Читать книгу ANИА - Kaise Sagara - Страница 12

Спустя полтора часа езды повиделась та самая деревенька, совсем крохотная – всего шесть дворов. Тёмные, покосившиеся, обветшалые деревянные строения напоминали разлагающиеся тела, растасканные падальщиками. Чем-то зловещим тянуло из этого места.

Мы вышли из универсала, подошли к ближайшей избёнке с открытыми ставнями и осмотрелись. Собачья будка, стоящая рядом, оказалась пуста, ровно как и курятник. Здесь было ещё тише, чем лесу; наверняка эти домики ютят в себе ныне одну только пыль.

Скрипящая дверь отворилась и мы осторожно, будто бы в логово зверя, вошли в тёмную, затхлую избу, где половица поскрипывала при каждом шаге, и обнаружили плешивого седовласого старика в потрёпанной шинели, замызганных брюках и чёрных кирзовых сапогах, что словно неживой сидел в кресле-качалке, стоящей в дальнем углу, и лишь смотрел куда-то то ли в окно, то ли на горящую свечу, стоявшую тут же на столе.

– Эй там, живой? – негромко спросил у него Джон.

Старик медлил с ответом; он осторожно повернул на нас голову и не спеша заговорил тихим, едва живым голосом:

– Вы что-то хотели? Здесь нечего брать.

– Мы не грабители, старик, да и без тебя ясно что взять тут нечего. Ты сам-то чего расселся здесь, словно помирать собрался?

– А если и собрался?

Он посмотрел Джону прямо в глаза и ненадолго в помещении воцарилась тишина. Вскоре старик отвёл взгляд на своё окно и продолжил:

– Два дня назад отказали ноги.

– А-а… Не болен?

– Нет, нет… – Старик сонно покачал головой.

– Ты один здесь?

– С женою, но… Она пропала ещё вчера; я велел ей сжечь оставшихся свиней в яме, что неподалёку отсюда – это крайние, схватили хворь где-то с неделю назад… Вышла из дому и не вернулась. В соседней избе ещё мужичок недавно жил, как раз с неделю его и не видел, что там сейчас с ним и там ли он до сих пор – этого я не знаю. Остальные избёнки давно уж пустые. Так… Зачем вы здесь?

– Мы проездом, держим путь на север. На одну, может на две ночи у вас останемся. Здесь есть где комфортно переночевать? Если в такой обстановке вообще стоит говорить о комфорте.

– Если нужна изба – располагайтесь в любой. Хотя эти избёнки впору назвать ныне гробами без тел… Этому месту хозяев уже нет, как и нашим с вами жизням.

– Ладно, старик. Заглянем к тебе ещё завтра с утра.

– Нет необходимости… Коли нечем себя занять – сделайте одолжение, сожгите больных свиней, это совсем рядом, – с этими словами он поднял трясущуюся руку и показал пальцем куда-то в сторону окна. – Больше мне от вас ничего не нужно, делайте что хотите и убирайтесь отсюда, не тревожьте меня. Огонь… Благодатный огонь… – Последние фразы он произнёс едва слышным шёпотом, уставившись на горящую свечу.

«Делать всё равно нечего», – сказал Джон, нашёл в ближайшем амбаре канистру с керосином и мы отправились в сторону, которую нам указал старик.

– Наверное, он всё-таки болен.

– Ты так думаешь? – ответила я.

– По крайней мере, с головой у него, как мне кажется, не всё в порядке.

Долго идти не пришлось – через несколько сотен метров мы наткнулись на злосчастную яму полутораметровой глубины, из которой доносилась невыносимая вонь. С полдесятка обезображенных чёрными язвами свиней дожирали останки тощей пожилой женщины – её разорванное брюхо обнажало внутренности, а от лица почти ничего не осталось. Наверное, это и была жена старика. Нас обоих едва не вытошнило.

