Читать книгу Город Не/Счастья - - Страница 14

Жу и Дед шли по широкой пешеходной набережной. Солнце, проскакав рыжим жеребцом по небесному полю, скрылось за горизонтом. Но Жу не чувствовала того беспокойства и страха, которые охватывали ее вечерами на других улицах и переулках Кроми. Набережная была оживленной и даже хорошо освещенной по местным стандартам.

Жу успела привыкнуть, что ни одна лампочка в Кроми не светила напрасно. Добрая половина улиц вдали от основных транспортных магистралей пряталась во тьму с наступлением сумерек. Только огоньки окон робко подрагивали, как светлячки в глухом лесу. В заводских и портовых кварталах, где работа не останавливалась ни на час, дороги освещались, но ровно настолько, чтобы водитель автобуса мог заметить пассажиров на остановке. Или чтобы уличному скупщику было удобнее оценивать улов карманников. Иными словами, в Кроми каждой лампочке отводилась своя роль.

Но не на набережной. Ленточки протянутых от столба к столбу гирлянд расточительно жгли электричество без видимой причины, призывно мигали витрины магазинов, а в конце улицы ярко светился мраморный памятник. Жу не чувствовала страха, но и уютной эту пешеходную улочку не назвала бы.

В центре Полиса ночь и день отличались только оттенками. Когда опускались сумерки и теплые желтоватые лучи, падающие на землю, постепенно затухали, их место занимали взметнувшиеся к небу столпы холодных синих небоскребов. А здесь, в Кроми, все освещение заканчивалось на высоте трех метров. Стоит только подпрыгнуть повыше, и мгла засосет тебя в ледяные объятия – так ей казалось.

Вместе с другими людьми она шла по одиноко освещенному подиуму из пластика, стилизованного под дерево. Мрачнеющая Кромь наблюдала со стороны за своими обитателями, вырвавшимися на время из густой темноты. Люди прогуливались вдоль невысокого парапета поодиночке, парами или целыми семьями, глазели на витрины, останавливались поболтать со знакомыми, смотрели на свое отражение в мутной воде.

В конце набережной чернела полукруглая арка моста, а из-за нее пятном света выглядывал памятник. Пирамидальный постамент с обрубленной вершиной, отдаленно напоминавший здание Высшего министерства, венчала скульптурная композиция из двух фигур. Одной из них был, разумеется, Киро Азорра. Второй – безымянный рабочий, с жаром пожимающий руку Первого Артиста. Лучи света из четырех прожекторов вскарабкивались по стенам пирамиды и, облизав угловатые фигуры, рассеивались в черном небе. Грубые черты памятника отбрасывали длинные тени на мраморное лицо, из-за чего изображение Азорра показалось Жу зловещим. Он вдруг представился ей древним злобным божеством, которому подносит дары сгорбившаяся фигура рабочего.

Жу услышала музыку еще до того, как они приблизились к памятнику. Музыка лилась как эликсир, разбавляющий вязкий воздух. Именно ее незримое присутствие превращало бродящую без цели толпу кромьчан в праздных гуляющих. Живая, без сомнения, живая музыка.

Их было всего трое: бас, ударные и гитара. Перед ними лежал раскрытый гитарный чехол с аппаратом, считывающим пожертвования. У музыкантов не очень-то получалось привлечь внимание. Единственный их зритель, малыш лет трех-четырех, весело отплясывал прямо перед группой, уворачиваясь от своей мамаши, которая пыталась его увести.

Сама песня ни о чем Жу не говорила. Резкие ноты вылетали из двух колонок по бокам от группы и складывались в рваную, витиеватую мелодию. В слова она особенно не вслушивалась. Пел гитарист. Одновременно он со всей силы выбивал из струн аккорды, а в проигрышах между куплетами замолкал, сосредотачивался на игре и выводил сложные партии. Он неплохо справлялся с обеими задачами.

Басист сидел на высоком барном стуле рядом с гитаристом. Он покачивал головой в такт песне и не сводил голубых глаз со своих пальцев, ползающих по четырем толстым струнам. За трясущимися волосами было видно проступившие на лбу бусинки пота и высунутый от усердия язык.

