Читать книгу Христофор Колумб - Игорь Ноздрин - Страница 11

Ответ на вопрос я нашел в книгах по истории христианской Церкви, не имевших отношения к развитию мореплавания. Меня заинтересовал вопрос: почему итальянец поплыл через Атлантику на испанских кораблях с португальскими крестами на парусах? Попробуйте ответить на него. Берусь утверждать, что вряд ли сделаете правильное предположение.

Начинать надо издалека, с эпохи крестовых походов, с тамплиеров – рыцарей Храма[33]. Первое упоминание о них встречается у французского историка Гийома де Тира, писавшего между 1175 и 1185 годами. К тому времени европейские армии семьдесят лет назад покорили Святую землю, создали Иерусалимское королевство («Землю за морем»), а тамплиеры уже существовали более полувека, поэтому некоторые сведения Гийома вызывают сомнения у специалистов. Оставим в стороне спорные вопросы, рассмотрим историю хранителей Святого Грааля.

Орден Нищих Рыцарей Христа и Храма Соломона основан в 1118 году. В него вошло девять человек. Дворянин из Шампани Хуго де Паэн явился с товарищами во дворец короля Иерусалима Балдуина I – младшего брата Готфрида Булонского, девятнадцать лет назад освободившего от мавров Гроб Господень. Балдуин радушно принял соотечественников. Хуго де Паэн сообщил ему, что орден организован для охраны путей и дорог, защиты паломников. Видимо, существовали секретные задачи, вынудившие Балдуина предоставить рыцарям, давшим обет бедности, целое крыло роскошного королевского дворца. По мнению исследователей, такой сверхзадачей являлись раскопки лабиринта под храмовым комплексом, поиски несметных сокровищ древнего Иудейского царства. Судя по тому, что после деятельности друзей Хуго де Паэна возникла легенда о Святом Граале, тамплиеры нашли один из двадцати четырех кладов, упомянутых в «Медной рукописи». Ее обнаружили в пятидесятых годах двадцатого столетия на берегу Мертвого моря у селения Кумран среди пяти сотен свитков начала новой эры.

Таинственный орден за девять лет существования не принял в свои ряды ни одного человека. До сих пор остается тайной, чем они занимались это время. Вряд ли девять человек обеспечивали охрану паломников или несли регулярную службу во дворце с телохранителями Балдуина. Официальный летописец короля Фульк Шартрский умолчал о деятельности тамплиеров. Создается впечатление, что существовала тайна организации и работы ордена. Тем не менее, слава о тамплиерах распространилась по Европе. Духовные власти с уважением отзывались о рыцарях, превозносили их христианские добродетели. В 1128 году аббат Клервосский, святой Бернар выпустил трактат, восхвалявший тамплиеров.

Годом раньше (в 1127 году) почти все девять рыцарей вернулись в Европу, где благодаря Бернару их встретили как героев. В январе 1128 года Церковный совет в Труа признал тамплиеров военно-религиозным орденом, вручил его основателю Хуго де Паэну титул Великого мастера. Тамплиеры стали воинами-монахами, солдатами-мистиками, сочетавшими строгую дисциплину монастыря с военным усердием. Святой Бернар помог храмовникам разработать правила поведения, положил в основу устав цистерцианского монашеского ордена, в котором играл главную роль.

Рыцарей обязали принести обет целомудрия, бедности, послушания. Им полагалось стричь волосы, но запрещалось брить бороды. Последнее ограничение служило отличительным признаком ордена в ту пору, когда знатные мужчины брились. Рыцарям надлежало носить белые плащи или одежды, чтобы «восхвалять Творца чистой, белой жизнью». Это стало их привилегией. «Никому не дается право носить белые одежды или иметь белые мантии, за исключением Рыцарей Христа», – гласило заключение Церковного совета. Устав ордена отражал управленческую иерархию, правила поведения на полях сражений. Находящимся в плену храмовникам запрещалось просить пощады, предлагать за себя выкуп, они обязывались сражаться не на жизнь, а на смерть. Отступать разрешалось лишь в случае троекратного превосходства врагов.

