Читать книгу Хроника людоеда - Илья Злобин - Страница 2

Почти все объяты ужасом перед грядущим 1000 годом, ибо народ через всяких проповедников наметил в сей год Конец Света. Ныне 26 января 990 года и до намеченной даты еще десять лет, кои безусловно будут богаты вещами гораздо более страшными, чем быстрый конец человечества. Но паника то дело охватывает людей, тех, особенно, кои наслушались заезжих в Рим проповедников. В прошлом месяце повесили некоего Кадала из Галии, коий шатаясь из страны в страну, всюду проповедовал скорый Конец Света и многие отдавали ему все, что имели, оставаясь им обманутыми. Он до того возбуждал в слушателях страх, что многие шли немедленно поджигать свои дома, что едва не стало причиной пожара во всем Риме. Немало верящих в 1000 год, как в год завершающий, и среди высоких особ: кардинал Оттобано Костильони, кардинал Альчуньоли, даже папский примисцерий Адальберто Монтини, герцог Феррары, герцой Валенсии, и сын короля франков Роберт Капет. Я же подобно господину моему кардиналу Сколари, полагаю 1000 год годом обычным и не имеющий в себе замысла Божьего завершить дни существования человеческого.

Продолжу повествовать о прошлом, дабы яснее было настоящее. Великий голод окончился в начале 984 года. Люди приходили в себя. Как раз в сей год смещен с престола был папа Иоанн XIV, а народ поддержал лжепапу Бонифация VII. Жестокость правления Бонифация вызвала скорый гнев и в верхах и в низах. В 985 году изувеченный труп лжепапы я и иные римляне видели лежащим у подножья статуи Марка Аврелия. В тот же 985 год я смог наняться в секретари к Его Высокопреосвященству кардиналу Джованни Сколари ди Синьи де Конти. Господь не зря вел меня сквозь юдоль страданий не дав погибнуть, ибо уготавливал мне место для служения Его церкви. Конкуренции не было, ибо Великий голод сильно прошелся и в рядах образованных особ. Кардинал изначально принял меня временно, пока не найдет кого-то более образованного, чем выходец из монастырской школы. Но вскоре убедившись в моих талантах и привыкнув ко мне, оставил меня при своей особе и даже повысил жалование. Я продал прежнюю квартиру, погасив без труда за нее долги, дабы иметь возможность ее продать, и купил себе новую, ближе к Латеранскому дворцу, ибо был теперь вхож в его кулуары.

Избрание в 985 году папой Джованни ди Галлины Альбы вызвало в народе недовольство и весьма разозлило Кресченция, этого властолюбивого консула, ныне патриция, возглавлявшего национальную партию Рима, оппозиционную императорской партии. Но императорская партия Оттона II Рыжего была и сильна и богата, и папой стал ее ставленник. Так мир увидел ныне здравствующего Иоанна XV. Народ весьма раздражало, что папой стал ставленник германцев, под властью коих и ныне пребывает Рим.

Уже пять лет Иоанн у власти и за пять лет Рим не видел ничего, кроме роста коррупции, мздоимства, непрерывного роста цен, увеличения поборов и извечной позорной ругани папы с Кресченцием. Папа в вечном разладе с ним, ибо тот метит на абсолютную власть над Римом, ненавидит саксонцев и свой род считает наследником Клавдиев.

Оттон II Рыжий умер в 28 лет 7 декабря 983 года, оставив империю своему четырехлетнему сыну Оттону. Национальная партия Кресченция должна была или признать право на правление империей сего малолетнего отпрыска, что вновь обрекало Рим на подчиненное саксонцам положение, или продолжать бессмысленную борьбу. Консул Кресченций выбрал признать право Оттона-наследника более выгодным для себя. Регентство было передано матери Оттона императрице Феофано, что весь мир потрясло, ибо управление империей перешло к женщине. Как бы то ни было, в 989 году императорский двор прибыл в Рим. Мне так и не довелось в тот год увидеть Феофано своими глазами, что весьма досадно.

Без сомнения, Феофано в Рим призвал Иоанн XV, не доверяющий ни кардиналам ни римской знати. В Риме к императрице отнеслись без симпатии, но прием был оказан достойный. К тому же Кресченцию, который на тот момент был лишь консулом и лидером национальной партии Рима, хотелось получить от Феофано сан патриция. Перемирие было достигнуто на условиях, по коим Кресченций обеспечит Оттону-наследнику подчинение, а императрица взамен дарует Кресченцию сан патриция. Пока в Риме шли пиршества, Феофано не переставала решать дела империи и по ее распоряжению все судебные тяжбы решались ее именем. При этом в актах она обозначала себя мужским именем «император-август».

