорбившись.

– Ага, я такой! Ну так что?

– Я поняла тебя! Ты просто хам!!!

Она произнесла это с наигранной обидой в голосе и спешно стала удаляться. Я что-то бубнил вслед ее удаляющегося силуэта.

– Я может что-то не так сказал? Понимаешь…

Но она молча и быстро удалялась от меня в темноту, где пространство кружилось и кривилось в моем воображении. Зайдя за угол, где было плохо освещено, остановилась. Я завернул за ней. Она стояла в темноте ко мне спиной в метре. Ирэн повернулась, подняла глаза на меня и подошла впритык к моему телу.

– Поцелуй меня, пожалуйста.

Честно говоря, я даже не хотел спорить с ней или снова говорить об Андрее. Я послушался и наклонился к ее губам. Мы поцеловались быстро и неряшливо. Она открыто и уже без наигранной обиды заулыбалась. Улыбка переполняла ее каким-то огнем. Она была явно воодушевлена.

– Спасибо, мне это очень было нужно, чтобы кое-что понять для себя, – она ушла счастливая, оставив меня в темноте и в полном ступоре.

В моей голове кроме мыслей о порошке ничего уже не умещалось. Именно поэтому я смело могу сказать, что не думал о случившемся, находясь в состоянии полной фрустрации. У меня лишь появилась гениальная идея подняться наверх в номер и поискать там хоть полграмма прелести. На пути к мечтам о порошке я встретил Андрея, который остановил меня и завалил вопросами. Под его телом хрустели внезапные подозрения. Все его претензии сводились к моему неоднозначному общению с бандитами, как он их называл. В частности, главным из них. С тревогой он интересовался моими и другими знакомствами со всеми “мафиозниками” города, а также он высказал мне о разочарованиях в самом юбиляре, который очень дружески обнимался с подобными людьми. Да и в целом его озадачило, что такие нелюди были приглашены на день рождения Шомы. Его голова будто зудела от тысяч непоняток и блуждающих сомнений. Я же ему мог выдать сейчас только трагическую тишь. Просто потому, что в моей голове был вакуум без кокаина. И я не мог ему и об этом сказать тоже, потому что обещал давно завязать с наркотиками.

Каким-то ничтожным бредом оправданий была бы моя речь вслед за его в данную минуту. Он же погружался все больше в глубокие раздумья. Говорил мне вновь о тайнах, в которые я его не посвящаю, и о грозной правде, которую стоило бы мне ему открыть. Все его дыхание было с привкусом недоверия. Он дышал сомнением, охватывающим все больше его воспаленный мозг. Но я все также хранил завидное безмолвие четких ответов на его нескончаемые вопросы.

– Ты отлично смотришься в компании таких подонков. Как свой! Блистаешь… Было ощущение, что ты находишься в привычном мире… Себе подобных… – добавил он напоследок.

Но обнажив бездну мрака и зла, он все равно лишь мог догадываться, но не знать. Да и были мы оба слишком пьяны для этого разговора. И место было неподходящим, чтобы изливать душу в роковых вопросах, развеивать его дым сомнений, бледный вымысел в коридоре отеля. Или подтверждать мерещущееся ему. Сейчас я для него был запечатан тайнами.

Тяжело вздохнув, он попросил ключи от номера, сославшись, что Ирэн нехорошо себя чувствует. Естественно, я сказал, чтобы она поднималась и отдыхала сколько ей будет угодно. Лишь проронил, что мне нужно туда подняться по своим делам ненадолго.

– Номер шестьсот шесть! – крикнул я уже в спину удаляющемуся Андрею, злому и встревоженному.

Я был застигнут врасплох Ирэн, которая открыла дверь ванной комнаты и увидела меня, сидящего на боковине ванны и торчащего от кайфа. Она не разрезала голосом эту тишину, просто стояла и смотрела. И лишь когда я открыл глаза, смог заметить, какая она сексуальная сегодня. Желания поползли с новой волной.

– Привет-т-т! – я говорил игриво, смотря несколько исподлобья с довольной физиономией и расслабленным телом.

– Привет-привет. Что ты тут делаешь? – Ирэн нахмурила брови.

– Да так, – бормотал я, убирая лишнее.

– Это что? Наркотики?! – она очень удивилась. – А я никогда не пробовала! А можно?

– Лучше и не пробовать, честно тебе скажу.

– Ну дай, немножко, самый минимум, – голос лился нежно, уговаривая.

– Я не знаю… Одобрит ли это Андрей, – лоб наморщился.

