Читать книгу Маленькая книга освобождения. Методика очищения разума, пробуждения внутренних сил и восполнения духовной энергии за 30 дней - Хью Пратер - Страница 10

Очень мало людей полагают, что тревога – это бесполезный хлам. Почему-то волнение кажется им правильным. Ведь как мы рассуждаем? Раз все так поступают, то есть тревожатся, значит, на это должна быть причина. Это все равно что утверждать: поскольку мы все, так или иначе, предаем друг друга по мелочам, то, следовательно, предательство должно быть полезным для человечества. Совершенно неправильно заявлять, что каждое человеческое стремление имеет положительную сторону и укладывается в «великий замысел».

Чтобы развиваться духовно, мы должны признать, что совершаем ошибки, иногда серьезные, и что некоторые из наших врожденных стремлений вредны и неразумны.

«Мудрость тела», о которой в последнее время так много говорят, очень сомнительна, и люди, страдающие от бессонницы или аллергии, вспоминают об этом каждый день. Мудрость мозга как части тела тоже весьма сомнительна. На самом деле тело, включая мозг, ни на что не реагирует целостно. То, что хорошо для одной части тела, часто вредно для другой. Бесчисленными способами тело разделяется и воюет с собой, что часто становится основной причиной нашего саморазрушения.

Подобным образом разум тоже состоит из множества частей, каждая из которых со своими собственными планами. Например, мы часто стремимся к чему-то и одновременно питаем к этому отвращение – возможно, это деньги, сладости, секс или досуг. Мы просто не можем понять, что находимся в этот момент в весьма взволнованном состоянии ума. Не каждая человеческая склонность рациональна, о чем свидетельствует внушительное количество заключенных, содержащихся в тюрьмах и исправительных учреждениях, а также психически неуравновешенных людей, находящихся в психиатрических клиниках по всему миру. Поэтому давайте сначала определим несколько свойственных нашей культуре мнений, «оправдывающих» тревожность, чтобы узнать, полезно ли таким образом использовать наш разум.

Семь мнений, оправдывающих тревогу

Мнение 1: тревожиться – естественно

Каждый день мы выстраиваем здание – храм тревоги и осторожно помещаем в него каждый из оберегаемых нами объектов. Часто здесь существует центральный объект поклонения, возможно грядущее событие или вопрос о нашем здоровье. Причина может казаться здравой, однако отметьте, что трудности, с которыми мы встретились вчера или даже десять лет назад, тоже могут занимать в том храме свое почетное место. Согласитесь, все это выглядит так, будто ваша цель – служить проблемам, а не пытаться разрешить их, служить вопросам, а не пытаться найти ответы. Как быстро мы научились находить изъяны в любом решении, которое приходит нам на ум, или поступает как предложение от кого-то другого, только затем, чтобы – продолжить волноваться!

Ну, разве это не «естественно»?

Тревога, определенно, естественна. Как и сходные с ней по универсальности такие процессы, как разрушение зубов, смерть, ревность, простуды, несчастные случаи, икота, опоздания и так далее. Очень немногие из нас сказали бы, что эти естественные состояния и черты полезны. Тревога не помогает нам чувствовать себя лучше или принимать наилучшие решения.

Тревога расчленяет наш разум, мешает сосредоточению, искажает восприятие и разрушает внутреннюю свободу. Тревога – это неудобство, которое мы доставляем себе сами. Она не способствует достижению практического результата, который можно предсказать и на который можно положиться. Тревога мешает планированию. В действительности она может не только затруднить его, но и даже сделать невозможным, но в то же самое время только с помощью планирования возможно избавиться от тревоги, обнаружив и искоренив причину беспокойства. Тревога – это хаос, это источник неприятных переживаний, а следовательно, тревога – это хлам, который мы накапливаем и храним каждый день.

Избавление 2

Рекомендуемое время: один или более дней.

Одного дня вполне достаточно, чтобы удостовериться в эффективности этого Избавления, пользоваться которым вы сможете всю свою жизнь. Это освобождение иллюстрирует несколько фундаментальных идей: что эго – это наше желание отдельности; что переживание связи или единства с кем-либо или чем-либо нейтрализует эго; и что искренность – сосредоточенность, преданность – это ключ к успешному освобождению.

