Читать книгу Мифы Древнего мира - Карл Фридрих Беккер - Страница 7

От одного сына Ноя (Сима) произошел Ферах – отец родоначальника евреев Авраама. Авраам переселился из земли Ур в Халдею, а потом в Ханаан. За ним, тщательно соблюдая чистоту рода, следовали патриархи Исаак и его сын Иаков, называвшийся также Израилем (Богоборцем). Один из 12 сыновей его, Иосиф, был продан братьями в рабство в Египет, где, по неисповедимому предопределению Божию, сделался первым сановником фараона. Достигнув столь высокого положения, он переселил в Египет отца со всем его семейством. Здесь от этой семьи мало-помалу произошел многочисленный народ, живший в области Гозен, в нильской Дельте, к востоку от нильского рукава Таниса.

После вступления на престол нового фараона израильтян обременили тяжкими работами – как полевыми, так и при государственных постройках. События эти, несомненно, следует отнести ко временам Сета I и Рамзеса II, строивших вдоль северо-восточной границы Египта сильные укрепления, каналы и новые города. Возможно, фараоны после недавней угрозы пастушеских племен желали только отучить израильтян от прежнего кочевого образа жизни и закрепить их на своей земле.

Избавителем от этого бедственного положения Бог послал Моисея. Тот вместе с братом Аароном около 1320 г. до н. э., в царствование слабого сына Рамзеса II – Менефты, устроил исход израильтян из Египта, хотя египтяне всячески препятствовали этому и преследовали их. Евреям удалось уйти от гнавшихся за ними египетских полчищ, погибших при переходе через Красное море. Евреи между тем вступили на Синайский п-ов. Здесь, на горе Синай (Гебель-Муза или Гебель-Серебаль), последовало торжественное заключение союза (завета) с Богом, послужившее для них основой нового законодательства.

Но беспокойному народу сорокадневное пребывание Моисея на горе Синай показалось слишком долгим. «Мы не знаем, что случилось с человеком, выведшим нас из земли египетской», – сказали они Аарону и потребовали, чтобы он сделал им зримых богов. Аарон, не обладавший необыкновенной энергией брата, после некоторого колебания согласился, но потребовал у них все золотые вещи для изготовления идола. Быть может, он рассчитывал, что они скорее откажутся от идола, чем от золота, но ошибся. Они сложили в одну кучу большое количество золота; Аарон растопил его и облил им вырезанное из дерева изображение тельца, подобного тому, которому египтяне поклонялись под именем Аписа. Едва телец воздвигся, народ поставил вокруг него алтари, зажег жертвенные огни и начал с радостными криками плясать вокруг нового бога, которому Аарон напрасно старался дать имя Иеговы.

В самый разгар ликования Моисей и Иисус Навин сошли с горы Синай. Вне себя от гнева Моисей бросил на землю обе скрижали законов с такой силой, что они разбились, и страшно наказал непослушных. Осыпав испуганного брата самыми жестокими упреками, он бросил золотого тельца в огонь, а весь пепел и золото – в протекавший мимо ручей. Затем громко воскликнул: «Кто принадлежит Господу, тот да выступит вперед!» Многие упрямо остались на месте, но бо’льшая часть вышла вперед, в том числе – все колено Левия, к которому принадлежал и сам Моисей. «Хорошо, – сказал им тот, – возьмите мечи, идите через весь стан и разите всех, отрекшихся от Иеговы, даже если это будут ваши сыновья и братья. Сегодня Иегова посвящает вас этой жертвою в священнический сан и ниспосылает на вас благословение». И эти слова вождя, обладавшего необыкновенным даром повелевать, имели такую силу, что страшное приказание было немедленно исполнено. Изрубили три тысячи непокорных. Произведенное впечатление было так сильно, что когда после этого Моисей снова взошел на гору, дабы вымолить у Господа прощение народу за грехи и снова пробыл там сорок дней, на сей раз в стане уже никто не посмел выказать неповиновение.