– Ты же знаешь, что мне все равно.

– Знаю? – я сильно удивился.

– Видишь!

Хорошо.

– Ммм. Не пришлось тебя долго уговаривать.

– На, вдохни резко, зажав одну ноздрю, – я высыпал на руку небольшое количество белого порошка.

– Ой, мне страшно! – она замандражировала.

– Ну решайся давай, или я уберу.

– Все! Решилась. Давай! – пододвигая мою ладонь к себе, она вдохнула и оперлась о косяк проема. – О!!!

– Ой, да там мало. Ты, наверное, больше нервничаешь, чем испытываешь что-то по-настоящему сродни кайфа.

– Наверное. Но мне хочется кое-что сделать…

Она ответила мне очень загадочным голосом. Снова взяла мою руку в свои ладони. Она начала переминать мои пальцы в своих и потом целовать. Наши руки наложились друг на друга и образовали сцепление. Я не сводил взгляда с этой порочной связи двух рук. В голове отсутствовали хоть какие-то мысли. Пробуждался лишь животный инстинкт.

– Что ты делаешь?

– Что хочу, то и делаю. Ты испугался?

– Чего мне пугаться?

– Ну что, например, такая хрупкая девочка пристает к такому большому мальчику и ведет себя крайне неприлично!

– Ой, прекрати, я не из пугливых, – кажется, что я оправдывался.

– Да? А мне показалось, что ты испугался.

– Ну я просто не хочу вставать между тобой и свой другом. Для меня это важно.

– Насколько сильно? Или все-таки можно пододвинуть принципы дружбы?

Она ехидно выспрашивала у меня о тонкостях нашей дружбы, поглощая один за одним мои пальцы своим ртом. Сказать, что у меня ничего не шевелилось, я, конечно же, не могу. Я уже давно был под кайфом, успокоившийся и желающий новых приключений. Страсть испариной спускалась по моей спине. Все, что я сейчас хотел, было связано только с сексом. Я бы с удовольствием развернул Ирэн к себе спиной, нагнул как сучку и трахнул. Но отвечал несколько другое. Как будто ломался… Даже после того, как она принялась целовать мою руку выше и выше.

– Вот что ты делаешь?

– Я делаю, что я хочу!

– Так, Ирэн, это совсем не смешно.

– Хорошо-хорошо, бояка!

Она резко отбросила мою руку и направилась в комнату, где стояла кровать. А потом с разбега плюхнулась в нее, скинув туфли. Я же последовал за ней. Встал напротив кровати и просто наблюдал. Вдыхал сладкий аромат шлейфа, оставленный ею по пути к кровати. Желание блуда гуляло по моей плоти, как по проспектам города. Ирэн позвала меня к себе в кровать хлопком руки по одеялу, но я лишь усмехнулся.

– В любой момент может прийти Андрей.

– Ну тогда закрой дверь!

– Ты что хочешь переспать со мной? – я самовлюбленно натянул улыбку.

– Да нет же!! – она отвечала противоречиво, несколько повысив голос и изменив интонацию. – Я хотела, чтобы ты сел, и мы поговорили.

– Поговорили?! Хы. Тогда и запираться не стоит.

– Вы с Андреем прям как братья-близнецы в этих черных костюмах.

– Так о чем поговорить? – я сел на стул таким образом, что его спинка оказалась впереди меня.

– Ну мне интересно: как же вы так на сайте знакомств поменялись и для чего?

– Ой, ты про это что ли.? Да это все случайно произошло. Я хотел найти себе девушку, а в итоге, нашел Андрей. И все никак не мог тебе сказать об этом.

– А я думала, может вначале ты общался со мной?

– А, нет! Я ни разу даже к сайту то толком не подошел, некогда было, знаешь ли…

– Ну да, наверное, ты был о-очень занят?

Она лежала на животе по диагонали на большой кровати и откуда-то с тумбы рядом пододвигала порванные одноразовые упаковки от презервативов. И упаковка каждого из них издавала противный звук, когда она медленно изящным пальчиком вела их по тумбочке из одного угла к другому.

– Хы… Ну и этим тоже.

– А у тебя в номере… Что? Совсем не убирают?

– Ну как-то так, – я пожал плечами. – Иногда.

– Секретики? Девочки, девочки. Ну, мальчик ты видный. Ты мне сразу понравился.

– А Андрон что ли тебе не нравится?

– Андрон… Как интересно ты его называешь. Ммм, нравится. Он очень хороший, но ты…. Мммм-мм, – она промурлыкала и перевернулась на спину, будто заигрывая со мной, как перед спариванием.

