Читать книгу История Млечного пути - - Страница 12

Лебедочный трос Марк закрепил на поясной разгрузке, туда же он подвесил рюкзак с подрывным устройством, чтобы руки во время спуска оставались свободными. Я отъехал на квадроцикле не несколько метров от зыбучего края и зафиксировал его положение тормозной системой, блокировав сервоприводную систему шасси, чтобы он не двигался с места. Колеса из полиметаллического сплава и зубастые шины не допускали скольжения по грунту. Лебедка же выдерживала вес груза до двухсот килограмм.

Отсалютировав мне, Марк, начал спускаться спиною вперед, упираясь ногами в склон кратера, а руками держась за трос, который лебедка медленно выпускала из своего лона. После третьего шага внезапно грунт под его ногами осыпался, и он потерял равновесие. Проскользив несколько метров вниз в падении он резко остановился. Трос натянулся. Сработала защита от падения.

– Ты в порядке?

– Да! Все нормально, почва осыпается! – Голос напарника, хоть и как обычно излучал оптимизм, все же был немного взволнован, видимо из-за того что он ожидал более легкого приключения.

Я лег на песок и ползком приблизился к краю кратера, боясь его осыпания. Какой же он глубокий и… большой! Да если бы не зыбучие пески, внутри него могло бы целое поселение уместиться. Да и на кратер он вовсе не похож. Кратер – только название. Конечно, по природе своей, он кратер. Однако больше напоминал каньон. Позади лебедочный мотор рывками выдавал по десять – двадцать сантиметров троса, сопровождая каждую выдачу характерным механическим звуком. Марк продолжал спускаться.

– Может, нужно было поискать более пологий склон?

– Этот… хоть и крутой, но… самый короткий.

Каждый шаг на страховочном тросу давался ему тяжело. Марк кряхтел и тяжело дышал. Месяцы, проведенные в соте, не лучшим образом сказываются на физическом состоянии организма. Плюс нехватка витаминов, еда, основу которой составляют практически одни геномодифицированные протеины и вода из переработчиков – все способствует довольно быстрому снижению биоактивных функций организма. Наверное, на борту СИД не помешали бы силовые тренажеры, чтобы в таком длительном полете, во время несения трехсуточной вахты, можно было бы заниматься тренировками, поддерживая организм. С другой стороны, в Солнечной системе, до самой дальней колонии на Ганимеде, где расположена научная база штаба изучения и освоения дальнего космоса, полет на СИД займет неделю. На Пилигриме, почти две недели. Но это не год. И даже не шесть месяцев. Экипаж знает точную дату возвращения в Порт и знает, что полагается отдых в несколько дней в зависимости от длительности полета. Свободное время можно провести дома с семьей, можно в барах и клубах, а можно уделить некоторое время физическим тренировкам на силовых тренажерах. Сейчас, глядя на уже довольно глубоко спустившегося Марка и то, как тяжело ему дается физическая нагрузка, я подумал, что сам вообще наверно не осилил бы подобную физическую нагрузку.

Почва под ногами Марка осыпался еще несколько раз, пока наконец ноги не почувствовали под слоем песчаника, твердое дно. Он уже не падал, он был теперь готов к подобной неожиданности, а если и терял равновесие, то тут же как можно сильнее отталкивался от того места, где грунт не осыпался и перегруппировавшись, снова вставал на упор ногами немного ниже образовавшейся бреши.

– Доложите обстановку! – В динамиках раздался грубый и резкий голос Александра Колла.

– Я внутри кратера, устанавливаю заряд. – Голос марка все еще дрожал от сбитого дыхания.

– Пошевеливайтесь там. Через четыре часа все должны быть на борту и готовы к взлету.

– Ясно.

Через четыре часа? Неужели так быстро пролетело время? Через четыре часа Бета, по уверению Колла и командира Маера должна будет войти в ту фазу либрации, которая подразумевает наступление сумерек в том квадрате, где мы и находимся на данный момент. Нужно было действительно торопиться, пока ночь не опустила температуру окружающей среды до такой отметки, при которой нитрид водорода в окружающей среде, превращается в желе.

