Читать книгу Герои категории Б - - Страница 12

В себя Рик приходит ни свет ни заря. Химия еще не выветрилась и ему понадобилось всего часов пять для того, чтобы восстановиться и почти отрезветь. Да и как спать, когда глотку дерет сушняком таким, что голос пропадает, а в голову продирается жужжащий под ухом трактор.

– Ебануться, – прозвучало только в его голове, потому что наружу вырвался только умирающий сип. Горло дерет, сорвал вчерашними позывами и желудок прилип к позвоночнику, намекая на то, что еды в нем не было уже достаточно давно.

Мутный взгляд скользнул по незнакомому потолку. Где желтые пятна на нем? Россыпь мушиного дерьма и паутина размером с баобаб в углу? Это точно не его дом и когда в голову врезалась очередная порция динозаврового рева – сознание окончательно вернулось в тело.

Источник шума был обнаружен спустя несколько ленивых телодвижений. Тело ноет так, будто его пиздили, еще и полуголый оказался с какого-то хера.

Штаны благо на месте, а вот рубашку на кой-то в лоскуты порезали. Но не ему жаловаться, это все мелочи. Потому что первым делом он полез в глубокий карман штанов, достав оттуда зип-пакетик с маленькими таблеточками. Одну в рот, кое-как проглотив на сухую и пять минут на то, чтобы она провалилась по пищеводу в желудок. Вот тогда начало отпускать и даже появились силы на то, чтобы подняться.

Почти аккуратно слезая с койки так, чтобы не задеть храпящего борова, Мартин усвистал из комнаты в наружу.

Наружа оказалась каким-то гадюшником. Здесь живет эта "важная шишка" наркобизнеса? А он думал, что сам живет как бомж.

Найти ванную комнату труда тоже не составило. Забитая грязными шмотками, пустыми банками и дохлой… мышью? Или это кусок дерьма вон там в углу? Выяснять Рик не стал, скидывая с себя грязное шмотье. Надо ради приличия хотя бы отмыться и первым делом встав под душ – он как следует нахлебался бьющей в разные стороны воды.

Елена любила его тело. О, эта русская шлюшка страсть как любила поиграться и не только с многочисленными вибраторами, но и с острыми предметами.

Однако лишь часть следов на теле были оставлены ею. Настоящих боевых шрамов было не меньше.

Опустим порезы от чьих-то когтей через весь торс и пулевых, ножевые под ребрами, около пупка. Под соском рана такая, будто ему пытались отрезать ореол и далее по списку. Спина ей нравилась особенно. Эта русская блядина трахала мужиков не только в голову. Преданность она любила, а покорность – особенно.

На кухне он стоял минут через десять. Намытый огрызком какого-то мыла с головы до пят, в одних джинсах на голую жопу, потому что трусы не рискнул натягивать. И кашеварил.

На запах еды Финикс материализовался быстрее, чем по армейскому подъему.

– Ну-с, это выглядит просто офигительно! – и даже не слукавил. Финикс ничего не имеет против домашней еды, он ее в какой-то степени любит, просто ту же пиццу… ну… проще заказать.

Выматывался Аркин под конец дня очень сильно. Он не чувствовал усталости с момента своего пробуждения и до самой минуты, пока не ляжет в кровать, но стоило его голове коснуться подушки – тяжесть наваливалась такая, будто он отжимался с внедорожником на спине, от заката до рассвета.

Его гипертимность. Стремление успеть все и как можно больше, не стоять на месте ни минуты и отдыхать максимум раз в неделю, в том самом пабе, откуда он сегодня так рано ушел.

В эту ночь спал даже без подушки. Голова упирается в жесткий матрас, запрокинутая навзничь, руки обнимают тазик, он проснулся с адской ноющей болью в шейных позвонках, но и та не задержалась надолго. Его тело, несмотря на шрамы, здоровое. Многое переносит и хорошо восстанавливается.

От него пахнет мылом, даже сраная куртка отстиралась прямо на плечах, пока они с мелким херачились в пене, отмывая машину. Весело, но каждый раз стремно однажды ударить его слишком сильно. Ненароком.

Надо будет достать ему скин-паразит. Сделать нормальный, рабочий, и Финикс точно перестанет быть нюней.

