Читать книгу ANИА - Kaise Sagara - Страница 7

Первая ночь на новом месте выдалась неспокойной – я просыпалась в холодном поту с мыслями о той тёмной фигуре, встреченной мною в городе, и с мнимым чувством тошноты, проходившим почти мгновенно. Немного успокоившись, я снова погружалась в сон, проводя в нём ещё несколько мирных и безмятежных мгновений, а затем просыпалась вновь. И так случилось трижды за ночь.

И вот, кажется, наступило утро – часов здесь не было, поэтому не знала наверняка, судить пришлось лишь по собственному состоянию. Я без большого энтузиазма потянулась, встала, включила свет, оделась, взяла полупустую пачку сигарет из-под подушки и вышла в холл. Меня встретил Джон, разогревающий что-то на плите.

– Вот и ты, соня. Как спалось? – чуть с улыбкой сказал он.

– Не очень.

– Кошмары мучили?.. Ладно. Присаживайся, – кивнул он на софу, – я чаю заварил.

Я последовала его предложению. Через минуту он поставил на столик две кружки и сел рядом.

Вопросы, всплывавшие этой ночью в моей голове, как оказалось, и не подумывали оставить меня в покое – этим утром они объявились вновь и словно капля за каплей падали на мою макушку. Я не знаю кто я, откуда, и что со мной произошло; я почти ничего не знаю о том, что происходит вокруг. Более того – остаётся только догадываться, сколько дней я ещё проживу… Это давило – не только на голову, но и на сердце. Кроме прочего, меня беспокоило и то существо, что я встретила в городе почти сразу после пробуждения. Что бы это ни было – оно вызывало неподдельную тревогу.

– Джон.

– М-м? – промычал он в ответ, отхлёбывая из своей кружки.

– Что ты можешь обо мне сказать?

– В каком смысле?

– Ну… Какой я была, к примеру.

– Хм… – он посмотрел куда-то наверх и почесал бороду. – Угрюмая, молчаливая. О себе почти не рассказывала. Я даже не знаю откуда ты родом, подруга, хотя судя по тому, что мы без проблем понимаем друг друга – наверняка из здешних краёв.

– Вчера ты сказал, что неделю назад я ушла и не вернулась. Куда и зачем?

– Да, где-то неделя уже прошла, может чуть больше. Куда – вопрос хороший, знать не знаю, ты молчком улизнула. Но если так прикинуть – наверняка куда-то на север.

– Почему туда?

– Мы у южных границ карантинной зоны, сразу на юге отсюда – военный кордон, совсем недалеко. Не представляю, зачем тебе понадобилось бы идти в ту сторону – пулю в лоб получить что-ли? Ты же вроде как не самоубийца, или я чего-то о тебе не знаю? – усмехнулся он вдруг. – Это вряд ли. Север, скорее всего…

– Но зачем?

– Ты у меня спрашиваешь? – фыркнул он недовольно и повёл бровью. – Я понятия не имею, подруга. Я же говорю: ты не обмолвилась ни словом – просто собрала какие-то вещи и ушла, хотя это вполне в твоём духе, полагаю.

Зараза. Насколько же этого мало.

– Почему ты не остановил меня?

– Знаешь, вообще-то это не очень вежливо – сматывать по-тихому удочки глубокой ночью, а потом задавать такие вопросы. – Джон говорил это с долей юмора, конечно. Во всяком случае, в голосе его совсем не слышно злобы.

– Может, всё же есть мысли по поводу какого-то конкретного места?

– Не-а, извини, но без вариантов.

Вот так единственная ниточка, которая могла помочь мне узнать о моём прошлом, обернулась призраком; мой новый знакомый не знает ничего, что могло бы по-настоящему помочь. Выходит, я зашла в тупик, даже не начав своих поисков. Глубоко внутри мне не хотелось оставаться человеком без прошлого: если у меня нет прошлого – значит нет настоящего и, уж тем более, будущего, так мне казалось.

Весь день мы оставались в убежище. Джон рассказывал мне какие-то истории из своей прошлой жизни, про своё детство и юность; словом, про то, какая была раньше жизнь. Говорил он про хорошее и про плохое. Плохого, надо сказать, под конец становилось всё больше.

Ещё долго твердил он как про историю Коалиции и её взаимоотношения с Конгломератом, так и про отношения труда и капитала. Я, попросту не найдя что ответить или возразить, лишь увлечённо слушала его рассказ как будто про другой мир, про чужую реальность.

– Откуда тебе всё это известно? – спросила я вдруг.

– Да я всяким увлекался в своё время. Ну так, знаешь, понемножку оттуда-отсюда, читал что-то. Немудрено.

Вечером того же дня я случайно обнаружила картонную коробку у себя под кроватью. Несколько книг и какие-то конспекты, небольшое зеркальце, поясная кобура с пистолетом, магазины к нему и шесть пачек патронов – вот и всё, что в ней лежало. Странный набор. Это всё моё?

Литература выглядело потрёпано. Философские и исторические труды, биология, антропология и прочее. Удивительно; наверное, всё это когда-то мне отдал Джон?.. Я пролистывала эти книги из простого любопытства, останавливаясь порой на интересных абзацах и тщательно перечитывая их по несколько раз. Во время очередного такого исследования в «Диалектике природы» я нашла несколько небольших цветных фотографий. На одной из них изображён какой-то большой сгоревший одноэтажный дом, на другой – причудливых форм высокие здания, расположившиеся под огромным светящимся куполом, а на третьей – два подростка, одетые однотипно, в белое, стоящие у речушки и глядящие прямо на зрителя. Одним из них, с левого края, была, судя по всему, сама я, но несколько моложе; лицо другого подростка разглядеть не представлялось возможным – фрагмент фотографии словно вырван. На обратной стороне снимка с детьми подпись: «На север».

