Читать книгу Летиция, или На осколках памяти - Ирина Июльская - Страница 21

После отъезда Дмитрия в Курган жизнь на даче потекла в установленном годами распорядке дня. С утра приезжал водитель и отвозил всех членов семьи Давида Яковлевича в город на работу. А работали они все вместе, вернее, на одном строго засекреченном предприятии, где Давид Яковлевич занимал пост главного конструктора в КБ, а Екатерина Сергеевна и Мирра работали в медчасти: мать – врачом-терапевтом, дочь зубным врачом в стоматологическом кабинете. Обе любили свою профессию медиков. Мирра не жалела, что не посвятила себя музыке, как ей советовали преподаватели музыкальной школы, которую она блестяще закончила, но все же временами скучала по фортепьяно. Теперь, когда Дмитрий уехал в Курган, она стала вечерами больше играть, музыка снова вернулась к ней и заполнила собой всю ее без остатка. В один из таких вечеров к ней пришла мелодия. Ухватившись за основной лейтмотив, Мирра быстро записала его на листах бумаги и родилась рапсодия на тему любви. Весь вечер до наступления ночи Мирра отдавалась творчеству и уже глубоко за полночь пошла спать. На следующий день у нее был выходной, а значит возможность немного дольше поспать утром.

Она проснулась, когда родители уже уехали на работу. Лето достигло своего зенита и наступила настоящая Поволжская жара. Солнце с утра раскаляло все вокруг, но близость могучей русской реки, давала возможность пережить этот зной относительно легко. Схватив полотенце, девушка побежала к Волге знакомой тропой и по пути буквально столкнулась со своим детским приятелем и соседом по даче Львом Бергером. Они не виделись с прошлого лета и искренне обрадовались друг другу. Лев – музыкант, в свое время не послушал родителей и вопреки их совету не стал юристом, как они, а выбрал музыку по воле своего сердца. Но это выяснилось позднее, а вначале ходил в музыкалку только ради Мирры. Это была возможность встречаться с ней в городе, когда кончалось лето. С осени они вместе учились музыке, вместе ходили зимой на каток, а когда наступала весна, вместе бродили по городу, иногда забегали в кино, а затем обсуждали увиденный фильм или прочитанные книги. Со Львом, или Лео, Мирра иногда позволяла себе давать волю своему пылкому темпераменту. Она горячо доказывала ему свою правоту и до последнего аргумента отстаивала точку зрения, кажущуюся ей верной. Он что-то тихо говорил в ответ, пытаясь донести до девушки свое мнение. Бывало, что его линия брала верх и Мирра признавала это.

Так, тихий, молчаливый Лео потихоньку стал главным советчиком и другом девушки, а учитывая соседство дач, их семьи сдружились. Когда дети были поменьше они даже несколько раз вместе встречали Новый год, поочередно то у одних, то у других. Рахиль Моисеевна – эффектная женщина за пятьдесят, с хорошо сохранившейся фигурой, напоминавшей собой точеную шахматную Королеву, была образцом ухоженности и стиля. Она и мужчин своих держала в отличной форме, не позволяя небрежно одеваться и не следить за внешним видом.

– Мы должны поддерживать статус преуспевающих адвокатов и не имеем права выглядеть, как неряхи или лентяи. Наш вид – часть нашей работы. Мы обязаны вселять в людей уверенность и успех! – часто говорила она, выбирая для своих мужчин пиджаки и галстуки.

Мирра знала об этом и ее ужасно веселило, когда Бергеры ходили по даче, как английские снобы. Сама она особенно не заморачивалась насчет одежды и часто бегала в простом ситцевом сарафане и косынке, в то время, как послушный сын своей матери – Лев или, как она его с детства называла Лео, выглядел, как сошедший с картинки мальчик из хорошей еврейской семьи Восточного побережья США. Дорогие джинсы, тогда носившие название техасы, модные белые кеды, тенниски всех оттенков, заставляли обращать внимание окружающих на любимца матери Лео, которая была негласным лидером семьи, полностью взяв под контроль своих мужчин: мужа Иосифа Вениаминовича – известного в городе адвоката, старшего сына Михаила, тридцатилетнего и уже женатого юриста, и младшего Льва, наперекор родителям, посвятившего себя искусству. Он один из потомственной семьи юристов изменил профессии и стал музыкантом в составе местной филармонии.

– Лео! Ты куда пропал? Да и никого из твоих не видно на даче. Надеюсь, у вас все хорошо. Мама звонила вам домой несколько раз, но никто не взял трубку.

– Нам номер телефона поменяли. Отец и мама с весны в Москве по делам, а Миша от Ларисы не отходит, скоро ждем появления наследника. —

– Какая прекрасная новость! – радостно отозвалась Мирра – А я купаться бегу! Жара! Приходи! – и она, махнув рукой, побежала по тропинке вниз к реке.

Спустившись к Волге, девушка скинула легкий халатик, натянула резиновую шапочку и поплыла вдоль берега. Это была ее любимая прибрежная линия, вода в Волге холодная часто не больше +20 градусов, течение в этом месте довольно сильное. Немного отдохнув на берегу, Мирра поплыла назад, к отправной точке своего пути, но сдалась из-за холодной воды и быстрого встречного течения реки.