Через десять лет ученик святого Бернара, Папа Иннокентий II издал буллу, освобождавшую тамплиеров от клятвы верности светским и духовным властям, за исключением главы католической Церкви. Тамплиеры превратились в независимую международную империю.

В 1128 году Хуго де Паэн прибыл в Англию ко двору Генриха I. Монарх с большим почтением принял Великого мастера. Признание Англией тамплиеров стимулировало расширение ордена. Со всех концов Европы к главе храмовников потянулись молодые люди, желавшие вступить в ряды священного братства. Они вносили в казну крупные пожертвования в виде денег, товаров, недвижимости, земельной собственности. Хуго де Паэн переписал в пользу ордена все свое имущество, требовал того же от подчиненных.

Тамплиеры стремительно богатели. Не прошло и года, а они уже владели поместьями во Франции, Англии, Шотландии, Фландрии, Испании, Португалии. Через десять лет у рыцарей появились земли в Италии, Австрии, Германии, Венгрии, Палестине и на Востоке. Активная финансовая деятельность храмовников способствовала росту богатств. Они объявили ростовщичество богоугодным делом, запрещали членам ордена тратить общественные деньги даже на выкуп из плена своих вождей. Тамплиеры имели право только приобретать.

В 1146 году рыцари приняли расширяющийся на концах красный крест патэ и сопровождали с ним короля Франции Людовика VII во втором Крестовом походе. Благодаря воинскому искусству, дисциплине тамплиеров поход в Землю обетованную не закончился разгромом европейской армии. В своем возвращении домой Людовик видел заслугу храмовников, закрепил за ними репутацию безрассудно храбрых, жестоких, надменных воинов, оказавшихся самой организованной силой союзной армии.

В последующие сто лет тамплиеры обрели поистине безграничное влияние. Королевский парламент Англии регулярно приглашал на заседания Мастера храмовников, считал его главой всех религиозных обществ, настоятелей и аббатов страны. Английские короли жили в командории ордена, поддерживали тесные отношения с Мастерами. Ни одно крупное политическое дело в Европе или на Ближнем Востоке не обходилось без участия тамплиеров. Монархи подчинялись авторитету тамплиеров. Храмовники установили связи с мусульманским миром, пользовались услугами гашишинов (ассасинов) – фанатичных слуг пророка Мухаммеда.

Храмовники предоставляли в долг властителям крупные суммы денег, сделали своими кредиторами почти всех королей Европы и правителей мусульманского мира. Рыцари разместили командории в Европе и на Ближнем Востоке, создали современное банковское дело, обеспечили купцам за скромный процент быстрый и безопасный перевод денег. Золото переводилось из одного города в другой посредством шифрованного векселя. В любой части Европы и за ее пределами торговец мог получить свои деньги в ордене. Парижская командория стала центром европейских финансовых операций.

«Тамплиеры занимались не только обменом денег, но и обменом идей. Используя свои прочные связи с исламской и иудейской культурами, они действовали как “клиринговая палата» для новых идей, новых философских концепций, новых наук. Как выяснилось, Рыцари Храма обладали монополией на самые прогрессивные разработки своего века, на лучшее, что могли произвести оружейники, кожевники, каменщики, военные архитекторы и инженеры. Тамплиеры внесли ощутимый вклад в развитие топографии, картографии, навигации. У них были свои собственные морские порты, судоверфи, флот (как коммерческий, так и военный), который одним из первых стал использовать магнитный компас. Тамплиеры как орден военный нуждались в умении врачевать, вскоре они оказались знатоками в использовании лекарственных средств. Орден учредил свои собственные больницы, со своими лечащими врачами, чье использование экстрактов из плесени дает основание предполагать, что они понимали воздействие на организм антибиотиков. Опережая свой век, тамплиеры совершенно иначе, чем их современники, относились к некоторым заболеваниям. Например, они рассматривали эпилепсию не как “одержимость бесом”, а как болезнь, которую можно держать под контролем».[34]

