Читать книгу Импэриа Рэдас - - Страница 10

Вы знаете, что больше всего поражает меня в настоящем времени? Нет, вы не угадали! Не потребительские возможности современного общества, которые, кстати, сами россияне все больше и больше отодвигают на второй план. Не потрясающие компьютерные прибамбасы, позволяющие нам создавать параллельные миры и существовать комфортно в них, и, даже, не буйные половые фантазии компетентных мыслителей и общественных активистов, формирующих наши сексуальные идентичности в каких-то немыслимых количествах и качествах! Черт с ними, в конце концов, каждый по-своему с ума сходит. Но вот то, что в двадцать первом веке люди умирают от голода, холода, болезней, причем последние можно вылечить, только заплати – этого я не могу понять! Банально мыслю? Как умею! А эти пресловутые удочки меня уже достали!

И Симеона Иоанновича тоже все достало, хотя со своей удочкой он управлялся запросто – вот в прошлом месяце выудил из карманов подрядчиков-строителей нового муниципального детского садика большую и жирную рыбину. А кого ему было стесняться? Тех браконьеров сверху, что обрядились в одежды государственных чиновников и так обожрались общественной рыбой, что хрюкать уже нам начали о совести и долге? Ха! Ха! Ха!

Но на душе у Симеона Иоановича все равно было неспокойно:

– Зачем эта массовость? Ну и что традиции? Раньше на митинге они яйцами не пулялись!

– Этот митинг будет уже восьмой раз. Ну, нельзя его отменить!

– Да как я на него пойду?! Фингал куда дену?! Этот бандит Ковригин еще хуже своего отца! Тот хоть, разговаривать со мной не хотел, но не дрался, а сынок его…

– Да, проблема! Будем думать – успокаивал шефа Игорь Владиленович – Там же Тарус приедет снимать.

– Смерти моей хочешь? Никуда не пойду! Сам иди и выступай перед этими гопниками! Они еще с яйцами припрутся! – возмущался господин Царапкин.

– А вы черные очки оденьте и все.

– Совсем сдурел?! Я же из народа, сам все время твердишь. Вот твой народ и будет пялиться на меня и зубоскалить. Что я Джеймс Бонд, что ли? Надо, чтобы я как все был!

– Давайте все очки оденем! В смысле, все, кто будет на трибуне.

– А так можно?

– Не волнуйтесь, Симеон Иоаннович! Я всех предупрежу и прослежу. Сейчас совещание начнется, а я пока поручу секретарше купить всем одинаковые черные очки. Вы будете как все! – на что господин Царапкин недоверчиво хмыкнул.

Совещание городских служб, посвященное предстоящему празднованию Дня независимости России, началось в зале заседаний Кулешовской Администрации. Весь цвет местного общества обреченно и покорно слушал долгие выступления назначенных ораторов, лишь изредка сигналя громким скрипом своих кресел о чрезмерно длинном и нудном выступлении некоторых из них. Уже были выслушаны начальники отделов городского транспорта и молодежи, торговли и общественного питания, председатели комитетов ветеранов и местные предприниматели, всем было скучно и грустно. Даже вид спины и затылка сидящего в первом ряду господина Царапкина, скрывающего своей позой яркую расцветку левой половины своего лица, больше не веселил прозаседавшихся, мэровский фингал был обсужден и обхихикан ими со всех возможных сторон. Но вот зал оживился – на трибуну вышел городской прокурор Виталий Андреевич Бубликов:

– Уважаемые товарищи и вы, господин мэр! День России – важнейший праздник в нашей стране, появился он в 1991 году и уверенно входит в жизнь россиян. Программу празднования мы обсудили. У меня большая личная просьба к присутствующим. Давайте мирно проведем это мероприятие. Каждый пусть сам постарается! Кто-то поменьше кидаться будет, сами знаете чем, ну а вы не обижайтесь сильно, народ, ведь, не заткнешь. Насчет порядка, я поговорю, конечно, с подчиненными, но что делать? Всех не обыщешь! – Виталий Андреевич, шумно попыхивая, продолжил свое примиренческое выступление – Может, подумаете, кто с господином мэром выйдет на крыльцо, а кто нет? К некоторым из вас горожане не очень плохо относятся…

Зал еще более оживился и даже посыпался смешками с последних рядов, где сидели ветераны, свободные от служебного подчинения, и неформальные зрители (зеваки):

– Надо стеклянный щит установить, как у папы римского, или чемоданы пуленепробиваемые в Москве попросить!