● Определите, какая именно мысль доставляет вам неудобства.

Возможно, такая мысль у вас уже есть на примете. Пожалуй, наиболее распространены мысли о том, что продолжает тревожить нас, и мысли, в которых мы продолжаем с кем-то спорить и вести внутренний диалог. В первом случае речь идет о будущем – это страх того, что может произойти. Второй случай имеет дело с прошлым – со страданием, вызванным чьим-то поведением или тем, как закончилось некое событие.

Важно понять, что, даже если мы не можем перестать думать о каком-то событии, центром нашего страдания становится не это событие, а реакции других людей. Наш разум не застревает на событиях, которых не видели другие или о которых никто не узнает. Если, к примеру, мы совершаем нечто по-настоящему глупое, скажем, во время пешей прогулки в одиночестве, мы можем посмеяться над этим, но мы не будем снова и снова возвращаться к этому переживанию, если будем знать, что о нашей выходке никто не узнает.

Я говорю об этом потому, что это обстоятельство всегда может создавать большую разобщенность между нами и другими людьми.

● В следующий раз, когда вы обнаружите в своей голове мысль, которую определили как доставляющую вам неудобства, прервите ее. Как? Просто не додумывайте!

● Затем подумайте о чем-то или о ком-то целостном, содержащем в себе любовь или единство.

Подумайте, например, о вашей собаке. Подумайте о своем саде или, если у вас нет сада, о цветке в горшке. Или о вашем партнере, ребенке, друге или любящем родственнике. Или о Боге, наконец, о Его свете. Или, возможно, вы подумаете о глубокомыслии, о благородстве, о прощении или веселье, наполняющем отношения между людьми, о событии, которое вы наблюдали недавно или частью которого стали.

Благословлять, молиться или представлять в окружении света человека, являющегося объектом ваших тревог или осуждения, это тоже объединяющие мысли и при этом очень могущественные. Однако вы можете быть не в состоянии проделать это, если ваши чувства к этому человеку слишком сильны, в таком случае целесообразно использовать другие мысли о единении или сплочении.

Просто определите мысль и прервите ее, а после подумайте о чем-нибудь, наполненном любовью. Проделайте это хотя бы один раз, и вы увидите, что всегда можете освободиться от неприятных мыслей в вашем настоящем. Однако порой кажется, что большинство людей об этом не знает.

Мы уверены в том, что не можем прекратить волноваться или судить обо всем на свете, что такая активность – неотъемлемая часть нашего ума. Поэтому мы и противостоим ей, испытывая гнев в отношении себя или пытаясь по-другому интерпретировать ситуацию.

Совершенно очевидно, что гнев расходует на себя наш ум! Однако многие люди полагают, что заново интерпретировать чей-то поступок или будущее событие – означает подойти к вопросу более разумно. В действительности эффект тот же. Мы находим новую интерпретацию, противостоящую нашей первой интерпретации и разделяющую, таким образом, наш ум. Мы никогда не верим до конца новой интерпретации («Он не хотел меня обидеть, просто он очень устал на работе»; «Она не пыталась меня обмануть, просто она боится, что ее магазин не выживет»), и наш ум продолжает метаться, пытаясь решить, какая из интерпретаций верная.

А тем временем тревожные или осуждающие мысли продолжают развиваться, и рано или поздно мы сдаемся и принимаем свое душевное страдание, надеясь, что скоро все закончится. И часами, а то и днями пребываем в подавленном состоянии духа.

Но даже это еще не конец. Как только исчезает одна причина для волнений, ее место занимает другая. Эта динамика – одна из тысяч причин того, почему умение освобождаться настолько необходимо для нашего счастья и спокойствия ума.

После того как вы убедились, что от любой причиняющей страдания мысли можно избавиться, проблема сводится к тому, что через какое-то время – через три минуты, через час или через день – мысль возвращается обратно.

Откуда она приходит?