В 1185 году умер король Иерусалима Балдуин IV. Орден достиг расцвета. Вместе с тем в нем появились симптомы внутреннего разложения: высокомерие членов, коррупция, жестокость, отлученные от Церкви люди. Тамплиеры принимали всякий сброд, имевший богатства и высокие титулы. Дурная слава о храмовниках распространилась по Европе. После смерти Балдуина, Великий Мастер Жерар де Рифор вознамерился захватить власть в Земле обетованной. Это чуть не привело к гражданской войне европейского сообщества Палестины. Перемирие с сарацинами было разорвано, возобновились военные действия. В июле 1187 года Рифор возглавил христианскую армию в Хиттинском сражении, где потерпел сокрушительное поражение. Через два месяца неверные взяли Иерусалим и по существу уничтожили объединенные силы христиан.

Тамплиеры терпели поражения. К концу 1290 года почти вся «Заморская земля» находилась под контролем мусульман. В мае следующего года пала последняя цитадель христианства – крепость Акра. Тамплиеры вывезли на галерах женщин с детьми и остались на неминуемую гибель. На судах не хватило места для мужчин. В обороне Акры рыцари показали чудеса героизма, подтвердили репутацию лучших европейских воинов. Тяжело раненый Великий мастер сражался на стенах крепости и погиб в бою. Подстать ему дрались рядовые рыцари, предпочитали смерть постыдному плену. Акра пала, став памятником доблести тамплиеров.

С потерей Святой земли орден утратил смысл существования, ведь официально его главная задача заключалась «в охране дорог, путей и паломников». Однако по всему миру были разбросаны крепости, гавани, войска тамплиеров, не желавшие смириться с поражением. Тамплиеры выбрали в качестве верховной командории остров Кипр, начали готовиться к отражению сарацин, грозивших захлестнуть Европу. Пока рядовые рыцари мечтали о походе на Иерусалим, руководство ордена обратило взоры на европейский материк. Ближайшее окружение Великого мастера понимало, что война на Востоке проиграна, нужно обосновываться на французских или немецких землях, что неизбежно вызовет сопротивление местных правителей. Следовало тщательно взвесить возможные последствия экспансии во Францию или Германию.

В Германии существовал мощный духовно-рыцарский орден, основанный в Палестине в конце XII века. Тамплиеры сами способствовали учреждению Тевтонского, то есть Немецкого, ордена, руководили его организаций, разработкой устава. Первую половину XIII века малочисленные тевтонцы активно помогали храмовникам в военных действиях на Ближнем Востоке, затем сообразили, что рядом с домом лежат необъятные богатые земли народов Восточной Европы. Во второй половине столетия Тевтонский орден создал независимое княжество Орденштат (Земля ордена) на территории от Пруссии до Финского залива и России, объединившее почти все балтийские земли. Громадное государство обладало абсолютным суверенитетом, никому не подчинялось, имело собственные законы, систему управления. Продвижение тевтонцев к восточным границам христианского мира вдохнуло новую жизнь в заурядный орден, привлекло к нему массу рыцарей, сделало мощной силой, остановленной войсками Александра Невского на Чудском озере.

Если бы не героическое сопротивление псковичей и новгородцев, то северная Россия оказалась бы под властью германских племен. Тамплиеры понимали: дорога в Германию для них закрыта. Тевтонцы не потерпели бы присутствия на юге страны сильного соперника. Это могло привести к войне, гибели храмовников, изрядно потрепанных в Палестине. Не желая вторгаться во владения Тевтонского ордена, тамплиеры обратили взоры на французские земли Лангедока.