* * *

Несмотря на приливные силы Проксимы, масса и размеры планеты, сопротивляясь гравитации, все же позволяли Бете, пусть не оборачиваться вокруг своей оси, но совершать колебательные орбитальные движения, периодически расширяя и сокращая границу освещаемой области. Причем такая ночь, должна будет наступить очень быстро и, учитывая отсутствие спутников и плотные слои атмосферы, через которые будет невозможно увидеть звездное небо, обещала наградить нас кромешной и непроглядной тьмой. Оставаться на поверхности планеты, чтобы насладиться этой самой недоночью, у меня не было ни малейшего желания и четыре часа, это не очень много. Ведь подрыв дна кратера с целью его углубления, было даже меньше чем половина дела. Еще предстоит установка меток. И неизвестно какие сюрпризы преподнесет нам эта планета, пока мы будем искать точки размещения устройств. Через четыре часа, атмосфера Проксима b начнет остывать. Очень быстро остывать. Ведь Проксима, звезда спектрального класса М и Бета на ее орбите больше напоминает Каллисто на орбите Юпитера, чем планету на орбите Солнца. Скорость движения вокруг звезды довольно высокое, что компенсирует гравитационную массу, делая ее немногим меньше земной, но вот… сменяемость суточных фаз, на день-ночь, происходит в два раза чаще, чем на Земле. Должно быть в ночное время, на ее поверхности критически холодно. Плюс еще кристаллизационные свойства нитрида водорода, образующие в низинах даже днем, где температура ниже, чем на возвышенностях и плато.

Марк, с трудом перебирая ногами в зыбкой почве и зарывшись уже по колена, пропал из видимости, скрывшись в тумане, окутывающим середину дна. Чем ближе он продвигается к центру, тем сильнее он вяз в этом песке, казавшемся на ощупь через экзоматериал защитного костюма, почему-то влажным. Тогда уже и лебедка его вряд ли вытянет, и скорее всего, оборвет трос. И что тогда? Тогда все. Смерть! Смерть на дне кратера чужой холодной планеты за четыре тысячи световых лет от дома. Никто не поможет ему. Если даже он деактивирует заряд и взрыв не произойдет, то пока я, находясь наверху, успею пригнать второй квадроцикл с новой лебедкой, его затянет в зыбь с головой. Да и как интересно я должен буду подать ему новый трос на такое расстояние? Броситься ему на помощь самому? Погибнем оба. По телу пробежала дрожь и я, понимая, что только вновь натянувшийся трос остается причиной не погружения Марка еще глубже в зыбучие пески, начал молить все мыслимые и немыслимые силы, чтобы он справился и вернулся на поверхность, не оборвав трос. Лебедочный мотор натужно ныл. Подписывая контракт на эту работу, каждый знал, что может не вернуться домой. Сжатые временные рамки, важность миссии и миллиарды, которые Компания теряет с каждой секундой нашего промедления, ставили жизнь человека далеко не на первое место. Марка бросят тут умирать. Умирать под слоем зыбкого серого грунта. И это сделаем мы. Мы оставим его тут, без раздумий. Я, Колл и Лена, а командир Маер оправдает нас по возвращению на орбиту, пусть хоть такая потеря и будет для всех нас ужасной.

– Марк? Ты там как? – Я на всякий случай активировал отдельный канал, чтобы нас не мог слышать Колл, на тот случай если придется обговаривать не лучшим образом складывающуюся ситуацию.

Натянутый трос периодически дергался и, плавая из стороны в сторону, уходил резко вниз. Врезавшись в грунт на краю кратера, он выныривал из песка в паре метров ниже по склону и, струной уходя под крутым углом вниз, впивался в туманную пелену на самом дне. Марка уже видно не было.

– Не знаю, Корин. – Он тяжело вздохнул. – До центра кратера еще сорок два метра и мне туда не дойти. Я по пояс увяз.

– Ставь заряд, и я тебя вытаскиваю!

– Колл будет недоволен. – Марк усмехнулся.

– Да плевать. Что теперь, подохнуть тут?

– Ладно. Я сейчас его активирую и попробую как можно дальше бросить к центру.

Примерно через минуту Марк выругался.

– Ну что? – Я уже уселся на квадроцикл, готовый вытаскивать его не за счет и без того работающего на пределе своей мощности лебедочного мотора, а тягой самого транспортного средства.

– Метров десять пролетел только. – Он вздохнул. – Стоя почти по пояс в песке не очень-то удобно кидать бомбы на такие расстояния.