Закон, данный Богом через Моисея, разделяется на три главные части. Первая, основная, часть содержит в себе нравственный закон, изложенный с особой точностью в десяти заповедях. Вторая часть состоит из систематически изложенных постановлений о священстве и представляет собрание законоположений о жертвоприношениях, местах богослужения, соблюдении праздников, одежде священников, их положении, достоинстве, правах и обетах; короче говоря, это церковный устав. Наконец, третья часть содержит в себе постановления об устройстве образа жизни отдельных колен на будущих местах их жительства, а также предписания, относящиеся к частной жизни и собственности; затем – постановления о соблюдении безопасности, порядка и чистоты, воздержании от некоторых родов пищи и т. п. Главным принципом в этих законах было установлено право возмездия – и выражено в суровых словах: «Ты должен воздать жизнь за жизнь, око за око, зуб за зуб, ногу за ногу, ожог за ожог, рану за рану». Но вместе с тем в Моисеевом законе высказывается и нечто гуманное: особенно заботится он о защите бедных, вдов, сирот, милостивом обращении с должниками, рабами и животными. «Ты не должен закрывать рта волу, когда он молотит».

Основная идея Моисеева законодательства заключалась в том, что Иегова, Бог, создавший небо и землю и освободивший своею мощью из плена народ Израиля, остается и на будущее время его богом, царем и правителем. Следовательно, над израильтянами будет властвовать ни кто-либо из людей, а единственно закон – само слово Божие. Поэтому Израиль сделался Божиим владением (теократическим государством) и выделялся меж другими народами, как священники среди низших сословий. Таким образом, и народ израильский, и подлежавшая завоеванию Ханаанская земля составляли собственность самого Бога.

В силу этой основной идеи идолопоклонство считалось высшим государственным преступлением, а изгнание из захваченной страны прочих народов, имевших собственных богов, – непременным долгом: единство всего народа основывалось на сохранении единого и чистого поклонения Иегове. По этой же причине и земля, подлежавшая завоеванию, а затем разделению поровну между всеми израильтянами, не составляла безусловной собственности отдельных лиц; никто из израильтян не имел права продавать своего владения или самовольно передавать его кому-либо в наследство, ибо земля считалась Божьей. Хотя вследствие такого отношения к Богу все израильтяне почитались равными между собой и у них не существовало различий между сословиями, посвященные непосредственному служению Иегове священники составляли особую образованную часть общества, служившую связующим звеном для всего государства. Для исполнения священнических обязанностей было избрано исключительно колено Левия – левиты.

По происхождению от 10 сыновей Иакова и 2 сыновей Иосифа народ израильский разделялся на 12 колен, составлявших каждое особое независимое целое и имевших вождей и старейшин. Эти начальники родов и главы принадлежавших к ним семейств составляли совет, решениям которого все обязаны были повиноваться. Так как всю завоеванную Ханаанскую страну следовало разделить на 12 частей, все левиты были устранены от участия в этом поземельном разделе. Взамен этого им отведено было 48 городов, а вместо надела полями они получали от израильтян 1/10 часть дохода от их земель.

Устраненные от всякой гражданской деятельности, левиты посвящали себя только служению Иегове при празднествах и жертвоприношениях и исполнению обязанностей законодателей, судей, врачей и генеалогистов (составителей родословных списков для всего народа), а также заботам об исполнении законов, как нравственных, так и церковных, и поддержании единства меж отдельными коленами. Их верховный глава (первосвященник) должен был происходить из рода Аарона; звание было пожизненное и передавалось от отца к сыну. Первосвященник был как бы верховным лицом в среде Божьего народа и первым сановником теократического государства. Принадлежностью его официального платья была головная повязка наподобие чалмы из белоснежного полотна, к которой спереди крепилась тонкая золотая пластинка с надписью «Свят Иегова». На груди он носил наперсник, где значились имена 12 колен израилевых, начертанные на 12 драгоценных камнях, а также «урим и туммим» – символы света и правды, которые должны были жить в его груди. Раз в году в великий день примирения он вступал в святая святых скинии, чтобы принести искупительную жертву за грехи народа. Священная палатка скинии была устроена Моисеем немедленно после получения закона на горе Синайской, согласно данному повелению и с помощью искусных мастеров, которые научились подобным работам еще в Египте. Эта палатка отличалась от прочих красотой, великолепием и изяществом. В скинии имелось место длиной около 10 м, огороженное досками на серебряных подставках и разделенное на 2 отделения: одно называлось «Святое», другое – «Святая Святых». В последнем отделении стоял ковчег из дерева акации (киот завета), выложенный снаружи и изнутри золотом и снабженный золотыми кольцами, чтобы можно было переносить его с места на место. На золотой крышке изображались два золотых херувима для обозначения места, где Богу было угодно явиться перед Израилем. В самом ковчеге хранились скрижали закона. Кроме ковчега, там же находилось множество изготовленных еврейскими мастерами чаш, блюд, семисвечный светильник и щипцы с подносом для него. Все это было сделано из золота, для чего евреи отдали все золотые вещи, принесенные из Египта. Точно так же принесены были оттуда и другие произведения египетского искусства, например прекрасные бумажные ковры с изображением херувимов, составлявшие верх палатки и ниспадавшие по боковым ее сторонам. Сверху палатки спускалось покрывало из тонкого верблюжьего сукна, над ним другое – из сафьяна, и, наконец, сверх всего – третье покрывало из тонкой кожи.