* * *

Лангедок – вотчина французских катаров или альбигойцев, названных по городу Альби на юге страны. Мировоззрение катаров соответствовало морали тамплиеров. Катары проповедовали нищенство, воздержание в пище и одежде, осуждали половую распущенность, выступали за «дешевую» Церковь, простые обряды, отмену десятины, запрещение церквам и монастырям владеть землей. В религиозном плане катары распространяли по Европе дуалистические воззрения Востока, с которыми тамплиеры познакомились в «Земле за морем». Католическая Церковь боролась с катарами на протяжении нескольких веков, устраивала крестовые походы против еретиков.

Позиции ордена в Лангедоке до краха правления европейцев в Палестине были довольно прочными. В руководстве командорий числилось больше катаров, чем истинных католиков. Знать разделяла взгляды катаров, поддерживала храмовников. Альбигойцы враждовали с королем Франции и Римским Папой. Катары с радостью приняли тамплиеров в надежде, что те помогут им в борьбе за независимость. В 1209 году начались двадцатилетние Альбигойские войны. Напутствуемые папской Церковью северные рыцари обрушились на юг страны, чтобы искоренить зловредные ереси, поживиться богатыми землями. Римская Церковь провозгласила поход «крестовым». В гражданской войне севера и юга тамплиеры сохраняли нейтралитет, но Великий мастер осудил Альбигойский поход, заявил, что он не может считаться святым, так как в действительности был лишь один настоящий Крестовый поход против сарацин. По существу, храмовники осудили Папу, коему давно перестали подчиняться, выступили на стороне катаров. Храмовники помогали еретикам, защищали их оружием.

Альбигойские войны ослабили южную знать, усилили тамплиеров, превратили в неподвластных французскому королю хозяев Лангедока. Местные дворяне толпами вступали в ряды храмовников, постепенно усваивавших еретические идеи. Разгромив катаров, северяне создали себе более мощного врага, хорошо организованного, обладавшего силой, превосходившей «крестовое воинство». Командории тамплиеров распространились по Франции и за ее пределами.

Королевская власть не желала мириться с присутствием в стране опасного соперника. Помимо острова Кипра, ордену принадлежали 9 тыс. замков. Тамплиеры имели привилегии, не платили пошлины на съестные припасы, налоги, десятины, их дома и церкви предоставляли людям право убежища, рыцари пользовались личной неприкосновенностью наравне со священниками, освобождались от феодальных повинностей и присяг. Епископам запрещалось отлучать храмовников от Церкви, судил их только Рим.

Задолжавший тамплиерам полмиллиона ливров Филипп IV тщательно готовился сокрушить ненавистный орден. Он имел опыт борьбы с еретиками. В поисках денег для войны со своими феодалами, а также фламандцами и англичанами, король конфисковал имущество евреев, выгнал их из страны. Поводом для разгрома ордена послужила ересь, вывезенная катарами с Востока и унаследованная тамплиерами. Пользуясь поддержкой своего ставленника Папы Климента V, бывшего архиепископа Бордо, Филипп тайно разослал по стране приказы сенешалям в назначенный срок на рассвете в пятницу 13 октября 1307 года арестовать всех тамплиеров, конфисковать их имущество. Удар не застиг врасплох храмовников. Они были заранее предупреждены или почувствовали надвигавшиеся гонения. Накануне арестов командории получили приказ засекретить информацию о традициях, ритуалах ордена. Огромные богатства рыцарей ускользнули от рук врагов, исчезли в хранилищах и соседних странах, где до сих пор не обнаружены. Тайна Святого Грааля осталась неразгаданной.

Арестованных храмовников пытали и судили, прочие рассеялись по командориям соседних стран. Франция наполнилась ужасными слухами, перешедшими на страницы литературных произведений. Мы не будем задерживаться на этой особой теме. Филипп безжалостно уничтожал храмовников, просил Папу запретить деятельность ордена. В 1312 году орден официально распустили без обвинительного приговора. Через два года Великого мастера с куратором Нормандии сожгли на медленном огне. По подсчетам историков, упразднение ордена принесло королю 12 млн ливров, однако этому нет неопровержимых доказательств. Многие специалисты считают приведенную цифру чрезвычайно завышенной.