Любая причиняющая нам страдания мысль – это продукт нашего загрязненного, противоречивого ума, который я иногда называю «эго». Наше эго хочет отделить себя от других людей. Его цель – быть отдельным, отличным и неравным другим. Эго справедливо считает взаимоотношения своим смертельным врагом. Тревожные и агрессивные мысли создают ощущение изоляции, и чем дольше мы сохраняем их, тем более исключенными чувствуем себя, достигая таким образом цели эго.

Следовательно, чтобы навсегда избавиться от причиняющей страдания мысли, мы должны стремиться к объединению и единству ума, к его целостности. И эту цель желательно сделать наиболее важной, нежели отделение и разделение, к которому стремится эго.

● Заранее спланируйте свой ответ эго, когда оно в следующий раз предложит вам причиняющую страдания мысль.

Ваш ответ должен быть прямым и кратким. Вы прервете мысль и в тот же миг окружите себя светом человека, о мести которому думали. Или мысленно произнесете: «Будущее – в руках Божьих». Или подумаете о том, какой, скажем, смешной вот этот котенок или та птичка, что чирикает на ветке перед вашим окном. Или представите себе священный свет, наполняющий и очищающий ваш ум.

Еще раз подчеркиваю: достаточно любой умиротворенной мысли, потому что в ней содержится объединение, а ваше эго не хочет, чтобы вы концентрировались на объединении.

● Примите решение быть искренним. Скажите себе: «Не важно, сколько раз мое эго предлагает мне эту мысль, я отвечу так, как задумал(а). Я буду упорнее моего эго. Если оно предложит мне мысль тысячу раз, я отвечу ему тысячу и один раз».

После того как эго увидит, что вы, например, окружили светом человека, которому оно приготовило кровную месть, ему придется прекратить всякие попытки настаивать, предлагая вам эту мысль. Возможно, оно проверит вашу искренность еще несколько раз, но эта своеобразная форма страдания исчезнет на удивление быстро, как только вы проявите твердость.

Описанная мной процедура избавления от причиняющей страдания мысли работает не так четко и последовательно, как это может показаться из приведенного описания. Я и сам часто испытываю затруднения, применяя ее. Это происходит не из-за того, что процедура сложна или утомительна, а потому, что я часто не уверен в своем желании оставить мысль.

Когда мы волнуемся или осуждаем, то все причиняющие страдания мысли приходят к нам из нашего желания быть обособленными, правыми, отдельными, исключительными и так далее. Это желание перевешивает в нас желание целостности, единения и спокойствия. Будь все иначе, такое напряжение не возникло бы. Когда я понимаю, что сам не всегда совершаю описанные выше шаги (определить мысль, прервать ее и подумать о единении и целостности, создать план ответа на случай возвращения этой мысли), я останавливаюсь, чтобы осознать, чего я хочу в действительности. Как правило, оказывается, что я хочу прекратить эксплуатировать свой ум, нацеленный на попытки нарушить мое спокойствие, сделав меня бесполезным для тех, кого я люблю. Кроме того, я должен подтвердить себе, что хочу смотреть на людей, присутствующих в моих мыслях, с мягкостью и пониманием, а не с осуждением. Это может быть нелегко, если я злюсь на них. Так или иначе, в итоге я всегда оказываюсь перед вопросом, ответить на который могу только я сам: действительно ли я хочу идти к Богу и Любви или, через оправдания и осуждения, я хочу уйти от него прочь?

Мнение 2: отсутствие тревоги рискованно и даже опасно

Очень распространено мнение, что «беспечные люди» рано или поздно попадают в неприятности. Беспечность приравнивается к безрассудству – мы все знаем, что случается с теми, кто не волнуется (не беспокоится) о неприятностях. Само слово счастливый иногда используется как синоним таких определений, как «опрометчивый», «не от мира сего» и «неразумный». Многие дети росли, впитывая в себя предостережения из, например, басни про глупую стрекозу, которая радовалась лету, и мудрого муравья, что провел все лето, делая запасы на зиму, а затем, наслаждаясь сознанием своей правоты, отказал в помощи голодающей стрекозе!

