Читать книгу Soomka Boys. Неспетая баллада - Хельга Лайс - Страница 6

– Да аккуратно ты, не то уронишь! – слушал я доброжелательные напутствия в свою сторону, когда заносил свой усилитель из небольшого серого фургончика Тони в гараж. Да, мы нашли свою, скажем так, репетиционную базу. Нам казалось, что если вместо гаража записываться и репетировать на обычной квартире, то найдутся вечно ретивые соседи, желающие поведать всему миру об их чуткой нервной системе, которой любой громкий звук как смертельное орудие. Или о спящем младенце. Или о необходимости поспать после ночной смены. Закон мы не нарушили бы, но нарываться лишний раз не хотелось. Какому художнику понравится, если его станут дергать каждые пять минут, отрывая от творческого процесса?

Гараж победил в этой неравной гонке еще и потому, что его аренда стоила нам куда меньше. Каждый из нас складывался на это дело. Откуда у меня деньги? Ну у меня еще оставалось немного мелочи с той зарплаты. А потом и Адам подбрасывал, что немного приводило меня в состояние дискомфорта.

– Как только получу первое бабло с концертов и записей – тут же отдам! – Заверял я Адама, но больше самого себя. Его взгляд выражал полное понимание моего сложившего положения, в котором было мало моей вины.

На дворе вовсю царил златовласый октябрь. Помимо чудного пейзажа, он обеспечивал нас пронизывающими до костей холодами и сыростью, от чего мне нередко становилось слишком холодно. А когда тебе холодно, сами понимаете, играть как Паганини не получится. Моей задачей была игра на опережение, что ли. Мне следовало поспевать за игрой Макса, что мне не совсем удавалось. Уж слишком быстро, я рисковал отнять у Сида Вишеса звание худшего бас-гитариста.

– Я, конечно, понимаю, что бас ты освоил вчера, но можно играть получше? – Сердился Артур, когда я едва попадал дрожащими пальцами по струнам.

– Иди в задницу. – Достаточно лаконично и ясно я отвечаю ему в ответ, и мы начинали играть по новой.

Как и все начинающие группы, мы на всякий лад терзали всякие проверенные временем разные песни любимых исполнителей. Поскольку в наших планах было играть бодрый панк, то постоянно обращались к тем же The Clash или The Stooges. В нашем исполнении они звучали довольно дурно, и нас нередко переполняло чувство досады. Больше всех ему поддавался Артур, всячески уверенный в своих певческих и прочих талантах.

– О, как же кошмарно мы звучим! Точнее вы!

Ну вот, еще даже не выходили за пределы арендованного гаража с каверами, а на его большом лбу вовсю горит звезда ярким пламенем! Но все же мы вынужденны признать – он тогда был совершенно прав. на все сто процентов, если исключить Айвана и опытного Тони с его умением стучать по установке; дар не пропьешь, что тут еще скажешь. Ведь пел Артур недурственно, даже в ноты попадал, а наша игра требовала многочасовой шлифовки. После десятой попытки он снова остановился.

– Нет, парни, вы это играйте себе дальше, но без меня.

Наши лица тут же напряглись, понимая его брошенные слова в худшем свете. Он посмотрел на нас своими колючими серыми глазами и рассмеялся.

– Нет, вы чего! Я имел в виду, что сегодня вы поиграйте без меня! Я пообещал одной девушке сегодня сходить с ней на свидание, и поэтому мне тем более нет смысла рвать свои связки под вашу нестройную игру.

Макс присвистнул, когда Артур не попрощавшись, покинул гараж. Он не разделял нашего молчаливого терпения перед вызывающим поведением Артура.

– Я не понимаю, а почему мы собственно стелемся перед ним, словно он сам Элтон Джон? Хотя думается, Элтон так себя не ведет. Мы же все на равных условиях! Почему мы должны просиживать штаны, чтобы стать лучше, а он просто так берет и валит ухлестывать за девчонками? Довольно непрофессионально с его стороны!

– Ну, он – лицо группы, готовая звезда, а мы даже в ритм не попадаем…

Все это мы говорили втроем, хоть и по-разному, но в том же контексте, в попытке заступиться за Артура, хотя я начал сомневаться в том, что нам стоит потакать ему. Уж не выльется это во что-то более серьезное?

