Читать книгу Война в Сирии (истоки, предыстория и действительность) - Грант Аракелян - Страница 7

Хафез Асад был харизматическим политиком международного масштаба, претендующим после смерти Гамаль Абдель Насера на роль общеарабского лидера. Башар Асад, по мнению многих, не обладает харизмой своего отца и старшего брата Басиля. Однако, продолжая оставаться «доктором Асадом» для некоторых во внешнем мире и став «президентом Асадом» для сирийцев, он унаследовал от отца не только власть, но также реальное или показное обожание сирийской элиты и народа, непомерное восхваление его личности и ничем не прикрытую лесть. Нелегко согласиться с английским эссеистом и моралистом Уильямом Хэзлиттом в том, что

Всем нам свойственно низкопоклонство,

но, возможно, Хэзлитт прав, заявляя, что

Стремление к власти так же присуще человеку, как и преклонение перед властью над собой. Первое свойство делает из нас тиранов, второе – рабов [16].

Набирающий силу культ нового сирийского вождя был приспособлен под его биографию и личные достоинства. Это уже не ассоциируемый с героями славного арабского прошлого доблестный воин, генерал-президент Асад-старший, а европейски образованный, свободно владеющий французским и английским интеллектуал, шагающий в ногу со временем новатор, модернист и, разумеется, достойным продолжатель дела своего великого отца. Легитимность, по сути монархической, передачи полномочий верховного правителя к заранее выбранному наследнику обосновывалась намёками на передачу власти наследникам пророка Мохаммеда – халифам (араб. – наместник, заместитель), как и желанием народа. Обращаясь к покойному президенту, официоз правящей партии Баас газета Al-Tawra писала:

Вы останетесь навсегда с нами, вместе с Башаром – Надеждой и Вашим заместителем.

В те же дни в редакционной статье «Наше утешение – любимый Башар», ещё раз мысленно обращаясь к покойному президенту, газета проникновенно пишет:

Даже если смерть забрала тело, тот, кто оставил после себя наследника – не мёртв, и наше утешение – продукт твоих чрёсел – любимый Башар, который продолжит исполнять волю народа. Раны нашего траура будут залечены присягой на верность фельд-маршалу Асаду.

В официальном сообщении руководства партии Баас о смерти Хафеза Асада упор в обосновании легитимности передачи власти от отца к сыну делается на «спонтанное выражение воли народных масс»:

Режим Башара является естественным продолжением режима отца, поэтому передача всей полноты власти ему есть наиболее корректный, со всех точек зрения курс. Решение о назначении доктора Башара президентом страны – реакция на спонтанное выражение воли народных масс, которые видят в докторе Башаре надежду на продолжение пути нашего великого лидера, Хафеза Асада.

В сообщении партии Баас также выражается уверенность, что Башар продолжит курс отца, поскольку воспитывался под его кровом и унаследовал его выдающиеся качества:

Доктор Башар родился и вырос в доме покинувшего нас великого лидера, получил образование в соответствии с его видением мира и напился из источника его мудрости, моральности и лояльности, что и есть гарантия того, что он продолжит вести нас по пути, намеченному отцом, см. [4].

Помимо верховной власти молодой президент унаследовал от отца ряд требующих постоянного внимания вопросов и нерешённых проблем. Во внутренней политике это прежде всего поддержание с трудом установленного этно-конфессионального равновесия страны, укрепление её суверенитета, большей независимости от внешних влияний, обеспечение заметного экономического роста и благосостояния жителей страны, а также борьба с коррупцией, разъедающей, как и во многих странах, государственный организм.

Пользующийся репутацией европейски образованного реформатора молодой президент приступил к осуществлению некоторых реформ по либерализации государственного строя страны. Из тюрем были выпущены политические заключённые. Стали проводиться внутрипартийные выборы с правом снимать с постов партийных работников среднего звена. Была ослаблена монополия правящей партии Баас на ведение политической работы в обществе. В новое правительство, которое и раньше возглавлял Мухаммед Мустафа Меро, назначенный за несколько месяцев до смерти Хафеза Асада для проведения экономических реформ и борьбы с коррупцией, вошли в основном не военные, а гражданские лица в возрасте до 50 лет. Это было первое гражданское правительство Сирии за многие годы. В 2003 году Башар Асад принял отставку правительство Меро и новым премьер-министром Сирии стал выпускник Амстердамского архитектурного университета, сторонник либеральных реформ Мухаммед Наджи аль-Отари. За первые четыре года своего правления Асад поменял примерно 15 процентов высокопоставленных чиновников. В стране стала выходить первая независимая газета, появились негосударственные университеты, в Дамаске были открыты частные банки и фондовый рынок.