Только для этого Джерси и крутится сейчас среди криминального отребья, ищет пути переговоров с русскими, и варятся первые аналоги, убогие, даже не прошедшие испытания.

Аркин смотрит на уведомление в телефоне, старом, раскладушечном, с камерой просто хрен-божественного качества, но на нее он все ж сделал фотку, чтобы отправить ммс. Ему эти мессенджеры нахер не упали, они все отслеживаются, телефон только для быстрых звонков, а обсуждать детали – только лично и никак иначе.

"Ты чего так рано ушел?" – от кореша, и ночная ответочка в виде спящего дрыща и рожи Джерси на переднем плане.

Аркин захлопывает раскладушку, поднимаясь с пола. Тянется, гнется во все стороны, чешет загривок и выползает в свет.

– Фенек! – Повеселел. В домашней обстановке Джерси немного другой, семья превыше всего, и мелкого он, как-никак, любит. Крепкая рука обхватывает Финикса за шею, пока вторая натирает кулаком макушку и заставляет близнеца покачнуться, пошатнуться и волочиться хвостом за старшим.

Потом его отпускают.

– Доброе утро, бр- эй, эЙ, ЭЙ! – согнувшись в три погибели, Финикс бухтит и пыжится, пытаясь скинуть с себя руку брата. Но так, для вида. По его возмущению слышно, что он улыбается и в целом не против, а вся бравада лишь напускная и ничего общего с реальностью не имеющая. Хлопает часто ладонью по чужому кулаку, да пальцами тыкает куда-то под ребра в слабой попытке защитить свои честь и достоинства. – Тут же гости!

После, поправив волосы и все еще с улыбкой от уха до уха, Финикс трет покрасневшие от пыхтения щеки и смотрит на Рика.

– О, ты жив, охуительно! Я уж думал чем тебя пилить и на сколько частей по мешкам фасовать. – Джерси усмехается, не надолго оставляя брата с Риком наедине, чтобы доползти до ванной.

– Знаешь, – Финикс усаживается напротив за стол и пододвигает поближе ароматно пахнущую порцию, – ты в этом доме всего ничего, а уже ведешь себя как мама. – Добродушный хохот говорит лишь о том, что за словами не скрыто ничего, кроме беззлобной шутки. Взяв в руку вилку, бросает последний взгляд на гостя, прежде чем приняться за завтрак. – Даже улыбка такая же, – хмыкнув, Финикс с громким стуком прибора о днище тарелки отламывает себе кусочек.

Хорошее утро задержалось не на долго.

– Еп твою мать это что? – Первый тревожный звоночек.

– Блять, какого хрена? – Второй тревожный звоночек.

– Меня не было всего неделю! ФИНИКС! – Кажется, в делах Аркин-старший ночью не заметил колоссальный повсеместный срач, а сейчас он зиял в лучах рассветного солнца, – в бункере, – играя переливами упаковок.

После первого звоночка Финикс отправляет кусок в рот не с тем энтузиазмом, что был прежде. Но пока только прислушивается.

После второго звоночка он берет тарелку в руки и отодвигается от стола с громким скрипом ножек о пол.

После третьего и вовсе поднимается на ноги и уходит куда-нибудь за спину Мартина.

И, туго сглотнув яичницу, вопит в ответ: – Я просто не успел прибраться! – о-очень слабая отмаза. Ну прям о-очень слабая. Какой прибраться, бля, Финикс и уборка вещи несовместимые, он это доказал б у к в а л ь н о часов пять назад. Подумав, пока половину яичницы закидывают в рот впопыхах, добавляет: – Да и что там такого страшного, всего пара пакетов! – а это вообще открытый пиздеж, Финикс даже сам себе не может ответить толком, чего он этим добивается. Только бросает очередной взгляд на химика с улыбкой из разряда "извини за сцену, он немножечко бешеный иногда, но хороший".

Джерси показывается на кухне и первое, что делает – это кидает мокрую, пахнущую отборной ссаниной тряпку в сторону брато-русского альянса. Это даже не моча, это вода, задержавшаяся в ткани и стухшая несколько раз, настолько, что на ощупь тряпка была скользкой, как слизняк, и вот этим дерьмом протаращила вся ванна.

