Читать книгу Восточный экспресс - Кассия Сенина - Страница 5

***

Контоглу перешел к более решительным действиям на четвертой неделе работы Дарьи в лаборатории. Вряд ли он думал – а уж менее всего думала о таком сама Дарья, – что наступление получит отпор с совершенно неожиданной стороны. Заведующий начал с того, что, когда все собрались около полудня на традиционное чаепитие, смутил Дарью очередным комплиментом:

– Вы, госпожа Дарья, сегодня выглядите поистине как лилия долин или роза из сада Эрота!

– Ну, пошел скакать олень по горам! – неодобрительно проворчала самая пожилая из сотрудниц лаборатории, которую все называли «тетей Верой»; похоже, ей не слишком нравился пристальный интерес начальника к новой лаборантке.

– Не будь занудой, Вера! – весело воскликнул Контоглу. – Это всего лишь небольшая речь на вручение подарка! Я хотел бы подарить нашей новой коллеге этот ритон, – он достал из оттопыривавшегося кармана халата пакет и вручил Дарье, – чтобы она пила из него здешний нектар и черпала вдохновения для мыслей об иных наслаждениях!

– Спасибо, – растерянно проговорила она, вынимая из пакета красивую рыжую чашку с рисунком, имитирующим чернофигурную роспись. Вообще-то лишних чашек в лабораторной «трапезной» хватало и никаких неудобств по этому поводу Дарья не испытывала. Подарок явно заключал в себе намек, и, поглядев на рисунок, она смутилась: на чашке были изображены Афродита с Аресом и Эрот, пускающей в них стрелы из-за дерева. «Мне только кажется, или это всё же слишком?» – подумала Дарья, не зная, как реагировать на такое подношение.

Ставрос, сидевший слева от нее, видимо, тоже успел рассмотреть рисунок и произнес ядовитым тоном:

– Да, неплохая вещица!

Дарья повернулась к нему и увидела, что Алхимик смотрит не на нее и не на чашку, а на Контоглу, и взгляд его выражает отнюдь не дружественные чувства. Дарья уже успела заметить, что оба мужчины недолюбливали друг друга. Однако заведующего реакция коллеги нимало не задела.

– О, конечно, я понимаю: вам, Севир, больше понравилась бы роспись по черному фону, – сказал он небрежно, – но я, знаете ли, люблю более жизнерадостные тона.

– Что касается меня, – холодно отозвался Алхимик, – то я предпочитаю росписи ее отсутствие, – он слегка приподнял свою черную чашку. – А что до этой вещицы, то мне представляется, на рисунке кое-чего не хватает и это делает ваш подарок несовершенным.

– Чего же там, по-вашему, не хватает? – Контоглу, похоже, все-таки был уязвлен.

Остальные сотрудники молча слушали разговор, переводя взгляд с одного мужчины на другого. В синих глазах Эванны Дарья приметила вспыхнувший азарт и поняла: вот-вот произойдет нечто занимательное.

– Полагаю, – шелковым голосом ответил Алхимик, – там не хватает разъяренного Гефеста с молотом в руках.

Контоглу явно растерялся, а Ставрос продолжал всё тем же тоном, словно затягивая воображаемую удавку на шее собеседника:

– Но вы вообще, думаю, поторопились с выбором сюжета. Уверен, что госпожа Феотоки предпочла бы роспись с изображением колесничных бегов.

Увидев, как заведующий изменился в лице, Дарья, не выдержав, фыркнула и сказала, насмешливо глядя ему в глаза:

– Господин Ставрос прав. Думаю, вам нужно учесть это на будущее, господин Контоглу.

Заведующему оставалось только ретироваться с поля боя, что он и сделал, внезапно вспомнив о «деловой встрече». Когда он скрылся за дверью, Дарья благодарно взглянула на Алхимика, и тут он улыбнулся ей – почти незаметно, только уголки губ чуть дернулись вверх. Эванна громко захлопала в ладоши с криком:

– Браво! браво!

– Севир, я знаю, ты не любишь нежностей, но я бы сейчас тебя расцеловала! – с чувством сказала тетя Вера.

– Я не самый подходящий объект для подобных аппликаций, – усмехнулся Алхимик и, как ни в чем не бывало, потянулся за халвой.

Спустя полтора часа, когда Эванна разбирала пробирки с образцами почв, а Дарья сидела за компьютером и заносила результаты экспериментов в журнал, ирландка наклонилась к ней и быстро зашептала на ухо:

– Лихо Алхимик дал Алексею прикурить, скажи! Больше Контоглу к тебе не подъедет, зуб даю!

Дарья тихонько рассмеялась: она тоже была уверена, что после такой публичной головомойки заведующий оставит ее в покое. Однако немного беспокоила другая мысль.

– Послушай, – повернулась она к Эванне, – а это ничего, что Ставрос так его… Он же все-таки начальник… Он никак не сможет отомстить?

– Нет-нет! – Ирландка энергично помотала головой. – Ставрос сюда высшим начальством прислан с наказом создать ему условия для работы и всё такое. Контоглу не посмеет ему ничего сделать, даже если б хотел, он ведь на самом деле трус… Хотя ученый хороший, конечно.

– А Ставрос хороший ученый?