Как и любой практически несменяемый правитель Башар Асад вынужден был уделять особое внимание экономике страны. Сирия – государство, ресурсами не особенно богатое. Большую часть из 185 тыс. км² территории страны занимают пустыни и полупустыни и только 3 % приходится на лесные массивы, невелики и запасы пресной воды. Приведём небольшую справку о состоянии сирийской экономики в докризисный период.

На государственный сектор, который сохранял в экономике ведущую роль (70 % основных средств производства), приходится около половины национального дохода и примерно 75 % стоимости промышленной продукции. Государство полностью контролирует сферу финансов, энергетику, железнодорожный и авиационный транспорт. В рамках провозглашённого сирийским руководством курса на постепенную либерализацию и модернизацию экономики взята линия на предоставление предприятиям госсектора большей хозяйственной самостоятельности, в частности, права выхода на внешний рынок, привлечение иностранных инвестиций.

Активно развивался частный сектор. В нём производится 25 % стоимости промышленной продукции, он занимает доминирующие позиции в сельском хозяйстве (почти 100 %), внутренней торговле (90 %), внешнеторговой деятельности (70 %), сфере услуг, автотранспорте, жилищном строительстве.

В промышленности создаётся основная часть национального дохода. Наиболее развитые отрасли – нефтяная, нефтеперерабатывающая, электроэнергетическая, газодобывающая, добыча фосфатов, пищевая, текстильная, химическая (производство удобрений, пластмасс), электротехническая.

На долю сельского хозяйства (50 % самодеятельного населения) приходится около 30 % национального дохода и 17 % поступлений от экспорта (хлопок, продукты животноводства, овощи и фрукты). Лишь треть территории Сирии пригодна для сельского хозяйства [14].

Стараниями Башара Асада, благодаря проводимым по его инициативе реформам в стране, официально считающейся социалистической, частный сектор получил определённое развитие, в целом же экономика Сирии являлась преимущественно аграрно-углеводородной. Хотя доходы от добычи нефти и газа существенно пополняли государственную казни и на их долю приходилась примерно четверть ВВП страны, запасы углеводородов в Сирии достаточно скромны по сравнению, скажем, с запасами стран Персидского залива. Сирия занимает 34-е место в мире по разведанным запасам нефти, 0,15 % от общемирового показателя [21] и 46-е по запасам газа, 0,13 % от общего количества разведанного в мире газа [26]. Для сравнения, показатели по нефти и газу на душу населения в Катаре, население которого на порядок меньше сирийского, больше соответственно на два и три порядка, приблизительно в 100 и 1000 раз.

Согласно официальному источнику структура ВВП Сирии в 2010 такова, см. [15].

ВВП Сирии по отраслям, 2010 год

В целом о результатах правления Асада в области экономического развития страны можно судить на основе статистических данных по ВВП Сирии. Конечно, такие макроэкономические показатели, как ВВП, дают картину благосостояния страны лишь «крупным планом», без учёта различных факторов, обстоятельств и конкретики, которые дополняют, детализируют общую картину и способны влиять на оценку реального положения экономического положения страны. В частности, ВВП Сирии существенно зависел от цен на нефть и газ, инфляции, погодных условий влияющих на урожайность, наличия или отсутствия экономических санкций, темпов роста численности населения. Тем не менее, важность основного интегрального показателя очевидна и для наших целей достаточна, поэтому, как и в случае оценки экономических достижений Асада-старшего, ограничимся, в основном, статистическими данными из считающихся наиболее надежными источников. Поскольку к президентским обязанностям Башар Асад приступил лишь со второй половины 2000 года, в качестве начальной точки отсчёта возьмем 2001 год, а в качестве конечной точки – последний мирный перед началом сирийского кризиса 2010-й год.

Таблица 3. ВВП (номинал) Сирии, 2001–2010 годы

Из таблицы видно, что за десять лет относительно спокойного правления Башара Асада ВВП страны на душу населения увеличился в 2,3 раза. По формуле геометрической прогрессии это рост со знаменателем 1,085, а среднеарифметический годовой рост составил 5 %. Показатель в общем-то неплохой, хотя и не особенно внечатляющий, особенно на фоне стран Передней Азии, более богатых нефтью и газом, чем Сирия. Процентная доля Сирии уменьшилась в переднеазиатском регионом с 2,6 % до 2,4 %, но увеличилась с 0,24 % до 0,29 % в целом по Азии и значительно, на 31,5 % возрасла в мире – с 0,063 % до 0,092 %.