Выйдя на берег, она пошла пешком к расстеленному на траве большому полотенцу. Легла на него и с удовольствием подставила себя солнцу, прикрыв лицо широкополой шляпой из соломки. Вчера с ней по телефону говорил Дмитрий. Он звонит, как только предоставляется такая возможность. Сказал, что любит и очень соскучился. Лежа на волжском берегу Мирра вспоминала их разговор, восстанавливая его в памяти, как вдруг рядом с собой услышала голос Льва Бергера:

– Ты пригласила, я пришел.

Мирра убрала с лица шляпу:

– К чему такие церемонии. Это не мой берег и приглашения не обязательны, Ты иногда бываешь занудой, Лео. – шутливо сказала она.

А он, сбросив одежду, побежал в воду и с разбегу поплыл, рассекая волжские волны. Наплававшись, вышел из реки, а Мирра все еще лежала на полотенце под жарким солнцем.

Лев присел рядом с ней на корточки, так близко, что капли с его мокрых кудрей упали девушке на разогретую солнцем спину. Она невольно отстранилась и перевернувшись на спину, продолжила загорать, положив на лицо шляпу. Это был тот самый момент, когда Льву ничто не мешало ее лицезреть совсем близко от себя.

– Какая ты красивая! – вырвалось у него.

А Мирра, сбросив шляпу с лица, села и посмотрев вдаль, сказала:

– Сейчас еще разок окунусь, а то жарко стало! —

Она быстро поднялась с полотенца и побежала к воде. Лев последовал за ней. Они вдвоем, как когда-то в детстве, нырнули в воду и смеясь стали барахтаться у берега, брызгая друг на друга водой.

– А давай завтра удочки поутру закинем? Помнишь, как в детстве? Завтра воскресенье. А? – в его голосе было столько радостной надежды, что Мирра не могла отказать ему и согласно кивнула:

– Ужасно захотелось жаренной рыбки! Просто слюнки потекли! Если разбудишь меня рано утром, то пойду! Только, пожалуйста, меня одну и никого больше. Моим домашним нужно хорошенько отоспаться за неделю, особенно папе. Он так много работал последнее время.

На рассвете следующего утра в открытое окно комнаты Мирры влетел бумажный самолетик и плавно приземлился около ее лица. Но девушка только перевернулась на другой бок к стене. Лев подтянулся и сев на подоконник, тихо позвал:

– Мирра проснись! Мы рыбачить идем, – но девушка продолжала спать. Льву пришлось сорвать с дерева длинную ветку и ею начать щекотать Миррин затылок под кудряшками. Она пару раз отмахнулась рукой, но Лев тихо позвал:

– Мирра проснись! Мы на речку собирались! Клев пропустим. —

Наконец его слова дошли до сознания девушки. Еще окончательно не проснувшись, она села на кровати, открыла глаза, удивленно посмотрев парня.

– Доброе утро! Я сейчас встану, а ты пожалуйста покинь мою комнату! —

– Только снова не засни. – и Лев соскользнул с подоконника в сад под ее окно.

Вскоре она появилась перед ним: умытая и причесанная, держа в своих прекрасных зубках бутерброд для себя, а другой протянула Лео:

– Ешь, а то пока рыбу наловим, да пожарим! – уже совсем проснувшись, весело сказала она. Они быстро зашагали с удочками и приспособлением для жарки на берегу, туда, где любили рыбачить с мостков еще с самого их детства.

Закинув удочки, невольно залюбовались рассветом.

– Помнишь, как мы тут рыбу ловили? – спросил ее Лео.

– Помню. Как давно это было, а мостки все те же. – отозвалась Мирра.

Рыба клевала одна за другой и очень скоро походный котелок наполнился до краев. В две руки они почистили рыбу и Лео разжег костерок под треножником со сковородой. Откуда ни возьмись к ним приластились прибрежные кошки, почуявшие улов. Молодые люди поделились с ними мелкой рыбешкой, а сами с удовольствием принялись лакомиться жареной рыбкой, которая шипя в масле, становясь золотистого цвета, так и просилась в рот.

Мирра, насладившись рыбой из родной реки, сказала:

– О, как хорошо! Спасибо, что разбудил, а то я и до сих пор еще бы дрыхла! Знаешь, я вчера музыку сочинила, может зайдешь к нам, посмотришь, что я успела записать? —

– С удовольствием! – отозвался Лев. – Сегодня после обеда зайду. —

Они убрали все за собой и пошли к даче Мирры, Лев проводил ее до крыльца:

– Я зайду к вам часа в три. —

Мирра вернулась к себе в комнату и взяла почитать книгу с полки. Она раскрыла ее и из книги выпали несколько засушенных стебельков ландышей, прекрасно сохранивших свой дивный, майский аромат. Девушка поднесла душистый стебелек к лицу и подумала:

– Возможно, эти три тоненьких стебелька положил между страниц Дмитрий и вот, они попали и к ней в руки.

Мирра легла на кровать, приложила ландыши к своим губам и так лежала, дыша их ароматом, пока не заснула. Во сне она увидела Дмитрия в летной форме, он кружил ее в танце, а она смеялась от счастья.