Читать книгу БЕССВЕТНЫЕ 2 - Ирина Ячменникова - Страница 6

Покрасневшие глаза и припухшее лицо отражались в тёмном трюмо. Увы, в ванной новое зеркало ещё не повесили, да и нисколько не тянуло туда, где едва не оборвалась жизнь. То, что в больнице не бросалось в глаза и до конца не понималось, оцарапало сознание здесь – в привычной квартирной обстановке. Впалые щёки, обведённые серой болезненностью глаза, мертвецки бледные на фоне ярких шрамов губы. Шесть вертикальных порезов были аккуратно зашиты и срослись ровно, но красоты лицу не добавляли. Ни улыбка, ни оскал, ни мышечная расслабленность не могли сделать общий вид хоть капельку симпатичнее.

Мэт прятал рот за ладонью, пытаясь представить себя прежнего, но крупный шрам на кисти не давал упиваться грёзами. Следы произошедшего остались на плече, груди, шее, под подбородком, на внешней стороне левого бедра. Слишком много шрамов и ни одной истории, что могли бы они рассказать. Запереться бы дома и никому не показываться на глаза, но мрачная квартира напоминала о том, что убежище из неё ненадёжное.

В прошлом Вайерд не был любителем зеркал: никогда особо не прихорашивался, не расчёсывался толком и вообще не задавался вопросом, хорошо ли выглядит. Лёжа в палате, он не предполагал, что всё окажется настолько ужасным. Теперь он не мог думать ни о чём, кроме того, что вот ЭТО будут видеть окружающие на протяжении всех оставшихся лет! Доктор сказал, что шрамы побледнеют и станут менее заметными в течение года, но сути это не изменит. Все будут тыкать пальцами или того хуже – сочинят городскую легенду с его участием, присвоив дурацкое прозвище в духе «штопанного рта». Не о такой славе мечтал юный медиум: много ли чести оказаться жертвой? А вот ведёт он себя именно как жертва: запирается в комнате и мысленно саморазрушается, сидя на полу. Достаточно.

Как говорит учитель Рикарт: не на том ты фокусируешься, идиот! Педагогичности в данной реплике не ощущалось, зато смысл определённо был. Нужно уметь вовремя останавливаться, чтобы жалость к себе не становилась хронической. Лучшее решение – заняться делом, а ошибки прошлого надёжно скроют медицинская маска и велоперчатки.

Необходимые вещи поочерёдно опускались в рюкзак: фонарь, фотоаппарат, перочинный нож, новая «книга мёртвых», отведённая специально под безликого демона. Расследование могло затянуться, поэтому следовало взять что-нибудь перекусить. Заставленный заботливой тётей Зои холодильник посмотрел на медиума вчерашней запеканкой, тефтелями и куриным бульоном. Покачав головой, Мэтис сграбастал со стола несколько запечатанных в полиэтилен булочек и бросил в рюкзак поверх свёрнутой толстовки.

Оставалось решить, нужна ли детективу компания? Келли не рассматривалась, Фор скорее всего будет занят. Позвонить Гартли и ребятам? С ними вообще нехорошо вышло: Мэт пропал на несколько месяцев и объявился только позавчера, написав сообщение о том, что сильно болел. За столь сомнительное оправдание Эдисон окрестила Вайерда дезертиром и долго причитала о том, насколько невежливо пугать друзей до чёртиков и не предоставлять им возможности позаботиться о себе во время больничного. Но если бы хворый пригласил её в больницу, то испугал бы ещё сильнее своим изрезанным и сшитым лицом. С другой стороны, она рано или поздно всё равно увидит его состояние. Возможно, в скором времени Мэтис наберётся сил и извинится, а заодно расскажет всё как было за чашкой кофе с имбирным печеньем. Может даже завтрашним утром, после удачного расследования.

Последние полторы недели ничем не отличались от больничных: покой, тишина, изоляция. Приезжал Фор, угощал какой-то вегетарианской смесью и пиццей, когда сообразил, что приятель страдает вовсе не желудком. Напрашивалась Келли, но была отважена уверениями, что студенту нужно многое нагнать, чтобы не выперли из колледжа. Либо поверила, либо обиделась. Эд, как выяснилось, съехал сразу после нападения и теперь жил в каком-то общежитии. Дядя предложил поставить на балкон решётку, и Мэтис был склонен согласиться, хотя ещё не дал окончательный ответ. Просто ему думалось, что жить в этой квартире будет теперь невыносимо.

