Читать книгу Дорога к счастью - - Страница 31

Судьи в Сураже свирепствовали: им велели не просто наказать бунтовщиков, а покарать примерно, чтобы другим неповадно было стремиться к трезвости без официального на то разрешения.

Главным свидетелем выступал Давид Рубинштейн. Именно по его показанию разбиралось дело.

Решением суда Григория Долгаля, Харитона Кириенко и Демьяна Руденко приговорили к наказанию шпицрутенами через строй в сто человек.

Утром после развода солдаты роты были построены в две шеренги параллельно, лицом к лицу. У каждого в левой руке было ружье, а в правой – шпицрутен, длинный гибкий ивовый прут.

В середине строя стоял офицер, держал бумагу и хриплым голосом громко выкрикивал имена осужденных. Их набралось около десяти человек. Харитону было видно, как с первых двоих сняли рубашки и поставили одного за другим. Руки каждого приговоренного к наказанию привязали к ружьям, чтобы тот не смог ни увернуться от удара, ни убежать, и два солдата за приклады тащили его вдоль строя.

Раздался резкий стук барабана. Харитон почувствовал страх. Сердце с тревогой забилось в груди. Но он его уже не слышал, только в уши била барабанная дробь.

Офицер опять начал выкрикивать имена кандидатов на экзекуцию. Харитон услышал свои имя и фамилию. Он невольно вздрогнул и сделал шаг вперед.

Они шли вдоль строя один за другим под стук барабана. Все движения солдат были точны и размеренны. Первые удары обожгли спину, она загорелась огнем. Нестерпимая боль наполнила все тело.

Харитон почувствовал, что силы оставляют его, но ружья, привязанные к рукам, держали его и тащили вперед. Сознание помутилось, он уже не понимал, где он и что с ним творится.

Каждый солдат из шеренги делал шаг вперед и с особым старанием прикладывал шпицрутен на спину осужденного. Унтер-офицер, идущий следом, внимательно следил за порядком: не дай бог, если он увидит жалость или в руках солдата ослабнет удар шпицрутена. Тогда несдобровать тому солдату, он вмиг окажется на месте осужденного.

Харитон уже ничего не видел, ничего не понимал – только боль, одна боль… Иногда до его сознания доносились слова тех, кого вели следом:

– Братцы, помилуйте, братцы!

После наказания шпицрутенами их отправили на каторгу в Сибирь. Больше никто о них не слышал и не видел их.

За разгромленные шинки и воровство денег суд приговорил дареевское общество казаков к штрафам и возмещению ущерба на восстановление шинка.

Отца Дионисия похоронили в церковной ограде. От него остался холмик сырой земли, над которым возвышался деревянный крест. Вот так закончился праведный бунт за трезвость жителей села.