Более того, мы все выросли, наблюдая и, что даже более важно, чувствуя, что наши родители волнуются из-за своего веса, погоды, страховки, банковских счетов и сотни других обстоятельств. Большинство детей школьного возраста, родители которых настолько небрежны или бесчувственны, что позволяют себе скандалы и склоки в присутствии ребенка, и которые уже обзавелись собственным кругом знакомств, и в него входят дети из неполных семей или приемные, волнуются из-за того, что и их родители могут развестись. Эта тревога может стать особенно глубокой и истощающей, потому что она связана с ощущением опасности и безопасности, с самооценкой и выживанием. По этой и по многим другим причинам большинство из нас начинает свою взрослую жизнь со страха, вызванного тем, что все кажется ненадежным, даже собственный дом.

Через родительскую бесчувственность нам передается не только тревога. Большинство родителей агрессивно учат своих детей тому, что те должны волноваться обо всем: сколько они едят и весят, как избежать бесконечного числа болезней, как подавить свою природу или здравый смысл, а также – об успеваемости, отношениях и многом-многом другом.

Более того, уже в детстве мы приобретаем базовую – всепроникающую – тревогу, благодаря задаваемому нам вопросу: «Ты уверен(а)?»

«Ты уверен(а), что хочешь именно этот водяной пистолет? Вот тот прослужит дольше».

«Ты уверен(а), что хочешь пригласить Яна на свой день рождения? Он не приглашал тебя на свой».

«Ты уверен(а), что тебе не нужно готовиться к проверочной работе по частям растений? Ты же не хочешь всю жизнь проработать дворником».

«Ты уверен(а), что этот человек тебе подходит? Ты же не хочешь начинать все сначала позже, когда вы расстанетесь и ты уже не будешь так хорошо выглядеть, как сейчас?»

Хотя наша склонность к волнениям рождается, как правило, в нашем детском общении с родителями, есть и другие источники. Мнение, что волноваться хорошо – увы – часть нашей культуры. На западе мы собираемся, чтобы прослушать бесконечную череду сообщений о всевозможных проблемах, не думая о том, чтобы найти какие-либо им решения. Погружения в проблемы вполне достаточно для удовлетворения, и средства массовой информации об этом знают.

Религия, которой следует распространять утешение и исцеление, может порождать тревогу и даже ужас! Священники, монахи и раввины часто используют страх, чтобы продать доктрину и увеличить приток пожертвований. Даже некоторые группы двенадцати ступеней пытаются выдвигать свои мотивировки через страх.

Несомненно, наша система образования тоже способствует тревоге. Наши школы ставят недостижимые цели, карая «последствиями» неимоверное множество «непристойных» поступков. Оценки ставятся ради многих, часто противоречащих друг другу целей: ответственности, социализации, самооценки, расовой гордости, знаний о наркотиках, контроля времени и так далее. Домашние задания составляются так, что отражают множественное количество различных аспектов, и, выполняя их, дети не понимают ожиданий учителя. Что и говорить, сами учителя при этом не имеют единства мнений, относительно того, какое влияние они хотят оказывать на детей, потому что учебники и расписание дисциплин сотканы из паутины сложных и запутанных компромиссов.

Эти ранние уроки, полученные нами внутри своей культуры, дома, в церкви, в школе барабанным боем отдаются в противоречивых предупреждениях: «Будь осторожен», «Берегись», «Не торопись», «Помедленней», «Используй голову», «Включи мозги», «Смотри, куда идешь», «Смотри под ноги», «Знай, кто твои друзья», «Никому не доверяй», «Думай, что делаешь», «Заглядывай вперед», «Будь дальновидным» – и классика жанра: мое любимое – «Подумай дважды». Очевидно, все эти высказывания могут использоваться как во благо, так и наоборот, подобно современным «духовным» предупреждениям типа «Прояви внимание», «Бди!», «Осознавай», «Смотри, что несешь в мир», «Страхи материализуются» и, пожалуй, самое страшное из всех – «Помни: ты сам создаешь свою реальность!» Все они содержат один скрытый смысл: мы наиболее внимательны и защищены, когда тревожимся.

