Читать книгу Гендерфлюид - Ивар Рави - Страница 9

Следующие два дня прошли рутинно: я просыпался, принимал душ, завтракал. Потом, переодевшись в спортивную форму, купленную мной в Аммане, бегал трусцой по поселку, благо наш дом находился на окраине, за которой начиналась каменистая полупустошь. Добегал до конца поселка по нашей улице и пробежав по пустоши около метров пятисот, возвращался по своим следам. Первый день был так себе, на второй день болели мышцы и пришлось приложить волевые усилия, чтобы заставить себя выйти на пробежку. Конечно, за два дня много не набегаешь, и о том, чтобы восстановить форму, не могло быть и речи. Тем не менее я надеялся, что за несколько дней смогу хотя бы частично улучшить ее.

Мария, придя после работы, забегала попить чаю, поделиться последними новостями с отеля, но мы не засиживались, ей нужно было вставать в пять утра, чтобы вовремя попасть на работу. Вот и сейчас, уже готовясь ко сну, я строил планы насчет завтра: с утра пробежаться, а потом, уже ближе к обеду, готовиться к переезду в Амман. Утром, как обычно, я совершил свою получасовую пробежку и, возвращаясь в свою квартиру, заметил машину Рахима во дворе.

Нехорошее предчувствие кольнуло в груди, хотя, казалось, ну приехал гид, который тебя знает, может, пофлиртовать или проявить заботу. Однако этот шельмец не появлялся уже три дня и его ранний приезд мне показался явно не к добру.

– Александра, у меня плохие новости, – по лицу Рахима было видно, что он взволнован. Его обычно смуглое загорелое лицо было бледнее, чем обычно.

– Что случилось? – мне стоило немалых трудов спросить это ровным голосом, пытаясь отдышаться, я подошел к нему и глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание.

– Твой бойфренд Александр пропал, туристическая фирма уже связывалась с отелем. Его не могут найти, сегодня приедет полиция, нас предупредили, чтобы мы были максимально честны в своих ответах и готовы сотрудничать. Менеджер Шишани вне себя от страха за свою работу. Если ты знаешь, где господин Александр, пусть он свяжется с ресепшн. Полиция в отеле – плохо для бизнеса, – Рахим был видимо не на шутку встревожен всем, и возможным появлением полиции особенно.

– Рахим, он мне сказал, что едет в Амман, после этого он мне не отвечал на мои звонки, и я перестала ему звонить, – как можно более безразличным тоном ответил я. – Ты знаешь, мы не были особенно близки, и я его на поводке не держала. Я очень надеялся, что Рахим не заметил фальши в моем голосе. Но гиду было, видимо, не до фонетических экспертиз: вероятность вмешательства полиции в работу отеля его пугала больше, чем что-либо. Чтобы он не счел меня бесчувственной, я попытался сгладить свое безразличие к судьбе Александра. Ведь я должен, по логике, быть встревожен его исчезновением, иначе это выглядит подозрительно. Поэтому я поступил классическим женским методом, решив свалить все на возможную соперницу:

– Более чем уверена, что он сейчас где-то завис с очередной девушкой, ведь все вы, мужики, бабники! – выпалив это со знанием дела, я направился к себе, отметив, что Рахим лояльно воспринял мою речь. Постояв пару минут, гид сел в машину и с небольшой пробуксовкой выехал со двора.

Я глубоко вздохнул: у меня пара часов, пока полиция не допросит Рахима, консьержек и не решит допросить меня. Плюс полчаса ехать сюда, если решат поговорить со мной, на их месте я бы не откладывал разговор с единственной реальной свидетельницей. Пулей взлетев на второй этаж, я забарабанил в дверь. Когда испуганная Мария открыла дверь, скороговоркой изложил все и, дав ей полчаса на сборы, побежал к себе, оставив ошарашенную девушку с открытым ртом. Первым делом вытащил симку из телефона и смыл ее в унитаз. Телефон я держал выключенным, во избежание ненужных звонков от мамы и друзей, включая лишь для чтения новостей в интернете. Оказалось, не зря, наверняка там много звонков от туристической компании и полиции, не считая звонков мамы. Хватая вещи в охапку, набил ими чемодан. Палка колбасы, сыр в упаковке, мыло, шампуни, зубная щетка. Сандалии, чай в пакетиках, конфеты – все отправилось в чемодан.