Филипп боялся мести ордена, уговаривал христианских монархов поступить подобным образом. Английский король Эдуард II отказался выполнить просьбу своего тестя, выступил в защиту тамплиеров. Под давлением Папы и Филиппа он все же формально осудил храмовников. Незначительное число арестованных рыцарей без пыток и казней приговорили к легким наказаниям. Земли тамплиеров по частям передали ордену госпитальеров Святого Иоанна, в который вошло большинство храмовников.

В воевавшей с Англией Шотландии папскую буллу не обнародовали, орден не распустили. Французские и английские тамплиеры вступили в шотландские командории. В 1314 году они приняли участие в битве при Баннокберне на стороне Роберта Брюса. Именно в Шотландии после гибели Джона Клаверхауса в 1689 году, на его теле нашли Великий Крест ордена Храма, изготовленный накануне разгрома тамплиеров.

В Германии храмовники бросили вызов приспешникам французов, угрожали взяться за оружие. Перепуганные власти объявили их невиновными, но орден расформировали. Тевтонцы и госпитальеры с радостью приняли в свои ряды прославленных «воинов Христа». В Лотарингии герцог княжества не позволил Папе притеснять тамплиеров, посоветовал рыцарям сбрить бороды, снять белые плащи, возвратиться к светской жизни.

В Испании храмовники отказались признать себя виновными, с оружием в руках отстояли независимость. Затем группами и целыми командориями вошли в состав других орденов.

После расследования деятельности тамплиеров португальцы приняли соломоново решение: переименовали их орден в Рыцарей Христа, послуживший опорой королевской власти. Великим мастером ордена был принц Генрих Мореплаватель, направивший энергию воинов на освоение Африканского побережья. Орден Рыцарей Христа стал элитарной духовной военно-морской организацией Португалии. Молодые капитаны стремились попасть в ее ряды. Знаменитый красный крест патэ тамплиеров перешел на паруса португальских каравелл.

* * *

Зачем я подробно описал историю тамплиеров? Во-первых, они явились предшественниками португальских Рыцарей Христа, унаследовавших с крестом всю их идеологию, объединившую страстное служение Богу с меркантильными интересами. Во-вторых, Колумб имел к ордену прямое отношение. Его тесть (отец Фелипы) занимал среди Рыцарей Христа высокое положение.

Но это еще не все! Исследования современных ученых показывают, что над тамплиерами и Рыцарями Христа возвышалась могущественная тайная организация, способствовавшая их рождению и гибели – Сионский Приорат. Сопричастность к этим орденам лучше волшебного ключика открывала двери королевских покоев, охраняла жизнь «избранников Христа». Благодаря родству не просто с доном Перестрелло, а влиятельным рыцарем Христа, безвестный капитан получил доступ к секретным королевским архивам. Вероятно, Христофор пользовался покровительством ордена, членом которого был Жуан II. Поэтому король вежливо обращался с Колумбом, не посягал на его жизнь, когда тот переехал в Испанию. Магеллана за это пытались убить.

Продолжим далее наши рассуждения.

Куда из Лиссабона направился Христофор?

На юг Испании в монастырь Рабиды, где раньше хозяйничали тамплиеры и их последователи.

Неужели это случайное совпадение?

– В соседней Уэльве жила свояченица Колумба, у которой он оставил малолетнего сына, – ответите вы.

Считалось, будто встреча моряка с настоятелем монастыря состоялась по воле провидения: то ли Колумб устал нести ребенка, то ли Диего заболел, потребовалась помощь. Первое утверждение вызывает у меня скептическую усмешку. Представьте мужчину с семилетним крепышом на руках, шагающего из Палоса по берегу реки! Написавший это плохо представлял возраст сына Колумба. Второе – возбуждало сомнения. До конечной цели Христофора осталось меньше двух часов пути. Зачем задерживаться в Рабиде, объяснять монахам теории строения Земли, излагать план пересечения Атлантики? Для этого итальянец выбрал неподходящее время. Оставим вопрос без ответа. Человек способен совершать трудно объяснимые здравым смыслом неожиданные поступки.