Это не так. Противоположностью тревожного ума является не глупый ум, а спокойный. Легко увидеть, что тревожный ум занят, загроможден и распылен, в то время как спокойный ум способен на более широкую и стабильную осознанность, если нет какой-либо другой причины, объясняющей, почему он менее отвлекаем. Волнующийся ум не защищает. Спокойный ум может оценить окружающую ситуацию быстрее и точнее, чем ум, в котором доминирует тревога, и поэтому он с большей вероятностью заметит присутствующую в настоящем опасность.

Мнение 3: тревога – это интуитивное предчувствие

Тревожный водитель будет вести машину более осторожно, чем расстроенный или невнимательный водитель. Но просто потому, что при некоторых обстоятельствах некоторый вид внутреннего мусора выглядит более предпочтительным, чем другой, он не перестает быть мусором. Водитель с простудой более безопасен, чем водитель с пневмонией, однако в обоих случаях существуют иные физические состояния, более благоприятные для вождения машины.

Эта книга посвящена тому, что очищает наш ум, сосредотачивает его и делает целостным в противоположность тому, что расщепляет его и лишает спокойствия и присутствия в настоящем моменте. Убеждение, что всем следует жить с взволнованным умом просто потому, что этому состоянию может сопутствовать предчувствие, которое может сбыться, глупо.

Правда, нить интуиции иногда вплетается в тревогу, но нет надежного способа определить, присутствует она в настоящий момент или нет. Например, многие взрослые принимают решения в отношении своих детей из-за тревоги. Взгляните на противоречивые результаты. Вот наш с Гейлой случай. В детстве Гейлу заставляли убирать постель каждый день, а меня нет. Сейчас я с удовольствием застилаю кровать, а Гейла отлынивает. Когда я был ребенком, меня заставляли втягивать живот, а Гейлу нет. Сейчас Гейла не сопротивляется посещению спортзала, как я.

Из-за тревоги о том, каким вырастет их ребенок, большинство родителей могут буквально обрушивать на детей шквал воспитательных и дисциплинарных мер. Чаще всего такого рода дисциплина приводит к продолжительным негативным последствиям.

Если цель в том, чтобы открыть наиболее интуитивное состояние ума, тревога должна быть отринута на основании несовместимости.

Уже достаточное количество людей понимает, что страхи не интуитивны, но даже это понимание превратилось в тревогу. Не приходилось ли вам слышать: «Случается то, о чем меньше всего волнуешься»? Буквально это означает, что чем больше вы видите причин волноваться, тем меньше неприятностей с вами случится! К сожалению, хаос этого мира означает, что некоторое из того, о чем вы волнуетесь, все же случится. Существует высказывание: «Если у вас есть фобия полетов, это еще не означает, что самолет не упадет». В тревоге нет победителей.

Избавление 3

Рекомендуемое время: один день.

Наш страх перед тем, что сказанное нами вчера другу или подруге могло быть неправильно им или ею понято, не имел бы смысла, если бы мы точно знали, что человек сразу забудет о нашей беседе. Если бы это было так, мы бы знали, что наши дружеские отношения останутся нетронутыми, несмотря на наши комментарии. Следовательно, мы боимся не того, что сказали, а того, что случиться в будущем. Выполняя практику Избавления 2, помните: хотя наши страхи уходят корнями в прошлое, все они направлены на будущее.

● В период между пробуждением и отходом ко сну записывайте все страхи, что приходят к вам в голову. Включайте в ваш список любые волнения, неясные предчувствия, ноющие подозрения или фантазии о возможных катастрофах, которые вы заметите.

● Прежде чем засыпать, выберите из списка те страхи, которые, как вам кажется, имеют больше всего шансов сбыться, или, если так вам больше нравится, оцените каждый свой страх по шкале от одного до десяти, где десять будет означать абсолютную уверенность. Другими словами, выделите те страхи, которые кажутся вам интуитивными предчувствиями, а также те, которые, как вам кажется, могут исполниться из-за силы или частоты ваших мыслей о них.

