Читать книгу Забытая цивилизация Запада. Издание второе, дополненное - Игорь Ярмизин - Страница 10

Н. К. Рерих «Заморские гости». Часто «гости» приходили с оружием

В 814 году великий Император умирает. Он передает самую могущественную империю христианского Запада в руки своего сына – Людовика Благочестивого. Целиком. Неразделенную. Но всего через два года Людовик делит ее между своими тремя сыновьями. Объединению Европы – а империя франков включала территории современных Франции, Германии, Италии, Швейцарии, Австрии, Бельгии, Голландии и даже Балеарские острова – на этот раз не суждено было сбыться.

В дальнейшем, в результате Верденского раздела в 843 году, на месте великой империи возникли Западно- и Восточно-Франкское королевства, ныне известные как Франция и Германия. Было еще и странное образование, – срединное королевство, которое, впрочем, вскоре распалось. Войны за его территории, например, такие как Эльзас и Лотарингия, будут идти следующие тысячу лет, вплоть до 1945 года.

Империя Карла Великого уходит в небытие. В 877 г. со смертью Карла Лысого приходит конец и Каролингскому возрождению. Общество, государство, жизнь в целом погружаются в пучину варварства. Почти такого же, как после распада Римской империи. Наступают Темные века. «Днесь вы видите гнев Господень… Запустели города, монастыри сожжены или лежат в руинах, поля зарастают травой… Сильный повсюду теснит слабого, люди уподобились морским гадам и жадно пожирают друг друга». Так говорили епископы Реймской провинции, собравшиеся в 909 году на свой съезд в Трозли.

А вот что пишет современник о распаде государства Карла Великого: «…придя в упадок, эта великая держава утратила сразу и свой блеск, и наименование империи; вместо государя – маленькие правители, вместо государства – один только кусочек. Общее благо перестало существовать, всякий занимается своими собственными интересами: думают о чем угодно, одного только Бога забыли».

Издание законов прекратилось. В Германии сразу после Карла, во Франции продержалось еще лет 70, после чего тоже угасло. Светскому праву нигде не обучали. Адвокатов упразднили, и всякий, кто имел власть, был судьей. А поскольку большинство властьимущих (они же судьи) не умело читать, они были не в состоянии прочесть даже свой собственный приговор. Никто не знал, что там записал единственный грамотный из присутствующих, какой-нибудь диакон. Между тем, нередко возникала необходимость обращения к этим решениям через несколько лет (например, по вопросу межевания земель). Поэтому их письменное изложение было крайне важно. Увы… Более того, право, в большинстве случаев, возвращается к обычаю в его устной передаче, – колоссальный регресс. И даже само слово «Европа», «отцом» которой был назван Карл Великий, предали забвению.

Формирование нового мира: феодалы сменяют чиновников, к свободе стремятся все

«X век представляет ужасное соединение невежества, грубости и суеверия: науки буквально скрылись в монастыри, которые сделались их убежищем; монахи – только их хранители, но не истолкователи; нравственное состояние общества в таком же жалком и отчаянном положении; всеобщая грубость нравов дошла до высшей степени; приятное обращение, изящный вкус, все связи и сношения, украшающие жизнь, как будто покинули общество», – пишет один современный исследователь.

Подтверждений этим словам множество. О повсеместном упадке можно судить хотя бы по денежному обращению. Так, если Карл Великий ввел единую денежную систему с единым монетным двором, то уже сразу после его смерти «звонкую монету» начали чеканить графы округов, затем к тому же приступили отдельные города, а закончилось все настоящей финансовой вакханалией, когда «эмиссионным центром» мог стать кто угодно: отдельные монастыри, церкви и даже совсем мутные, непонятные конторы, существовавшие при немногочисленных рынках. Впрочем, особой необходимости в деньгах не было, в силу катастрофического упадка торговли. Свободная хозяйственная деятельность, как и денежное обращение, упали до самого низкого уровня, который когда-либо существовал. Дело дошло до того, что некий бравый джентльмен, укравший меч у самого графа Бургундского, так и не смог продать его, после чего вернул меч владельцу. Что произошло дальше с сим «джентльменом» история умалчивает.