Джон вылил всю канистру в яму, обходя её при этом по кругу, словно шаман, готовящийся свершить мистический ритуал жертвоприношения, затем отошёл от ямы, положил пустую канистру плашмя на землю, присел на неё и закурил. Протягивая мне пачку сигарет, он хмыкнул, как бы спрашивая, буду ли я.

– Да нет, может в другой раз, – ответила ему.

Джон сунул пачку себе в карман.

– Ну понятно. Мне больше достанется, – лишь усмехнулся он в ответ.

– Нам обязательно это делать? – вопрошала я про свиней.

– Да нет конечно. Нам вообще ничего не обязательно делать, – отмахнулся он.

– Тогда для чего мы здесь?

Он посмотрел куда-то вдаль, затянулся, тяжело выдохнул и сказал:

– Говорит, что жена пошла животину жечь… И чем же она собралась это делать? Другой канистры я здесь не вижу.

А ведь он прав…

– Думаешь, он её сюда сам бросил?

– Говорит, ноги отказали… Чёрт его знает. Может, он её больную сюда и столкнул?.. – посмотрел мне в глаза на секунду Джон. – И разбираться, если честно, не хочу. Этой вон всё равно уже не поможешь, а старик… В бездну всё это.

Он докурил и не стал гасить сигарету об землю – вместо этого он бросил её в место, которое через минуту станет могилой. Истошные визги едва не закладывали уши; запах жжёной плоти тут же вонзился в ноздри. Огненный факел с полдесятком свиней выбрасывал тёмный столб едкого дыма.

– Лады, потопали отсюда, – сказал, поднимаясь с канистры, Джон и кивнул головой в сторону деревеньки.

– Я зайду к нему, спрошу про всё это. Просто любопытно, что он ответит.

– Ладно, только не задерживайся. И будь начеку. Осмотрюсь здесь пока.

Я кивнула ему в ответ и направилась к избе старика.

– Опять ты? – Старик всё так же как неживой сидел в своём кресле-качалке в углу избёнки. Он смотрел на меня несколько секунд, а затем отвёл взгляд на окно.

– Мы нашли пожилую женщину в той самой яме.

– Вот оно как…

Он даже не изменился в лице. Странно.

– Это ваша работа?

– Хм?

– Это вы её туда столкнули?

– Что?

Старик замолчал на несколько мгновений, а затем с загадочной улыбкой стал тихо посмеиваться, перейдя вскоре на хриплый гогот. От смеха этого жуткого деда кресло-качалка – казалось, недвижимое никакими ненастьями уже десятки лет – вышло из равновесия и стало легонько покачиваться. Вскоре старик затих – как затихло и его кресло – и, как обычно, продолжил тягучим, тихим, умирающим голосом:

– Нет, нет… Стал бы я? Нет… Я не могу даже встать с этого кресла.

– Вы знаете, что произошло? Почему люди гибнут? Почему они болеют? Из-за чего темнеют леса и воды?..

Он снова замолк, и эти минуты томительного ожидания ответа от старика тянулись, должно быть, вечность. Вскоре он посмотрел мне прямо в глаза и произнёс:

– Природа меняется на наших глазах; сама жизнь словно начинает функционировать как-то иначе. Что-то чужое внедряется в эту систему, как если бы частичка другой, инородной жизни пришла в этот мир. От этого нет спасения… Никому из нас. И ни бог, ни царь, ни герой не помогут этой земле. Никто.

Что-то чужое… Лунный сок, о котором говорило тогда Существо – что это такое? Неужели это оно уродует наш мир? Если то, о чём говорит старик – это сигма, в таком случае… Сигма – это тёмная вода? «Прими в себя сигма», – что это значит? Существо предлагает мне… выпить то, из-за чего весь наш мир рушится?

В тот день, когда я проснулась там, в Бессонном – выходит, меня вытошнило сигма, теперь в этом почти не оставалось сомнений. И я не больна…

Этим же вечером изба старика сгорела; повезло лишь, что огонь не перекинулся на соседние избы. И это было не наших рук дело.