Читать книгу Три Закона. Закон третий – Воспроизводство. Часть 1 - - Страница 5

Собственно, экскурсия не могла быть особо информативной. Потому как по-прежнему тут ни о чём нельзя говорить. Практически ничего нельзя показывать. Зато этим можно прикрыть то, что я и сама видела лишь малую часть от огромного комплекса! Меня саму пока допустили только туда, где мне предстояло работать – над излучателем или над собой – но гостям необязательно об этом знать. Я заранее согласовала с Мичлавом, что собираюсь произнести. Точнее, озвучила в его затылок темы, а он ответил, что ему чихать, и к такому-то времени я должна вернуться в Мастерскую – вот и весь процесс одобрения.

Коридоры были пусты – как раз шло ежедневное совещание. Гулкий вакуум меж гладких стен производил на моих новых знакомых такое же гнетущее впечатление, как и на меня когда-то. Они оба с неподдельным, но очень осторожным интересом оглядывали таблички этажа психофизиологии – я сразу отвела их именно туда, потому что, во-первых, многочисленные научные названия оказывали должное действие, а во-вторых, эта сторона деятельности Ассоциации была открыта миру. Отсюда, испытанные на шкурах охотников, выходили многие лечебные методики и средства.

Скромно заложив руки за спину, я рассказывала об организации, пока Ксандрий сделал несколько высокохудожественных снимков исполинских коридоров, украшенных сложными словами. Говорила в общем – что Ассоциация занимается такими науками, как медицина, квазиантропология, психология, и делает в них весомый вклад. Помимо этого здесь развиваются технологии, которые вовсе не запираются под замок, а часто выходят на белый свет и находят применение как в промышленности, так и в жизни. Что касается самих охотников, то такие специалисты должны обладать знаниями механики, биологии, зоологии, географии, той самой медицины и многого другого, из этих дисциплин вытекающего. Вообще, чем больше знают, тем лучше. Ну а также они должны иметь навыки выживания в диких условиях, крепкое здоровье, выносливость, быструю реакцию, аналитические способности, физическую подготовку выше среднего стандарта, меткость и – чутьё.

– Го-осподи-Боже, – посмеялся Тоно, когда я закончила перечислять, – неужели существуют такие люди?

Ксандрий согласно покачал головой, на секунду отвлёкшись от ловли кадра (Что он там так долго фотографирует? Это же просто пустые коридоры!).

– Мало, – просто кивнула я. – Всего тридцать одна штука на весь мир.

– О, ну почему же? – мгновенно пересчитав в уме, пожурил меня парень. – Тридцать две штуки! Как же вы сами?

– Я не охотник, я его помощник. Да и вообще, инженер.

Недоученный помощник и столь же недоученный инженер…

– Не скромничайте! – Тоно не унимался. – Ведь вас выбрали как раз по всем названным параметрам! А остальные охотники, насколько я знаю, пришли сюда сами, какие есть!

– Выбрали, но всё же самостоятельным охотником я быть не могу, – постучав по часам, я поманила своих приятелей дальше. – Либо мне нужно раскачаться до невероятных габаритов и навредить здоровью недостатком женских гормонов. Да и без этого особого желания нет. Я всё же инженер. Итак, по поводу «раскачаться». Это происходит здесь…

Мы вошли в пустыню тренировочного зала Ассоциации. Он был абсолютно пуст (повезло), но невероятное количество техники навевало мысли о тренировках целого батальона охотников.

– Тут вы тоже можете поснимать, – сказала фотографу.

И у него это вызвало такой прилив энтузиазма, как будто он находился в единственном тренажёрном зале на планете.

– Вот это масштаб! – восхитился Тоно и даже вдохнул идеально кондиционированного воздуха, насыщенного фитонцидами хвойных растений. – Леокади, а сделать пару кадров специалистов во время тренировки…

– Нет, Лео, нельзя, – я улыбнулась на такое наивное предположение. – И вообще пойдёмте дальше.