В те годы настоящими, а не номинальными правителями на местах становились военачальники, сумевшие организовать сопротивление и как-то противостоять армиям вторжения. Гарантом безопасности становится не король, а его вассалы, которые, естественно, стремятся к независимости от сеньора. Вообще в Х-XI веках к свободе и независимости стремятся все: князья – от центральной власти, аббаты – от епископов, «еретики» – от церкви, горожане в коммунах – от территориальных сеньоров. Любой, кто владел крепостью, окруженной полями и лесами, создавал вокруг нее маленькое независимое государство.

Власть постепенно переходила от государства в частные руки; другими словами, страна все более и более распадалась на отдельные вотчины. Возглавили этот процесс самые могущественные люди того времени, – герцоги. Они теперь получали права на свои феоды не от короля, а по праву рождения. Власть стала собственностью, а ее источником – сами герцоги. Такое обособление произошло еще в начале Х века. А дальше распад пошел как цепная реакция: от герцогов отделились графы; от графов – бароны и т. д. вплоть до мельчайших суверенов. Каждый на своем клочке земли строил свое собственное маленькое государство. Страна, во главе которой по-прежнему стоял король, – помазанник Божий – в действительности распалась на ячейки, каждой из которых руководил абсолютно суверенный сеньор. Подобно королю, он являлся гарантом соблюдения Божьего мира и справедливости на своей территории. Законы для нее сочинял сам суверен, сидя в собственном административном центре – замке.

В это время (IX—X вв) шел процесс перехода от назначаемых королем руководителей территорий, управленцев, к наследованию этих территорий и становлению потомственной аристократии. Этому способствовало два обстоятельства. Во-первых, отсутствие дорог, регулярного транспортного сообщения, приведшее к фактическому разрыву коммуникаций и обособленности отдельных регионов. Европейские страны того времени стали напоминать архипелаги из сотен и тысяч средних, малых и мельчайших островков. А во-вторых, информационная изоляция этих островков, как от столицы, так и друг от друга. Увы, регулярное почтовое сообщение тогда осуществлялось всего по одной линии: между Венецией и Константинополем. Все. В самой Европе ничего похожего не было. В результате бароны, прелаты и даже короли вынуждены были передавать письма, указы и другие документы через нарочных. Лица же менее высокого ранга прибегали к услугам странников, паломников. А те, разумеется, никуда не торопились. К тому же никогда не было уверенности, что послание вообще дойдет. В дороге всякое могло случиться. Такое положение дел привело к тому, что действенной была только местная власть. И тут на авансцену выходили «управленцы». Они не имели возможности получить по каждому конкретному случаю указания из «центра», и были вынуждены брать всю ответственность на себя, действуя на свой страх и риск. При этом, разумеется, решения принимались с учетом собственного интереса. А этот интерес, он же стратегическая цель, заключался в закреплении территории за собой и основании независимой династии. Огромное количество самых знаменитых аристократических родов Европы начиналось именно в те незапамятные, Темные века и именно таким образом.

В результате сложилась ситуация, когда король – слаб, а феодалы обладают всем, кроме самого главного, – они не помазаны церковью на царство, а значит, их власть не была сакральной, «от Бога», они не могли быть посредниками между Богом и людьми. Установившийся порядок везде трещал по швам.

Атаки извне

Общий упадок усугублялся внешними обстоятельствами. Они были не просто плохими, а скорее, ужасными. Все южное средиземноморье, впрочем, как и восточное, и западное, было оккупировано арабами. Их флот господствовал по всей водной глади, беспрерывно нанося удары то в одном, то в другом месте. Были захвачены многие ключевые пункты: Сицилия, Сардиния, Балеарские острова и другие. Не прекращались попытки прорыва с территории Пиренейского полуострова вглубь континента. Европа в страхе отпряла от обустроенного средиземноморья, подавшись в центр и на север.