У двери дожидались стоптанные синие кеды. Родные белые шнурки давно потеряли вид и были заменены на универсальные чёрные: стирай, не стирай – разницы не видно. По погоде следовало надеть футболку, но тело хотелось спрятать как можно сильнее. Тонкий отцовский свитер с длиннющими рукавами как раз подходил для этой задачи. Вайерд неплохо подрос за последние годы, и свитер сидел значительно лучше, но рукава своей длинной пришлись бы в пору разве что орангутангу.

Маску на лицо и шаг за дверь навстречу приключениям. Надо создавать новые воспоминания, вытесняя горечь и сожаления. Он и так уже часть легенды, осталось только переиграть свою роль.

Маршрутка довезла до места, куда ранее приезжать не хотелось, и высадила с нужной стороны. Осмотревшись и убедившись, что никто его не видит, тинэйджер направился в лес прямиком сквозь колючий кустарник. Где-то там, у подножия старых сосен, находилось место преступления.

После лечения возобновились видения, и призраки зачастили так, словно выстраивались в очередь всё то время, пока медиум пребывал в коме. Рваные, внезапные, короткие и продолжительные, но все до единой яркие – киноленты из прошлого вырывали из собственной жизни и погружали в чужие. Мэтис читал о подобном, только в учебнике говорилось про ощущения и переживания живых людей в данный момент времени, что называлось распространённым понятием «телепатия». Прежде с этим словом ассоциировалось метание предметов силой мысли, но учёным, как ни крути, было виднее. Хотя про медиумов эти эксперты вообще ничего не знали. Что же это получается, у практикующего спиритиста новая разновидность сенсорики: телепатия прошлого?

Как не пытался учитель привить горе-ученику скептическое отношение к душам и призракам, Мэтис стоял на своём. Ну не всё поддавалось научному объяснению! После нападения занятия прекратились. Медиум порывался пару раз приехать в Пегий Дол, так как рассчитывал на помощь профессора с возникшей амнезией, но Фор попросил подождать и дать психике восстановиться после сильного стресса. Смысл у просьбы имелся, вот только неизвестность и меланхолия причиняли порядком больше стресса, чем пережитая кома.

Сквозь резиновую подошву ощущались трава и мелкие ветки. Точное место искать было бессмысленно, так как видение не показало особых деталей. Единственная зацепка – ракурс, с которого виднелась сквозь растительность остановка и старый обшарпанный ларёк с вывеской «Весёлый час». Юный детектив обернулся, выхватывая взглядом необходимые объекты, и пятился до тех пор, пока вид не начал соответствовать воспоминанию. Где-то здесь. Увы, трава и земля не хранили никаких следов. Как давно это было? Месяц? Год? Два?

«Неправильные вопросы ты задаёшь! – пожурил себя Мэт и опустился на землю. – Важнее понять, что именно здесь произошло? Убийство? А может мясник просто приволок сюда тело, чтобы запутать след?»

Пальцы зарылись в траву. Прежде было другое видение: давно, не менее года назад. Там убийца настигал жертву примерно в таком же подлеске, но остановка казалась другой. Без ларька. Сколько ещё остановок от Прилесья к Залесью? Три-четыре. Хорошо бы осмотреть все и по обе стороны дороги.

Поднявшись, Мэтис побрёл обратно, прокладывая мысленный маршрут. Времени у него было предостаточно.

Из-за дождя земля превратилась в месиво из грязи и травы. Идти было сложно: хотелось упасть и захлебнуться в бескрайней слякоти, лишь бы не позволить затащить себя обратно. Те, что шли по бокам, не позволили бы так постыдно покончить с собой и, конечно же, не дали бы нового шанса убежать. Сзади брёл ещё один, что иногда нагонял и подталкивал в спину. Унизительное положение, но всё же лучше, чем когда волокут по земле, как тело покойника.

«Чёртов подонок!» «И где теперь высушить вещи? Так и простудиться не долго!» «А я им говорил! Я же предупреждал!» «Сломал бы ему уже ноги, и никто бы не мучился!»

Из окон лечебницы вырывался свет, создавая тысячи бликов в каплях дождя. Планомерное движение из темноты к свету. Обманчивая ассоциация, ведь настоящий мрак там, где его старательно прячут за лабораторными лампами.