– И что? А дальше? Умерит спесь? Перестанет валить с репетиции? Не знаю, как вы, а я не доверяю ему.

Мы в ответ молча пожали плечами. Остаток дня нам предстояло провести за улучшением наших навыков. Но поиграв около десяти раз, мы сдались. Звучали по-прежнему дерьмово, хоть убейся. Тони отложил свои палочки, чтобы протереть свое лицо от пота. Удивительно, что ему стало жарко, учитывая, что в гараже не совсем тепло. Может, дело в бороде?

– Ладно, помучились и хватит. Как мы называемся-то?

Действительно, как. И снова мы переглядывались друг с другом в ожидании того, что кто-то из нас скажет. Но нет, в гараже воцарилось своего рода молчание, которое бывает только тогда, когда в воздухе висит атмосфера тяжелого мыслительного процесса. Забавно, что я загорелся идеей создать коллектив и даже сделал это, но про название забыл.

Без понятия, как устроен мой мозг, но вместо того, чтобы сыпать как из дырявого мешка горохом в виде названий, меня стали одолевать воспоминания о том дне, когда я шел к Адаму с куском мыла. Кстати, после я получил от матери укоризненный взгляд, ведь те шмотки, испачканные в мокрой яме, было уже нечем стирать. Бедная женщина… Интересовала меня больше не сама нужная в хозяйстве вещь, а то как его принято называть. И моему языку явно надоело находиться взаперти за зубами. и вопреки мне начал выговаривать: «М-Ы-Л-О».

– Ты что там мелешь? Какое мыло? – вытаращил на меня свои ясные очи Айван, который к тому времени, возможно, раз двести пожалел, что ввязался в эту подделку под видом «музыкальная группа».

Я тут же замолчал, смущенный таким внезапным позором, каким он мне тогда казался, а не моментом триумфа.

Макс вскочил со своего места на маленьком стульчике для малышей, оставленным хозяином сего гаража.

– А что? Мне нравится! К чему эти причудливые и длинные названия! «Мыло» так «Мыло»! Услышишь и никогда не забудешь. Я-то знаю.

Ага, вот он уж точно знает. Именно от него мне не раз доводилось слышать перлы вроде Led Zippelin или The Crawling Stone. Почему-то его мозг не способен запомнить названия, где больше пяти букв.

На том и решили, не думая в этот момент об Артуре, пятом участнике группы. Только с одной оговоркой: мы подумали, что англоязычный вариант будет звучать куда лучше.

На очередной репетиции, что состоялась на следующий день, он заартачился, когда услышал от нас название коллектива:

– Какой кошмар! Вы еще треской в масле назывались бы!

И тут нашему терпению пришел конец, но инициативу говорить взял на себя Макс, как человек, первый проявивший свое недовольство поведением Артура:

– Слушай, Артур. Мы конечно, понимаем, что ты хорошо поешь и участвуешь в написании песен, но ты начал переходить все допустимые границы. Ты такой же член группы, как и мы, не хуже и не лучше. Поэтому не стоит задирать своего носа и насмехаться что над нашей игрой, что над названием. Надо было вчера не валить к своей подруге.

Вопреки моим ожиданиям, что Артур вспылит и свалит, поставив нашу репетицию в полном составе под угрозу, он опустил свои глаза.

– И правда, что-то я начал слишком много брать на себя. Простите.

Далее следовала долгая репетиция, у нас уже начало получаться играть песни любимых групп куда лучше. И от Артура действительно не прозвучало в тот день ни слова насмешки ни упрека. Проще говоря, он вообще ничего не говорил.

Не говорил до того момента, когда мы созрели до того, чтобы написать свою песню. Айван наиграл нам мелодию, но Артуру снова все было не так. У них возник бурный спор касательно гармонии музыки и стихов, но нам троим остальным не было до них дела, ведь мы занимались оттачиванием своих навыков игры, дабы не ударить лицом в грязь на первом представлении. Тем более мы полагались на верный материал в виде каверов, и нам они давались все лучше, если сравнивать с первыми разами. Хотя и свои песни нам не помешали бы, рано или поздно придется их сочинять.

Ближе к зиме, как-то на очередную репетицию впорхнул наш ударник. На его бородатом лице, покрытом мокрыми от пота кудрями, красовалась блаженная улыбка:

– Ребята, я договорился с одним клубом и… Мы выступаем в эту субботу!