– Он хороший парень, Ирэн, так что цени это. Мне кажется, вы красивая пара.

– Угу… – она ответила явно с грустью в голосе, а потом сорвавшись с кровати подошла ко мне. – А я тебе совсем не нравлюсь?

– Ирэн… Ты привлекательная девушка, я не спорю. Но ты девушка моего брата.

– Что-то твой порошок дает очень маленький эффект, я совсем не заметила разницы!

– В том и прикол порошка, что нет ни перегара, как от алкоголя, ни запаха табака, но эффект заметен несколько другим поведением и легкостью. Как будто ничего не изменилось, но творишь порой безумные вещи. Открываешь новые грани себя… Вот даже ты, как ты развратно мне облизала пальцы…

– Я бы это сделала и без порошка! Поверь.

Она сказала это таким тоном, что я поверил в правдивость этой фразы. Она взяла стул, села на него напротив меня. Спинки стульев с силой ударились, но я успел предусмотреть момент сближения и убрал локти, с ухмылкой прищурившись.

– Ты мне очень нравишься! Ты очень красивый, Рустем.

– Хы.

– У тебя очень глубокие красивые синие глаза. Я, когда их впервые увидела, все время хотела на них смотреть. Понимаешь? Нравятся! Очень сильно… – она вертела головой из стороны в стороны, описывая меня вслух.

– Ты что меня клеишь? – я довольно улыбался.

– Не знаю, Рустем. Я не знаю…

– А кто знает?

– Ой… – тяжело вздохнула она и опустила голову на руки. – Не знаю я ничего. Потеряла голову.

– А ты замечал, что твоя верхняя губа, как сердечко? Явно очерченное сердечко!

– Ну хватит! Что за бредовый подкат?

– Честно-честно, сердечко, – она рукой провела по моей верхней губе.

– Да? Не знаю… Не замечал.

– Поверь. Я всего тебя рассмотрела вдоль и поперек.

– Всего ли?

– Ну да. Голого еще не видела. Увы!

– Значит тебе нравится моя внешность?

– Нравится. Мне всегда нравились красавчики. Что поделать! – она глубоко вздохнула, проведя пальцами по моему лицу.

– Прекрати, пожалуйста! Не надо со мной флиртовать.

– Ты так сильно боишься Андрея?!

– Я уже говорил, что не боюсь Андрея. Я лишь не хочу осложнений наших взаимоотношений, понимаешь?

– Подожди! Я, кажется, поняла! – с неким восторгом воскликнула она и расширила глаза. – Ты уже уводил у него девушку, да?

– Хы. Смотри-ка, догадливая! Не то чтобы уводил… Но девушки, которые нравились ему, предпочитали меня.

– Конечно, в такие глаза сложно не влюбиться и не потерять голову!

– Ну дело же не только в глазах. Внешка это минимальное.

– Ну не знаю. Так прям и хочется тебя съесть!

– Хы, – я снова привычно ухмыльнулся.

Мы потеряли счет времени. Ее взгляд был влажный и одинокий, с нотами легкой тоски и грусти. Поток бесконечной страсти не иссякал между нами в общении. Пульсация вен не только в моих брюках, но и в ее мыслях. Она краснела от волнения и от выпитого алкоголя. Казалось, что если бы не Андрей, который в любой момент может подняться в номер, то она бы набросилась на меня и сожрала. Распутство было в ее глазах очень явным. Она глотала очень часто слюни, скапливающиеся у нее во рту от вожделения. Да и в целом, вся комната пропиталась потом страсти. Было ощущение, что демоны сладострастия и прелюбодеяния выли вокруг нас в предвкушении.

– А может это судьба? – вопрос застиг меня уже у двери номера.

– Судьба? А ты веришь в судьбу?

– Не знаю… А вдруг?

– Мне надо идти! А ты отдыхай и не думай о всякой ерунде! – я стремительно вышел из номера, полностью обрубив ее попытки скомпрометировать мои мысли по этому поводу.

Только через час я встретил Андрея у бара ресторана. Он напился не в своей манере. Мне пришлось его тащить в номер к Ирэн, потому что он не мог физически стоять на ногах. Избыток алкоголя и рой сомнений, который Андрей в себе посеял, сделали свое дело с его телом. Он был как кисель. Что-то пытался мне сказать в таком состоянии, но я не мог разобрать и слова. Он окунулся в мир тщеславного разврата на этом празднике жизни и все свои переживания вылил в мой адрес. Блестящая мишура была не только на мне, почти на каждом, кто находился на банкете. Только его не волновал каждый, лишь я. Сомнения ядом потекли по его венам. Некая завеса неведения стала падать с его глаз, пелена прорывалась с треском. Видимо, он опьянел от этого еще больше.