Но и там был тот же ужас и кровавый террор. Только на этот раз его обеспечивали викинги. Варяги, норманны. Их дружины огнем и мечом год за годом проходились по всем прибрежным городам. Юркие ладьи поднимались вверх по рекам. И негде было укрыться от них. Не раз и не два они подвергали разграблению Руан, Париж, Лондон, Йорк, Гамбург, Кельн, Тулузу и многие другие города. Целые области пришли в запустение. Дело дошло до того, что в качестве «отступного» норманнам пришлось выделить целую область. Она и поныне называется Нормандией. В отсутствие у франков и германцев флота противостоять викингам, казалось, было невозможно.

Своей жестокостью норманны внушали ужас. Пример тому – знаменитая оргия 1012 года, во время которой был забит костями съеденных быков епископ Кентерберийский. В саге упоминается один исландец, его еще называют «детолюбом», поскольку, вопреки традиции, он отказывался насаживать младенцев на копье. Невиданный в рядах суровых северных воинов слюнявый гуманизм так поразил его товарищей, что даже вошел в эпос.

Убийство епископа тоже не должно смущать, поскольку христианами викинги больше считались, чем были на самом деле. История сохранила для нас один любопытный документ, – письмо папы римского скандинавам. В нем он мягко отказывает в просьбе признать какого-то их товарища святым, замечая, что «какой из него святой? Он же попросту был убит в пьяной драке?». После описанной оргии прошло более полутора веков, но норманны по-прежнему были далеки от христианского духа.

«Вы должны возлюбить мир как средство для ведения новых войн. И короткий мир – больше долгого. Мой совет вам – не работа, а сражение. Мой совет вам – не мир, а война. Вы говорите – хорошо ли это освящать войну? Я говорю вам – хорошая война освящает все. Война и храбрость совершили больше великих дел, нежели любовь к ближнему. Что пользы в долгой жизни? Какой воин хочет, чтобы щадили его?», – эти слова, сказанные, правда, через тысячу лет, прекрасно характеризуют мировоззрение незваных варяжских гостей. И пощады от них ждать не приходилось.

А с востока – традиционной обители варваров – пришла не менее безжалостная, сокрушительная сила. На сей раз это были мадьяры, венгры. Они захватили Моравию и за короткое время предприняли 45 опустошительных набегов по всей Европе, разграбив Северную Италию, Саксонию, Баварию, Швабию, Галлию, дойдя аж до испанской Андалусии. Они перерезали такую важную транспортную артерию как Дунай, из-за чего товары из Византии и других стран Востока пришлось везти через Киев, что, правда, принесло процветание Киевской Руси. Большинство европейцев не без основания усматривали в венграх упомянутый в Апокалипсисе народ Гога и Магога, каким-то образом прорвавшихся из-за золотой стены на краю земли, и теперь несущих весть об Антихристе.

Итак, вторжения извне следовали одно за другим, или же все одновременно. Венгры, арабы, норманны год за годом, подобно разрушительному торнадо проходившие по Европе, сеяли смерть и разрушение. Вслед за ними приходили верные спутники – голод и эпидемии. Так опустошались огромные территории. Европа вымирала…

Неуклюжие королевские войска, тратившие огромное количество времени на сосредоточение (поскольку необходимо было дожидаться подхода воинских контингентов с отдаленных территорий), раз за разом показывали свою полную несостоятельность, вечно опаздывали и терпели поражения. Новая западная цивилизация, представляла собой в эту пору осаждаемую, а точнее, уже наполовину завоеванную крепость. Казалось, что шанс выжить у взятой в кольцо могущественными силами, раздробленной, да к тому же раздираемой внутренними противоречиями, Европы стремился к нулю. Она неминуемо должна была погибнуть.

Но как всегда в критические моменты европейской истории случалось почти невозможное. Появлялся тот, кто мог его совершить, невероятным образом старые враги становились союзниками, небольшие отряды стояли насмерть перед многократно превосходящими их силами. И побеждали! Так было при Фермопилах, так было при Марафоне, при Пуатье и еще много, много раз.