О посещении Колумбом уединенного монастыря можно забыть, но осенью 1491 года он бросил дела в Санто-Фе, помчался в Рабиду. Вы чувствуете? Здесь скрывается тайна.

* * *

Вернемся к действительности. Испанцы осаждают бастионы Гранады. Предводитель мавров Боабдиль плюет со стен на шлемы рыцарей, грозит карой Аллаха. В ставке Фердинанда и Изабеллы присутствуют знаменитые люди обоих королевств, знакомые с Колумбом, благоволящие к нему, способные оказать значительные услуги. И вдруг разочарованный капитан без позволения монархов покидает двор, уезжает в Рабиду второй раз рассказать монахам о своих планах. Почему не в Кордову, где его ждет Беатрис с малолетним сыном?

Поступок Колумба получил бы простое объяснение, если бы в Уэльве заболел Диего, и Виоланта Мулиарт срочно вызвала отца, который по пути в город «случайно» зашел в Рабиду. Но нет, историки упорно твердят о материальных лишениях, вынудивших мореплавателя искать приюта в монастыре. Позвольте, а как же процветающая печатня, о которой вы пишете в статьях и монографиях? Куда делось пособие, выплаченное летом Христофору казначеем Изабеллы? Где генуэзские купцы и орды богатых покровителей, о коих исписаны сотни страниц? Вы противоречите себе! Придется признать: либо это высосано из пальца, и мы имеем дело с нищим безвестным моряком, либо найти иные причины, побудившие Христофора отправиться к устью Рио-Тинто, где происходят загадочные события.

В монастыре Колумб встречается с новым настоятелем монахом Хуаном Пересом, сменившим Антонио де Марчену. По неизвестным причинам пост главы Рабиды являлся чрезвычайно почетным, позволявшим священнику именоваться исповедником королевы. Трудно представить, будто настоятель Рабиды хотя бы изредка наведывался в северные города и летние военные лагеря для беседы с госпожой, не посещавшей уединенную обитель. С 1485 года советником Изабеллы в делах религиозной политики был доминиканец Диего де Деса, окончивший Саламанкский университет и через несколько лет возглавивший его самую престижную кафедру богословия. Он же – настоятель Сан-Стефанского монастыря, наставник наследного принца Хуана с годичным жалованием в сто тысяч мораведи. Куда уж до него простому монаху Хуану Пересу! Да видно монахом он был не простым.

Как шесть лет назад в беседе с Марченой, Колумб рассказывает Пересу о планах, просит помощи. Настоятель Рабиды плохо разбирается в космографии, тянет с ответом. Чтобы по достоинству оценить предложение гостя, священник приглашает из Уэльвы эксперта – врача Гарси Фернандеса. В 1515 году на суде старшего сына Колумба с королевскими чиновниками по поводу отцовского наследства Фернандес признается:

«Названный брат Хуан Перес, убедившись, сколь резонны соображения Колумба, послал за данным свидетелем (то есть за Гарси Фернандесом), с коим всегда и много, и от всей души вел беседы, – записал секретарь суда, – а поелику этот свидетель кое-что смыслил в астрономическом искусстве, попросил его переговорить с Христофором Колумбом, и свидетель нашел, что тот предлагает стоящее дело. А затем о тех открытиях они беседовали втроем. А после этого направили к королеве Изабелле (да будет свята ее память) человека с письмом от названного брата Хуана Переса, был же он ее исповедником. Письмо вручил королеве Себастьян Родригес, кормчий из Лепе.

Христофор Колумб остался в монастыре в ожидании ответа и дальнейших распоряжений королевы… Королева, наша госпожа, послала двадцать тысяч мораведи во флоринах, деньги доставил Диего Прието, житель города Палоса, и их передал с письмом к данному свидетелю и приказом вручил оную сумму Христофору Колумбу, дабы он мог достойно приодеться и купить скотинку (ездового мула), а затем явиться к Ее Высочеству. И названный Христофор получил двадцать тысяч мораведи и предстал перед Ее Высочеством»[35].

