Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая - - Страница 23

В ряде случаев главы Розенкранца, посвященные опубликованным книгам Гегеля, разочаровывающе отрывочны, хотя и интересны, и эта глава, посвященная «Науке логики» (1812—16), вписывается в эту схему.

Он начинает с того, что Нюрнберг, с его рвами за городскими стенами и видами на деревню с людных улиц, – это город контрастных движений вверх и вниз.

Темпы жизни его славянских и франконских жителей также контрастируют друг с другом. В этом городе он написал свою «Науку логики», опубликованную между мартом 1812 и июлем 1816 года, согласно датам на предисловиях. [Связь топографии города с написанной в нем книгой Гегеля пришла мне в голову спонтанно во время моего визита туда, хотя я бы добавил, что церковные башни усиливают ощущение движения]. Гегель описал социальную жизнь города в письме к Кнебелю (14.12.1810). Здесь:

«Гегель закончил свою „Логику“, которая воздвигла башни вечных категорий в стихии чистейшей абстракции».

Логика следует за «Феноменологией», которая была введением в систему. Если оставить в стороне развитие сознания до зрелости в «Феноменологии», то «Логика» является первой частью системы как таковой и тем самым служит для того, чтобы сделать понятной саму «Феноменологию», поскольку она показывает чистое знание само по себе, а не знание в отношении, а также дает, или, скорее, является примером метода, рекомендуемого в «Феноменологии».

Логика и метафизика, утверждает Гегель, отстают от других наук. Народ без метафизики так же удивителен, как народ без конституционной теории, замечает он. Разум достиг новой формы, но она нуждается в научном развитии. Гегель пишет:

«Как наука, истина есть чистое самосознание, развивающее себя, и она имеет форму самопознания; это само по себе есть известное понятие; понятие же как таковое есть само по себе». (448)

Таким образом, Гегель отвергает идею Логики как царства логических форм, безразличных к материи или содержанию знания. В логике мы имеем дело с объективным мышлением, с позицией, которую Гегель также называет метафизикой (например, в современной «Пропедевтике»).

Розенкранц рассказывает, что приравнивание Логики к Богу до сотворения мира поставило теологов в тупик, а затем пытается объяснить это, рассматривая ее как остаток. Гегель также вводил в ступор логиков, которые считали логические формы субъективными. Кроме того, позитивные науки скептически относились к явно априорному аспекту своего предмета. «Гегелю никогда не приходило в голову отрицать конкретное таким ленивым образом». (449) Скорее, природа является превзойдением/трансценденцией (d [épassement) Логики, как Разум – Природы. В логике нельзя найти многого, начиная с конкретных наук. Например, бытие – это не какое-то конкретное существо.

Терминология

В своей терминологии Гегель либо заимствует немецкий язык в том виде, в каком он развивался с XIV века, как, например, в Wesen, либо придумывает новые термины по греческой моде Платона и Аристотеля, хотя греки часто были более дерзкими, чем он (например, to ti en einai, entelecheia [сущность, конечное состояние]). Поэтому в немецком языке мы имеем:

– Fürsichsein

– Ansichsein

– Anundfürsichsein

– Sichselbstgleichheit

Это термины искусства в других словах, смысл которых наиболее полно раскрывается в «Логике», хотя они используются уже в «Феноменологии».

Содержание

Гегель сравнивает теорию силлогизма с арифметикой, как формы исчисления. Живая мысль, с другой стороны, должна знать, что противоречия не сводятся к нулю, что отрицательный результат в той же мере является положительным. Отрицается только конкретная вещь. Из обломков такого мышления возникает более богатая концепция.

Гегель признает достоинствами Канта выделение категорий как форм самосознания и раскрытие противоречия как свойства диалектического разума. Однако рассматривать категории как субъективные, а противоречие только как негативное – это, по его мнению, недостатки, поскольку разум имеет средства для преодоления противоречия и является лишь моментом утвердительного единства.

Гегель разделяет онтологическую и идеологическую (то есть объективную и субъективную) Логику, но со средней точкой сущности, где термины не переходят друг в друга, как в качестве, количестве и мере, а имеют значение только как контрасты. т.е.

– тождество и различие

– содержание и форма

– причина и следствие

Учение о понятии

Учение о понятии – самая оригинальная часть книги, считает Розенкранц. Определения понятия представляют собой единство непосредственности и опосредования. Так они развиваются, иначе каждый момент есть целое. Иными словами, материальное распадается на конкретное, которое реализуется в индивиде. Это интересно, но, на мой взгляд, жаль, что не обозначена более четко сфера применения этих утверждений.

В учении о понятии Гегель обсуждает свое отношение к Канту и отношения логики и реального. Он отождествляет бытие с интуицией и ощущением, или пространством и временем; сущность – с представлением и восприятием, или неорганической природой; а понятие – с самосознанием, или органической природой. Но логические формы не зависят от их реализации.

Шаг в конце логики к природе – это «ein freies Entlassen» (свободное освобождение). Розенкранц указывает, что это освобождение происходит со стороны Идеи, т. е. задуманной в единстве с реальным. Он привлекает Евангелие от Иоанна, но говорит, что Гегель не является гностиком или логотеистом, как утверждал позже Шеллинг. Кстати, святой Иоанн тоже не был таковым, или так широко считается (например, Т. Ф. Торренс).

С 1812 года Гегеля преследовала критика его идей о «тождестве бытия и небытия». Розенкранц ссылается здесь на переписку с математиком Пфаффом о взглядах Гегеля на Ньютона и дифференциальное исчисление, которая сохранилась только со стороны Пфаффа.