Читать книгу Срок годности. Сборник экологической прозы о человеке и планете - Группа авторов - Страница 6

1

были только тела. текли, перетекали вместе, сжимали тебя. ты не знала точно, начинаешься ли где-то и есть ли где-то твой центр, потому что у тел вместе нет края, есть только перетекание в

спереди ты уткнулась в чье-то мягкое, влажное, пахнущее. вокруг тоже пахло, разбухало.

еще то перетекало, накатывало волнами, но тебя пока не касалось. рядом чувствовались другие, до которых то доставало. где-то рядом: крик! вырывался! распластывал многих, тебя. длился, кусал, жирел соседними телами. но тобой пока не жирел. было близко, но еще не здесь

то, что разбухало спереди, укачивало, успокаивало, истомляло. но вокруг – двигались медленно и тряслись тела, прижатые к телам. притиснутые. подымалось и опускалось: дыхание, тело, тела. телу было слабо, но не упасть. зыбкое, шаткое: не заканчивалось, не начиналось. не видно: невозможно. пар. холод покрывался телами; грелся, раскачиваясь.

внизу наплывало совсем другое, другим недоступное – мутило, тянуло нудно, позывало на рвоту. и тогда ты понимала, что это – твое. это – ты. центр – твой. ось! и опять: нудно, мутно. темнело, терялась ось, перетекала. перетекали вместе, другие сжимали. ты одновременно сужалась до тошноты и разбухала телами других. оси не существовало.

то, что разбухало спереди, утешало. знакомое запахами, теплом. думалось: еда, сено, свое. забивалось в ноздри: помет, моча, пот. гладило, укачивало, качало. давало забыть, забыться. немного: помнить было немного, но свое, осевое. радостно, сладко, немного. расширяло в качке, сливалось с телами, тобой. перетекало. все – во всех. ты – во всех. другими не начиналось и не кончалось. перетекало.

внезапно хлестнуло. порезало спину (ось?). вырвался: вой. снова сузилась; сжалась до пореза. почему? кто? откуда? за что? оказалось: этот вой – твой. или? хлестало без перерыва, вокруг выло, сжималось, разбухало. хлыст, хлёст. вой: за что? твой, других. подкосило бедро, копыто споткнулось о. хлыст – тебя, других. за что?

постепенно затихало. успокаивались. тела качались, перетекали. то сжимали, то ты разбухала другими. потом другие – тобой: сжатие. наконец-то, выгибалась ось: рвало. прямо на то, что спереди: теплое, знакомое. легчало. саднило раной. качало. разбухало.

и снова качание, колебание телами. растворение в других через сжатие, разбухание, сжатие. саднило. пахло: рвота, помет, пот, моча, кровь. других, твоя. ожидание. качка. ожидание.

направление: туда! внезапно осью ощутила: у качки есть направление: туда! качает, перетекает. тела, телами. но ясно: туда! там: что-то!

и теперь ты поняла, откуда. и даже уловила момент, когда началось. то – криком! распластать! жирел! и ты знала, что на этот раз дотянет и до тебя. и близко. сжатие, разбухание. качаются: тела, телами. крик: ближе. крик: здесь. крик: твой!

страх – страсть! за что? не может быть. только не меня. ось! только не меня. крик! не хочу. мама. мама. не может быть. неужели и меня? ось! неужели можно так: раз – и нет. раз – и конец. раз – и

качание, сужение. но теперь не разбухнуть другими. не спрячешься во многом, большом, большем. мокрое, знакомое спереди – не утешает. конец! ось! не может быть! то заражало всех: тела, тебя.

спереди – не было. все поменялось и осталось прежним. только нет больше знакомого, утешающего. обжигало: саднило. холод: обнимался.

ее крик. ее – нет. крик – ось. думалось: тепло, овес… конец. бешеная. безудержная. но не так. не как она. впереди – то.

впереди то – но тебя больше не трогало. облизывалось, но не касалось. не смело. мутное, нудное прекратилось. отдало пространство: ярость. ось бешено вертелась. ты была – ты. центр. тела – позади тебя. их – качает, сжимает, разжимает. ты – вершина волны.

ты обрушиваешься на: хлыст, хлёст. передними копытами в: хлёст, хлыст. удар – добила хлыст. хлёст – больше никогда. ярость – острие. распалось, разорвалось: свет! бежать к. лететь на. ноги – сила. нутро – ось. острие – ярость. свобода. свет. ты.

2

Из стандарта Королевского общества защиты животных от жестокого обращения:

Основная цель стандарта – обеспечение безопасности пищевых продуктов, однако в стандарт также входят правила по защите животных от увечий, травм и страданий.

За 24 часа до убоя животные проверяются инспектором по безопасности мяса, который должен убедиться, что животные здоровы и, следовательно, их мясо может быть пригодным для употребления в пищу человеком.

Незадолго до убоя животных поднимают по дорожке на бойню. В ее конце – специальный бокс, куда по очереди загоняют животных. Этот бокс отделяет животное от остальных животных на дорожке. Через несколько секунд после входа в бокс оператор оглушает животное. В случае овец или свиней оглушителем служит электрический ток. Для крупного рогатого скота используется пневматический пистолет с выдвигающимся ударным стержнем. Устройство целят в голову животного. Свиней также можно оглушить углекислым газом. Этот процесс оглушения необходим для того, чтобы сделать животное бессознательным и нечувствительным к боли, прежде чем оно истечет кровью.