Я положил его на кровать. Ирэн же я в спальне не застал. Она была в ванной комнате, где шумела вода. Дверь была туда не заперта. Моя уже взбесившаяся плоть рвалась наружу. Желание увидеть ее голой пересилило мой разум, и я вошел в комнату. Горячий влажный пар встретил меня в этом помещении, будто окутал теплом. Она стояла с намыленной головой, нагая. Передо мной распустился бархатный темный пион. Он дышал нежностью и солнце было в его лепестках, будто пришла весна. Он открылся под лучами тепла, в ожидании бесконечной женственности. В ее цветке словно растворилась самая темная ночь. Стекающие капли оголяли миллионы чувств к каждому из лепестков пиона. Я слышал шепот темноты между ее ног, в котором струился сладкий аромат фруктов и экзотических цветов геля для душа, вперемешку со слабым мускусом фиолетовой неженки, промокшей насквозь. Синий свод небес со звездами, сосредоточенный в этом нежном месте, наполнял тайной силой эту женщину, намыленную в густой пене под звуки ливня из душа. Будто весеннее безумие шумной реки омывало прекрасный сад из черных редких пионов, и они распахивали свою густую синь.

Я еще минуту молча простоял, любуясь ее стройным телом и цветком. Вспотевший, я спустился вниз и удалился на такси домой. В моей голове крутились мысли о том, что мы бы могли слиться в этом душе под пьяный храп Андрея; что могли сейчас отречься от всех святых законов про дружбу, отношения и согрешить; что могли извлечь огонь от трения двух жаждущих тел, совершить бесноватый разврат с иммунитетом на чувства и всецело отдаться похоти, протерев два тела до гнилых душ…

Шикарный юбилейный вечер наконец-то догорел. На столах в утомленном зале под недавно пьяные дерзкие взгляды остались танцующий дым на пустом танцполе и недопитые бокалы с разноцветной жижей. Это пойло было уже невозможно назвать хорошим алкоголем. А изысканные блюда на все тех же засаленных столах превратились в кашу. Окинув взглядами тарелки, здравомыслящий человек скажет, что здесь ужинали не люди, а какие-то свиньи, превратив изысканные угощения в помойные корыта.

Воздух в такси был неимоверно сжат. Щемящая пустота угнетала мое и без того хреновое состояние. Я чувствовал, как мои губы пропахли алкоголем, а изо рта смердело чем-то похожим на горькое послевкусие от сигареты. Даже сама ночь, кажется, хмурилась от такого запаха, прячась за фонарями. А меня самого тошнило от поддельной душевной наготы, которая лилась через край за каждым столом приглашенных гостей. Как же хотелось блевануть от разговоров, подслушанных случайно или специально. Меня бросало в дрожь сначала от того, что не было наркотиков, а потом от того, что мыслей было слишком много от наблюдений за пьяными оргиями за каждым из столов гостей. Пропитые рожи, пришедшие потерять здравый рассудок до полного катарсиса, до дна опорожняя очередную бутылку с тягучей крепкой карамелью или слегка запыленным выдержанным вином, закусив тар-таром, в который, я надеюсь, не плевал сегодня официант. Даже бандиты этого вечера не уступали в торжественном угаре, двигаясь в танцах как испуганные звери. Они словно воскрешали недельные запои, выливая за воротник литрами.

Я уезжал домой подальше от запаха гостиничного номера, где распустился прекрасной красоты цветок. Уезжал подальше от светящихся окон в номере шестьсот шесть, несмотря на поздний час. Уезжал от швейцаров, которые с осуждением осматривали мое пьяное лицо, шатающееся от люкс номера до элит банкета и обратно, завидуя, что кому-то выпал шанс познать наслаждение роскоши. Я уезжал от иллюзии семейного уюта, которым пропитаны все номера этого бизнес-отеля. Я спешил к одиноко стоящей вазе с цветами в моей спальне вблизи приоткрытого окна, для того, чтобы поскорее его закрыть. Ждущие меня любого, по-настоящему живые создания, в отличие от многих из тех, кого я сегодня видел на празднике, простят меня за морозный вечер. И, дотронувшись до их предсмертного оргазма, я тотчас протрезвею, ощутив ненависть к юбилеям.