Показания врача подтверждают другие свидетели по делу сына Колумба. Хуан Родригес Кабесудо заявил, что «у него названный Адмирал нанял мула для монаха, который должен был отправиться ко двору для переговоров».[36]

Вот уж поистине чудеса! Колумб покидает ставку монархов, едет в Рабиду к монахам с просьбой устроить ему встречу с королевой! Хуан Перес посылает гонца к Изабелле, и та тотчас отправляет Колумбу двадцать тысяч мораведи, чтобы он немедленно возвратился в Санто-Фе, предстал пред ее очами! Ни родственники, ни друзья властителей, ни высокопоставленные чиновники не могли решить проблемы, которую легко устранил полуграмотный настоятель Рабиды. Попутно замечу: из показаний врача видно, что Колумб не собирался посетить Уэльву, не торопился встретиться с сыном и свояченицей, а спокойно дожидался ответа Изабеллы в нескольких милях от родственников. В ноябре 1491 года Христофор получил деньги и с Хуаном Пересом отправился ко двору.

Если бы я не знал о существовании тайных религиозных обществ, имевших колоссальное влияние на судьбы людей, в том числе и королей, то поверил бы в чудо. Видимо, за скромным настоятелем Рабиды скрывались очень влиятельные силы, способные заставить монархов принять посланников. Это они направили Колумба из Лиссабона в Рабиду, и о них вспомнил капитан, в отчаянии слоняясь между палаток Санто-Фе. И уж конечно, это не генуэзские банкиры или придворные короля. Не пройдет и года, как Христофор поднимет паруса с алыми крестами патэ – священным символом тамплиеров, Рыцарей Христа, Сионского Приората.

* * *

Колумб прибыл в Санта-Фе, но Гранада от этого не пала. Сохранялась главная причина неудач Христофора. Хуан Перес рьяно взялся за дело. Вторая половина ноября с декабрем прошли в закулисных хлопотах. Монах встречался с нужными людьми, уговаривал, убеждал. По вечерам друзья подсчитывали число сторонников и врагов. Недоброжелателей было значительно больше, зато единомышленники мореплавателя обладали влиянием на монархов.

По мановению волшебной палочки архиепископ Талавера, возглавлявший комиссию по делу Колумба, отвергнувшую проект капитана, изменил свое мнение, высказался в пользу Христофора. Вероятно, в данном случае важную роль сыграли таинственные рычаги, приводившие в движение сложные механизмы функционирования религиозных обществ. Талавера принадлежал к ордену иоаннитов (госпитальеров), принявших в свои ряды разгромленных тамплиеров.

Самым удивительным является тот факт, что в католической Испании в период расцвета инквизиции на стороне Колумба оказались крупнейшие представители национальной Церкви.

«Третий король Испании» – кардинал Педро Гонсалес де Мендоса, архиепископ Толедский и примас Кастилии, одобрил планы Христофора, хвалил достоинства капитана в кругу придворных.

Особенно горячо ратовал за Колумба будущий Генеральный инквизитор «всех королевств и владений» Фердинанда и Изабеллы, воспитатель принца Хуана доминиканец Диего де Деса. Злые языки говорили, будто его предки были галисийскими евреями, поэтому Деса всеми силами стремился показать себя преданным слугою Господа и Его помазанников – правителей страны.

Францисканцы Марчена и Перес, иоаннит Талавера, доминиканец Деса, кардинал Мендоса – члены религиозных орденов, подчинявшихся Папе и Сионскому Приорату. Создается впечатление, что осенью 1491 года в открытиях Колумба больше всех была заинтересована Церковь. Это не бредовая идея сумасбродного писателя. Давайте вспомнил историю развития христианства.

