Читать книгу Приз лотереи счастья - Илана Кузьмина - Страница 10

Врачи поставили Дмитрию Ястребову неутешительный, да просто страшный диагноз – пожизненная слепота. Небольшая надежда на то, что парень сможет видеть, была, но никто из врачей не согласился взяться за операцию – слишком велик был риск и чересчур мала вероятность успеха. Его отчаявшиеся родители созвонились с одной клиникой в Израиле, где согласились принять больного и после тщательного обследования сделать заключение о возможности проведения операции.

Накануне отъезда Ястребовых в Израиль, после обеда, в дверь палаты, в которой лежал Эрик, негромко постучали, дверь приоткрылась и в неё просунулась голова матери Дмитрия. Она кивнула, вызывая Ирину Николаевну выйти в коридор. Бабушка Эрика недавно сменила дочь у постели внука, отпустив Наталью Максимовну домой отдохнуть. Парнишку скоро должны были выписать из больницы. Легкий ушиб мозга обошёлся без серьезных последствий.

Эрик рвался к Дмитрию, но родители парня даже слышать не хотели о том, чтобы пустить его к сыну. Этот маленький извращенец… Этот интеллигентный с виду мальчик, как думалось, из хорошей семьи, оказался на деле грязным развратником, опозорившим их сына, их семью. Не дай Бог, кто узнает – позора не оберёшься! А они так радовались, что у сына появился друг, а то Дима всё сидел один в своей комнате с компьютером на пару, ни друга, ни девушки…

Выйдя в коридор, Ирина Николаевна сухо поздоровалась и внимательно взглянула на мать Димы.

– Ирина Николаевна, Дима наотрез отказывается ехать, не поговорив с Эриком, – с отчаянием в голосе начала женщина. – Муж сейчас уехал по делам, его нет, так что… пока его нет… может, Эрик поговорит с Димочкой. Медсестра разрешила.

Она умоляюще смотрела на пожилую женщину, как будто это Эрик отказывался навестить друга. Ирина Николаевна понимающе кивнула, зашла в палату и обрадовала внука.

– Эрик, детка, Дима завтра уезжает в Израиль и хочет увидеться с тобой.

Парнишка широко распахнул глаза от удивления. Он знал о завтрашнем отъезде друга и ломал голову, как бы повидать Диму, а тут… Да, мечты сбываются. Господи, спасибо тебе! Он как мог быстро поднялся, причесался и зачем-то поддерживаемый бабушкой за локоток пошёл. Эрик не видел друга с той сказочной ночи, и сейчас его сердце так колотилось, что голова закружилась, и снова стало подташнивать.

Перед дверью в палату Димы их ждала его мать, Эрик потупился и тихо поздоровался. На пороге он чуть тормознул, чтобы собраться с чувствами, женщины хотели было зайти вместе с ним, но парень обернулся и так посмотрел на них, что дамы отступили снова в коридор. Они прикрыли дверь, но не полностью, оставалась щель, в которую хорошо было видно Диму.

Эрик чуть не бегом приблизился к кровати, на которой лежал он, самый близкий и родной для него человек.

– Дима, – он задохнулся, чуть отдышавшись, осторожно сел на краешек койки, оглядел его забинтованную голову и только повторял: – Дима… Дима…

– Эрик, как я рад, что ты пришёл, – обрадовался Дмитрий. – Ну, как ты, как себя чувствуешь?

– Да нормально, завтра, наверное, выпишут домой, – ответил Эрик, разглядывая друга. Глаза, глаза изменились… Глаза Димы, его добрые и ласковые глаза, смотрели вроде бы и на Эрика, но и куда-то вдаль…

– Отлично, – искренне обрадовался Дмитрий. – Плечо не сильно болит? Не тошнит?

– Так, иногда мутит, да это ничего, – отмахнулся Эрик и добавил: – Ты-то как?

– Всё нормально, только вот операцию надо сделать, а наши врачи не берутся. Операция-то так себе, пустяковая, просто специальный прибор нужен, а у нас в стране его нет, – Дима так легко и непринуждённо, так убедительно лгал, что у Эрика отлегло от сердца. Что, право, он себя накручивает. Скоро они оба поправятся, скоро всё будет хорошо.

– Я не мог уехать, не повидав тебя, – Дмитрий смешался и добавил: – Ну, в смысле, хотел поговорить с тобой, я пока ещё не вижу.