За спинами парней с гитарами прямо на парапете устроился полный, круглолицый ударник с рыжим вихром на голове. Он самозабвенно молотил палочками по целой батарее разноцветных пластиковых бачков. Ударник успевал зажимать и приподнимать бачки ногами, подбрасывать одну из палочек в воздух, ловить ее и выкрикивать последнюю строчку припева в унисон с гитаристом. При этом он улыбался от уха до уха. Жу еще не доводилось встретить в Кроми настолько счастливого человека.

Мамаша наконец ухватила малыша за руку и увела прочь. Жу с Дедом остались единственными зрителями группы. Песня подходила к концу. На последних нотах басист сбился с ритма, дернул не за ту струну, скривился. Жу хмыкнула. Гитарист бросил на товарища хмурый взгляд, а ударник в последний раз треснул по бачкам и утер пот со лба рукавом.

Басист пристроил гитару на подставку и увидел Деда. Музыкант торопливо вытащил из кармана резинку и тремя отточенными движениями стянул длинные прямые волосы в хвост.

– Привет, Рени. – Дед кивнул басисту.

– Блин, чувак, ну я же просил!

– А, точно, извини. Привет, Меркурий.

– Угу, забей уже. – Басист пригладил волосы и встал прямо перед ними, глядя себе под ноги и покачивая головой. – Спасибо, блин. Никакой конспирации. Просил же, ну!

– Знакомься: это Жу. – Старик положил ей руку на плечо.

Рени, также известный как Меркурий, издал гортанный вопль, откинув голову назад.

– Нет, чувак, ну ты издеваешься? Никаких имен, договорились же, блин.

Тем временем двое остальных музыкантов подошли к Меркурию сзади. Тот поворчал еще некоторое время, раскачиваясь на носках, но потом махнул рукой.

– Ладно. Это Марс. – Рени кивнул на гитариста. Тот стоял, засунув руки в карманы и широко расставив ноги. – А этот здоровяк – Сатурн. – Ударник, который так яростно истязал бачки минутой ранее, смущенно кивнул.

– Привет. Я – Жу.

– Нормально, – усмехнулся Марс. – Я буду звать тебя Жучкой.

– Нет, не будешь! – хором выкрикнули Жу и Меркурий.

– Мы соблюдаем конспирацию. – Рени повернулся к Жу, которая сверлила взглядом ухмыляющегося гитариста. – Потому что, блин, сама понимаешь, дело это опасное. Мы, считай, идем против системы, да. Первая команда из Кроми, которая выстрелит на конкурсе. – Он водил руками перед ее лицом так рьяно, что у Жу сложилось впечатление, будто парень пытается ее загипнотизировать. – Так что, чем меньше друг о друге будем знать, тем лучше. Вот. Группа наша называется «Космический взвод», а псевдонимы – названия планет. Крутое название, да?

– Эм-м, ну да, наверное, – потянула Жу. – А сколько тебе лет, кстати?

– Тридцать. А что?

– Да так. Интересно. Ну что ж, а мне тоже псевдоним положен?

– Мы еще, может, тебя не возьмем. – Марс вытащил руки из карманов и хрустнул костяшками пальцев. В его голосе слышалась та же хрипотца, что и во время пения.

Дед кашлянул.

– Да, положен, – продолжил Меркурий. – Бери какой хочешь.

– Ладно. Тогда Земля.

Музыканты переглянулись, покачивая головами.

– Лучше, эм-м, Венера или что-то такое.

– Какая еще Венера? – возмутилась она. – Не буду я Венерой.

– Да нет, молодежь, – вмешался Дед. – Я ее знаю. Ей больше Луна подойдет.

Жу хотела огрызнуться и напомнить знатоку, что они знакомы меньше месяца. Но псевдоним, предложенный Дедом, понравился ей. Уж если и придется подыгрывать им с этими глупостями, то почему бы не согласиться на наименее раздражающее прозвище.