Но это только очень маленький снаряд из _всего_ что предстояло убрать в квартире.

Вид зашуганного Финикса – то, к чему Аркин уже привык, ведь сценарий не меняется из раза в раз: Джерси приходит, выкидывает весь хлам, пропадает по делам на неделю, а возвращается уже в ебучий срач. Даже если пропадает на пару дней – все-равно возвращается в ебучий срач. Он запретил брату нанимать клининг, хотя бы потому что опасно разбрасываться адресом, где живет этот ущерб: Джерси часто не бывает дома, он не сможет его защитить. Да и потому что все еще надеется, что этот обалдуй чему-нибудь научится, изменится, исправится, ПОДНИМЕТ ЖОПУ С ДИВАНА.

– Feckin' Eejit! – Рыжий чертыхается, зажимая мятую самокрутку в зубах и нервно прикуривая от неработающей зажигалки, одной из шести в его кармане.

– Дожирай и бери мешки для мусора. У тебя только два варианта: или я вынесу в них весь этот хлам, или тебя. – Распоряжение Аркин отдает перед тем, как развернуться обратно в сторону ванной, но напоследок указывает пальцем на Рика, – ты, – и ведет им же до Финикса, – проследи за ним.

В конце-концов, когда Джерси примет душ, он знает, что ему придется присоединиться к уборке, иначе она продлится до второго пришествия, но сейчас он, на ходу прихватив спички, прямо с дымящей папиросой уперся предаваться шуму воды и сходящим семи слоям грязи.

Лучше пусть в кафельной камере ядреным ирландским табаком разит, чем всем тем дерьмом, что скопилось по углам.

. . .

Другое дело. Их небольшой бункер еще требует мужской руки и хорошего моющего средства, но хотя бы привычной Джерси камерной чистоты эти двое добились. Минимализм, Джерси выбрасывал все, что даже еще можно было отмыть, потому что ему проще купить новое, а пылесборники в хате ему нахер не сдались.

Мешки двадцатилитровые, размером с половину или чуть больше человека, и пока Аркин протирает еще влажную голову полотенцем после того, как отстирался сам и переоделся, он даже позволяет себе вполне теплое:

– Молодец, молодец. Можешь же, когда хочешь.

Он неохотно поощрял труд, потому что знал, что это чревато еще месяцем неподвижного образа жизни. Мужик не должен расслабляться.

Шутка мазнула по слуху и сразу же создала условия для ускорения Финикса от замашки рукой на братский подзатыльник. Подзатыльника так и не случилось, старший просто припугнул, беззлобно.

Беглый взгляд в сторону Рика и кивок головы на дверь:

– Пойдем, поможешь мне все это вынести. – Иначе этот мусор никогда не покинет пределы квартиры. Пока что речь именно что о мешках, но вообще-то их ночной гость тоже бы не задерживался. Джерси просто ему помог, а не прописал на свою койку.

Тут мусорные баки совсем недалеко, и теперь можно понять, где они. В бункере нет окон, наружный мир – это окраина, совсем не бедный, но малонаселенный район, один из тех, где постройки не обновлялись десятилетиями, и живут в основном люди предпенсионного возраста на скопленные за жизнь средства, матерые и никуда не двигающиеся дальше.

Тут и кладбище, в общем-то, не далеко. Удобно.

– Это был мой брат, Финикс, – на случай, если младший не представился, Джерси-то не слышал их щебетание между собой.

Один мешок отправляется в мусорку, второй тоже. Если Мартин хочет оставить отзыв на знакомство – пожалуйста, но их разговор меняет настроение сразу же, как крышка бака захлопывается за последним пакетом.

Крепкая ладонь обхватывает чужое горло; вторая рука – от локтя до запястья придавливает поперек туловища вместе с плечами к стене; Аркин приструнил к ней своего собеседника одним сильным рывком, приподняв на те самые шестнадцать сантиметров роста разницы, чтобы видеть его глаза перед своими. Так сильно, что кирпич затрещал, посыпав из-под крыши дома, у которого они находились, чем-то цементным. Джерси бы не устроил разборки дома. Его брат не любит насилие, он, сука, нежный цветок, и пока оно так и остается – он не увидит ни единой лишней капли крови в стенах их общей квартиры.