– Он лучший! Ну, в смысле, не вообще, а среди нас тут. У него такой ум… как синтезатор работает. Знаешь, бывает, например, перед тобой несколько явлений, которые вроде бы связаны, но ты этой связи не видишь, сидишь как дурак и ломаешь голову, а Севир эту связь видит, просто как на картинке! Уже сколько раз так было… Я ему поражаюсь! Правда, он говорит – это от того, что он алхимией занимается, а там постоянно идет синтез всего на свете… мышление такое.

– Да, понятно, – сказала Дарья. Но на самом деле ей было не очень понятно и захотелось почитать что-нибудь об алхимии. Может, спросить у самого Ставроса, он же наверняка знает, что посоветовать? Она вспомнила его улыбку: хотя это движение губ было почти невесомым, у Дарьи от него почему-то стало тепло на душе и это уютное чувство до сих пор грело изнутри. «Нет, ладно, не буду я у него спрашивать, – подумала она. – Еще решит, что я теперь буду почитать его избавителем и навязываться. Сама что-нибудь найду, в интернете посмотрю…» Ее размышления прервал вопрос Эванны:

– А как тебе Алхимик? В смысле – не сегодня, а вообще?

Дарья слегка растерялась. Впечатление от Ставроса нелегко было определить.

– Ну-у, – протянула она. – По-моему, он очень умный, скрытный, себе на уме… Не особо обаятельный, но стильный… Только мрачноватый какой-то. – Она умолкла на пару секунд и добавила: – У него красивые руки.

– О-о, да-а! У него руки любовника!

– Мгм, – неопределенно отозвалась Дарья. К счастью, она сидела к Эванне боком, и та не могла заметить ее смущения. Дарья понятия не имела, как реагировать на подобную реплику. Как не понимала и того, что подразумевает определение «руки любовника». Единственное, что она могла сказать точно: руки Ставроса совершенно не походили на руки ее мужа. У Василия руки были мускулистыми, с большими ладонями и сильными пальцами, загорелые и слегка загрубевшие – руки возницы, привыкшего крепко держать поводья и трепать по морде любимых коней…

– Я умираю от зависти, когда думаю о его женщинах, – продолжала ирландка.

– У него много женщин? – удивилась Дарья. Алхимик не вязался в ее представлении с образом дамского любимца.

– Уверена, что предостаточно, – ответила Эванна. – Периодически он с кем-то встречается, я сама видела в «Алхимии вкуса».

– Где?..

– Это ресторан тут недалеко, угол Средней и Иоанна Евгеника. Непременно сходи туда, стильное местечко, и еда обалденная! Севир часто там ужинает, наверняка нарочно выбрал с таким названием. – Девушка засмеялась. – Когда я в него втрескалась, то по вечерам бегала туда смотреть на него. Видела его там с женщинами несколько раз, причем с разными…

Дарья слушала с возрастающим изумлением. Эванна, влюбленная в Ставроса? Эта веселая красавица бегала за мрачным длинноносым химиком, который так занят своими опытами, что едва замечает окружающих? Ставрос с женщиной в ресторане?.. Что-то немыслимое!

– И чем же это кончилось? – осторожно полюбопытствовала она.

– Он меня отшил, – беспечно ответила Эванна. – Сказал, что я слишком беспроблемна и совершенна, чтоб его заинтересовать.

– Так и сказал? – Дарья удивленно поглядела на ирландку.

– Ну, да. – Эванна усмехнулась. – Он довольно бесцеремонный.

– Да уж! Если бы мне так сказали, я бы обиделась…

– Так я и обиделась, ты что думаешь? Даже хотела залепить пощечину, но он поймал руку. Сильный черт, не вырваться! И сказал так, знаешь, ядовито: «Не ожидал, что признание вашего совершенства, госпожа О’Коннор, будет вам так неприятно». Ну, тут со мной случилась истерика, а он мне еще и коньяка налил – носит с собой во фляжке… В общем, с тех пор я больше не пыталась покорить его сердце.

«Неужели такая попытка вообще кому-то удалась?» – подумала Дарья. Ей казалось, что если у Ставроса и есть сердце, то вряд ли в нем может поместиться еще и женщина: слишком много места там должна занимать наука. Алхимик обычно приходил в лабораторию одним из первых, еще до официального начала рабочего дня, а уходил позже всех, как выяснила Дарья, когда ее смена была в послеобеденное время – она работала неделю в первой половине дня, неделю во второй. Когда в первый день вечерней смены она в шесть собралась уходить, Ставрос всё еще работал и, похоже, не думал закругляться. Дарья спросила, идет ли он домой, и Алхимик, не отрывая взгляд от микроскопа, попросил оставить ключ. Когда она, спустя несколько минут, снова зашла и положила ключ на край стола, Ставрос лишь на миг поднял голову, чтобы сказать: «Спасибо. До свидания», – и так каждый вечер. Неудивительно, что Эванне пришлось отлавливать его в ресторане!

Но все-таки, получается, женщины у него были… По пути домой, глядя в окно трамвая на проплывавшие мимо дома и море, поблескивавшее в конце узких улочек, уходивших круто вниз, к Пропонтиде, Дарья снова вспомнила болтовню Эванны и улыбку Ставроса и подумала, что этот человек, похоже, скрывает еще больше секретов, чем казалось поначалу. «Интересно, о чем же он может говорить с женщиной в ресторане? – подумала она. – Уж конечно, вряд ли о химии…»