Читать книгу Литература (Русская литература XIX века). 10 класс. Часть 2 - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 25

Способность сохранить в себе детский взгляд на жизнь, незамутненный суетой и нуждами «взрослого» существования, – ключевая черта главных героев поздних романов Гончарова. Именно эта способность порождает в личности Обломова наряду с пресловутыми ленью и бездействием доброту, смирение и чистоту помыслов. Так же и Райский – не только дилетант, неспособный к систематическому творческому труду, но еще и искренний романтический художник-максималист, не желающий делать уступки принятым в современном искусстве условностям и идеологическим схемам. «Детское» стремление воспринимать жизнь в ее первозданной полноте и «взрослое» умение допускать компромиссы, добиваться практических результатов – эти правды тоже существуют в художественном мире Гончарова на равных правах. «Детскость», искренность для него – неотъемлемые черты русского национального характера, а изображение национального характера – одна из главных задач писателя-реалиста. Недаром лучшим произведением Гончарова стал роман «Обломов», в котором запечатлены черты национального русского характера, со всеми его достоинствами и недостатками, со всей его душевностью и бесхозяйственностью, с его неприятием любой активной деятельности, если она не связана с духовной целью, и неумением самостоятельно поставить перед собой такую цель.

В этом стремлении уловить и литературно зафиксировать главные черты национального характера Гончаров был не одинок. Не только русская, не только европейская, но и американская литература второй половины XIX века решала схожие задачи. Завершилась эпоха романтизма, повсеместно торжествовала реалистическая, жизнеподобная, бытописательная манера повествования, но романтическая устремленность к национальным корням не исчезла. Просто художественное исследование основ национальной жизни приняло совсем другие формы. Не возвышенные, абстрактные и философские, а конкретные, бытовые, а подчас даже юмористические.

В 1876 году, спустя 17 лет после «Обломова» и через 7 лет после выхода в свет последнего гончаровского романа «Обрыв», в Америке был опубликован первый роман молодого тогда писателя Марка Твена (настоящее имя Сэмюэл Ленгхорн Клеменс, 1835–1910) «Приключения Тома Сойера». По странному стечению обстоятельств, действие американского романа тоже разворачивалось… в Санкт-Петербурге. Только это был не тот грандиозный Санкт-Петербург, столица великой Российской империи, где живет и страдает Илья Ильич Обломов, а маленький захолустный городок Санкт-Петербург на реке Миссисипи, скорее похожий на Обломовку, чем на город святого Петра. Как многие произведения мировой классики, ставшие в конце концов детским чтением, роман Твена был изначально адресован взрослому читателю. И неудивительно – ведь герой Том Сойер соединил в себе все ключевые ценности молодой американской цивилизации, в нем тоже был олицетворен национальный американский характер.

Что же это за характер? И какие это ценности?

Перечитайте эпизод из второй главы романа. Том Сойер, наказанный тетей Полли за прогул школьных занятий, должен покрасить забор. Вокруг – радость, весна, солнце. Но Том взглянул на длинный забор – и «всякая радость отлетела от него, а дух погрузился в глубочайшую тоску… Жизнь показалась ему пустой, а существование – тяжким бременем». Читателю, который пробует «пропустить» эту сцену сквозь призму гончаровского романа, может показаться, что жизненные идеалы Тома Сойера противоположны принципам Штольца, что труд для него не благо, а наказание: «Вздыхая, он окунул кисть в ведро и провел ею по верхней доске забора, повторил эту операцию, проделал ее снова, сравнил ничтожную выбеленную полоску с необозримым материком некрашеного забора и уселся на загородку под дерево в полном унынии…»

Труд – наказание; он отвлекает от истинной цели жизни. Что же это за цель? И может быть, она роднит Тома с Ильей Ильичом Обломовым, которого мы видим не только в зрелом возрасте, но и ребенком («Сон Обломова»)? Ничего подобного, Илюша Обломов – созерцатель, он наслаждается покоем и цельностью идиллического существования. А Том Сойер все время хочет что-то изменить, совершить, на худой конец сломать. Цель его жизни – приключение, главная доблесть – ловкость и смелость, основное средство – хитрость. Лишь бы все эти качества соединялись с добротой и сердечной открытостью. Авантюрность Тома не оборачивается и не может обернуться коварным авантюризмом, ведь он честный и добрый малый, как любой настоящий американец.

Тем более что вскоре выясняется: Тому Сойеру чужд не всякий труд, а только статичный, не ставший игрой. «Носить воду из городского колодца раньше казалось Тому скучным делом, но сейчас он посмотрел на это иначе. Он вспомнил, что у колодца всегда собирается общество… Том сказал: «Слушай, Джим, я схожу за водой, а ты побели тут немножко». Настоящий враг Тома Сойера– однообразие, обязательность, отсутствие активности. И тут мальчик находит замечательный (и очень американский) выход из положения. Он изображает удовольствие от процесса покраски забора, завлекает других мальчиков и продает им право выполнить порученную ему тетей Полли работу: «Бен перестал жевать яблоко. Том осторожно водил кистью взад и вперед, останавливаясь время от времени, чтобы полюбоваться результатом, добавлял мазок, другой, опять любовался результатом, а Бен следил за каждым его движением, проявляя все больше и больше интереса к делу…» В конце концов яблоко Бена перекочевало к Тому, и пока первый «трудился в поте лица на солнцепеке», «удалившийся от дел художник, сидя в тени на бочонке, болтал ногами, жевал яблоко и обдумывал дальнейший план избиения младенцев. За ними дело не стало».

Финал второй главы изображает торжество героя: «К середине дня из бедного мальчика, близкого к нищете, Том стал богачом и буквально утопал в роскоши. Кроме уже перечисленных богатств, у него имелось: двенадцать шариков, сломанная губная гармоника, осколок синего бутылочного стекла, чтобы глядеть сквозь него, пустая катушка, ключ, который ничего не отпирал, кусок мела, хрустальная пробка от графина, оловянный солдатик, пара головастиков, шесть хлопушек, одноглазый котенок, медная дверная ручка, собачий ошейник без собаки, черенок от ножа, четыре куска апельсинной корки и старая оконная рама. Том отлично провел все это время, ничего не делая и веселясь, а забор был покрыт известкой в три слоя!»

Такая сцена не могла появиться в описании детских лет Обломова или Штольца. Потому что, в отличие от Илюши, Том Сойер не знает покоя и лени. А в отличие от Андрея, не приемлет труд ради труда. Он тоже предприимчив, но его предприимчивость совсем иного рода. Это предприимчивость игрока, умеющего извлекать доход из воздуха. Как поясняет (чуть насмешливо) повествователь, Том «открыл великий закон, управляющий человеческими действиями, а именно: работа – это то, что человек обязан делать, а игра – то, чего он делать не обязан». И это отношение к жизни нельзя оценить однозначно, как нельзя однозначно осудить или оправдать обломовскую лень, как нельзя однозначно восславить или обличить штольцевскую самодостаточную целеустремленность. Такова ключевая черта американского национального характера, и хороша она или плоха, а без нее он непредставим.