В этой национальной святыне первосвященник, в звание которого был посвящен Аарон с потомками, получал откровения непосредственно от Бога. В то же время скиния, впоследствии превращенная Соломоном в храм, была тем местом, где все колена иудеев сознавали единство своей народности. С этой целью Моисей установил три главнейших празднества, во время которых все израильские мужи должны собираться на месте, предназначенном для этой святыни: праздник пасхи, пятидесятница и праздник кущей. В эти праздничные дни они обязаны были пред Святая Святых возлагать на алтарь, где горел священный огонь, жертвоприношения от своих плодов и первородных животных. Но поскольку на алтаре могло поместиться лишь незначительное количество приношений, вся остальная часть жертвенного мяса шла на устраиваемые в эти дни пиршества, куда евреи приглашали и друзей.

Последнее из этих постановлений показывает, что Моисей со свойственным всему его законодательству милосердием позаботился не только об устройстве праздничных собраний, служивших для установления между евреями разнообразных связей, но и о чужеземцах, бедных и рабах, которых также предписывалось приглашать в качестве гостей. Кроме того, празднества служили большим сборным пунктом для внутренней торговли и разных сделок, неизбежно возникавших при многолюдном стечении народа. Установленное для жертвоприношений употребление масла и вина показывает, насколько Моисей умел приспособить богослужение к культуре подлежавшей захвату страны, где можно было успешно производить эти продукты. Постановление это вообще было установлено Моисеем с тем, чтобы будущее государство, подобно Египту, основывалось преимущественно на земледелии, а не на торговле (что подтверждается и запрещением роста в денежных делах). Торговля, без сомнения, повредила бы замкнутости еврейского народа, к которой Моисей стремился, чтобы сохранить чистоту веры в единого Бога (монотеизма). Целям обособления от прочих народов служили и другие постановления относительно пищи, основанные отчасти на гигиенических соображениях, и прочие обрядовые законы, касавшиеся мельчайших подробностей частной и общественной жизни.

Моисеевым законом было также установлено через каждые семь лет отмечать субботний год, а через каждые пятьдесят – трубный или юбилейный год: тогда вся пахотная земля оставалась под паром. Этот закон способствовал ограничению прав собственности. В юбилейный год всякое поле, отчужденное другому лицу, возвращалось без выкупа прежнему владельцу. Поэтому настоящей продажи земельной собственности не существовало, а была лишь продажа пользования землею: ее урожаями со времени покупки до юбилейного года. Точно так же всякий израильтянин, не только обедневший или сделавшийся несостоятельным должником, но даже продавший себя в рабство кредитору, в юбилейный год снова получал личную свободу и ему возвращалось его наследственное имущество. Этим мудрым постановлением Моисей обеспечил два основных положения, на которых зиждется благосостояние государства и народа и нарушение которых так часто вело в древние и новые времена к кровавым переворотам: право собственности и право личной свободы. Он поставил преграду, с одной стороны, обеднению масс народа в противоположность чрезмерному скоплению богатств в немногих руках, а с другой – угнетению слабых, следовательно, рабству и бесправию целых сословий наряду с надменным господством привилегированных классов. При теократическом правлении эта мера была необходима вдвойне, ибо так можно было поддерживать у них сознание, что они составляют народ братьев, принадлежат Иегове, следовательно, могут быть рабами только Бога, а не людей; и, наконец, что имущество они получили как неотчуждаемое наследство от самого Бога. Относительно того, насколько эти требования Моисея и еврейского духовенства проводились или могли проводиться в жизнь, нельзя сказать ничего определенного: преграды строгому исполнению идеальных постановлений в действительности были весьма значительны. Несмотря на гуманное начало, бросается в глаза, до какой степени был жесток у евреев закон о долгах. Кредитор мог продать в рабство должника, его жену или детей или мог держать их рабами в собственном услужении. Но это обособление от других народов евреям еще предстояло завоевать: им приходилось овладеть землей, уже находившейся во владении других племен – хананеян, у которых были довольно значительно развиты и культура, и торговые отношения.