Принимать душ не было времени, я наскоро вытерся полотенцем, влажный спортивный костюм завернул в пакет и засунул в чемодан. Джинсы, рубашка и платок вокруг бедер – и я готов, а прошло меньше получаса. Еще раз осмотрелся в комнате. Не забыл ли я вещей? Нет, вроде все взял. Плакали мои денежки за квартиру, вероятность, что я их получу обратно, нулевая. Когда я вышел во двор, пришлось минут десять ждать Марию, которая была налегке.

На автобусной остановке было пусто, шаттл ушел минуту назад, если верить расписанию, а до следующего было примерно полчаса. На наше счастье, на дороге показался старенький Рено. Водитель притормозил и через открытое окно на арабском обратился к нам, хотя мы не останавливали его. Мари поговорила с ним минуту и, обернувшись ко мне пояснила:

– Он едет в Мадаба, это по другой дороге, но это предместье Аммана. В центр города с Мадаба регулярное движение, я там бывала, это практически окраина Аммана.

– Едем, – решил я. Водитель, поняв, что красивые девушки согласны стать его попутчицами, вышел со словами «МашАллах», взял у меня чемодан и поместил его в багажник. Громко захлопнув его, он, еще раз сказав свое «МашАллах», пригласил нас в машину с широкой улыбкой, открыв передо мной дверь. Мы уселись в машину, старенький Рено, поднимая шлейф пыли, рванул с места с прытью, которой я от него не ожидал.

Всю дорогу Мария поддерживала беседу с водителем, который оказался словоохотливым. Пару раз я видел, как он смотрит на меня в салонное зеркало, но в данный момент его взгляды меня нисколько не волновали, даже будь я в короткой юбке, а я был в джинсах. В Мадаба водитель подвез нас к стоянке автобусов и такси, и долго махал нам рукой, пока мы шли к машинам. Арабское внимание иногда может быть утомительным, теперь я понимал девушек из круга моих знакомых, отдыхавших на курортах Египта и Турции. Тогда я считал, что они просто преувеличивают и повышают самооценку в глазах окружающих, рассказывая о внимании со стороны аборигенов и тысячах комплиментов.

– Не говори адрес квартиры, пусть нас довезет в центр, – успел я предупредить Марию, уже собиравшуюся назвать таксисту адрес. Надо соблюдать максимальную осторожность: сколько раз видел в фильмах, как одна мелочь губит гениальный план. Мария назвала центральный рынок Аммана и, после недолгих торгов, закончившихся ценой восемь динаров, мы уже ехали в столицу Иордании. Расплатившись с таксистом, походили по рядам рынка, так, на всякий случай. Покрутившись, сменяя автобусы, мы поехали на съемную квартиру. Остановка маршрута 12Z оказалась в двух кварталах.

Выйдя с очередного душного и жаркого автобуса, мы, как рыбы, выброшенные на берег, хватали кислород. Иорданские городские автобусы – это что-то, надо проехаться на них, чтобы оценить всю прелесть. Разномастная толпа, набившаяся внутрь, создавала невообразимое амбре. Никого не встретив в подъезде, мы благополучно добрались до конечной цели. Поднявшись в квартиру, несколько минут лежали, просто рухнув на кровати: сказывалась напряженность и страх перед неизвестным.

– Мария, мне нужна местная сим-карта для связи с тобой, желательно безлимитная, если у вас такие бывают. А тебе нужно алиби, потому что кто-нибудь из соседей все равно скажет полиции, что мы уехали вместе. Тебя будут допрашивать, твои ответы должны быть четкими и краткими, иначе у тебя могут возникнуть проблемы.

– Я скажу, что ты уехала на стареньком Рено, даже опишу им водителя и машину. А я поехала в Амман, потому что мне нужно было на рынок. Я с прошлой поездки сохранила билет на шаттл, а так как на билетах нет даты, это будет моим доказательством. Насчет симки, они продаются практически везде, но в большинстве магазинов требуют ID, то есть паспорт, и, кроме того, там сложная активация симки. Я сейчас сбегаю, попробую купить, а ты пока отдохни, – с этими словами девушка вышла за дверь оставив меня одного.

«Чертов эгоист, – подумал я про себя. – Ты же ей принесешь проблемы в чужой стране». Но внутренний голос заглушил угрызения совести, напомнив мне, что ее проблемы – мизер в сравнении с моими. «И потом, я ей, конечно, отплачу за все хорошее», – эта мысль мне понравилась, и я, наконец подняв свое бренное тело с кровати, начал раскладывать вещи и продукты по предназначенным им полкам в шкафу и в холодильнике.