● Прикрепите или поместите этот список в такое место, где время от времени вам будет проще всего его проверять. В последующие дни и недели наблюдайте за тем, сбудется ли что-нибудь так, как вам представлялось. Записывайте все события, идущие вразрез с тем, что вы себе навыдумывали.

● Когда пройдет время, достаточное для того, чтобы большая часть или все ваши страхи произошли, снимите список и положите его в свою сумку или кошелек. Он станет вашим новым удостоверением личности. Теперь вы – человек, не боящийся страха (простите за каламбур). Если ваше эго похитит это удостоверение, вы сможете восстановить его, просто повторив это однодневное Избавление.

● Если вы решите не выполнять это освобождение даже единожды, то вам придется навсегда отречься от права тревожиться.

Мнение 4: тревоги уместны в определенное время и в определенном месте

Когда мы утрачиваем контроль над управлением автомобилем, когда мы оступаемся и падаем, обычно наш ум бывает на удивление спокоен. Лишь позднее мы начинаем тревожиться из-за случившегося. Что хорошего в том, чтобы волноваться из-за вариантов действий, возможных физических последствий или о том, какой «урок» Вселенная пыталась или пытается нам преподать, в то время как вы пытаетесь смягчить варианты падения или пытаетесь обрести контроль над своей машиной? Если бы мы использовали свой ум, чтобы тревожиться во время критической ситуации, мы замешкались бы и внесли беспорядочность в свои реакции. Мы не смогли бы отвечать мгновенно. Означает ли это, что тревога может быть полезной, когда мы не находимся в критической ситуации?

Младший брат

Когда мы с моим братом были еще подростками, нас пригласили на ранчо в горах Колорадо. Однажды во время прогулки мы набрели на великолепный водопад высотой почти в две сотни футов. Я на спор предложил брату взобраться со мной к его началу, и он принял вызов.

Мы хотели подняться, карабкаясь позади воды. У нас не было с собой снаряжения, но мы не посчитали это препятствием, так как подъем казался несложным. Как часто случается с неопытными скалолазами, склон, который не воспринимается отвесным снизу, оказывается именно таким, после того как восхождение начато. К тому моменту, когда я понял, что наша задумка оказалась более трудной и опасной, чем мне казалось вначале, я осознал и то, что спускаться вниз будет еще опаснее.

Мы были приблизительно в тридцати или сорока футах от вершины, под большим каменным выступом, когда начался град. Вскоре град превратился в дождь. Я не видел пути наверх, выглядывая со своей стороны, и собрался выглянуть со стороны своего брата, но внезапно сланец, на котором мы стояли, начал терять свою твердость и крошиться.

На мне лежала ответственность, потому что я был старшим и я затеял это соревнование. По мере того как дождь вымывал опору у нас из-под ног, мне становилось все более и более тревожно. Чем дольше я стоял там, думая о катастрофических последствиях каждого варианта действий, тем сильнее напрягались мои мышцы. Мой брат решил именно в тот момент сообщить мне, что слышал о смерти двух скалолазов, пытавшихся покорить этот водопад. Услышав это, я окаменел. Я не мог двинуться ни на дюйм.

Несмотря на свое состояние, я все еще мог говорить. Я заверил брата, что вижу путь к вершине, идущий с его стороны каменного пласта. Это была ложь, но я не смог придумать ничего другого, чтобы вытащить нас из этой опасной ситуации. К счастью моя догадка оказалась правильной, и, когда брат забрался наверх, он помог мне.

В отношении этой истории естественно было бы сказать, что я разволновался не в то время. Если бы я волновался до того, как мы начали подниматься, то, возможно, мы вовсе не стали бы подвергать себя опасности. Ясно, что правило «Волнуйся до, а не во время» не работает. Это правило заставило бы меня сомневаться в том, следует ли принимать приглашение посетить ранчо, гулять по незнакомой территории и так далее. Часто даже не ясно, на какой момент приходится начало.