Сравним теперь показатели, достигнутые в правление Асада-младшего, с показателями правления Асада-старшего с 1971 по 1999 годы, при котором ВВП Сирии увеличился не в 2,3, а в 3,7 раза. Однако это мало о чём говорит, поскольку при корректном сравнении 28-летнего периода с 10-летним следует брать усреднённые данные. Знаменатель геометрической прогрессии у Хафеза Асада равен 1,048, что значительно ниже, чем у его преемника. Не особенно хорошо обстояли дела и в сравнении с другими странами. Процентная доля Сирии в мировом ВВП не изменилась, но уменьшилась на 41 % в Передней Азии и на 76 % в Азии [23]. Политическая стабильность, достигнутая при Хафезе Асаде, не сопровождалась, как мы знаем из предыдущего, заметными экономическими достижениями. В этом отношении сын успешнее отца, что наглядно видно на показывающем изменения ВВП Сирии с 1970 по 2014 год графике, на котором мы выделели «ничейные» 2000 и 2010 годы.

Изменения ВВП (номинал) Сирии с 1970 по 2014 год

Начальный период правления Хафеза Асад отмечен вначале небольшим, затем стремительным ростом ВВП вплоть до 1983 года, когда началось медленное, а после обвальное падение до 1986 года, сменившееся медленным неравномерным ростом до самой кончины президента. Десятилетний же период правления Асада-младшего серьёзными падениями не отмечен, а с 2003 по 2010 год имел место резкий скачок вверх, в результате чего ВВП Сирии достиг отметки в 70 млрд. долларов. Это, впрочем, не означает, что в экономике Сирии произошёл прорыв, приведший к более чем двойному росту ВВП за исторический короткий промежуток времени. Дело в том, что, как и в других странах преимущественно с нефтегазовой моноэкономикой, уровень благосостояния Сирии в решающей, можно сказать, степени зависел от мировых цен на нефть, которые в свою очередь определяются факторами геополитического и экономического характера. В этом нетрудно убедиться взглянув на график изменения цен на нефть за тот же период с 1970 по 2010 год, на котором отмечены события, повлёкшие за собой изменения на нефтяном рынке.

Изменение цен на баррель нефти марки Brent с 1970 по 2016.

В первом, по крайней мере, приближении графики идентичны. Стабильность, позволяющая с минимальными потерями переживать время от времени сотрясающие мир экономические кризисы, достигается высоким уровнем и многопрофильностью, диверсифицированностью промышленности. Если же все «яйца» положены в одну углеводородную «корзину», степень устойчивости страны к экономическим потрясениям невелика и её экономику можно сравнить с утлым судёнышком, которое уверенно плывёт при попутном ветре, но испытывает сильную качки и рискует пойти ко дну во время шторма. Для более полного представления о реальном уровне благосостояния асадовской Сирии следует учесть, что в таких странах ВВП по паритету покупательной способности может в разы отличаться от номинала, в то время как в развитых стран запада оба этих показателя практически одинаковы. Следует заметить, что данные по ВВП практически любой страны в разных источниках, как правило, не совпадают. Можно сказать, что у каждого аналитического центра по экономике свой «фирменный» ВВП исследуемой страны, хотя разница в результатах обычно не превышает нескольких процентов. Поэтому полного доверия к приводимым ниже данным нет, но едва ли они сильно искажают реальную картину и, как и во множестве других подобных случаев, не остаётся ничего другого, как принять их к сведению.

Таблица 4. ВВП Сирии на душу населения [22]

Данные, охватывающие три десятилетия из сорокапятилетнего периода правления Асадов, дополняют предыдущее изложение любопытными подробностями. Лишний раз убеждаемся, что политическая стабильность при Хафезе Асаде сопровождалась резкими поворотами в экономике страны, отражаемыми в двух макроэкономических показателях, особенно в их отношении. С одной стороны немыслимое (по значению и с любопытным совпадением последних знаков) отношение 0,87 в 1987 году, когда номинал превысил ППС (!), с другой – колоссальное 4,3 в 1998 году. В период правления Асада-младшего такого уже не было: после небольших колебаний отношения двух параметров в районе 3,5 имел место плавный спуск к значению 2,3 в 2010 году. В начале 80-х ВВП Сирии (ППС) на душу населения был близок к четверти этого показателя для США, однако в дальнейшем произошёл неравномерный спуск к значению 17 %. В течение десятилетнего мирного периода президентства Башара Асада Сирия к заоблачным для себя 25 % ни разу не приблизилась, но наблюдалась стабильность этого параметра в пределах 15,2 % – 17,8 %.