– Луна так Луна, – буркнула Жу.

– Технически, – подал голос Сатурн, – Луна – это не пла…

– А я все равно буду звать тебя Жучкой, – перебил его Марс.

– Не будешь, – почти прорычала Жу, шагнув вперед.

– Ну вот и хорошо. – Дед оттянул ее назад. – Когда вы собираетесь, ребят?

– Завтра будем. – Меркурий встал между Марсом и Жу. – Я тебе на личку скину место. И пару песен наших. Послушай, Луна. – Он подмигнул. – А то у старика даже лички нет.

– Ну как? – спросил Дед, когда их автобус утонул в темном море Кроми на пути к дому.

– Превосходно. – Она закатила глаза. – Ты в курсе, что они проиграют в первом же раунде?

– Может. А может, и нет. А может, как раз благодаря тебе и не проиграют.

– Угу, нашел певицу с мировым именем.

Звук уведомления на личку отвлек ее. Жу взмахнула рукой. Дед заглянул ей через плечо.

– О, первая зарплата. Поздравляю.

Жу долго смотрела на трехзначную цифру на дисплее.

– И все?

– Да. И не забудь перевести начальнику его долю. И тому парню, за которого ты работаешь.

Жу откинулась на спинку кресла и громко выдохнула. В груди что-то кольнуло. Полупустой автобус вдруг стал для нее на удивление тесным. На следующей остановке он принял еще одного пассажира. Внутрь зашел румянощекий мужчина с оттопыренными ушами и большим рюкзаком. Он умудрился задеть каждого из немногих пассажиров, сидевших с краю, пока пробирался по проходу. Мужчина виновато улыбался и извинялся всякий раз, когда его баул находил чей-то затылок или плечо.

– Ой, здравствуйте! – просиял он, завидев Деда.

– Тебя все, что ли, в Кроми знают? – шепнула Жу.

Вопрос, как и многие другие вопросы, заданные ею в этой жизни, остался без ответа. Мужчина сбросил рюкзак и уселся рядом с ними, через проход. Жу хмыкнула и отвернулась к окну, пока Дед беседовал со знакомым.

Где-то высоко над автострадой прошуршал по трубе аэропоезд. Он несся с юга в направлении центра. Она не видела его – поняла по одному только звуку. Беззвездное небо проглотило землю в ту ночь. Жу сидела у окна, и ее не покидало все то же чувство, заползшее за шиворот еще на набережной: что она будто рыбка в аквариуме, а где-то там, во мраке за стеклом, тысячи глаз следят за каждым ее движением.

– Мама, мама, пусть собачка перестанет!

Она зажмурилась, помотала головой и ударила ладонью по виску. Дорога предстояла долгая.

Жу задремала и очнулась из-за того, что на соседнем кресле заерзал Дед. Она зевнула, повернулась и поймала его хмурый взгляд, направленный в окно. Что-то явно пришлось ему не по душе.

Она выглянула наружу и заметила движение. Поначалу робкое. На обочине проскользнули тени, похожие на людей. Их становилось все больше. Сразу несколько машин проехали мимо. Фары на мгновение стерли с теней серый налет ночи. Это действительно были люди. Заметно больше, чем обычно можно встретить на окраине Кроми после захода солнца. Люди были обеспокоены чем-то. Их смутная тревога перекочевала и к Жу.

– Я тут сойду, – вдруг буркнул Дед, поднимаясь с места. – Одна не заблудишься?

Жу не успела ответить. Дед быстро пробирался в переднюю часть салона. В последнее мгновение он обернулся. Пугающе спокойное лицо с легкой полуулыбкой будто не принадлежало его напряженному телу. На миг лицо показалось Жу чужим и незнакомым, оно напомнило ей лицо того жуткого торговца с рынка, Эфиналя.

Дед почесал нос и отвернулся. Как только автобус притормозил у остановки, он первым выскочил из дверей и, подняв воротник пальто, исчез в переулке. Жу окончательно проснулась. Она водила головой по сторонам, но никто из оставшихся в аквариуме рыбок не был встревожен смутной угрозой из тьмы, которую заметил один Дед.