Мне вообще было не очень понятно, для чего нужно было углублять кратер. Человечество, вроде бы как, не собирается основывать на этом куске ядовитого льда, окутанного бурлящей атмосферой, колонии и научные базы, а учитывая, что Проксима b находится на орбите чужой звезды, то вообще нет смысла задумываться об экологии. Почему бы просто взять и не скинуть траулеры в атмосферу и пусть гравитация делает свое дело. Куда упадут, туда упадут.

– Готов?

– Тащи!

Электродвигатель квадроцикла взвыл и я, включив задний ход, убрал блокировку колес. Рванув резко с места, он вдруг напрягся и стал зарываться в грунт, выбрасывая из-под колес фонтаны песка. Пришлось остановиться.

– Что-то не так?

– Нет, все нормально. – Я отыскал на информационном дисплее квадроцикла, среди нескольких режимов управления, функцию отключения пробуксовки шасси.

Мотор снова заработал, но на этот раз все было иначе. Квадр больше не зарывался. Мощность движимой тяговой силы теперь равномерно распределялась по всем четырем приводам шасси, учитывая нестабильность подколесной опоры. Транспорт начал медленное движение назад, с каждым метром приближая Марка к поверхности. В какой-то момент трос вытащил человеческое тело из песчаной зыби и квадроцикл, почувствовав легкость, переламывая колесами мелкий гравий, поехал с большей силой, волоча Марка вверх по склону. Нужно было остановиться и снова включить лебедку.

– Марк, прием! – Раздался голос Колла.

– Да!!! – Стараясь не зарыться снова в песок, Марк, что было сил, карабкался вверх пока я, замешкавшись, переключал тягу с электродвигателя квадроцикла на лебедочный мотор.

– Необходимо переместить заряд на десять градусов южнее и на тридцать метров к центру!

– Да, конечно! Уже бегу! – Он на секунду остановился и высвободив левую руку, несколькими касаниями дисплея планшета на рукаве сбросил канал.

Последние метры дались не менее тяжело. Потратив все силы на борьбу с песком, он, кряхтя и часто дыша, ругаясь на все вокруг, упал на спину, и какое-то время просто лежал, распластав руки и ноги.

– Фуууу! Знаешь что, Корин?

– Что?

– Следующий раз, если нужно будет лезть в кратер или в разлом или долбанную вертикальную пещеру… полезешь ты.

– Договорились. – Я подал ему руку и помог подняться.

– Поехали. – Марк уселся на пассажирское место квадроцикла. – Ты за штурвал.

Запустив двигатель, я медленно тронул транспорт, оставляя злополучный кратер позади.

– Колл там, наверное, правда, весь на говно изошел. – Я засмеялся, но все же понимал, что тот отследил точное местонахождение рюкзака с зарядом по встроенному в него, координационному маяку, а к работе он относится совершенно не так легкомысленно, чем Марк.

– Да плевать на этого ублюдка!

Я бросил взгляд на иконки связи, убеждаясь, что кроме нас двоих этот диалог не имеет участников.

Когда мы подъехали к месту высадки, Колл уже был там, видимо оставив камень и свое сканирующее оборудование. Он рвал и метал. По его словам, из-за изменения эпицентра взрыва волна будет направлена в сторону, и максимально нижнюю отметку, которая после взрыва сместится либо вправо, либо влево, системам навигации СИД и траулеров, будет сложнее определить и корректировать траекторию сброса.

Он набросился на Марка с критикой его профессиональности, размахивая руками и крича о том, что как только они прибудут на Землю, он не помедлит с отчетом для Колониальной Федерации, в котором отразит полную его некомпетентность. А если же из-за его бездумья и непрофессиональных действий произойдет провал всей миссии, то не видать Марку никогда в жизни, даже вблизи, ни одного космического судна. Марк закричал на него в ответ так, что все содрогнулись от неимоверно громкого крика источенного микшерами. Он проорал что-то вроде того, что сам Колл и вся его профессиональность состоит в том, чтобы глядеть с камня на место сброса и подгонять людей и, что хотя бы раз он взял и сам попробовал спуститься на дно кратера с взрывчаткой на поясе. А потом более спокойно добавил еще, что если ему так надо, то он может сесть на квадроцикл и поехать отнести заряд туда, куда сам считает нужным.

В ответ инженер координации работ, понимая полную бесполезность этого разговора, просто махнув рукой и обозвав Марка очередным обидным ругательством, развернулся и отправился обратно к своему камню. Он уже не видел, как его собеседник, вытянув вперед руку, пытается изобразить в неуклюжей перчатке защитного костюма, жест с вытянутым вверх средним пальцем.