Расстояние между телами почти никакое, не оставляет возможности ни вывернуться, ни ударить в силу, – и морда Джерси достаточно к лицу Рика, чтобы чувствовалось даже дыхание.

– А теперь послушай сюда. – Голос низкий и рокочущий, как Везувий, он не злой и не агрессивный, что хуже – ровный, твердый. Стальной, как и взгляд рыжего сейчас. Потому что семейная идиллия существует только в шалаше. Там, где нет окон и не видно всего остального мира. Дикого мира, в котором ебаные русские или не менее ебаные америкосы могут пришить тебя в любой момент. Этот мир Финикс не видит, но Джерси живет в нем каждый божий день.

– Мой брат – это все, что у меня есть. Если я узнаю, что с ним что-то случилось, что твои околоблядские дружки или членососы потаскухи Елены шароебятся хотя бы в миле от моего дома – я тебя из-под земли достану. Я достал тебя в твоем же притоне, я достану тебя _Г Д Е_У Г О Д Н О_. Я найду тебя, и буду играть тобой в бейсбол до тех пор, пока ты не выблюешь паштет из своих органов – и потом сожрешь его, глядя мне в глаза. Ты. Меня. Понял?

Взгляд глаза в глаза, тело перестает трепыхаться, найдя себе опору и вскинув руки, Химик быстро тараторит:

– Да, да, мсье Аркин, никакой Елены, я.. не работаю.. на нее, – из горла вырываются хриплые звуки, передавили знатно, поэтому становилось уже дискомфортно. У Рыжего силы много, а Рик не сопротивляется. Он не хочет драться с ним, рыжий с братом ему понравились. Не хочет вредить.

– Никакой.. Елены… пошла она в… – он осклабился сквозь нехватку кислорода, – в пизду, мсье Аркин, – и гаркнул смешком, насколько мог в таком положении. Задыхается, поэтому начал хлопать здоровяка по руке, прося уже расслабиться и дать ему не подохнуть.

Джерси почти не чувствует чужих хлопков на себе, он весь обращен в их небольшой, не очень дружеский разговор, и вскидывает удивленно брови, когда слышит, что этот пацан на Елену-то и не работает.

– Че ты мне заливаешь. – Нехотя, но он отпускает чужое горло и отстраняется на добрых два шага, если конечно с него слезли вместе с тем. Огромный кредит доверия Рику набили три монеты, которые он вернул Джерси. С другой стороны, хер знает, зачем он их хранил, может надеялся выследить по ним владельца.

– Кто ты тогда, просто торчок в ее помойке? На кого работаешь? – Он видел разъебанские шрамы. Всякие шрамы. Такие, какие оставляют не только в порыве страсти, предостаточно боевых. Этот тип явно не за травой и порошком в притонах Елены ошивается, или по меньшей мере платит ей не деньгами.

Джерси уже видел такое. Не первый раз сталкивался лбами с русскими, и это не первое животное на его памяти среди таких гадюшников. В принципе среди любых наркоманов: они все мать за дозу продадут, что там свою душу, жопу, совесть или чужого блять брата.

– На себя. – Следует запоздалый ответ.

Джерси шарит по карманам в поисках сигарет. Бесплодно чиркает зажигалкой перед мятой папиросой и поглядывает исподлобья. Он, ведь, не идиот совсем, чтобы притаскивать в свой дом того, кто знает о его способностях и тем более того, кто узнал о них в бою, и не оставить себе никаких гарантий безопасности. Есть фото, есть номер телефона, есть даже список контактов из него, последних звонков. Ему больше и не надо, даже если там почти все вычищено.

Кто ж знал, что сохраненный сейчас номер подозрительного дрыща через пару лет станет контактом постоянного клиента "членогрыз" со всратой фоткой. Тем самым первым селфи дружку из паба с облеванным полутрупом.

Так почему слепой химик-то? Терпение, ребята, эта история бэкграунда еще на пару глав. Не забыли, что у нас происходит вообще в наше время? Давайте вернемся в ночь переговоров в пабе "Уиллс"!