Автобус проехал еще пару сотен метров, завернул за угол и остановился. Волна шепота пробежала над головами немногочисленных пассажиров. Жу прижалась щекой к стеклу, пытаясь выловить краем глаза клочок дороги впереди. Она заметила на обочине большую черную машину с красной полосой, проходящей через капот и крышу, и вооруженных людей возле нее.

Дверь с шипением раскрылась, и в салон вступили двое в форме Черных Воронов. Первый придерживал левой рукой ремешок с пистолетом-пулеметом. В правой сжимал сканер. Лицо второго скрывала маска, а рука покоилась на прикладе автомата.

Пассажиры зашуршали и заерзали в креслах.

– Всем оставаться на местах, – рыкнул первый наемник. – Приготовиться к проверке.

Он покосился на водителя и выставил руку со сканером. Тот смиренно протянул левую ладонь. Проверив водителя, наемники двинулись по проходу, сканируя одного человека за другим. Настала очередь Жу. Она протянула руку. Лучи сканера гладили ее запястье. Жу чувствовала, как от затылка вниз, навстречу мурашкам, по позвоночнику скатывается крупная капля пота.

Скоро все было кончено. Наемник посмотрел на дисплей. Перевел взгляд на Жу. Ухмыльнулся верхней губой, обнажая передние зубы и клыки. Он отвернулся и занялся пассажиром на противоположном ряду, тем самым, с которым беседовал Дед.

– Личка где? – Голос наемника заставил Жу поежиться, хотя говорящий и был повернут к ней затылком.

– А? Ой. Ну. Она… На перепрошивку я отдал, она там. – Пассажир махнул рукой в неопределенном направлении.

– Там? Адрес.

– Я, значит, это самое, он, этот адрес, да, это будет… – Его румяное лицо бледнело с каждой секундой, а слова вылетали со все большим трудом.

Наемник схватил мужчину за шиворот и вздернул, поставив того на ноги.

– Шагай, – сказал он с мрачным удовлетворением в голосе.

– Что же это? Почему? – запричитал мужчина. – Я ничего не сделал. Я же не сделал ничего!

Первый наемник поволок мужчину за шкирку к выходу, а второй подхватил вещи несчастного и отправился следом. Из бокового кармана рюкзака выскользнул пестрый клочок бумаги. Он спланировал, как осенний лист, прямо к ногам Жу. Та вжалась в кресло. Ей хватило одного беглого взгляда. Это был рекламный буклет группы Отрицателей. Кто же еще будет печатать буклеты на бумаге?!

Жу попыталась оттолкнуть бумажку от себя носком ботинка, но от волнения промахнулась и шаркнула подошвой по грязному полу. Наемники остановились. Первый передал пленника второму и обернулся.

– А что, без лички ходить – преступление теперь? – голос одного из пассажиров резанул спертый воздух. Он приподнялся со своего места. Побелевшие пальцы сжимали спинку сиденья перед ним.

Наемник, тяжело ступая, подошел к пассажиру вплотную.

– Ну? Вперед, – громко прошептал ворон. – Дай мне повод.

– Сядь уже. – Жу пробил озноб, когда она осознала, что эти два слова сорвались с ее губ. Она в ужасе посмотрела по сторонам, убеждаясь, что никто ее не услышал.

Пассажир только крепче сжал спинку сиденья. Жу видела, как его нижняя челюсть ходит из стороны в сторону. Наконец он медленно опустился обратно в кресло, не опуская головы. Наемник проследил за ним взглядом. Когда пассажир наконец отвернулся, ворон нацепил маску с клювом на лицо и попятился к дверям.

– Проезжай, – небрежно бросил он водителю и вышел из салона.

Жу дрожащей рукой смахнула с пола буклет Отрицателей, сунула его в задний карман и отвернулась к окну. Серые тени вдоль дороги вновь зашевелились, когда автобус, сбросивший одного пассажира, тронулся с места и медленно пополз дальше.