Читать книгу Хроника людоеда - Илья Злобин - Страница 22

Сегодня епископ Аннибале Фирретти потряс умы и души наши проповедью о великих ужасах, являемых пред очами грешных демонами. Мы непрерывно осеняли себя крестным знамением, ибо не имеется в мире ничего более страшного, чем стать жертвой их. С тех самых пор, как прародители наши вкусили от запретного плода, человечество существует под властью бесов и всякий из нас может сделаться жертвой их жестоких нападок. Ничего не будет столь же полезно потомкам из того, что я могу для вас сделать, чем переложить на сей пергамент благословенные словеса епископа Фирретти, кои слушал я в церкви Святой Цицилии, возведенной еще папой Урбаном I в год Господний 228. Пусть сии полезные слова не канут в забвение, но охранят от великих опасностей всех, кто станет изучать сию Хронику.

«О, сыны! О, верные! Знайте же, что Дьявол использует не только наши грехи, чтобы завладеть нами, но и нашу невнимательность. Дитя хочет пить! И что вы, малодушные, делаете? Вы даете ему воды, не осенив посудину крестным знамением. Дьявол ныряет в сию посудину и вот, он уже у дитя во чреве: воркует там как горлица, подбирая новые пакости, ибо весьма всем доволен. О, малодушные! Страшитесь Дьявола повсюду нас поджидающего!

Папа Григорий I знал монахиню, коя не осенив знамением пучок салата, съела его и так в нее попало целых 8.888 демонов. Сии супостаты доводили Невесту Христову до бесстыдства: зудили в постыдном месте и заставляли пускать зловонные ветры во все время литургий. Знайте, что всякое дитя до крещения в руках Дьявола. У некрещеного он сидит прямо в сердце, как червь в яблоке, в детородных частях, как кормчий на корабле, между губ, как стрелок с копьем.

Святой Григорий Турский рассказывает о священнике по имени Панникий. Однажды Панникий был на пиру и узнал в мухе, жужжащей над его кубком с вином, и хотевшей, видимо туда нагадить, самого Сатану! Но не страшитесь, верные! Святой муж Панникий, весьма опытный в духовных делах, тут же смекнул, в чем замысел Дьявола и крестным знамением положил конец его пакостям.

Святой Оддон, аббат Клюни, поведал нам об ужасных нападках на него бесов, кои без малейшего уважения к его сану и летам, обзывали его «поганой волосатой мышью»; таскали его за бороду, пучили живот, бурлили в брюхе; причиняли тошноту и головокружения; чинили, чтобы руки у него затекали так, чтобы он не мог перекреститься; усыпляли на клиросе, а по ночам храпели, чтобы монахи соблазнялись, думая, что это их аббат так храпит, хотя муж сей все ночи не переставал молиться. Бесы всему силились быть помехой, что даже говорили его голосом пакости, чесали в горле, дабы учинить перхоту во время литургий; во рту бурлили слюну, заставляя плевать на священный пол церкви; залезали к нему в постель, зажимали нос и рот, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть; чесали в носу, дабы аббат чихом будил весь монастырь; побуждали мочиться в неподходящий момент; залезали в зад, дабы человек Божий чесался там во время проповедей; кусали его в образе блох. Если Оддон, чтобы преодолеть искушение сна, оставлял руки поверх покрывала, бесы вталкивали их под него и всовывали орган в руки. Иногда за столом они будили в нем обжорство, что аббат смущал братию поедая все подряд. Много мучений перенес сей муж.

Поэтому святые советуют нам креститься с утра до вечера: закрещивать лицо, грудь, рисовать знамение на ладони левой руки большим пальцем правой руки и закрещивать все тело, и вообще все вокруг себя, до чего только могут добраться руки. Святой папа Григорий I осенял рот свой знамением во время зевоты, ибо так можно вдохнуть в себя с зевотой бесов. К святому Гутлаку бесы наползали через замочную скважину, кою святой обходил вниманием, когда осенял все предметы и стены в келье. О, верные! Как же сурово они издевались над ним! Они трижды распинали Гутлака прямо в кровати; закрывали веки, чем заставляли спать до полудня; они таскали его по келье за нос и вызывали вихре в брюхе.

Особенно свиреп Дьявол на неокрещенной земле. Непроходимые дебри и мрак чащ лесных, грозные вершины гор, мрачная скала нависшая над темной пропастью, угрюмые долины – там Дьявол может поджидать нас за каждым кустом. Святой Перегрин, забредя однажды в темный лес, услышал вдруг страшный шум и узрил себя в окружении множества демонов, кои все вопили ему, что было мочи: «Зачем пришел сюда? Это наша чаща. Мы здесь практикуемся на подвиги нашей злобы!»

Но и в городах надлежит нам бдить! Святой Макарий Александрийский видел в своем граде многое множество маленьких бесов: они деловито расхаживали между монахами и искушали их, одни поглаживанием век, дабы сомкнулись сном очи служителей Божьих, другие залазия им в рты, дабы святые зевали. Сколько раз святые отцы зрили безобразия бесов, когда они во время литургий кувыркались перед алтарем, плескались в кропильницах, играли в прятки между скамеек, гадили на облатки. Часто Дьявол бьет, душит, даже уносит тех, кто выказывает небрежение к мощам или смеется над святыми обрядами.

Даже любой из прохожих и даже хорошо вам знакомый человек, может оказаться принявшим личину демоном. Да, верные! Но не страшитесь! Святой Эрвей в IV веке уличил двух таких бесов: один служил лакеем в земле графа Элено, второй – работником в монастыре святого аббата Маджако!

Но знайте, верные, что нет ничего страшнее, чем оказаться в Аду, где бесчисленные демоны в виде кузнецов хватают души раскаленными щипцами, бросают в жар, постоянно поддерживаемый поддувалом, и когда душа раскалится до ковкости, берут ее из огня большими железными вилами и, нанизав на них сто, двести, триста душ, бросают эту вопящую и визжащую массу на наковальни под молоты других демонов, кои вот так стучат без перерыва. Когда молоты сплющат души в вопящие лепешки, их перебрасывают другим демонам, кои каждую лепешку надувают своим зловонным дыханием, пока душа не примет прежнего облика, а опосля сих издевательств передают каждую душу бесам в виде пекарей, кои принимаются месить души, посыпая их серой вместо муки. И так месят, покуда души не образуют собой теста, из коего взбивается одна большая орущая от мук и страха, буханка, кою передают в печь. После выпекания, сию буханку, визжащую от мучений, вообразить кои не способен ни один разум, передают самому Сатане. Восседая на троне из нечистот, Дьявол принимается безжалостно крошить сию буханку, чем отлипает души друг от друга, дабы потом их поклевали бесы в виде кур, кои опорожняясь душами, ввергают их вновь в муки, предел коим Богом не положен».

Ныне боюсь я даже погасить свечу, освещающую мою комнату, в коей записываю я слова проповеди для блага и спасения потомков. Кто не устрашится, описывая сие? Перед отходом ко сну, я прочту молитву от дьявольских нападок, дабы ангелы Божьи не позволили ему зарится на мою бессмертную душу. Пока же закончу ведение Хроники во славу Божью. Аминь.