Читать книгу Если ты мне веришь. Однажды твои мысли станут реальностью - Грейс Одли - Страница 3

21 сентября 1982 года.

Утро было чудесным. Будильник еще не прозвенел, а я уже был на ногах с чашкой горячего кофе. Все – таки приятно просыпаться ранним осенним утром. Воздух прохладный, но это ничуть не мешает, даже наоборот. Ты сразу же взбадриваешься, особенно после принятия пятиминутного душа, впрочем, как всегда.

«Розалинда!», – выкрикнул я, и тут послышались собачьи шаги. Вообще, я не особо нуждаюсь в собаках, или иных домашних животных. Просто уж так получилось, что мои коллеги по работе сочли нужным подарить мне щенка на мое тридцатипятилетние. Щенок превратился во взрослую эштрельскую овчарку, и я уже к ней достаточно привык.

С другой стороны, все – таки хорошо, что Розалинда у меня есть, иначе мне бы пришлось разговаривать о своих проблемах с самим собой, что не совсем адекватно. Хотя вести разговор с собакой тоже не лучший вариант. Однако больше выбора у меня не было.

Каждое утро я делал пробежку со своим лохматым другом. Навстречу мне попадались люди, с изумлением и даже страхом смотревшие на мою Рози. Конечно, я уже привык к такому поведению прохожих, но все же изредко меня бросало в смех.

В воздухе витала атмосфера некой грусти и печали, что соответственно для этого времени года. На улице уже успели убрать опавшие листья, а вот в парках они остались. Почва была чуть сырая, так как с раннего утра прошел мелкий дождь и освежил весь наш городок.

Я был доволен сегодняшним утром, и с приподнятым настроением пошагал на работу, оставив Розалинду ждать меня дома.

На самом деле я не то, чтобы любил свою работу, нет. Просто она была единственным моим спасением. Там, я мог чувствовать себя полезным для общества, а не просто сидеть перед телевизором с кучкой прошлогодних газет. Наверное, именно своей работе, я до сих пор не пациент собственной клиники.

В последнее время мало, кто поступал в нашу психбольницу, поэтому я ожидал, что в один из дней, мой помощник оповестит меня о прибытии нового пациента. Так хоть я мог занять себя чем – то на работе. Иначе бы мне приходилось снова разговаривать с Грэмом о давно прошедших новостях. И в ожидании, я с преподнятым настроением спешил туда каждый день.

– Доброе утро, мистер Норвингтон! – послышался на входе знакомый голос. Мой помощник – Грэм Садд, весьма худощав, с редкими волосами, из – за которых можно было разглядеть лысину. Ходит он всегда в одном темно – зеленом костюме, что подарила ему его девушка, о которой он так много рассказывает мне. Признаться честно, я в начале своей карьеры не хотел брать помощника такого телосложения. Видимо потому, что перед Грэмом, его работу выполнял плотный крепкий тип. Но как оказалось позднее, Грэм идеально справляется со своей работой, и теперь из всех работников больницы, я доверяю только ему.

– Прекрасное утро, Грэм, не так ли? Новости есть?

Грэм ни сколько неудивился моему веселому настроению даже в такое пасмурное утро, и тут же поспешил мне передать хорошие вести:

– Да, сэр! Сегодня ночью поступила новая пациентка, Кристен Роуз, она утверждает, что видела нечто необычное.

Я усмехнулся. Такое часто бывает с пациентами психбольниц, очень часто.

«Как всегда, шизофрения», – мысленно произнес я, и перевел взгляд на Грэма. Он, как всегда, ждал дальнейших поручений.

– Найди всю информацию о ней, откуда прибыла, есть ли кто из родных, и занеси ко мне в кабинет. Как только я ознакомлюсь с документами, проведу первую беседу.

Грэм послушно кивнул и ушел за бумагами. Я всегда проводил от трех до пяти бесед с больными, чтобы быть точно уверенным в поставленном диагнозе, но, как это часто бывает, диагноз можно определить после первой же беседы.

Я прошел в свой кабинет, по пути попросив принести мне крепкий кофе свою слегка полноватую секретаршу. Вероятно, она просто очень любит сладкое, и я нередко примечал ее за тем, как она с удовольствием ела что – то из мучного. Но мне не было до этого совершенно никакого дела. И я поспешил в свой кабинет.

На столе, как всегда, было куча ненужного хлама и старых бумаг. Но сегодня я решил не разбирать все эти документы. Мне просто хотелось идти на беседу с новой пациенткой, так давно у нас не было новых прибывших. В моей головое тут же возникли многочисленные вопросы по поводу новенькой. Однако узнать на них ответы я мог лишь из разговора с самой пациенткой.

Честно сказать, я даже дрожал от предстоящей беседы. К счастью, ждать мне пришлось совсем не долго, едва я смог протянуть ноги, как услышал поспешные шаги, приближающиеся к двери моего кабинета. Я тут же вышел, не дав Грэму зайти.

– Вот, вся информация о Кристен Роуз, – Грэм протянул мне пару листов, на которых была не столь важная информация для меня в данный момент. Я, глубоко вздохнув, принял серьезный вид и взглядом пробежался по написаному.

– Она сирота, – жалостливо проговорил я. Я всегда сочувствовал людям, которые потеряли родных. И на этот раз чувства сразу же выползли наружу.

Я узнал из листов, принесенных моим помощником не так много. У отца Кристен был раком и он скончался, когда девочке было одиннадцать. После этого ее мать положили в психбольницу. Она утверждала, что видит несуществующих животных и сказочных персонажей. Впрочем, как и сама Кристен. Может наследственное? Вероятнее всего.

