Читать книгу Секреты фарфоровой куклы - Илина Григоричева - Страница 11
Глава 9
ОглавлениеНесколько дней спустя Дерек как обычно давал урок музыки дочерям графа Джерси. В зал, где они занимались, зашел дворецкий и тожественно объявил:
– К вам ее светлость леди Перси и леди Флеминг.
У Лансдорфа бешено заколотилось сердце. С большим трудом ему удалось сохранить невозмутимый вид. Издали послышался легкий стук каблучков, и вот перед Дереком появилась дочь самого могущественного и знатного герцога со своей подругой. Их сопровождал тот самый господин, которого Дерек видел с ними в парке. Следом вошли двое здоровенных камер-лакеев, которые остались стоять в дверях. В руках у леди Перси был футляр со скрипкой.
Леди Мэри и ее младшая сестра Бетти вышли к ним навстречу, присев в поклоне.
– Как я рада, Элен, наконец видеть вас! Вы словно о нас забыли, – сказала Мэри.
– Ах, дорогая, из-за болезни матушки совсем нет времени, – ответила леди Перси.
– Прошу, располагайтесь. У нас сейчас как раз урок музыки, – Мэри сделала жест в сторону Дерека, – выполняя вашу просьбу, спешу представить нашего учителя – достопочтенного[16] фон Лансдорфа.
Дерек молча поклонился.
– Ее светлость леди Эллен Эдуарда Перси и леди Долорес Флеминг, – еще раз представила Мэри девушек.
– Джозеф Грейл, главный гувернер леди Перси, – предупреждающе представился господин, сопровождавший их.
Неподвижные глаза дочери герцога впились в Лансдорфа. От ее взгляда юноша похолодел. Наступила пауза. Наконец она произнесла:
– У меня создалось впечатление, будто я прежде видела вас.
– В Сент-Джеймском парке, – подсказала ей Долорес, – помнишь юношу с маленьким братом?
– Ах, да, – усмехнулась Элен, – на вас был смешной парик. Никогда бы не подумала, что вы и есть тот самый фон Лансдорф!
Дерек постепенно обрел дар речи:
– Миледи знакомо мое скромное творчество?
– Очень даже. Но не прибедняйтесь. Не желая льстить, скажу, что считаю вас талантливым композитором. Однако я не думала, что вы так молоды. Сколько вам лет?
– Девятнадцать, миледи.
– Девятнадцать? – удивилась девушка. – А на вид гораздо меньше! Что ж, на самом деле это неважно. Я бы желала послушать ваш урок и именно вашу, Лансдорф, музыку, ведь я уже давно так хочу этого.
– Что будет угодно слышать вашей светлости?
Элен недовольно повела хорошеньким носиком:
– Отбросим «светлости». Леди Перси – вполне достаточно. Хотелось бы услышать одну из ваших сонат для скрипки и клавесина.
Мэри, вы согласитесь на партию клавесина?
– С удовольствием, но должна сказать вам, господин Лансдорф, что леди Перси превосходно лучше меня играет на клавесине, а тем более на скрипке!
– Вот как?
– Вы захвалили меня, Мэри, – сказала Элен, – между тем, мне было бы интересно узнать ваше личное мнение, Лансдорф, на этот счет.
– Я к вашим услугам, леди Перси.
– Элен, пожалуйста, возьмите свою скрипку и сыграем вместе трио Лансдорфа для двух скрипок и клавесина, – попросила Мэри.
– Я вообще-то хотела послушать… но, хорошо.
Мэри села за клавесин, разложив на пюпитре партитуры. Леди Перси и Лансдорф встали сзади. Во время игры Дерек стоял к ней так близко, что ощущал тонкий аромат ее духов. Не боясь быть пойманным, он стоял спиной к остальным и разглядывал ее плечи, шею, прекрасные волосы, маленькое ушко с сапфировой сережкой.
Закончив игру, она спросила:
– Ну что вы скажете о моей игре? Только честно!
– Леди Мэри была права – у вас талант. Я слышал, ваш учитель сам Бонончини.
– Да, но мои вкусы стали меняться. Мне теперь все меньше и меньше нравится его итальянская музыка. Ведь Гендель пишет несравненно лучше. А вас я ставлю еще выше Генделя! Но только объясните – отчего вы не пишете танцев? Я так люблю менуэт! А опера, мне кажется, далась бы лучше вам, чем Генделю.
Лансдорф смутился, не зная что ответить. Мэри ответила за него:
– Господин Лансдорф – сын пастора и потому, наверное, не любит легкой музыки, верно?
– Не совсем так. Я действительно имею, быть может, несколько несовременные религиозные взгляды, но… просто я не думал об этом, вот и все, – смущенно пояснил Дерек.
