Читать книгу Встречки. Записки предпенсионной барышни - Кира Фадеева - Страница 20

Мастер Вова старался закончить установку перегородки в моем дачном коридоре за один день, торопился. Я предвкушала, как после его ухода вымою полы, наведу чистоту. Но телефонный звонок выбил его из колеи – позвонила взрослая дочь, жаловалась, что поссорилась с мужем, и тот ударил её – из трубки доносились звенящие возгласы.

– Вот урод! Я поеду, разберусь с ним! —взорвался Вова, и его движения забуксовали, кипящая доселе работа встала.

Он так трепетно любит своих дочек, мне аж завидно бывало. Я знаю его на протяжении многих лет, и он всегда о них пёкся – тревожился, всё что-то для них договаривался, пробивал. Замуж вышли – квартиры им отделывал. Да так, что они с легкостью их продавали и меняли на лучшие.

– Вов, ну как ты можешь с ним разобраться? Они живут отдельно, на своей территории, они у себя дома. Самое разумное, что ты можешь для нее сейчас сделать – отвезти в травмпункт и снять побои.

– Да ну… Что это даст? Думаешь, напугается? Когда меня самого три года назад на трассе один гад избил, я снял побои, три тысячи заплатил, а дело все равно закрыли. Надо было адвоката нанимать, а это тоже – деньги, и немалые. Жена меня тогда уговорила никуда не обращаться, вся тряслась от страха, и решили ничего не предпринимать.

– Остались неотомщёнными… И как – смогли забыть обиду?

– Да каждый день о ней говорим и вспоминаем.

Он оставил недостроенную перегородку и умчался к своей семье. Я переключилась на другие дела – планы с уборкой рухнули. Дело было в субботу, теперь ждать его не раньше понедельника. Но он позвонил раньше – в воскресенье:

– Мы тут мимо едем со своей дачи, можно к тебе заехать?

– Заезжайте, конечно, – несколько лет назад он так же заезжал со своей женой. Тогда она мне запомнилась важной, степенной, даже высокомерной.

Приехали целым десантом – сам Вова, его та самая дочь и жена со спящей внучкой на руках. Все разбрелись – кто перестройку пошел обсуждать, кто – на лавочке притих. А мы с его дочерью засуетились в подготовке к чаепитию. Худющая, со впавшими глазами, она рассказала мне о своей невеселой жизни с «психованным мужем»:

– Раньше мне нравилась его забота, но как-то незаметно она переросла в контроль. Подруг моих всех отвадил, маму и сестру – закритиковал, совсем они в его глазах дуры недоразвитые, я аж сама засомневалась в них. Времени у меня своего личного теперь совсем нет: он всегда должен знать, где я и с кем. А! – и к деньгам общим у меня доступа не стало.

– А в его семье было насилие? Ну, или в вашей семье, – добавила я больше для того, чтобы сгладить её рассказ о муже, ожидая подтверждения, что если что и было, то уж не в их семье.

– Да, было. Меня бил… папа. И меня, и маму. Мама терпела, а я убегала.

Вот тебе и Вова, страстно любящий своих девочек! Дочь терпела в детстве от папы – теперь терпит от мужа. А мама – дотерпелась до онкологии, сейчас на химиотерапии. Я её даже сразу не узнала – с внучкой на руках, она сидела, как будто не бабушка её, а прабабушка – пышная, молчащая, в старушечьей юбке.

Эх, Вова… Да что же ты тогда своего обидчика на дороге не избил, а смог утерпеть, взять себя в руки и проглотить обиду и унижение на глазах у битой тобой жены. Сломал ей привычный сценарий, что можешь ты все же укротить себя, но не ради нее. Весь свой страх до трясучки она тогда, может, и поселила в себе. Ну как ей было не заболеть? Или не страх, а понимание, что её и дочерей ты не мог не бить, а обидчика не ударить – смог.

…Через полгода Вова позвонил и рассказал, что полтора месяца назад схоронил жену, а у той его дочери такая же, как у мамы, онкология, уже прооперировали и сделали химию, прогноз тревожный. Да и у него самого:

– Было подозрение на онкологию, но вроде только полип, удалили. Прямо как порчу кто на нас на всех навел. Вот что делать?! – знаю, что он самые трудные свои вопросы решал с помощью «бабок» и экстрасенсов.

– Менять что-то в жизни кардинально, прежний уклад оказался провальным…

Мои слова его не зацепили. Наверное, опять, как с покойной женой, пойдет к магам – покупать надежду.