А дальше на пути лежал тир, где меня когда-то демонстрировали вместе с моей меткостью. И это помещение произвело на прессу такое же впечатление, как и на меня два года назад. Огромное панорамное стрельбище, дремлющее в полутьме, ожило под автоматически включившимся светом. Шагов здесь, в отличие от предыдущего гулкого зала, слышно не было – стены поглощали шум. Быстренько сбегав до пульта, я включила одну из программ повышенной сложности. И прошла мимо журналистов на отметку средней дальности уже с опытным образцом усовершенствованного полуавтомата в руках. Подмигнув, встала в стойку.

Над стрельбищем обозначились последние секунды перед запуском программы – и понеслась. Мишени выскакивали по всему периметру с достаточно высокой скоростью, атмосфера была выбрана сумеречная, и наушников никто не имел, как и полуавтомат – глушителя. Канонада стояла такая, что у меня самой колени чуть не подогнулись. Но с невозмутимым лицом я выбила девяносто восемь процентов мишеней, о чём сообщил бешено крутящийся счётчик.

Эффект имелся! По окончании демонстрации я обернулась на гостей – те стояли в ряд, кажется, даже чуть отклонившись по ходу распространения звуковой волны. Фотограф выглядел едва ли не испуганно. А вот в глазах Лео загорелся азартный огонёк, и он первый вышел из коматоза. Точнее, выскочил, как пробка из бутылки.

– Леокади! Давайте сделаем фото! Прошу вас!

– Пожалуйста, здесь вам фотографировать разрешено.

– Нет, ваше фото!

– Моё?..

– Ваше!!

Смутившись сперва, затем я подумала, а почему бы и нет. Вот только надо сменить оружие на рабочее (пистолет сойдёт) и завязать рубашку на животе, чтобы не выглядеть по-офисному. Мне начинало нравиться такое внимание, надо признать! На задворках сознания я ощущала, что заслужила его уже своейработой, а не изощрениями господина Мичлава. Но вот тягу к… мелочам и эффектам, кажется, я переняла всё-таки от него.

Ксандрий лихо выполнил свою функцию, и мне не пришлось долго метить в стрельбище и делать сложное лицо.

– Кстати, – вспомнила, вынимая из пистолета пустую обойму, – за нами скорее всего через камеры наблюдает господин Глава.

– В самом деле?! – Тоно так заозирался, что мне даже стало смешно.

– Не волнуйтесь, вы просто гости. А вот меня здесь однажды экзаменовали – перед приёмом на работу.

– И что вы испытывали в тот момент? – нить сразу была схвачена.

– Чуть не поседела от страха. Тут ещё пара охотников присутствовала…

– А они и сейчас тут… – вдруг тихо сообщил фотограф, опуская камеру и глядя мне за спину.

Охотник имелся один. Я его не знала и никогда даже не видела. Но по мощной фигуре и тренировочной майке можно было догадаться, что это не медик сюда случайно забрёл. Высокий светловолосый мужчина с признаками давнего ожога на голом плече стоял в дверях, скрестив руки на груди. Молча. И смотрел на меня, при этом даже отблеск освещения не дрогнул в его глазах. Точнее… в правом глазу дрогнул, а в левом остался заметно неподвижен. Потому что левый глаз явно был недавно протезирован, судя по неисчезнувшим ещё швам.

Я подтянулась, заложив руки за спину, и вежливо поклонилась, как старшему по званию. Журналисты последовали моему примеру, но им позволялось более формальное приветствие.

Мрачновато усмехнувшись, мужчина глянул под потолок, в сторону далёкого зрачка камеры наблюдения, и удалился в зал, откуда и пришёл.

Мне стало как-то неловко… Даже стыдно. Я будто продолжала заведённую Мичлавом традицию привлекать к себе внимание и позировать камерам, опираясь локтем на серьёзное дело, где люди рискуют жизнью и теряют здоровье.

– Это же Савит Меорий, верно? – прошипел Лео мне в спину, будто кто-то ещё мог его услышать. – Тоже специалист первой категории и только что вернулся из рейда на запад материка?

– Да, – коротко ответила я, хотя понятия не имела, что это за личность.

Журналист явно был подготовлен лучше меня. Ну! Он выполняет свою работу, а я свою! Но показывать такие провалы в познаниях лучше не стоит – надо отсюда сваливать.