Когда наступает время для волнений? Наш план мог состоять в том, чтобы не подниматься до конца, а преодолеть лишь часть подъема и полюбоваться видом. Если бы это было так, то стоило ли нам применить правило «волноваться до, а не во время»? На самом деле, на нашем пути было несколько точек, когда мы могли безопасно повернуть назад. Стоило ли нам волноваться из-за того, сможем ли мы распознать последнюю такую точку, после которой уже не будет возврата? Если бы мы оба сошлись во мнении, что мы достигли этой точки (мнения разных людей относительно того, когда остановиться, редко совпадают), стоило ли нам помедлить и начать волноваться тогда? Во время подъема мы видели змею, которую никто из нас прежде не встречал, и мы придвинулись ближе к ней, чтобы лучшее ее рассмотреть. Должны ли мы были начать волноваться, когда приближались к ней или когда отвернулись от нее?

Очевидно, не существует формулы для того, чтобы вычислить время, подходящее для волнения. Пожалуй, можно сказать, «немного волнения» – это хорошо. Возможно, важна степень, а не длительность. Может быть, если бы я немного поволновался, мы не оказались бы в опасной для жизни ситуации. Однако тот факт, что подъем вызывал беспокойство, и делало его столь привлекательным. Кто стал бы на спор забираться на широкий, пологий склон, покрытый густым ковром травы? Если бы мы не «волновались немного», то подъем не был бы вызовом нам. Кажется, что мне стоило волноваться больше, чем я волновался в той ситуации, но насколько больше? И я явно «слишком» волновался, когда стоял под выступом.

Мысль о том, что существует правильное количество тревоги, – это еще один повод для беспокойства. Еще раз подчеркиваю: не существует формулы для подсчета необходимого количества тревоги. Факт: тревога порождает тревогу; и ни ее степень, ни количество затраченного на нее времени нельзя проконтролировать, а ее последствия – невозможно предвидеть. Тревога не помогает.

Мнение 5: тревога – признак разумности

Мы думаем, что тревога – это разумный выбор индивидуума. Тревога может объединить любых людей и любые группы. Она действует, невзирая на политические, религиозные, расовые и половые различия. Новости и телевизионные программы собирают огромные аудитории, потому что предлагают все новые причины для тревоги. «Журналистские расследования» обнаруживают опасность там, где о ее существовании даже не подозревали. Тревога вызывает химические изменения, к которым тело привыкает, и зависимость от тревоги в ее самых различных проявлениях – это, пожалуй, самая распространенная зависимость.

Многие люди думают, что вопрос: «Каков самый худший вариант развития событий?» – полезен, потому что несет в себе некую объективность и не дает принимать происходящее слишком близко к сердцу. В нашей культуре человек, который не волнуется, считается наивным. Мы думаем, что цинизм – признак разумности и практичности. Так как несчастья приключаются со всеми, мы склонны к тому, чтобы рассматривать спокойствие ума как нереалистичную или наигранную эмоцию. Не все ли подходит к концу, причем происходит это удивительно быстро? Сильные живут за счет слабых до тех пор, пока сами не станут слабыми и не начнут позволять другим жить за свой счет. Все, что мы видим, живет за счет чего-то другого.

Вывод неумолим. И вы, и я зачахнем и умрем, как все на свете, будь то планета, человек или растение. Лучшее, что можно придумать о том, как все закончится лично для нас, это то, что мы умрем, страдая меньше, чем другие. Это та декорация, которую не замечают лишь те, кто погрузился в отрицание. Следовательно, мы приходим к выводу, что тревога – это эмоция осознания, порожденная нашими страхами.

Наш выбор прост. Мы можем сосредоточиться на «неизбежных» фактах жизни или на том, где мы находимся и что делаем. Когда мы расслабляемся в некоторой ситуации, какой бы она ни была, мы начинаем открываться другой реальности, которая не присутствует на картине нашего воображаемого будущего. Осознание этой реальности позволяет нам пережить Божественное. Тревога всегда направлена в будущее, даже если будущее – это следующий момент. Волнение блокирует осознание Божественного, потому что Божественное – это сейчас. Имя Бога – «Я Есмь», а не «Я Буду». Отсутствие осознания Бога – неразумность.