По лицу Эрика прошла болезненная судорога. Сердце снова заныло. Он взял Димину руку в свою, поднёс её к губам и поцеловал. Эрик как мог боролся с собой, чтобы не заплакать, но проиграл битву. Дмитрий, почувствовав рукой влагу, забеспокоился:

– Ты что, Эрик, плачешь, что ли? Не смей, тебе нельзя волноваться. Всё хорошо, эта моя слепота – временное явление, скоро это пройдет, – без зазрения совести лгал Дима, пытаясь успокоить друга. – В Израиле мне сделают операцию, я вернусь, и мы будем вместе. Всё будет хорошо, даже лучше, чем раньше. Со мной всё нормально, главное – ты поскорей поправляйся, а за меня не беспокойся – на мне, как на собаке, всё быстро зарастает.

– Наклонись ко мне, пожалуйста… – тихо попросил Дмитрий, немного помолчав.

Эрик подвинулся поближе к другу и нагнулся. Дима принялся осторожно ощупывать и поглаживать кончиками пальцев лицо друга.

– Как я соскучился по тебе, – сдавленным голосом наконец проговорил он очень тихо. – Я бы всё отдал, чтобы ещё раз увидеть тебя…

– Вот вернёшься из Израиля… – начал было Эрик, но Дмитрий его прервал поцелуем в губы. Его друг с готовностью ответил, но Дима заставил себя оторваться от этих сладких и податливых губ и мягко, но настойчиво отстранил Эрика от себя.

– Хватит, зайка, не заводи меня, я сейчас несколько не в форме, – прошептал Дмитрий.

– Да я… – смутился Эрик.

– Я шучу… Ты не представляешь, как мне невыносимо хочется обнять тебя. Одного взгляда на тебя, только запаха твоих волос и тела хватало, чтобы заставить меня напрячься, тело изнывало от желания, а в голову лезли всякие там непристойные мысли… – тихо-тихо произнёс Дима, уверенный, что их подслушивают.

– Ладно, Эрик, не будем испытывать и далее терпение наших женщин, что притаились за дверью, – усмехнулся Дмитрий и уже обычным голосом продолжил: – А теперь серьёзно. Я что хотел сказать тебе… Кто бы что бы тебе ни сказал про меня, про тебя – никому и ничему не верь. Знай, ТЫ ни в чём не виноват, ТЫ ничего плохого не сделал, Я ни о чём не жалею, – и уже тихо добавил: – Я люблю тебя, Эрик.

Его глаза предательски увлажнились, губы дрогнули, по лицу пробежала болезненная судорога, но оно снова ласково засветилось от услышанного:

– Я тоже тебя люблю, Дима. Я буду ждать тебя, – у Эрика перехватило горло, он прокашлился и добавил дрогнувшим голосом совсем по-детски: – Возвращайся скорее, пожалуйста…

– Эрик, тебе нельзя волноваться. Всё, возьми себя в руки. Я скоро вернусь. ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО.

Женщины, следившие за молодёжью в щёлочку, изумлённо смотрели на друзей и не верили своим глазам. Эти два почти мальчика действительно нежно любили друг друга. Ирина Николаевна промокнула платочком глаза, по лицу Диминой матери тоже текли слёзы. Она была потрясена тем, как её сын, которого они с мужем считали ещё легкомысленным и по-юношески глупым и безответственным, разговаривал с этим мальчиком – ласково, по-доброму, заботливо, как зрелый мужчина-отец со своим ребёнком-несмышленышем, оберегая его и забывая о себе. Господи, сынок-то вырос! Ну, как тебя, Димочка, угораздило влюбиться в парня, да ещё в такого юного… Тут в груди женщины шевельнулась змеёй ревность: с ней, с родной матерью, Дима никогда не был таким ласковым и заботливым. От этого не очень доброго чувства мать Дмитрия как будто вышла из оцепенения, глубоко вздохнула и решительно распахнула дверь.

– Всё, Эрик, Дима устал, ему пора отдохнуть, да и тебе нужно лежать, – сухо приказала мать Дмитрия, выпроваживая парнишку вон из палаты.

У двери он, обернулся:

– Пока, Дима, скоро увидимся.

– До свидания, Эрик, – улыбаясь, проговорил Дмитрий, и тихо, почти одними губами прошептал: – Прощай, зайка!