– Какой щит! Какие чемоданы! Не заработало наше начальство на них, бюджет пустой.

– Зонтиками пусть закрываются, как в прошлом году. Дешево и сердито!

– А чего народ бояться? Ближе надо быть, тогда и народные яйца не страшны!

– Вот Ковригина бы не закидали, а он помер так некстати.

– Выбирай, не выбирай – все они одного поля ягоды!

– Ну-ка тихо, хватит развлекаться! – резко выдохнул Виталий Андреевич – Извините, господин Царапкин, но, похоже, всех закидывать будут ваших.

Махнув рукой, прокурор покинул зал. Тут вышедший из народа и из себя господин Царапкин визгливо закричал что-то в ответ на критические высказывания, но, поскольку, голову он держал прямо по направлению к трибуне, не поворачивая ее к залу, продолжая скрывать свой знаменитый фингал под левым глазом, то адресаты его слов никак не могли понять:

– Чего кричит? Всех же слышно было, а этот…

– Гляньте-ка на него! Даже голову к народу не повернет – брезгует!

– А что с нами разговаривать? Мы же быдло! Он только со свитой и шепчется.

Тут господин Царапкин перешел на более высокие ноты, но голову к залу он так и не повернул, а потому заседавшим стало жутко неудобно от того, что им удалось уловить в этом бессмысленном булькающем потоке слов и восклицаний:

– Юдэ! Гэть! Еплю-васвсех! Жаете! Жопники! ЯНЕДЕРЕВЯННЫЙ! Даю-айца-драйца! Фу-у!

Конечно, каждый в зале по-своему расслышал и воспринял эти мэровские вопли, но получилось так, что восприняли все одинаково и плохо. Мэровские чиновницы, а их было много в зале (кого еще можно собрать на очередное и бессмысленное заседание с минимально возможным ущербом для текущих дел?), переглянулись округлившимися глазами друг с другом, а затем порозовели и похорошели от смущения и возмущения одновременно. Чиновники-мужчины, все сидящие на трибуне лицом к шефу, отлично расслышали жалобы своего начальника на непонимание и неблагодарность кулешовцев к его труду и были весьма озадачены реакцией зала на эти безобидные и правильные слова:

– Сдурел кусака! Ты слышал, что он сказал?!

– Он нас, что, евреями обзывает? Или я не расслышал? Да за что?! Что мы такого сделали?!

– А жопники кто?

– И кого это он еплю?!

– Ты же слышал – васвсех! Гад деревянный!

Кулешовцы были ошарашены и возмущены таким выступлением мэра, большинству из них буквально вдалбливали с раннего детства принципы интернационализма, гуманизма и равенства всех людей в обществе, а тут такое! Красавицы-чиновницы, согнувшись за кресла, деликатно и бесшумно покинули мэровский баттл, а к Царапкину и его подчиненным мужского пола подлетел Игорь Владиленович Пуссик и что-то быстро всем раздал. Не оправившись еще от дикой выходки господина Царапкина, кулешовцы снова разинули рты, поражаясь диковинным сумасбродствам мэровской бригады. По команде Пуссика все чиновники надели черные очки и, пятясь спиной к выходу, не отрывая черных взглядов от разъяренных тигров в зале, покинули заседание. Народ безмолствовал, лишь председатель городского Совета ветеранов всегда молчаливый Вагиз Хуснуллин сумел выдавить пару слов: «С коммунистами так не было!»