Читать книгу Под веткой сирени - Ирэн Бэггинс - Страница 9

К сожалению, сон был слишком короткий для того, чтобы отоспаться как следует. Как и предвещал Альфред, рано утром меня разбудил стук в дверь, – это были родители.

– Ми-и-и-ила-а-а-ая-я-я-я-я! Папа сейчас пойдёт уносить вещи и заводить машину. У тебя пятнадцать минут, – прокричала мне мама через дверь.

Какие пятнадцать минут? Совсем уже. Я не умытая, голодная и не выспавшаяся. Мне нужно как минимум прийти в себя после пробуждения, и лишь на одно это уйдёт всё это время. Глаза были словно в песке и чесались, я чувствовала себя разбитой из-за того, что меня резко выдернули из сновидений. Зачем так торопиться, никто в наш дом не заселится раньше нас.

– Хорошо, мам! – крикнула я в ответ не очень доброжелательным тоном и накрыла голову подушкой. Вот бы кто-нибудь нажал на неё сверху, чтобы прекратить мои страдания.

После пары минут потягиваний на кровати и холодного душа я напялила вчерашнюю одежду и собрала рюкзак. Сразу же пожалела, что не постирала одежду. Я ведь весь день в ней потела. Мерзость. Еще и рюкзак постоянно спадал у меня с плеча, и это дико меня раздражало. За ночь он будто стал тяжелее.

Что ж. Спасибо этому дому, пойдём к другому.

В коридоре по-прежнему стоял тот же запах, но уже менее уловимый. За ночь мы наверняка слились с ним воедино. Сквозь окна в помещение проникал солнечный свет, который подсвечивал все пылинки в воздухе и приветствовал нас, знаменуя начало нового дня. Нового и достаточно жаркого. Без крема моя кожа покрылась чешуйками от такой температуры.

За стойкой пусто, в коридоре тишина. Не хотела уезжать, не попрощавшись с Альфредом. Неужели он спит? Ах, да. Время ведь семь утра. Я подождала пару минут в надежде, что он выйдет, но никто не появился, кроме двух пролетающих мух. Я всунула свой комнатный ключ в нужную ячейку на деревянной полке и направилась к выходу, напоследок еще раз оглядевшись в надежде увидеть выходящего из комнаты Альфреда. Но, увы, этого не произошло.

Вдруг я услышала, как папа яро сигналит из машины, которую он переставил поближе.

– Живее! – недовольно поторопил меня отец.

– Ты зачем шумишь? Люди еще спят! – крикнула я ему, указывая рукой на мотель.

Меня это взбесило, в то время как мама безучастно поправляла свою прическу. Зачем ты её поправляешь, если через десять минут из окна тебя обдует потоком ветра? Железная логика. Я завалилась на заднее сиденье с диким желанием подремать, чтобы моё сознание стало ясным.

– Ты позавтракала? – обернулась ко мне мама.

Мне пришлось приоткрыть один глаз, устало смотря на неё исподлобья. Естественно, я не ела. Не успела.

– Нет, я ничего не ела, – ответила я, и мой живот проурчал эти слова вместе со мной.

Мама полезла в сумку-холодильник и начала перебирать в нём заготовленные дома бутерброды. Протянутый мне сэндвич был с подкопчённым салями, сыром и немного какой-то зеленушки сверху. Всё это зажато между двумя ломтиками чуть потвердевшего серого хлеба. Вот бы оно еще было съедобным.

– Спасибо, – я поправила хаотично разбросанные по хлебу ингредиенты, – а попить случайно не найдется?

Мама будто ждала этот вопрос.

– Естественно найдётся. Какая мама не подготовится к этому? Держи, – она достала из бокового кармана двери бутылочку с яблочным фрешем, – он ведь тебе нравится, верно? Я помню. Твой любимый.

Я улыбнулась ей в ответ и потянулась вперёд за напитком. Сюр. Яблочный фреш был любимым напитком Эвелин, но никак не моим. Мне нравился апельсиновый. У нас дома раньше была соковыжималка, и мама часто делала сок нам с сестрой, но после её смерти перестала. Стараться лишь для одной дочери стало пустой тратой времени. А куда уж ей, такой занятой. Важнее салат взрастить.

Пока наша машина дрожала на каменистой дороге, я с приятной грустью посмотрела вслед «Пустынному оазису». Я долго буду помнить его добродушного хозяина. Прощай, Альфред. После тошнотной тряски удалось заснуть в позе эмбриона практически до конца поездки.