Я успел принять душ, даже постирать костюм и приготовить что-то вроде легкой закуски, когда вернулась Мария. Мы сели за стол, и в этот момент прозвучал дверной звонок. Звонок тренькнул второй раз, а потом по двери постучали. «Неужели нас выследили? Ведь мы так напутали след!» – мелькнула мысль, но сидеть и бояться был не выход. Мария, кивнув мне, чтобы я остался в кухне, пошла к двери: щелкнул замок открываемой двери, до меня донеслась речь на арабском, а спустя минуту в комнату вошли Мария и наш арендодатель, который нес в руках небольшой телевизор.

– Я пригласила его на чай, здесь принято приглашать любого, кто к тебе пришел, – начала оправдываться девушка.

– Мария, все нормально, хорошие отношения не помешают, – успокоил я девушку.

Хозяина звали Маджид, было ему примерно лет шестьдесят с хвостиком. Он сдавал эту квартиру в аренду, а еще у него имелась небольшая сувенирная лавка, в которой работал его сын. По образованию он был учителем, в Иордании на эту работу очень большая конкуренция, и теперь, выйдя на пенсию, он спокойно и тихо торговал сувенирами и сдавал вторую квартиру в аренду. Это позволяло ему держаться на плаву и даже неплохо жить. Жена его умерла два года назад, а дочь вышла замуж за турка, у которого работала, и переехала жить в Стамбул. Все это я узнал из перевода Марии, которая вела беседу и мне переводила. Старик производил впечатление умудренного жизнью человека, сохранившего понятия человечности. По крайней мере, такое впечатление у меня сложилось за время нашего короткого знакомства.

ز جميلة , وج- مت – о, это уже Маджид обратился ко мне. Я посмотрел на девушку.

– Он говорит, что ты красивая, и спросил, замужем ли ты, – перевела Мария. В устах старика комплимент прозвучал не пошло, и мне он доставил приятные ощущения. Она ответила Маджиду про мой статус, после чего араб, еще раз посмотрев на меня, сказал:

ز كان عليها أن وج – تت قبل أن يح دث ء شي يشء .– Он говорит, что тебе надо замуж, иначе ты в опасности, – перевела мне Мария. Он даже не знает в какой я опасности, подумалось мне. Я улыбнулся старому арабу и сказал то единственное слово, что я знал на арабском.

– Шукрат.

Старик улыбнулся, допил свой чай и попрощался с нами, сказав традиционное: – Ассалям алейкум.

– Алейкум салам, – ответила Мария и закрыла за гостем дверь. Мы установили телевизор и подключили его к сети. Большинство каналов были арабскими, было несколько европейских каналов. Российские либо не ловились, либо их не было в пакете. Девушка монетой стерла защитный слой с карты и ловко забила все цифры, и активировала сим-карту, затем почти полчаса проводила настройки, вбивая знаки и символы, пришедшие в обратном смс от оператора. Наконец она передала мне телефон со словами:

– Здесь тысяча минут разговоров на всех операторов местных сетей и двадцать гигов интернета. Пополнять баланс можно как с банковской карты, так и с карточек продаж путем ввода шестнадцатизначных цифр. Терминалов для пополнения баланса мобильных телефонов здесь нет. Выгоднее пополнять с банковской карты, но так как у тебя нет местного счета, я тебе еще две карточки купила для пополнения счета. Александра, мне надо ехать обратно, держи со мной связь, я приеду через три дня, раньше у меня не получится.

– Спасибо тебе, Мари, за все. Поверь, рано или поздно я отплачу тебе за все то добро, что ты мне сделала. Я прижал к себе девушку и неумело чмокнул ее в щечку. Мария вся зарделась от поцелуя и со словом «пока!» упорхнула за дверь, оставив меня одного.

Проводив Марию, я, не снимая одежды, прилег: ситуация начала выходить из-под контроля, и намного быстрее, чем я ожидал. Если у меня не появится здравая идея, как мне вернуть свою жизнь и как вернуться домой, то вскоре я могу оказаться в роли волка, преследуемого охотничьей сворой. А я прекрасно знаю, что ни один волк не устоит против своры собак, как и самого быстроногого мустанга вполне успешно могут загнать тихоходные всадники. Просто надо взять неторопливый темп и иметь в запасе время: жертва сама придет в руки того, кто умеет ждать и анализировать.