Мнение 6: тревога – признак сострадания

Еще мы думаем, что те, кто тревожатся, являются более чуткими и социально ответственными. Мы верим, что наше беспокойство свидетельствует о том, что нас не оставляют равнодушными страдания многих людей в мире. Объединяет ли тревога нас с этими людьми? Исцелила ли она кого-нибудь? Так как тревога неприятна и утомительна, может возникнуть ложное чувство достижения. Приступ тревоги часто дарит нам ощущение того, что мы выполнили свою часть, хотя мы всего лишь немного подумали или поговорили.

Отметьте, насколько отделенными вы себя чувствуете, когда находитесь рядом с кем-то, испытывающим тревогу. Те, кто волнуется, оказываются, по крайней мере на некоторое время, погруженными в себя. Объектом их мыслей может быть кто-то другой, но они не распространяют любовь на этого человека. «Я волнуюсь за тебя» – это типичный подход эго к жизни.

Обед на День Благодарения часто являет собой пример такого использования тревоги. Трапеза обычно начинается с молитвы, в которой есть слова: «Вспомним всех, кто голодает». Если бы мы действительно делали это, если бы каждый кусочек пищи мы проглатывали с мыслью о голодном ребенке или голодающей нации, мы бы ели в огромном напряжении. За таким столом не было бы чувства единения. Все собравшиеся не ощущали бы себя более близкими, любящими или великодушными по отношению к кому-либо, да голодающим едва ли станет от этого легче. Великодушие – следствие счастья, а не страха.

Не проходит и дня, чтобы мы не получили какого-нибудь напоминания о старой или недавней неудаче, которая неожиданно настигла кого-нибудь. Средства массовой информации любят описывать тех, кто стал жертвой какой-нибудь опасности, особенно новой, которой по этому поводу непременно будет посвящена целая статья или программа. Почти невозможно себе представить, что мы останемся свободными от страха после того, как день за днем слышим и видим тысячи трагедий, происходящих с такими же, как и мы, людьми. То, что в результате мы получаем тревогу, еще не означает, что тревога является полезной для состояния нашего ума. Тревога – это состояние страха, страха размытого и неориентированного. Она заставляет наш разум ретироваться, обратиться на себя и сжаться. Как указано в Библии и других священных писаниях, только в мощной, объединяющей силе Любви нет ни тени страха.

Мнение 7: когда все идет хорошо, стоит начать волноваться

Если книга или фильм начинаются со счастливых сцен и радостных голосов, мы понимаем: скоро случится нечто плохое. Каждую жизнь освещает солнце, но не слишком долго. Заметьте: если все складывается так, как нам хочется, мы начинаем волноваться.

На собственном горьком опыте мы узнаем: то, чего мы больше всего желаем, может сильнее всего ранить. Многие спортсмены не могут оправдать ожиданий, порожденных контрактом. В СМИ смакуются трагические истории о выигравших в лотерею, о рок– и кинозвездах и других знаменитостях. Сенсационные новости изобилуют описаниями ужасного влияния власти, богатства и славы на тех, к кому они приходят. И достаточно странно при этом, что многие сказки, которые нам когда-то читали, повествуют о неожиданном исполнении желаний.

Даже в повседневных разговорах люди говорят: «Будь осторожен в своих желаниях – ты можешь получить то, что просил». Подумайте о том, что скрыто в этой фразе: те преимущества, которые могли быть даны вам в начале жизни – хорошая внешность, крепкая иммунная система, природный талант, унаследованное богатство или что-то еще, – всему этому нельзя доверять! Однако все дополнения, о которых мы молимся и на которые надеемся, еще более ненадежны!

Наша проблема не в том, что мы не можем взглянуть всем опасностям и парадоксам в лицо. Мы заворожено всматриваемся в угрожающее пространство мира, и единственное, в чем мы не сомневаемся, так это в ценности такого подхода к жизни. И в чем здесь полезность тревожного восприятия?