Читать книгу Вне времени. Том I - - Страница 9

К событиям того вечера Рэн часто возвращалась. Пыталась вспомнить внешность незнакомца и подробно воспроизвести в голове все, что происходило. К ее удивлению, она не могла описать своего спутника, но, что более странно, принцесса не находила объяснения: каким образом она оказалась в закрытом помещении поместья Диккенсов. Возможно, то была игра ее воображения, и на этом историю можно было бы закончить. Вот только присутствие Генри рушило ее теорию. Почему он побежал именно туда? Что им движело? Вряд ли то была сверхинтуиция. Рэн пыталась найти объяснение в учебниках, но единственно верным выводом для нее оказался страшный диагноз – шизофрения.

“Если бы у меня был такой недуг, разве он не носил бы систематический характер? Совсем не сходится!” – Здравый смысл подсказывал Рэн попытаться забыть тот вечер и сосредоточиться на текущих задачах. Очередные волнения, что она сочла не приоритетными, вновь отложены в долгий ящик ее будущих вечерних размышлений. Университет – все силы были брошены на подготовку к скорому отъезду. В довесок к случившемуся, ее постигли новые переживания, касаемые социализации. Сможет ли она с той же легкостью, без помощи родных, подружиться с кем-нибудь? Давно известно, местная аристократия знакома друг с другом сызмальства, чем юная наследница похвастаться не могла. До своего совершеннолетия отец не разрешал дочери появляться на светских раутах, и хоть многих членов высшей касты принцесса знала уже лично, она до сих пор ощущала себя белой вороной.

Омрачало ее настроение и несбывшаяся мечта стать врачом. Лорд Эндрю в своей привычной манере напомнил дочери об ее статусе и обстоятельствах. В тот вечер поместье словно погрузилось в гнетущую тишину, ожидая пока хозяин дома грозно отрежет:

– Не обсуждается, Эстер.

Она пришла к нему, не успев переодеться после конкура: стояла перед массивным столом, загруженным документами, точно на экзамене. Позади лорда Эндрю возвышался Себастьян, их новый дворецкий. Мужчина с неким сочувствием глядел на принцессу.

– Зачем же позволили изучать мне медицину, раз сейчас отказываете?

– Я не смог предсказать сложившиеся обстоятельства. – Мужчина отпил виски, стряхнул пепел, и наконец отвлекся от своих бумаг. – Мы не в том положении, чтобы выбирать себе путь. На наших плечах большая ответственность за страну.

Рэн завела руки назад, чтобы скрыть дрожь. Она не смела терять лицо даже перед собственными родителями, представляла, как им самим тяжело: мало того, что за последние три года в королевской семье погибли ее братья и сестра при загадочных обстоятельствах, так теперь и на отца навалились проблемы государственной важности. И все же, упертый нрав, порой, вырывался наружу.

– Вы беспечно кинули мне обгладывать кость, а сейчас требуете выбрать новое направление. И мне остается лишь жалеть о потраченном времени.

Напряжение в кабинете росло, дворецкий, не мигая, следил за эмоциями госпожи. И хоть ей безразличны все внешние проявления, все же она чувствовала себя будто под микроскопом. Обратила внимание на слугу, и он тут же отвел взгляд – подлил лорду немного виски.

Отец потушил сигарету и залпом осушил стакан.

– Мне жаль, что ты родилась под несчастливой звездой. – Он свел руки перед лицом, испытывающе наблюдая за бледным лицом дочери. – В Сент-Эндрюс ты отправишься осенью. В качестве компенсации мы отстроим для тебя лабораторию. Применяй свои навыки, как пожелаешь.

От услышанного она взволнованно поддалась вперед, растерянно глядя на отца. Сложно поверить в сказанное. Лорд Эндрю не позволял ей проводить испытания без присмотра приезжих дилетантов, которые в один голос говорили, что все ее эксперименты с созданием биосферы ни стоят и гроша. Она считала их глупцами, которые, по всей видимости, отрицали историю развития медицины. Рэн не нравилась подобная перспектива, и практические испытания постепенно перетекли на тетради. Она не хотела больше дискутировать с учеными, которые, как убедилась, не стоят своих званий.