Как только животное оглушают, его задние ноги фиксируют кандалами, а затем перерезают крупные кровеносные сосуды, чтобы вызвать кровотечение. Поскольку животное было оглушено, оно находится без сознания и не ощущает, как его заковывают в кандалы и режут. Животное обычно так и не приходит в сознание перед смертью из-за потери крови. Что касается домашней птицы, включая кур, уток, индеек и гусей, их могут привезти накануне вечером или в день убоя и оглушить с помощью электрического шока или углекислого газа. После того как птица потеряет сознание, ей перерезают горло, чтобы кровотечение могло вызвать смерть.

После убоя инспектор по безопасности мяса осматривает тушу, чтобы определить, подходит ли она для употребления в пищу или ее лучше всего использовать в качестве корма для домашних животных, производства фармацевтических материалов, или же ее забраковывают.

В течение нескольких часов после забоя туша помещается в холодильник для охлаждения или замораживания. Процесс убоя и дальнейшей обработки предназначен либо для уничтожения болезнетворных микроорганизмов, либо для предотвращения их появления и получения мяса, безопасного для употребления в пищу человеком.

3

«мало людей вообще бывают на скотобойнях. это не очень-то приветливое место, знаешь. воняет коровьим дерьмом и кишками с кровью. ими же покрыт весь пол. очень грязно. потом приходишь домой – и вся воняешь этими же кишками. сколько ни стирай, ни мой – себя, одежду, – все равно вонь.

я-то попала сюда, потому что работала в мясной индустрии – в основном с бумажками. потом перевели в отдел типа менеджером по контролю за качеством. в первый день мне все показали, где что, – экскурсия. и все время спрашивали: you ok? так многозначительно: you sure? говорят, на экскурсии много людей в обморок падает. меня, конечно, подташнивало, но, думаю, ничего, привыкну.

короче, это, конечно, пиздец. и работа опасная. корова же огромная. ты ее оглушишь – она забьется в спазмах и по груди тебе – херак огромной ляжкой. это когда ее в бокс ведут. ты рядом с коровой стояла когда-нибудь? ты знаешь, что они пиздец какие огромные? короче, ты вроде все делаешь правильно, а они все равно чувствуют, паникуют. сам боишься. снесут ограждения – и все.

в общем, я целые дни проводила в этом боксе. там ни света, ни окон, ничего. голова в тумане к концу дня. ночью кошмары снятся.

и, короче, ты делаешь все, чтобы выжить. диссоциация, знаешь, что такое? ну вот. ты как бы немеешь. не воспринимаешь их. корову видишь не как целую корову, а как бы разделяешь ее на части, расчленяешь, думаешь: вот это можно продать, вот это – выбросить. но самый пиздец – это когда я увидела отдельные головы кучей. верещагин – только 3D, воняет и с эффектами. и смотрят на тебя. глазами этими выпученными. то ли зовут на помощь, то ли обвиняют. отвратительно и страшно. я не знаю, как я не сблеванула прямо там. добежала до туалета.

а однажды была эпидемия, туберкулез, и нам их целыми семьями приходилось закалывать. и быков, и коров, и телят. я особенно помню пятерых телят. они такие маленькие, тщедушные, на своих ноженьках тоненьких новорожденных, едва еще окрепли. они нас, как щеночки, обнюхивали, пальцы лизали, ничего не понимали, интересовались, любопытные. пятеро мальчиков. мы их потом в один бокс запихнули. бокс же он для одной коровы, но они тонну весят. а эти нежные, тоненькие. так пятерых их вместе и забили.

и на других это тоже действовало. ко мне в кабинет приходили в истерике мужики. мне приходилось их успокаивать. понимаешь, огромные такие, мускулистые мужики. ведь это работа физическая. а вижу – плачет.

не каждый пойдет сюда мясником. тут в основном мигранты, местных не было. ну они и языком в общем-то и не владели, чтобы прям выразить, что чувствуешь, как на тебя это влияет, помощь попросить там. поэтому топили все. часто подойдешь к одному – а от него алкоголем воняет. каждый справлялся кто как мог. а у многих потом ПТСР, депрессия. у меня тоже была. уже думала о самоубийстве серьезно.

короче, и я не могла ни с кем поговорить об этом. и чувство вины, и ужас. а один у нас мясник, который туши обдирал, так и покончил с собой.

тут я поняла, что мне самой нужна помощь. я ушла из скотобойни. теперь занимаюсь во всяких charities, помогаю тем, кто там работает. душевно, в смысле.

кошмары иногда все еще снятся, что я там. вроде живу и нормально, но как-нибудь среди ночи попадаешь во сне в тот бокс – и просыпаешься в поту. а тут на днях мне приснилось, что я сама корова, прикинь? как будто бы я по дороге к боксу, только с той, с другой стороны – среди этих всех коровьих тел. все жмутся друг к другу, дышать нечем. качает нас, как в трансе. и вроде нас хлестают, а одну мою соседку забили до смерти прямо передо мной. я сначала пиздец как испугалась. а потом разъярилась. херак – и встала на дыбы, и копытами на тех. всею своей тушей. всей мощью. и бегу, бегу галопом. за все ограды и заборы. дальше от этой мясорубки. и впереди только сила, свет, свобода».