Читать книгу Полоса препятствий - Ирма Доттир - Страница 8

Скучная была у меня житуха. Получить клиента, например, означало, что мне дают на него небольшое досье, подкидывают темы для неспешной беседы, пока он расслабленно валяется. Не сложнее, чем написать изложение в школе.

Один раз поручили продать клиенту стимулятор. Нахрена такому быку дополнительные средства, я не понял, еле ноги выволок из номера, хорошо, что член у него был детского размера. Вытек после свидания в коридор и пошёл сдавать выручку за таблетки. И у меня её приняли в кассу по приходному ордеру!

Это всё не приключения, а рабочие моменты, производственная драма. Фёдор Гладков, «Панель»: молодая комсомолка, видя разруху и запустение в родном колхозе, понимает, что поднять молодёжь может только открытие огромного публичного дома, далее по оригинальному тексту без изменений, угораздило же меня прочитать его в пятом классе.

Приключения пришлось искать отдельно.

Примерно через месяц после трудоустройства в мою светлую от природы голову пришла мысль, что клиент не считает деньги в своём кошельке. Зачем ему считать валюту, если он её у нас в стране не тратит? Тут уж не три процента можно взять, а все двадцать, надо только сначала цапнуть чаевые и дать клиенту в душ уйти первым, не будет же он заявлять в милицию о том, что его обокрала шлюха-мальчик, когда уголовным кодексом запрещено и то, и другое. И первое, что мне повезло стащить, были бразильские крузейро, в курсе которого чёрт ногу сломит. Московские валютчики от них наотрез отказались, тогда-то я и познакомился с бонистами, которые ходили под той же статьёй за торговлю валютой, отличаясь от валютчиков только масштабами и совершенно ненормальной системой определения цены. Эдакая диковатая смесь валютчиков и коллекционеров марок, каждая продажа – водевиль в трёх актах.

Вот так у меня появилась живая денежка, и на работу я начал ездить на такси. Тут уж приключения сами стали ко мне липнуть, потому что московские таксисты состоят из них минимум на три четверти. С Валерой мы познакомились случайно, он четыре раза за неделю подвёз меня до Большого театра, и на третий раз уже считал нас старыми знакомыми. Разговорились. Он аккуратно спросил, какая такая необходимость каждый вечер в театр ездить, и мне тут же пришло в голову наврать, что я студентка при папике, занимаюсь в Строгановке всякой ерундой, вроде шлюхи при одном клиенте. Так и сказал, он посмеялся. Ну а там слово за слово, разговор вышел на порочные сексуальные наклонности, и оказалось, всю свою семейную жизнь мужик страдал от того, что жена, единственная и ненаглядная, не хотела брать в рот, а все остальные бабы, численностью в батальон, не умели. Враньё я распознал ещё до того, как он закончил его произносить, но это же приключения! Дальше я сам предложил разговаривать как рабочий человек с рабочим человеком, и мы обо всём договорились буквально за минуту.

Встречались где попало, я сосал, он учил меня водить и рассказывал про всякие особенности разных машин и прочей техники, а знал он их столько, что на десятитомник хватило бы. Валера ни разу не заикнулся о чём-то таком, что могло бы сойти за нравоучения, и вообще хорошо ко мне относился, пятёрка за минет, и под юбку не лез, хотя, на моё счастье, считал меня девушкой. Денег у него было дохрена и больше, он даже свою собственную «Волгу» купил не укатанную в автопарке с миллионом километров пробега, а списанную в райкоме комсомола вообще почти новую, за две госцены сверх остаточной стоимости, и уже нацеливался на новую модель, которая только-только пошла в серию. Где он деньги брал, он не рассказывал, а на вопросы только пальцем грозил и улыбался.

У него было три дочки, и он как-то раз спросил, где девушка научилась такому умению, дочкам бы тоже неплохо было. Я ответил, что один хулиган научил, и не надо девочкам такое навязывать, счастья от этого больше не становится. Пускай на огурцах тренируются, рвотный рефлекс легко подавляется, а к запаху приличные девушки не придираются. Он задумался.

– Сильно пахнет?

– Если оставаться в рамках вежливости, то машинным маслом – не очень, почти не ощущается.

Так бы и остался Валера рядовым приключением моей дурной жизни, кабы не одна случайность. Сидели мы однажды с ним в машине посреди Лосиного острова, отдыхали. Мужику уже сороковник, а три минета ему в удовольствие, глазики прижмурил и курит, довольный. И вдруг говорит:

– Хочешь, покажу жуткую тайну?

– А как же. Я что, хуже Буратино? Давай, показывай. Ещё лучше две.

Привёз он меня в район Курского вокзала, поставил машину в какой-то промзоне и таинственным голосом начал:

– Вот. Жуткая тайна моего детства. Я тут жил, пока район не начали чистить после войны, много частного сектора снесли, но кое-что осталось. Гаражи видишь? Тот, который в середине. Причём, заметь, он единственный здесь, у которого выход сюда, у остальных построек ворота на другой стороне. Там мой сосед ставил машину, у него ЗиМ двенадцатый был, их тогда свободно продавали.