Любопытно – что всё это значит? Что на этом фото делаю я? Не выходит вспомнить ничего подобного… В переполненную копилку звонко упала очередная загадка, решить которую так просто не получится. Однако, как мне казалось, эта странноватая находка, быть может, однажды станет ключом, приоткрывающим заржавевшую дверь моего прошлого.

Этой ночью, как ни странно, спалось гораздо лучше – кошмары уже не мучили меня и я ни разу не вскочила в холодном поту за всё это время. Скорее наоборот – сегодня спалось как-то особенно уютно и мирно, хоть мне ничего и не снилось, но стоило утром открыть глаза – и от сомнений вновь не было покоя: я в самом деле больна и скоро погибну? Меня тревожили слова Джона о болезни, о тёмной воде, и эту тревогу о возможной скорой кончине я укрывала мягким одеялом моих надежд. Тем не менее, симптомов не наблюдалось… пока.

И зачем я могла уйти на север? На север… Так гласит подпись на обратной стороне фотографии – «на север». Как странно… Клубок противоречий застрял прямо в горле. И всё же, на следующий день я чувствовала себя выспавшейся и полной сил, и это, безусловно, не могло не радовать.

Сегодня мы завтракали так же скудно, как и вчера. Джон, видно, всегда так рано встаёт, или же я и правда так много сплю – этим утром он поприветствовал меня также, как и вчера:

– Вот и ты, соня. Как спалось?

– Лучше, спасибо. Я даже выспалась.

– Вот и отлично, я тоже ничего. Ну, садись ешь тогда что-ли.

Он поставил металлические тарелку с ложкой на невысокий столик у софы и кивнул на эту посуду.

– А ты? – задала я ему вопрос.

– Что я? Я уже сыт.

– А… Ладно.

Во время завтрака я рассказала ему о той коробке с вещами и о фотографиях, что нашла вчера в книге. «Ого, ну-ка дай поглядеть», – полюбопытствовал Джон.

Я принесла мятые фотографии и протянула Джону. Он аккуратно взял их и стал пристально по очереди разглядывать. «Охренеть», – вырвалось у него полушёпотом, когда он рассматривал невообразимой конструкции здания на одной из фотографий. Когда же дело дошло, по видимому, до изображения с подростками – он стал глазеть то на фото, то на меня, то снова на фото, затем перевернул его, осмотрел обратную сторону и произнёс:

– Ну и ну, – с этими словами Джон протянул мне все три фотографии обратно. – Похоже, что это в самом деле ты, только лет где-то на десять моложе.

– Погоди, а где надпись?.. – я не верила своим глазам: на обратной стороне последней фотографии теперь было абсолютно пусто.

– Надпись?

– Здесь была надпись. Ты её не стирал?

– Да вроде там не было ничего, – лишь пожал плечами мой знакомый. Вот оно – безумие?.. Неужели я схожу с ума?

– Я не помню ничего подобного. Ну… Там, где подростки.

– Кто бы сомневался… Извини, подруга, но теперь нам остаётся только гадать, что это такое, – позёвывая, ответил Джон.

Он скривил затем задумчивую мину, почесал бороду, и продолжил:

– Пожалуй, люди, так или иначе, осознанно или нет, пытаются отказываться от дурных воспоминаний, стараясь сохранить только память о хороших – это естественно. Быть может, этот снимок был для тебя одним из таких хороших воспоминаний, не знаю.

– Тогда… Зачем я оставила бы их здесь, не взяв с собой?

Джон лишь пожал плечами вновь.

– Это просто предположение.

– Там и оружие лежало. В коробке.

– Покажешь?

Я кивнула и принесла тяжёлую коробку прямо в зал.

– Ну вот, а мне сказала что потеряла его. Это твой пистолет Стечкина, ты с ним частенько нянчилась. Возможно, ты не забыла хотя бы как с ним обращаться? – Он выдержал короткую паузу. – Можешь не отвечать – что-то мне подсказывает, что я уже знаю ответ. Пожалуй, стоит тебе напомнить, чтобы ты не чувствовала себя беззащитной овечкой, которую может схватить любой молодой волчонок.

Мы оставались в этом загадочном месте ещё пару дней. Джон объяснил мне и показал, как обращаться с оружием, и даже дал пострелять в одном из длинных коридоров тоннеля.

В воздухе витал навязчивый запах жжёного пороха.

– Ну вот, тебе и наставник не нужен – уже сама всё умеешь, словно и не забыла ничего.

– Всё равно, спасибо.

Мне конечно же хотелось узнать что со мной произошло, и это желание нарастало во мне с каждым днём, проведённым здесь, под землёй, где ничего не менялось день ото дня; зияющая пропасть за спиной не давала покоя. Я не собиралась оставаться куклой, живущей одним-единственным днём, без воспоминаний о том, кто я и чего я искала. Но у меня не было ни единой зацепки – ничего, кроме таинственных фотографий. Я не представляла, откуда и – что главное – как мне начать поиски.

С этого дня я больше не расставалась со своим оружием. Пистолет Стечкина стал моим новым другом – тяжёлое металлическое изделие ушедшей эпохи, способное отнимать чью-то жизнь, чтобы отдать её кому-то другому.