Читать книгу Наваждение - - Страница 2

Похоже, меня засосало в один из жутких кошмаров, в которых бежишь, бежишь так, что легкие разрываются, – а скорости все равно не хватает.

Стефани Майер «Новолуние»

…сердцебиение учащается, я сворачиваю за угол и бегу по темному коридору вдаль, желая обнаружить выход из этого нескончаемого лабиринта. Время от времени я поворачиваю голову назад, в надежде, что мне удастся от него оторваться, но темнота мешает мне разглядеть чудовище. Я чувствую на себе его взгляд и с криками убегаю прочь, пока мои легкие не начинают гореть от нехватки воздуха. Я вновь сворачиваю за угол и обнаруживаю, что выхода больше нет. Я в тупике. Вблизи слышится голос завывающего зверя, я в ужасе падаю на холодный, пропитанный кровью пол и просыпаюсь.

– Снова кошмары?

– Все тот же, – шепчу я и прижимаюсь к мужу всем телом.

Он, сонный, лохматый словно котенок, прижимает меня к своей волосатой груди и целует в лоб. Я успокаиваюсь, но мое сердце продолжает учащенно биться еще какое-то время.

Мы одновременно бросаем взгляд в сторону круглых часов, установленных на тумбочке, и тяжело вздыхаем. Через двадцать минут он громко прозвенит на весь дом, а еще через пять я встану с кровати и пойду готовить крепкий кофе. Уже которую ночь я просыпаюсь в холодном поту от кошмара, который, к счастью или нет, заканчивается на одном и том же месте.

– Принести воды? – ласковый голос мужа выводит меня из реальности.

Я энергично мотаю головой и, завернувшись в шелковый халат, поднимаюсь с кровати.

– Поспи еще, я приготовлю завтрак.

Я чувствую жалостный взгляд Дэйва на своем теле, но даже не поворачиваюсь, чтобы что-то сказать в оправдание. Причина моих кошмаров ни мне, ни психологу, ни врачам не известна.

Я зажигаю на кухне свет, открываю во всем доме окна и с наслаждением вдыхаю еще не загрязненный выхлопными газами воздух. Сан-Франциско и живущие в нем граждане наслаждаются последними минутами сладкого сна.

Я завариваю американо, делаю первый глоток горького кофе и с радостью замечаю, что хуже этого омерзительного напитка нет ничего на свете. Через несколько минут муж возвращается на кухню, окутывает меня в крепкие объятия и целует в шею.

– Сегодня я буду поздно, – сообщает Дэйв. – Ложись спать без меня, ладно?

– Я дождусь, – шепчу я и на этом наш разговор прекращается.

В последнее время засыпать в одиночестве мне не под силу, то и дело лезут в голову странные мысли и опасения, что никто не сможет разбудить меня и прервать ночной кошмар, который досматривать я никогда не хочу.

Мы молча уплетаем жареный омлет за обе щеки, смотрим утренние новости и выходим на стоянку навстречу утренним лучам солнца. Я, в привычной себе манере, включаю радио и еле слышно напеваю под нос любимые строчки песен. Дэйв с улыбкой ко мне прислушивается, постукивая в такт музыки по покрышке руля, обтянутого кожей.

– Мне нравится когда ты поешь, – частенько говорит он мне по утрам, отчего на душе становится совсем спокойно и уютно.

Я по-хозяйски кладу руку ему на колено, целую в губы и, попрощавшись, выхожу на работу. Дэйв едет дальше на Мейсон-стрит, где располагается отель Fairmont San Francisco. В нем он работает уже более пяти лет и никогда не жалеет о потраченном времени и усилиях. Там он проводит большую часть своей жизни и метит на должность директора. А я уже несколько лет работаю в больнице и с каждым годом ко мне приходит осознание, что вскоре я окажусь среди «безнадежных» пациентов.

– Эйми, что с тобой? – подруга в ужасе встречает меня на пороге больницы. – На тебе лица нет.

– Кошмары не дают мне как следует выспаться, – сухо отвечаю я, целую ее в обе щеки и поспешно накидываю на плечи белый халат. – Какие дела у нас на сегодня?

– Только что привезли девчонку с острым аппендицитом и парня с внутренним кровотечением, – начинает отчитываться Сара, полностью отвлекая меня от собственных проблем. – Их уже готовят к операции, Джон лишь ждет твоего решения. Кого из них ты будешь оперировать?

– Давай мне парнишку, – делаю выбор я и спешу в операционную.

Сара бежит докладывать о моем решении Джону. Он уже много лет приходится мне не просто другом с университета, но и пожизненным напарником в лечебном центре.

– Почему ты всегда забираешь себе все самое интересное? – возмещается Джон, догнав меня на полпути. Он вручает мне в руки историю больного и мило улыбается своей поистине ангельской улыбкой.

– Люблю сложности, – отвечаю я, стараясь лишний раз не зевать при друге.

Джон тут же это замечает и, смерив меня пристальным взглядом серых глаз, недовольно ворчит:

– Снова?

– Джон, не начинай, – отмахиваюсь я от него, словно от мухи. – Сам ведь знаешь, что я ничего не могу с этим поделать. Я перепробовала все, что только можно, но кошмары никуда не делись.

– Может, тебе следует отдохнуть? Ты слишком много работаешь.

Его слова я оставляю без внимания, ведь работа – единственное, что помогает мне полностью отвлечься от проблем и переключиться на помощь другим людям.

– Глупости.

Операция проходит успешно, парень к вечеру приходит в себя, а я до тех пор успеваю прооперировать двух молодых мужчин, врезавшихся в грузовик, и девчонку, порезавшую руки после расставания с парнем. Виновник же этой трагедии тут же мчится в больницу и весь день проводит в ее палате, дожидаясь, пока она проснется.

– Эйми, – зовет меня Сара, когда я заканчивала осмотр своего последнего на сегодня больного. – Дэйв звонил. Просил передать, что через час он за тобой заедет.

Я удивленно вскидываю бровь вверх. Разве он не говорил, что сегодня будет поздно?

– Хорошо, – киваю я, размышляя, что могло послужить тому причиной.

– Эйми, Сара, – Джон обеспокоено бежит к нам, запыхавшись, и сообщает. – Срочно в операционную! У нас есть тридцать минут, чтобы спасти его.

Он указывает пальцем на окровавленного молодого юношу без сознания, лежавшего на носилках.

– Позволь мне это сделать, – молит Джон.

Если бы не накатившая на меня за день усталость, я бы с большим энтузиазмом взялась за дело, но сейчас, глядя на печальные и в тоже время удивительно таинственные и прекрасные серые глаза, полные надежды, я не могу отказать в просьбе.

– Хорошо, Джон, но я буду рядом.

Друг крепко обнимает меня за плечи, быстро целует в щеку, едва ли прикоснувшись к коже, и убегает прочь в операционную, словно мальчишка, которому подарили собаку, о которой он всегда мечтал.

– Столько лет прошло, но ничего не изменилось, – с таинственной улыбкой произносит Сара.

– О чем ты?

– Не бери в голову, Эйми, – отмахивается подруга и уходит следом за Джоном к больному. Я устало плетусь следом.