Кристен Роуз было всего двадцать лет. Обычно, с ума сходят в возрасте от пятидесяти. В нашу больницу еще не поступало молодых пациентов. Меня это почему – то даже насторожило.

«Наркотики? Почему бы и нет? Вполне возможно», – пронеслось у меня в голове. Так или иначе, меня все же возбуждала мысль о том, что сейчас я буду проводить беседу, по которой я уже успел так сильно соскучиться.

Наверное, я все – таки любил свою работу. И точно знал, что и как делать. Это непередаваемое чувство, когда ты знакомишься с новыми прибывшими! Они поведывают тебе свою «историю жизнь» и то, что они, естественно, оказались здесь по ошибке. Хотя, у меня был один пациент, который с превиликим желанием поселился в больнице.

Все же, это даже интересно, узнавать от людей то, что на самом деле не могло быть. Тем более, от весьма зрелых и на вид вполне здоровых людей. Впрочем, речь совсем не об этом.

– Я сейчас же приступаю к беседе, – твердо произнес я, сохраняя спокойствие. Грэм посмотрел на меня так, будто гордился мною. Он действительно считал меня примером для подражания. К слову, мне это нравилось.

– Она находится в сто пятнадцатой палате. Вас проводить?

Я усмехнулся, хотя не хотел подавать вида, что насмехаюсь над своим верным помощником. К чему меня провожать? Хотя, это было привычным предложением Грэма. Он был воспитан вполне приличной семьей, и знал все правила вежливого общения.

– Спасибо, Грэм, не нужно, – отозвался я, и зашагал по коридору, к лестнице, чтобы навестить свою только что прибывшую пациентку.

113, 114, 115… Я взглянул через небольшое окошечко в двери. В палате было тихо, ни единого звука, будто бы там никого нет. Затем я увидел что – то небольшое, дрожащее в углу кровати. Она сидела, обхватив руками колени, иногда трогая свои босые пальцы на ногах. Голова была устало опущена на колени так, что черные, как ночь, волосы комьями спускались на кровать. Лица ее я не мог разглядеть, так что мне пришлось все же поддаться своему желанию войти в палату.

Я осторожно подошел к кровати, плотно закрыв за собой дверь. Девушка не обратила на меня ни малейшего внимания. От чего мне стало немного страшновато, и по телу пробежала дрожь. Был случай, когда одна сумасшедшая неожиданно прыгнула на меня, свалив с ног, и, схватив меня своими костлявыми руками, начала душить. Благо, охрана была неподалеку, иначе меня могло бы и не быть сейчас.

Присев на кровать, я начал свой разговор:

– Кристен Роуз? Здравствуйте. Я доктор Норвингтон. Отныне, я буду с вами на протяжении всего времени вашего пребывания в нашей больнице. Вы можете полностью мне довериться и рассказать все, что с вами приключилось, – я заранее достал блокнот и ручку, чтобы записывать все подробности поведения, как, впрочем, я всегда и делал. А также я достал из кармана халата маленький диктофон, чтобы не упустить даже самой малейшей детали. Впрочем, я был готов как никогда.

Но в ответ я не услышал, ни малейшего звука. Кристен лишь больше уткнулась в колени, так что ее лицо мне так и не удалось разглядеть.

– Вам холодно, Кристен? – заботливо спросил я и, взяв с кровати одеяло, накрыл им девушку.

«Может быть, так она почувствует себя в безопасности и осмелится все рассказать» – подумал я, продолжая наблюдать за девушкой. Кристен чуть приподняла голову. Я немного успел разглядеть ее лицо. Большие голубые глаза блестели от слез, которыми было залито все лицо девушки. Она была похожа на бездомное животное, которое жалостью пытается уговорить прохожих взять его к себе. Я хотел было убрать сырой локон с ее чуть покрасневшей щеки, но она резко уткнулась обратно в колени. После этого она не поднимала головы, чтобы взглянуть на меня.

– Может быть, вы перекусите? – вежливо предложил я, но все мои попытки были тщетны.

Кристен не хотела даже двигаться, словно пыталась притвориться мертвой. Но этот трюк со мной не проходил. Мне просто хотелось как можно скорее начать беседу, узнать все, о чем девушка думала. Но она, явно, не хотела этого. Она также продолжала сидеть в углу кровати, ничего не трогая и не произнося не звука.

Я еще несколько минут пытался завести с ней разговор, спрашивая наводящие вопросы. Но Кристен так и не дрогнула, будто меня и не было в палате вовсе.

Наконец, я довольно – таки устал от всего этого. Хотя, силы покинули меня довольно рано. Но даже когда я около получаса просто просидел рядом, также, не произнося, ни звука, девушка не удосужилась обратьть на меня свое внимание.

Рядом с Кристен лежала тарелка с теплым ужином, который с каждой минутой начинал остывать. Поначалу я сдерживал себя и терпеливо ждал, когда она хотя бы коснется еды. Но как только мой желудок начал подсказывать мне, что и нам пора было идти на ужин, я оставил мисс Раян наедине с собой и с тарелкой уже холодной каши.

За весь оставшийся день я больше не увидел ту новую поциентку, но может оно и к лучшему. Девушка слишком взволнована была переездом в клинику, и будет лучше, если я к ней не буду подходить слишком близко и с первого же дня навязваться.

Я тихо побрел домой, к своей Розалинде, которая совсем меня дождалась.

«Привет, старушка», – радостно воскликнул я и протянул руки вперед. Собака, высунув язык, тут же помчалась ко мне на руки, и с озорным лаем принялась лизать мое лицо. Я погладил ее по мохнатой морде и, выпив чашку горячего чая, улегся спать.