Итак, в год 989, Господь, щедрый даритель всякого достоинства и любых добродетелей, проявляя заботу об устроении всего, дал в счастливое правление Феофано Римскому государству патриция в лице Кресченция. Был большой пир и торжества по сему случаю объявлены. Народ Рима ликовал и славил Кресченция, коий вышел из Латерана в новом сане, облаченный как римский патриций.

Один из знатных рыцарей подвел к Кресченцию коня в по-королевски украшенной сбруе. Когда тот попытался сесть на него, нетерпеливый конь шарахнулся в сторону, но патриций легко и проворно прыгнул и, пренебрегая ржанием коня, внезапно вскочил на него верхом. Всем, особенно дамам, кои почти все тайно или явно от бедных до знатных, влюблены в него, и мальчишкам, кои во всем желают походить на него, было сие в радость и вызвало громкие крики восторга.

Проезжая мимо стоящего с кардиналами папы Иоанна XV, Кресченций остановился и сказал:

«Святейший отец так раздосадован тем, что я не пал с коня и не свернул себе шею?»

На это Иоанн ответил:

«Вы, Ваша Светлость, взлетели не столь высоко, чтобы нам очернять душу свою греховным помыслом такого рода».

Когда гордый патриций по сану и рыцарь по доблести двигался к замку Святого Ангела, дамы бросали ему букеты из самых разных цветов, что ими был устлан весь его путь. И взрослые матроны и маленькие девочки с жаром спорили между собой, на кого из них в тот или иной момент метнул орлиный взгляд рыцарь Кресченций. Со времен папы Иоанна XII еще никто не вызывал такие любовные вихри в женских сердцах. Ныне же его на вершине любовных мечтаний сменил рыцарь Кресченций.

На следующий день после положения Кресченция в сан патриция, прошла торжественная присяга юному Оттону-сыну. Теперь слова присяги произносили все знатные фамилии Рима и главы кварталов Рима от имени горожан. Сами горожане в знак присяги должны были поднять правую руку. Жалкое зрелище Рима, ползающего на брюхе перед малолетним саксонцем, коий при этом сидел, капризничая, теребя в руках деревянных рыцарей, пока императрица-мать сама не забрала их, принудив тем самым хотя бы просто смотреть на происходящее.

Тут же по отъезду Феофано приключилось неожиданное. Кресченций с войском напал на резиденцию папы. Свой поступок патриций оправдывал непотизмом Иоанна, его мздоимством и его симпатиями к саксонцам. Чернь поспешила к соучастию в преступлении, и скоро весь Рим потонул в немыслимых беспорядках.

Бойня у замка Святого Ангела, где была резиденция папы, шла пять дней, что скрежет мечей и крики раненных не переставали сотрясать здания. Все пять дней я жил у кардинала Сколари во дворце и молил Бога, чтобы не был сожжен и предан разграблению дом, в коем живу я. Через пять дней стало известно, что папа сумел бежать в Тоскану, переодетый монахом. Кресченций назвал Иоанна «шлюхой саксонской» и объявил о начале процедуры его низложения. Мой господин кардинал Сколари уверен, что Риму ныне не избежать новых бед, ибо Феофано силой приведет его к подчинению и будет война.

Вернувшись домой, я обнаружил дом свой в целости и имущество не тронутым, о чем благодарю Бога. Зато весь Рим пребывает в упадке. Всюду тут пожарища, крики, стенания, вопли и тела убитых.

Как раз в те дни в Рим прибыл с посольством из Византии епископ Лев Синадский, не знавший о делах, творившихся тут. Многие ошибочно полагают его главным зачинщиком восстания и вдохновителем Кресченция. Я не раз видел этого византийского посла, человека крайнего коварства и дьявольской хитрости. В этот раз он прибыл от императора греков Василия, чтобы обсудить с папой Иоанном предстоящую женитьбу Оттона на племяннице византийского императора. Сей проходимец, обнаружив дела такими, каковы они ныне есть, тут же предложил низложить Иоанна XV и на его место выдвинуть некоего Джованни Филагата, грека по рождению и, надо полагать, по умонастроению, епископа Пьяченцы, капеллана императрицы Феофано и ее духовного наставника. Кресченций обещал дать ответ в письме и Лев Синадский покинул Рим, оставив его в еще большем смятении своими интригами.

Ныне Рим живет уже второй месяц без папы Иоанна XV, коий из Тосканы шлет проклятия Вечному граду и властителю его Кресченцию. Прошу потомков простить меня, ежели не смог я описать всего по торопливому размышлению или краткими, стесненными словами, но время событий, Богу слава, не перепутало мне последовательность их и не ввергло истину в заблуждение.