С первых лет апостольской деятельности учеников Иисуса, их главной задачей являлось распространение Евангелия, приобщение к истинной вере языческого мира. Вся последующая деятельность проповедников христианства сводилась к этому. Чем больше народа крестили Божьи посланники, тем выше считался их авторитет среди соотечественников. Постепенно христианство стало господствующей европейской религией. Окрепшая новая вера простерла руки на Восток к древнейшим иудейским святыням. Тысячи рыцарей отправились завоевывать Гроб Господень, насаждать христианство там, где оно возникло. Кровопролитные войны крестоносцев закончились поражением, очередная волна экспансии мусульманского мира в средине XV века докатилась до берегов Европы, затопила дороги на Восток.

Победы язычников не ослабили позиции христианской Церкви на континенте. Она возмужала, уничтожила многие ереси, собрала огромные богатства. Основные цели христианства, как и любой другой религии, остались неизменными. Проповедь веры новым народам, обращение в христианство язычников – главные апостольские задачи Церкви. За Атлантическим океаном находятся необъятные земли Индии, Китая, Японии. Их населяют миллионы потенциальных последователей Христа, которые внесут лепту в сокровищницу Церкви. Материальная сторона расширения религиозного влияния не меньше идеологической. Она заставляет думать о путях достижения целей. Поэтому священники солидарны с Колумбом, а монашеские и духовно-рыцарские ордена приняли активное участие в освоении Американского побережья. Если мы будем помнить об этом, то поймем мотивы поведения Колумба и Магеллана, их истинную веру в Иисуса Христа, навязчивые идеи крещения аборигенов вопреки здравому смыслу, пророческие видения и знамения, убежденность в том, что выполняют предначертанную Господом священную миссию. Христофор считал церковников своими главными покровителями, ставил Марчену, Переса, Десу на первое место после Бога.

Заручившись поддержкой священников, Колумб нашел сочувствие среди приближенных монархов. Главный счетовод Кастилии (министр финансов) Кинтанилья зимой находился в Бургосе, но его коллега – казначей арагонского королевства Габриель Санчес, присутствовал в ставке и благосклонно отнесся к предложению капитана. Он убедил Фердинанда серьезно подумать о походе на запад. Мнение Санчеса разделял хранитель дворцовой казны короля Луис де Сантанхель – банкир, крупнейший откупщик, имевший тесные связи с купеческим и ростовщическим капиталами. Камергер двора Хуан Кабрера помогал финансистам создать благоприятное мнение у монарха о замыслах Колумба. Он был другом Фердинанда, пользовался его доверием.

В окружении Изабеллы главную роль играли командор Гутьерре де Карденас, стольник, хранитель ее казны, мажордом принца Хуана и его супруга Тереса Энрикес, кузина короля. Без их участия Изабелла не принимала решений.

Не трудно заметить, что более половины перечисленных придворных по роду деятельности занимались денежными делами, заботились о благосостоянии монархов, изыскивали средства для пополнения казны. Эти четыре чиновника (добавим к ним Кинтанилью) осуществляли почти все выплаты королевской казны. Ученым надо проверить, не принадлежали ли они к элитарным испанским орденам? С большой долей уверенности могу предположить утвердительный ответ.

Четыре высокопоставленных священника и четыре крупнейших финансиста страны поддерживали планы Колумба. Неужели это случайное стечение обстоятельств, соединенное с трезвым расчетом деловых людей? Разве в Англии, Португалии, Франции хуже считали деньги?

Кстати, о Франции… Вы не забыли, что уже два года младший брат Христофора прозябает при дворе Анны де Боже, тщетно пытается уговорить молодого Карла VIII дать корабли для заморских открытий? Головастик не желает слушать итальянца. Никто не в силах помочь Бартоломео повлиять на короля. Только слабая надежда вынуждает посланца Христофора жить в стране в ожидании счастливого случая. Вероятно, будет натяжкой связать неудачу Колумбов во Франции с разгромом тамплиеров, но замечу – здесь орден был уничтожен, объявлен врагом Церкви и короля.