* * *

Когда прогремел, сдетанированный дистанционно, взрыв. Почва под ногами содрогнулась. Все обернулись в его сторону, но из-за плотности тумана увидеть было ничего не возможно. Когда грохот умолк, то мы услышали другой звук. Это был звук похожий на металлический скрежет, противный и громкий, выходивший из недр планеты, которая все еще продолжала дрожать, не давая ступить по ее поверхности и шагу. Казалось, она испытывает боль и стонет от нанесенной взрывом раны, как подстреленный, но убежавший зверь ревет от пули охотника, которая вопреки его меткости угодила не в голову и обрекла на жуткие мучения и долгую смерть.

Меня охватил страх, я сделал шаг в сторону С-2 и, потеряв равновесие, упал на одно колено. Я увидел Марка, он стоял на рампе и держался обеими руками за стойку подъемника.

Проксима b дрожала каждым своим камнем, каждой скалой, дрожала и стонала металлическим стоном, и все это продолжалось почти пять минут после того как инженер по координации работ нажал на сенсор активации взрывного устройства. Потом все успокоилось и пришло в норму. Все прекратилось, но ужас от непонимания того что происходит, остался.

– Что это было?

– Видимо взрыв вызвал сейсмические колебания в тектонических плитах коры планеты… – Лена направилась к модулю, который был оснащен сейсмологическими датчиками.

Марк направился за ней, я тоже.

– Может доложить Маеру?

– Сначала посмотрим, что покажет сейсмограф.

Находясь на поверхности планеты, С-2 мог задействовать сейсмологические датчики лишь на ограниченное расстояние вокруг себя, в данном случае кратер, который подвергся разрушительному взрыву с нашей стороны, едва был захвачен радиусом их действия. Однако этого было достаточно, чтобы на дисплее, к которому мы все прилипли взглядами, появился трехмерный график сейсмических изменений коры планеты. Пара команд и планета показалась, как бы в вертикальном разрезе с выделенными красным цветом слоями и эти слои по данным сейсмологической системы, подверглись сдвигу.

– Лена, ты что-нибудь понимаешь?

– Тут понимать нечего. Взрыв каким-то образом запустил сдвиг плато, и пока оно двигалось, нас трясло.

– Как землетрясение на Земле? – Марк дал команду включить освещение, и полумрак модуля озарился белым светом.

– Да… точь-в-точь, как на Земле. – Она перелистывала страницы данных. – Тут вот даже есть сила колебаний. Магнитуда девять баллов. А звук который мы слышали, должно быть от того что одно плато двигаясь задевало другое. – Она обернулась и провела указательным пальцем правой руки, в оранжевой перчатке, по шершавой обшивке модуля, издавая металлический скрежет.

– Значит, нам ничего не угрожает? – Марк облегченно вздохнул.

– А разве взрыв может вызвать сейсмические толчки подобной силы? – Я вышел наружу и активировал увеличение визуальной картинки забрала шлема, глядя в сторону кратера но, к моему сожалению, была видна только серо-желтая туманная пелена.

– Я думаю, что это не наша забота. – Лена с Марком уже стаскивали по рампе технологический контейнер, в котором хранились метки. – Давайте работать, у нас мало времени.

Проходя по рампе, она столкнулась с Мартой, но та, молча, отошла в сторону, пропуская ее, а потом, спустившись, так же молча, исчезла в тумане.

– Вот! Точно, она же ученая! – Марк, дотащил контейнер, бросил его и, догнав Марту, начал ей знаками показывать, чтобы она активировала общий канал связи. – Эй, ученая! Скажи нам, почему взрыв вызвал землетрясение?

– Что ты к ней пристал? – Лена засмеялась. – Ничего она тебе не скажет.

Марта остановилась и, с недоумением глядя на подскочившего к ней Марка, неохотно включила канал.

– Простите, инженер?

Нам чаще всего было сложно определить, когда он шутит, а когда делает или говорит что-то всерьез. Порой, грань между шутками и реальностью у Марка размыта настолько, что его проще игнорировать, чем слушать.

– Я спрашиваю, почему взрыв спровоцировал землетрясение?! – Он прокричал так, словно Марта все еще не слышала его.

– Вы меня спрашиваете? – От такого напора она сделала шаг назад, и ее голос звучал крайне удивленно.

Марк просто развел руками: А что не понятно?