– Вы правда это сделаете?

В этот раз Эндрю посмотрел на свою дочь с нежностью, с такой любовью, которая должна быть присуща родителям. Она видела, что и ему непросто быть строгим к ней. Стало легче.

– Это меньшее, что я могу.

Отец был сух на слова. То ли из-за военно-политической деятельности, а может из-за груза ответственности, но всю любовь Рэн получала от матери и слуг. Вопреки всему, она знала: лорд Эндрю желал ей только лучшего.

– Мне достаточно и этого.

Они улыбнулись друг другу, и принцесса покинула кабинет. Решение принято: Рэн позволили свободно изучать медицину и проводить эксперименты на средства Сазерлендов при одном условии – ее хобби не должно влиять на текущую успеваемость. Так она погрузилась в управленческие дела и начала углубленно изучать политику. Дом снова наполнился профессорами, но уже из другой сферы. За баснословные деньги им поставлена нелегкая задача – уложить в голову принцессы пропущенные знания и подготовить к поступлению.

Сбросив с себя нахлынувшие воспоминания, Рэн скучающе оглядела кипу книг. Подперев рукой щеку, она провела пальцем по форзацу, тяжело вздохнув.

“Шея болит, хочу спать”. – Услышав резкий стук в дверь, тут же выпрямилась, взяла ручку и негромко произнеслаа:

– Войдите.

В проеме показался их дворецкий. Слуга с подносом поклонился. Себастьян появился в их доме пару лет назад в связи с неожиданной смертью прошлого дворецкого. Врачи сказали, что у мужчины случился сердечный приступ. Рэн не следила за работой Себастьяна, но даже она успела отметить, как быстро тот добился авторитета у слуг, коих было слишком мало для семьи герцога. Эндрю избирателен в выборе, он проводил с каждым собеседования и лично составлял индивидуальные договора. Насколько принцессе было известно, в этих документах, среди прочего, прописывалось правило о неразглашении информации, которая могла бы всплыть в особняке Сазерлендов. Кроме того, их слуги обязаны следить за своим физическим здоровьем и владеть базовыми навыками самообороны. Учитывая, что в детстве на Рэн совершались неоднократные покушения, параноидальный склад ума Эндрю вполне объясним. Он оберегал дочь и Элизабет всеми доступными способами.

Рэн расправила плечи и отодвинула тетрадь.

– Моя госпожа. Уже довольно поздно.

Он прошел к столу, поставив перед ней чайник с чашкой. Завел поднос за спину, проговорив:

– Леди Элизабет велела приготовить для вас травяной чай.

Принцесса бегло посмотрела на Себастьяна, отставив ручку.

– Благодарю. – Она не любила травы, но мать упорно пыталась найти предлог напоить ее своими отварами. Элизабет глубоко верила в их целительные свойства, да настолько, что утверждала, будто чай может вылечить от серьезных заболеваний, с чем Рэн была не согласна, однако сил на опровержение ее религии не осталось. Она покорно принимала наивность матери. – Я пытаюсь уместить в голове новый блок знаний совершенно меня не интересующий.

Себастьян, не мигая, смотрел на принцессу. Небесные глаза с прищуром ловили каждое действие. Он участливо спросил:

– Вам не близка военная политика?

– Предпочитаю не избегать проблем мирного времени за толщей войны.

– Иногда война необходима.

Принцесса отпила чай и взглянула на дворецкого.

– Позвольте, это когда?

Себастьян ответил на ее взгляд и хитро улыбнулся, наклонившись.

– Когда нужно избавиться от этой войны человек берется за оружие. Ради мирного времени.

– Верите, что мирное время все же настанет? – Она удивленно подняла брови.

Себастьян выпрямился, взглянул в окно.

– Возможно. Мир – это ведь тоже религия, разве не так? Мы все в него охотно верим и молимся на тех, кто этот мир нам может подарить.

“Религия?” – Принцесса растерянно посмотрела на свои записи. Голова гудела еще больше, а проклятый травяной чай придавал тревожности, а не желанного успокоения. “Да что же за травы в этом чае?”