Я напрягся.

– Как-то раз иду домой часа в два ночи…

– А ты не боялся по темноте шарахаться?

– Чего мне бояться, я ж из библиотеки шёл, вооружённый знаниями, так сказать. Мне тогда всего двенадцать было, и ножик-то у меня уже имелся, с мозгами, правда, был напряг, но я этим из общей массы не выделялся, все такие были. Мимо как раз этих складов иду, тогда машин-то не было толком, это были склады, но сосед использовал свой именно под гараж, большая редкость по тем временам. Ну как сосед, сначала он тоже здесь жил, потом переехал куда-то в центр вроде бы, и в тот же день пропал с концами. Иду, значит, по местности тихо, шуметь мне резону нет, сама понимаешь, вижу, что сын соседа, который уже не сосед, ставит машину в гараж. И вроде всё нормально, только оба они после этого ни разу в этом гараже не появлялись. Вон, деревце выросло уже прямо на воротах. И ни соседа я больше никогда не видел, ни сына.

– И родственники за машиной не пришли?

– У него вроде дочка ещё была, тогда лет двадцать ей было, сейчас, значит, под полтинник уже. Она тоже не приходила.

– Предлагаешь обокрасть старый гараж?

– Я пробовал, – серьёзно ответил он, – но не осилил. И даже взрослые не осилили, там, если присмотреться, замочные скважины почему-то круглые, хотя механизм под обычный плоский ключ, а в чём секрет, никто так и не понял, и больше нигде такие замки никому не попадались, штучное исполнение с особым секретом. И сами-то замки, видишь, на отдельной двери, не на воротах, а петли внутри что у двери, что у ворот, срезать не получится. Окошек нет, постройка железобетонная, и, ты не поверишь, даже отдушины сделаны с изгибом, сквозь них ничего не видно. В общем, надо ворота ломать, а они стальные и непонятно, какой толщины, на полтора сантиметра выступают, а сколько там внутри, не прощупывается. И закрыты изнутри то ли на засовы, то ли накидными крюками, в любом случае шум до Луны будет. Так и стоит.

– Может, это какой секретный объект, а тебе просто не доложили.

– Нет, не похоже. Здесь никогда никто не появляется, видишь, какая плохая грунтовка? По ней раз в месяц какой-нибудь грузовик проезжает, не больше. Раньше это была улица, но немощёная, и дома деревянные стояли, деревня деревней. Потом всё посносили, а строить ничего не стали, грунт нестойкий, теперь здесь совсем делать нечего, никого и нет потому.

– Сколько он сейчас стоит, двенадцатый?

– Да чёрт его знает, тысяч двадцать, на Южном рынке в том году продавали один. Никому такое счастье просто не нужно, он в обслуживании ой как не прост, личного водителя заводить надо. Тебе вот даже в голову не придет смазывать переднюю подвеску каждые полтысячи километров, а он без этого убивается просто моментально. Даже от долгого стояния портится, если рабочие жидкости не слить.

– А-ха-ха, намёк поняла. У тебя есть ещё пять рублей?

Могу собой гордиться, навыки отработал до автоматизма. Строчу и думаю, что совпадения и не такие бывают, а ключи от гаража, которые я стащил у моего первого, были какие-то очень нестандартные, на вид как помесь реечного с сувальдным, насколько бы странно это ни звучало, и в профиль крестообразные, не плоские. Решил тем же вечером навестить подвал в доме моего первого, вспомнил старые навыки, пришёл на место около часу ночи и взял ключи с техкнижкой на машину в том же месте, где и положил почти два года назад. Ключи от квартиры я давно потерял, да и замки он наверняка сменил, но было бы неплохо ещё раз пошариться, а такие замки мне не даются, да и кому они по силам, если даже капитан вежливо попросил ключи.

Утром проснулся часов в двенадцать, отзвонился дежурному, получил свободный день. Планов у меня никаких не было, откуда бы им взяться, так что я просто пошёл пошататься по центру, нравилось мне там. Зашёл случайно в ГУМ и увидел чайный сервиз в горошек, мама всегда такие любила. Купил его, набил чайник денежками, всего рублей двести влезло, а в посылку вложил письмо: «Здравствуйте, дорогие папа и мама! Я живу хорошо. Желаю вам крепкого сибирского здоровья и жизненных успехов. Мам, я надеюсь, папа не загремел опять на зону. Скажи ему, что можно обойтись и без этого, если приложить немного мозгов, и передай спасибо за науку. Люблю, целую, ваш сын». Обратным адресом решил указать телебашню на Шаболовке, не поленился специально съездить и узнал, что адреса у собственно башни вовсе нет, его даже сторож не знал. По логике расположения надо было указать Шаболовка, 37, но этот адрес вся страна знала, так что пришлось башне переехать на улицу Шухова. Посылку отправил с Главпочтамта, чтобы меня никто не запомнил, там каждый день сотни человек посылки отправляют, я среди них затеряюсь.