Из потока света, что создала арка распахнутой двери, выплыл тёмный силуэт и ворвался в ночь под неистовый ливень. Прозвучал выстрел, и влага разнесла его по округе, как гром во время грозы. Справа чавкнуло звонким падением тело, заражая ужасом и скоротечным спазмом головной боли.

– Убожество. Сколько раз повторять, что пуля в колено не решает проблему надолго?

Второй выстрел сотряс воздух, придавая словам больший вес. На этот раз предупредительный. Кто-то сегодня несказанно добрый…

– Улыбаешься? Попробуй улыбнуться вот с этим!

Слух не успел опознать новый залп. Мир швырнуло в непонятном направлении, и всё потонуло во мраке.

Лёжа на спине, Мэтис смотрел на светлое небо и почти не моргал. Какое отношение всё это имело к найденному в лесу телу? Убийца не один? Но эти не орудовали ножами! Кто они такие и почему ошиваются вокруг диспансера, как у себя дома? Ещё больше вопросов и никаких подсказок. Этим чёртовым призракам следует являться по записи и не тревожить детектива во время расследований!

Пока воспоминания не угасли, тинэйджер подробно описал увиденное в тетради и вернулся к прерванному делу. Ну и куда он, собственно говоря, шёл? На какую-то неизвестную остановку.

По-хорошему нужно бы расспросить Фора про этот диспансер. Раз тот работает на Криса, который имеет доступ к помещениям в данном учреждении, то сможет оказаться полезным. Возможно, к поимке безликого демона это не приблизит, зато пара-тройка негодяев отправится прямиком за решётку. Телефон будто бы сам устремился из кармана.

– Алло, – в привычной, вежливой манере ответил приятель после нескольких гудков.

– Фор, у меня к тебе дело! – тут же затараторил Мэт, не беспокоясь о том, что собеседник может быть чем-то занят. – Мне нужно, чтобы ты мне всё рассказал про наш диспансер! Крис знает кого-то из руководства? Там, возможно, не всё так чисто, как кажется!

В трубке ненадолго повисло молчание.

– Что случилось? – переварив услышанное, поинтересовался Фор.

– Ничего. То есть со мной ничего, а вот кто-то определённо пострадал. Как минимум двойное убийство!

– Видения?

– Да! Они теперь постоянны! Я только что видел, как какой-то тип из диспансера застрелил двоих из… ружья? Там орудует какая-то банда!

– Успокойся и давай помедленнее. Ты видел убийство?

– Да.

– А лица участников?

– Нет. Там темно было и дождь. Но это не главное: у нас ведь есть зацепка! Так ты мне расскажешь про психушку?

– Давай при встрече об этом поговорим.

– Когда? Ты до скольки работаешь?

– Сегодня не получится. Давай в субботу.

– Суббота через четыре дня! Давай завтра!

– Мэтис, я работаю.

– Это не займёт много времени!

– Извини. Я спрошу у Криса, но он вряд ли отпустит.

– Но ты спроси! И спроси про диспансер. А ещё лучше – достань ключ-карту от подвала. Мне очень хочется туда попасть.

Из трубки снова засочилась тишина.

– Фор, ты меня слышишь?

– Слышу. Я спрошу. Надеюсь, ты там не лазишь по лесам и катакомбам в поисках доказательств?

– Не-ет.

– Точно?

– Мне на люди стыдно выходить, – идеальная ложь всегда состоит из правды хотя бы на две трети.

– Всё наладится. Я приеду, как только смогу.

Попрощавшись, тинэйджер убрал телефон в карман и осмотрелся. Кажется, он немного отклонился в лес, бредя параллельно дороге. Ничего, так даже лучше: меньше вероятность попасться кому-нибудь на глаза. Даже проезжающие мимо машины доставляли дискомфорт, будто водители и пассажиры синхронно и целенаправленно начинали разглядывать именно его: бредущего вдоль дороги парня.

Идти по волнистому ландшафту было неудобно: то быстрый спуск короткой перебежкой, то подъём по листьям и траве, прячущим камни и ветки. Точно как на карусели, только с возможностью переломать ноги или просто испачкаться. Развлечение для больших детей. В невидимой близости выкликивали птицы, с шумом перепархивали в вышине. Раскидистые кроны укрывали скитальца зелёным зонтом от по-летнему палящего солнца. Вниз срывались редкие лучи, но от того не менее яркие и горячие.