Завершая обзор, а скорее краткие, с использованием имеющихся статистических данных заметки по экономике Сирии, можно констатировать следующее. Хотя Сирию следует, с оговорками, причислить к категории нефтегазовых стран, её запасы углеводородов, их добыча и экспорт недостаточно велики для построения нефтегазового рая, характерного для монархий Персидского залива. ВВП Сирии был на порядок ниже, чем у этих государств и развитых стран Запада, а в мировом экономическом рейтинге её в лучшем случае можно отнести к числу стран со средним достатком. Центральное положение, занимаемое Сирией на Ближнем Востоке и арабском мире, обусловлено не скромным экономическим потенциалом этой страны, а прежде всего её историей, престижем и географическим положением. Если Сирия при Хафезе Асаде отмечена относительной политической стабильностью и вместе с тем резкими перепадами в экономике страны, связанными с ценами на нефть и ближневосточной политической конъюнктурой, то для десятилетнего периода правления Башара Асада характерны не только политическая, но также экономическая устойчивость.

Недовольные властью всегда были, есть и будут в любом государстве. Уже сам факт верховенства алавитского меньшинства в стране с абсолютным большинством суннитов потенциально является дестабилизирующим фактором, который при определённых условиях, в частности, при внешнем вмешательстве и усилении внутренней оппозиции, способен взорвать страну. Объективно, в Сирии 2010 года, с точки зрения её экономического положения, не было заметных признаков, предвещающих скорое наступление бури. Другое дело, что в декабре в Тунисе уже вспыхнула инспирированная извне Арабская весна, которая затем быстро, как чума, перекинулась на другие страны исламского мира, в том числе Сирию.

Когда в стране начинается смута, в этом принято обвинять руководство. Допустили, мол, кучу ошибок, недоглядели, не проводили нужные реформы и тому подобное. Но нет, наверное, на свете идеальных правительств, которые всегда всё делают правильно, никогда не ошибаются, с реформами не запаздывают и которыми все довольны. И поручиться за долгое, безмятежное правление автократа тоже нельзя.

Поэтому в политике пострадавший всегда в чём-то виноват, всегда ему можно что-то поставить на вид. Между тем, окно возможностей политического лидера, будь он хоть наделённым практически неограниченной властью верховным правителем государства, не бывает слишком широким и по любимому выражению одного из персонажей исторического романа «Айвенго» Вальтера Скотта «Человек может сделать только то, что в его силах». А по словам Лиона Фейхтвангера,

Из десяти политических решений, которые должен принять человек, на каком бы месте он ни находился, девять будут ему всегда предписаны обстоятельствами. И чем выше его пост, тем ограниченнее его свобода выбора [17].

Возможно, свобода выбора в принимаемых правителями решений выше десяти процентов. Не всегда справедливо представлять главу государства как, скажем, лоцмана плывущего по течению реки корабля, который следит только за тем, чтобы корабль не отклонился от заданного курса, не натолкнулся на подводные рифы и не сел на мель. Нельзя, конечно, недооценивать роль личности в истории, но великие реформаторы, деятели, влияющие на ход истории – большая редкость. Какой бы пост не занимала личность, она – дитя своего времени, заложник эпохи, ограниченный в своих действиях традициями страны, менталитетом её населения, аппетитами ближайшего окружения, правилами игры национальной элиты и прочими обстоятельствами. Инерция любого сообщества людей, как правило, велика и крайне сложно и рискованно проводить радикальные реформы в устоявшейся, консервативной среде. Башар Асад не слишком преуспел в модернизации Сирии в соответствии с требованиями XXI века, но всё-же доказал, что не лишён знаний, политической воли и других качеств, необходимых для руководителя такой сложной страны, как Сирия. Он, следует признать, оказался «крепким орешком» для желающих поступить с его страной как с Ливией или Ираком, а с ним – как с Саддамом Хусейном, Милошевичем или Каддафи. Давать же более определённую и полную оценку деятельности действующего в условиях продолжающегося кризиса президента ещё слишком рано.