Элен смотрела на него с минуту не отрываясь, а затем произнесла:
– Мне жаль, что я не смогу в ближайшее время пригласить вас поиграть у нас во дворце. У меня имеется огромная коллекция редких партитур, – она вдруг погрустнела, – видите ли, господин Лансдорф, герцогиня – моя мать очень тяжело больна, и отец запретил музицировать даже в самых укромных уголках нашего дворца.
Дерек с участием посмотрел на нее.
– Но вы могли бы некоторые партитуры принести сюда! – возразила ей Мэри. – Можно устроить концерт, правда господин Лансдорф?
Моему отцу бы это понравилось.
– Не знаю, прилично ли мне бывать сейчас на концертах? – вздохнула леди Перси.
– Но Элли, матушке всегда нравилась хорошая музыка, твоя игра, – вмешалась Долорес, – я не думаю, что ей было бы это неприятно, она такая добрая!
– Да, да, – подхватила Мэри, – вот, посмотрите – господин Лансдорф принес нам свое новое творение для клавесина.
Леди Перси живо подошла, пробежала глазами по нотам и, сев за клавесин, заиграла. Девушки и Грейл сидели в креслах, а Дерек, делая вид, что наблюдает за игрой, снова любовался красавицей. Никто и не заметил, как появился дворецкий. Когда Элен закончила играть, он возгласил:
– К вам лорд Уэлсли!
Мэри сразу охватило волнение. Леди Перси поднялась и устало вздохнула:
– Нет, это поистине становится невыносимым! Таскается за мной повсюду. Сейчас наверняка он был во дворце, проведал там, что я поехала сюда и примчался следом!
– Он любит тебя, – улыбнулась Долорес.
Леди Перси рассердилась:
– Я ему много раз говорила, что его любовь мне не нужна. Как можно быть таким настырным!
В зале показалась долговязая фигура молодого Уэлсли, сына герцога Веллингтона. Поздоровавшись с девушками и не обратив внимания на Лансдорфа, он робко сказал Элен:
– Миледи, во дворце мне сказали, что вы…
– Что я здесь, – резко перебила его она, – но уже ухожу! И не смейте за мной следовать, слышите? Грейл, Долли, идемте, – затем она повернулась к Мэри, – непременно скоро заеду снова. А с вами, фон Лансдорф, я надеюсь увидеться на днях, – и она протянула ему руку.
Дерек ее почтительно поцеловал. Леди Перси, дружески потрепав Бетти по щеке, вышла со своей свитой. Уэлсли, пробормотав какие-то извинения, бросился вслед за ними.
– Да неужели в вас совсем нет гордости? – неосторожно вырвалось у Мэри.
«Похоже, здесь кипят страсти» – подумал Лансдорф и, сохраняя отрешенный вид, отвернулся к окну, желая дать Мэри прийти в себя.
– Надо полагать, наш урок сегодня закончен, господин Лансдорф? – прошептала Мэри.
Дерек повернулся и увидел, что она плачет. Быстро достав платок, она утерла слезы.
– Простите, мне так стыдно. Вы ведь все поняли, конечно? Умоляю, не говорите никому, – вновь заливаясь краской, заговорила смущенная девушка.
Дереку стало жаль ее.
– Да ничего я не понял, слышите? Ничего, – ответил он и тихонько пожал ей руку.
– Спасибо, вы очень великодушны, – слезы продолжали течь по лицу Мэри. Утерев их вторично, она спросила, – сознайтесь, леди Перси произвела на вас должное впечатление, так ведь?
– Она очень талантлива.
– Да я же не об этом. Только не подумайте, будто я не люблю ее.
Мы с детства знакомы и она хорошая подруга. Но скажите мне ради Бога, если есть девушки подобной красоты, ума, таланта, то что делать остальным, таким как я?
– Я глубоко убежден, леди Мэри, что настоящая красота женщины заключается в ее добродетели, верном и любящем сердце, в котором нет места гордыне и лицемерию.
– Так мог бы сказать любой мужчина до встречи с леди Перси, – всхлипнула Мэри. – А ведь она гордячка! Люби она его, я, может, и не так страдала бы. Но она глубоко презирает Уэлсли, насмехается над ним и прочими безумно влюбленными в нее глупцами, а сама любит только свою скрипку.
– Но разве плохо любить музыку?
– Конечно же нет, но надо уметь любить и уважать других людей! Разве не это заповедал нам Господь? Ах, – внезапно осеклась она, – простите, я, кажется, несколько необдуманно увлеклась своими рассуждениями. Кстати, вы ей понравились. Элен очень капризна.
Подобное от нее я слышала только о Генделе, но вам она говорила сплошные комплименты. К тому же она подала вам руку – это очень добрый знак, поскольку обычно этого Элен не делает никогда. Так что поздравляю вас – леди Перси умеет ценить талант и возможно скоро перед вами откроются двери самых знатных домов в Англии.
Лансдорф скромно промолчал.
16
Достопочтенный (the Honorable) – официальное обращение к сыновьям баронов, виконтов и младшим сыновьям графов в Англии, в разговоре не употребляется.