Читать книгу БЕССВЕТНЫЕ 2 - Ирина Ячменникова - Страница 9

Большинство наших ежедневных действий – привычки, и жизнь, которую они заполняют от рассвета до заката, можно назвать привычной. Утренняя борьба с желанием проспать будильник, умывание, кофе – и так до тех пор, пока глаза не сомкнутся, а мысли не растворятся в сновидениях. Некий сценарий с дневными обязанностями перед собой и другими людьми. Мог ли твой день пройти по-другому? Скорее подверглись бы замене несколько звеньев этой цепи, а в остальном та же данность, тот же алгоритм. И поди пойми, что в этой системе утверждено тобой, а что навязано окружением.

Даже при его богатом воображении, Гейбу сложно было представить, чем бы он занимался сейчас, если бы никогда не знал про секретные лаборатории, ментальные техники и укрытый в лесах особняк Ланд-Кайзера. Всё, что происходило теперь, стало результатом многолетнего процесса по навязыванию ему правил и отказа им подчиняться. Как так сложилось, что ныне именно он являлся источником контроля за соблюдением привычного в их доме распорядка? Конечно же, эта гениальная до вычурной абсурдности идея принадлежала одному из начальников, предпочитающему во всём креативный подход и авангардизм. Умных слов и заковыристых фраз Гейб нахватался от него же. Как интересно устроен наш мозг: хотим мы того или нет, а перенимаем у окружения те или иные поведенческие формы, вербальные проявления или установки. Вот с последними менталист отказывался мириться. Может, для араба было принципиальным иметь хозяина и наслаждаться тем, какой он расторопный и незаменимый слуга, но белобрысому иллюзионисту следовать по данному пути совершенно не хотелось. Да как можно демонстрировать всюду свою власть, при этом называя какого-то человека «господином»? Называя и, судя по всему, искренне считая. Это не заслуживало уважения и ломало весь образ целиком.

– Мне кажется, ты не слушаешь, а мысленно подкладываешь мне какую-нибудь свинью, – заметил отрешённость подчинённого Крис. – Может, тогда сам займёшь немного эфира и расскажешь, что это у вас за история произошла с внеплановым вторжением?

– Пусть Умник о подобном серьёзные доклады пишет, а я на такое время тратить не хочу, – отмахнулся Гейб, надеясь снова уйти в свои мысли. Но и сотворить на начальнике дерзостную иллюзию шанс не упустил.

– И всё же. Ты же у нас начальник внутренней охраны. Изволь доложить.

– Может мне ещё Верну начать замечания делать, что своим топотом он сотрясает стены и нарушает покой обитателей дома?

– А он так громко ходит?

– Нет, я утрирую. Впрочем, как и Дин.

– Возможно, но позволь для начала разобраться. Согласись, когда личный телохранитель хозяина заявляет, что дом не непреступная крепость, а проходной двор, а единственный блюститель порядка – старик с неожиданно хлёсткой газетой, стоит прояснить ситуацию.

– Да что прояснять? Наш верзила снова играл в осаду замка: вышел за ворота, обошёл периметр со стороны леса и влез через забор. Якобы нападение. Мы посмотрели по камерам. Видим – свой, посмеялись с парнями и продолжили делами заниматься. А дальше как в поставленной пьесе: быстрыми перебежками наш верзила пересёк парк, театрально прячась за кустами, а потом стал карабкаться по карнизам и выступам. Как на это реагировать? Может это у него вместо пробежки! Должен же он как-то форму поддерживать, а то с подвижностью босса можно и жиром заползти, и все навыки растерять. Мы проигнорировали. Так он влез в окно на втором этаже, где в задумчивости таращился вдаль учитель. Рикарт не сообразил сразу, кто лезет. Решил, что это кто-то из нас дурачится, вот и приложил несколько раз свёрнутой газетой по голове. Собственно, это весь инцидент.

– Цирк, – заключил начальник, по-кошачьи улыбаясь. Тут же он каким-то шестым чувством ощутил наличие галлюцинации на собственном облике и требовательно постучал пальцами по столу.

– Нет, ну если надо, мы можем в эти салочки играть. Брать рупор и орать с порога: «Кто крадётся у ворот?». Но я что-то не помню, чтобы в моей должностной инструкции значилось «охранять Ланд-Кайзера от собственного телохранителя». Хотя тот по факту единственная угроза.

– Согласен, игнорируйте. Ему однажды надоест. Я, конечно, попрошу его так не делать, но ты же понимаешь, что ему никто не указ?

– Ага, даже Лорквелор. Тот приказывал держаться от него подальше, но всё тщетно.

– Ты проницательный. А как в остальном обстоят дела?

– Никак. Всё нормально.

– Я смотрю, ты стал больше общаться с Фором, но сдаётся мне, что это из-за отношения других парней. Не ладите с Грэгом и Сваном?

– Слушай, мне пофиг кто и как ко мне относится. Главное, что в нужный момент они делают то, что должны и не выделываются.

Нововведения не прошли бесследно. Всё началось со злосчастного ночного покера, что стоил парням месячного оклада. В тот день всем казалось, что их вытянут из постелей и заставят поплатиться за несказанную наглость. Но у потомственного аристократа, в чьём доме они проживали, оказалось воистину благородное чувство юмора. Про дерзкие фразы он словно и не вспомнил, но карточный долг собрал, как нечто святое и не терпящее отлагательств. После бессонной ночи владелец особняка долго беседовал с помощниками у себя в апартаментах, после чего те молчаливо разбрелись по кабинетам. Казалось, инцидент исчерпан.