И, несмотря на теплоту палитры и грядущего сезона, в этом природном загоне из жизни и цветения что-то необъяснимое кралось по пятам и пробирало путника холодом и мурашками. Липкое, неприятное чувство, что за ним кто-то наблюдает.

Мэтис обернулся. Никого. Ускорил шаг, сделался настороженным. Окружающие звуки стали казаться неестественно громкими. Настолько, что крик о помощи никто не расслышал бы за песнями зяблика и шелестом листьев. Собственные шаги показались тяжёлыми, медленными и невероятно шумными. Весь лес знал, что он здесь! Весь лес, его обитатели и незваные гости. Тряхнув головой, юноша взял правее, чтобы вернуться к проезжей части. Уж лучше лишнее внимание посторонних, чем отсутствие свидетелей.

Треснула ветка. Тело дрогнуло, а руки затряслись. Взгляд назад, влево, вправо – никого. А трель над головой больше напоминала дрель, поднесённую к уху. Страх всегда крадётся за спиной, хотя опасность может явиться откуда угодно. Впереди промелькнула машина, затем другая: обе за продолговатыми рамами деревьев и шторами кустов. Шумные шины усиливали панику, ведь чем громче что-либо впереди, тем тише неизвестность сзади.

То ли ветер просочился в прихожую леса, то ли чьё-то дыхание обожгло чувствительную кожу на затылке. С непроизвольным выкриком Мэтис вывалился из кустов и выкатился на дорогу.

Здесь слишком тихо, чтобы даже дышать. Когда лежишь один на ночной дороге и надеешься, что кто-то придёт на помощь, ты ожидаешь услышать хоть какой-нибудь звук. Но вокруг тишина, и только ветер колышет во тьме безмолвные травы.

Синева неба порезала глаза не хуже прожектора-солнца. Под спиной раскалённая сковорода.

– Эй! – голос фигуры, стремящейся загородить солнце. Без неё всё выглядело, как рай, вот только ощущения неизгладимо адские. – Ты в порядке?

Нет, это всего лишь водитель, что остановил свой пикап, увидев ненормального, вывалившегося из леса. Новое пополнение в рядах тех, кто считал спиритиста сумасшедшим.

– Да. Упал, – пробубнил сквозь маску Мэтис, спеша подняться с горячего асфальта. Падение порвало свитер, стесало кожу на плече и локте. Сквозь грязь лукаво проступала кровь. Что за невезение! Неужто шрамов ему недостаточно?

– Идти сможешь? Докинуть до остановки?

Какие в этой местности все добрые и внимательные. Хоть бы раз не обратили внимания на медиума, установившего связь с душой покойника! Но колено тоже ушиблено, теперь точно не до прогулок.

– Если не сложно.

– Залезай.

Дохромав до машины, парень обернулся на лес. Никто не следил из нефритовых зарослей или делал это скрытно. Находясь на освещённой стороне, не разглядишь и пару метров в уползающем сумраке. Возвращаться в ту жуть не хотелось, а если это всего лишь воображение разыгралось, то и тратить время нет смысла.

Взгляд упал на багажник пикапа, где на грязном брезенте проступали кровавые пятна. Очертания тела дорисовала фантазия, а из-под плотного материала выглядывала только рукоять лопаты.

– Мне уже лучше, сам дойду, – с круглыми глазами выдавил Мэт и отстранился.

– Да брось ты! Вон, как колено раздробил. Залезай, и поехали, – мужчина уже занял своё место.

– Нет, – мотнул головой медиум с невероятной амплитудой и завалился обратно в лес, собираясь бежать, катиться или ползти, но оказаться как можно дальше от потенциального маньяка.

Отполз он метра на полтора, а автомобиля уже и след простыл. Видимо душегуб удовлетворился первой жертвой и на вторую решил не распыляться.

Это не город, а сумасшедший дом!

И что теперь ему делать? Возвращаться на дорогу и ловить попутку, надеясь, что маньяк здесь не каждый второй? Добрести до остановки? Вызвать такси, предположительно «в лес»? Обычно для таких ситуаций у него имелся один старый, проверенный вариант.

– Фор! – жалобно заканючил Мэт в трубку, как только прекратились гудки. – Я упал и теперь не могу выйти из леса!

В долгой тишине можно было расслышать полувздох-полустон, красноречивее всех известных в народе ругательств.