– Термин землетрясение, положено употреблять в условиях Земли, здесь же уместно будет выражение сейсмические колебания. – Она повернулась к нему и выпрямилась. – Почему взрыв вызвал эти колебания? – Она пожала плечами. – Не знаю. Возможно, все представления, которые мы имели относительно Проксима b, скорее всего, кардинально не точны.

– Почему? – Я включился в разговор, присев на контейнер с реперами и тут же получил толчок рукой в спину от Лены, которым она требовала, чтобы я встал.

– Штаб изучения и освоения дальнего космоса, достаточно долго анализировал структуру Проксима b. Однако все это были только поверхностные изучения. Направляемые программируемые беспилотные аппараты, которые мы отправляли сюда, могли изымать экземпляры пластов коры и направлять сейсмологические радиосигналы сканирования с максимальной глубины не более трех метров. Этого не достаточно, чтобы оценить в полной мере тектонические особенности планеты, однако возраст тела, говорит о как минимум отсутствии активности в этой области. Именно поэтому данный вопрос при программировании ботов, не был приоритетным.

– А теперь что получается, штаб ошибся? – Марк смотрел поочередно, то на меня, то на нее, явно теперь делая вид, что слушает и понимает.

– Я бы так не сказала. Еще раз повторю, что этот вопрос не был приоритетным для изучения.

– Считается, что возраст Проксима Центавра восемь миллиардов лет! – Я решил вставить слово, показав тем самым свою осведомленность. – Так на предполетном брифинге говорили.

– Да. Возраст этого тела, около восьми миллиардов лет. Или эта планета младше своей звезды или мы ошибаемся с возрастом Проксима Центавра, чего в принципе быть не может. – Она недовольно вздохнула. – Надеюсь это все?

– Да все, все. – Марк хмыкнул и отошел от нее, а в визуальном пространстве моего забрала тут же исчезла одна из иконок, уведомляющая о нахождении Марты в общем канале цифровой связи.

– Так все, пора за работу! – Он толкнул меня плечом, проходя мимо.

Я пошел за ним. Марта сделала шаг назад, пропуская нас, но мне все, же показалось, когда я проходил мимо нее, что она смотрит на меня сквозь затемненное до черноты забрало шлемы и даже немного подалась вперед, как бы случайно. На долю секунды я даже убедил себя, что это правда и не смог удержаться, чтобы не коснуться ее. Совсем чуть-чуть. Совершенно ничего незначащее прикосновение, но не обратить на него внимание было невозможно. Уже отойдя на несколько шагов, я обернулся, поправляя пояс, а она стояла все там же, и ее голова была повернута в мою сторону. Странная она все-таки. Застыла как вкопанная. Знает все о Вселенной, но не может переварить простого касания рукавом, уже минуту видимо думая, случайное оно или нет. Есть в ней что-то необычное для нормального человека. Может именно это меня в ней и привлекает – я усмехнулся сам себе, подумав об этом. Быть может, ученые все такие? Не от мира сего.

Я нырнул в С-2, чтобы принести Марку инженерный планшет со связкой проводных контактов для настройки различного стационарного оборудования, не имеющего возможности дистанционного контроля. В этот момент Лена докладывала командиру о том, что произошло на поверхности после взрыва, и перебрасывала ему, показания сейсмологических датчиков. Трансляции их разговора на этот раз в общем канале не было, но активным ярлычком мигала отдельная иконка, отображая активность. Приватного статуса у нее не было, и я подключился к ней, оставив активным и общий канал.

Так что, помогая Марку распечатывать ящики с дорогостоящими и нежными устройствами, я слушал, как Маер принимал у Лены доклад о ситуации на данный момент и о том, что случилось после подрыва дна кратера. Главным вопросом было отсутствие или наличие, какой либо угрозы, способной сделать продолжение выполнения миссии, опасным. Она отвечала, что угроз никаких нет, толчки полностью прекратились и работы проходят в штатном режиме и что выход за временные рамки, абсолютно допустимый. В конце она добавила, что Марк и Корин готовят метки и с минуты на минуту получат от Александра Колла координаты размещения.

Марк, достал металлический столбик, из специального ящика, наполненного мягким сыпучим материалом, похожим на древесную стружку, для предотвращения воздействия на груз механических повреждений. Столбик был с полтора метра высотой и трансляционным передатчиком на верхней части. Он стал показывать мне, как правильно устанавливать метку в грунт, а общий принцип работы этого устройства, уже был мне известен.

Он показал мне, как крепится с помощью анкерных пиропатронов в твердый грунт, раскладывающееся на три упора, стойка метки, где у нее уровень и что он должен показывать точно вертикальное положение в девяносто градусов. Погрешность отклонения от координат размещения плюс-минус двадцать сантиметров, а если из-за неровности грунта установка метки по заданным координатам невозможна и уровень не выводится, то на поясном креплении обязательно должна быть кирка, с помощью которой необходимо удалить все то, что мешается на почве. Он открыл второй контейнер, более меньшего размера, но разделенный на две отдельные ячейки и зацепил рукой горсть стержневых приспособлений окрашенных в оранжево-черные полосы, длиной каждый двадцать сантиметров и имеющие указания, обозначающие верх и низ. Это и были сами пиропатроны. Открыв выступающий на бедренной части правой ноги карман, он засыпал в него горсть пиропатронов, потом извлек из второй ячейки «стартовую». Еще одну он протянул мне, и я закрепил ее на поясе. Стартовая, была направляющим, стабилизирующим и защитным цилиндрическим приспособлением с рукоятью и сквозным отверстием по всей длине. Ее назначение было совершенно простым. Снизу закладывался пиропатрон, колпак предохранителя которого выглядывал из верхней части, прямо под рукоятью. Тут даже инструкцию читать не нужно. Приставил к нужному месту, держа за рукоять, прижал и надавил сверху на колпак предохранителя. Бам! И анкер в грунте, а стартовая защитила руку и не дала стержню сместиться при отдаче. Я, отсчитав шесть пиропатронов – именно столько было нужно, чтобы установить две метки, аккуратно положил к себе в такой же, как у Марка, карман.

– Бери больше.

Я поднял на него взгляд, но он уже занимался совершенно другим делом. И в самом деле. Почему не взять больше. Каким бы простейшим не было устройство, от осечек оно не застраховано, а метка должна быть установлена точно и надежно. Так что я, недолго думая, зацепил еще четыре пиропатрона и отправил их в карман к остальным. В это время Марк уже крепил одну из меток к раме своего квадроцикла.

Появилось волнение. Все ближе становился момент, когда я окажусь один. Я должен буду преодолеть почти три тысячи метров совершенно в одиночку, и справится с заданием, которого никогда до этого не выполнял. И никто, никого не будет рядом, чтобы подсказать, подтолкнуть или помочь. А почему собственно, я должен это делать один? Даже на орбитальных верфях Порта все монтажники и судостроители всегда страхуют друг друга, а тут вообще другая планета.

Извлекая из контейнера одно продолговатое устройство и, крепя его к своему квадроциклу, я вызвал Марка в приватном канале.

– Чего тебе?

– А разве мы не должны все это делать в паре? Ну как с кратером. – Только начав говорить, я уже стал чувствовать себя неловко от того, что мог показать этим разговором как минимум свою трусость.

– Тебе помочь метку донести? – Марк ехидно усмехнулся. – Может, ты квадром управлять не умеешь? Или боишься, что заскучаешь без меня?

– Я… – В этот момент, метка, что я пытался закрепить на корпусе своего транспорта, вдруг сорвалась и, я едва успел поймать ее за ремень чехла, предотвратив удар о каменистое плато.

– Не глупи, Корин. – Он вдруг сделался серьезным. – Мы вдвоем с ними по времени сколько провозимся? Это не кратер. Тут никого тащить на веревке не придется. Подъехал, поставил и уехал. Ну, может метров десять придется пройти ножками, не дойдешь что ли?

Я спорить не стал. Просто отключился. И зачем вообще я затеял этот разговор? Они, что Марк, что Лена, да и Колл… я уже не говорю про самого Маера, прожженные до дыр и не бояться ничего. Ну и что, что положено по правилам выполнять работу в паре? Ее же можно делать и одному. Главное сроки! Что это, опыт? Неужели только приобретенный опыт может сделать человека таким? Должно быть, это еще и образ жизни. На Земле люди другие. По-другому смотрят на вещи. Для них все обычно. Воздух, вода. Для тех, кто живет на орбите, все иначе. Случилась авария в секторе уровня Порта, накрылся модуль жизнеобеспечения. Дыхательная смесь… не воздух, дыхательная смесь перестала поступать. Эвакуация. Кто не успел, задохнется, если восстановить работу вентилирования не успеют. На Пилигриме это так не ощущалось. Возможно потому, что там уровень задач был ниже. Все просто. В Порту загрузили, в колонии транспортник разгрузил. И наоборот. А тут… в одиночку проехать по поверхности чужой планеты на квадроцикле несколько километров, найти точку координат и поставить реперы, по которым с орбиты СИД будет сбрасывать почти восемь тысяч тонн отработанного плутония и стронция!

С другой стороны, сложного-то ничего не было. Все что требовалось от меня, это добраться до определенной Коллом точки, установить там эту самую метку или репер и вернуться назад. Только теперь мне нужно было оказаться на противоположной стороне кратера, именно там, откуда начиналась гряда причудливых гор, туда, где я видел каскад скал напоминающих арки с заостренными вершинами.

Все было готово. Оба квадроцикла стояли рядом готовые в любой момент рвануть с места, впившись металлическими протекторами массивных колес в песок и камни. Реперы надежно закреплены на их несущих рамных корпусах и все что нас задерживало это получение координат установки от инженера Александра Колла. Ожидание немного затягивалось и наш координатор, спустя несколько минут сообщил о том, что запустил последнюю проверку данных сканера. Я сосредоточился на общем канале. Марк снова о чем-то шутил. А может о чем-то спорил с Леной. Сказать было сложно, но Лена недоверчиво ухмыляясь ему, продолжала оживленно спорить с ним, специально раззадоривая, и делая вид, что не верит. На продолжение спора он реагировал бурно, и еще сильнее злясь, начинал кричать во весь голос, доказывая свою правоту. Потом он вдруг осознал, что Лена просто издевается над ним и уже не просто смеется а, держась за живот, едва не катается со смеху по плато. Марк замолчал. О чем-то секунду подумал, наверное, решал, обидится ли ему или нет, но потом вдруг сам вместе с Леной закатился со смеху над собой же. Сквозь смех Лена крикнула ему, чтобы он прекратил ее смешить, потому что она не может под шлемом вытереть слезы, а Марк, продолжая ей в отместку, нагнулся и нажал на ее предплечье функцию разгерметизации костюма. Экран красными цифрами принялся отсчитывать тридцать секунд.

– Ах ты, уродец! – Лена бросилась за ним, на бегу отменяя команду, но каждый раз, когда она могла схватить его, Марк ловко уворачивался от нее.

– Вытирай, Лена, слезы! – Сквозь смех кричал он ей в ответ на ругательства и наконец, забежал по рампе в С-2, едва не сбив с ног Марту, которая несла в руках, что-то тяжелое и достаточно большое.

Ее ноша выскочила из рук и разлетелась как стекло на тысячи мельчайших осколков, ударившись о металлический край рампы.

Я, не упустив момента, естественно оказался рядом и, наклонившись, поднял один единственный крупный осколок, размером с кулак. Это был мутного белого цвета, крошащийся в пальцах кусок какого-то непонятного материала, очень легкий на ощупь.

– Что это? – Я протянул ей осколок, но она ничего не ответив, просто выхватила его у меня и зашла в транспорт.

Я уже сделал несколько шагов следом за ней, но запищало оповещение на проекции забрала, сообщая о полученных от Колла координатах установки меток, и мне пришлось, спустился с рампы, отложив этот интерес на потом. Я пообещал себе, что ни в коем случае не должен забыть узнать у Марты о том, что это был за хрупкий предмет. Должно быть, она отыскала какой-то минерал. Интерес был велик, да и к тому же он подкреплялся возможностью еще немного пообщаться с этой странной ученой.

Марк, казалось, даже и не заметил того, что произошло. Он даже не обратил внимания на то, что у нее в руках что-то было и, продолжал беситься, словно подросток, уворачиваясь от летящих в него камней, которые бросала Лена.

– Марк, координаты! – Я помахал ему рукой с мигающим на ней планшетом.

Марк, поднял вверх руки, показав, что сдается и посмотрел на планшет. Лена же подгадав момент, когда он отвлекся, метнула камень. Марк, вскрикнул от неожиданности и отскочил на пару шагов в сторону. Камень угодил в забрало шлема, не причинив ему никакого вреда, лишь застав врасплох.

– Вернусь, отомщу! – Крикнул он ей и тут же повернулся в мою сторону, махнув рукой. – Едем!

В один прыжок, оказавшись на квадроцикле, он быстро запустил двигатель. Транспорт, взревев, тут же рванул с места, обдав Лену, стоящую сзади, градом мелких камней и песка.