Мы прошлись ещё по некоторым титанически огромным и стерильно пустым этажам, куда мне дозволялось совать нос. Поднялись на сороковой этаж, где находилась часть переговорных для приёма высоких гостей. Оттуда же открывался шикарный вид на территорию Ассоциации и расположившиеся на ней здания – Инженерный блок научного штаба (где работало около четырёхсот специалистов), Химическое производство и производство Техническое (оба не впечатляли габаритами, ведь специализировались на мелкосерийном выпуске), обширный и сияющий под солнцем белый Ангар, похожий на половинку опрокинутой где-то внизу банки. Там располагаются Мастерские (и никто кроме охотников не имеет права дышать в ту сторону). А мостом во внешний мир является причудливая крепость, скрывающая под косой стеклянной крышей многочисленные Боксы – из них можно выезжать прямо в город. Всё остальное находилось в основном небоскрёбе – десяток этажей был посвящён медицине, например.

Мои экскурсанты не знали, что сама я поднялась сюда впервые. Ведь за то недолгое время пока я работаю здесь, у меня не было возможности и необходимости расхаживать по Ассоциации, по всем её ярусам, подпирающим небо, по корпусам, захватившим приличный кусок территории Мегаполиса. Два года назад я курсировала между входом, Боксом и рестораном в сопровождении своего наставника. Нынешние четыре месяца работы – между входом, Мастерской, тренажёрным залом и пунктом вакцинации. Ну да, и опять рестораном. Вновь только в сопровождении своего наставника.

Глядя вниз – на ослепительно белеющее полукружие Ангара – я вдруг не поверила, что всё происходит на самом деле. Что уже собрано несколько излучателей. Что они действуют. Что уже весь мир знает о методе бескровной охоты. Что совсем скоро первые аппараты заработают на местности, в настоящем рейде. Что, возможно, потом, Техническое производство начнёт выпускать эти машины партиями, и они разлетятся по всем диким зонам планеты…

И это происходит здесь, на базе Ассоциации квазиантропной охоты, которую я лишь недавно ненавидела всей душой. Происходит благодаря упрямству – моему и господина Мичлава. Я оказалась достаточно твердолобой, чтобы эту идею найти, отстоять и разработать. Он – чтобы меня вместе с ней вернуть сюда, под своё крыло.

– С вашим уважаемым Главой нам встретиться не удастся, да? – журналист возник рядом, и мне пришлось выныривать из философских мыслей.

– Нет, разумеется, это невозможно, – встряхнув головой, отвечала я.

Ксандрий, проинструктированный Лео, фотографировал раскинувшуюся внизу панораму. Бедняга, приходится ему высасывать кадры буквально из пальца. Но большего я им предоставить просто не могу.

– Мне удалось поговорить с ним только один раз, – продолжал журналист, коротко вздыхая, – когда мы добыли его номер нашим нечестным путём и сделали это предложение. Мне бы хотелось поблагодарить его за доверие и шанс, который он нам даёт.

– Вам не стоит об этом беспокоиться, Лео, – я мягко улыбнулась, – господин Глава не из тех людей, которым интересна чья-либо благодарность.

– Я заметил! Ведь он сказал, что одобряет нашу идею только если больший упор мы сделаем на Главу будущего, а не на него самого. Потому что это, как он выразился, и есть завершающий этап его работы. Может даже, главный её результат.

Растерявшись, я непроизвольно посмотрела вниз, на белый Ангар, где этот главный результат сидел и копался в моём главном результате.

– Как вы думаете, как господину Мичлаву удалось стать преемником такого большого человека? Он лучший охотник?

– Не только… – тихо ответила я и встрепенулась: – Он, несомненно, очень хороший охотник, Лео, но, думаю, для того чтобы занимать такое место, как место Главы целой Ассоциации, человек должен не только быть специалистом в своей области. Вы и сами знаете, что умение управлять отличается от умения просто хорошо выполнять свои обязанности.

– И как вы считаете, какими умениями обладает ваш наставник?

Журналист стоял рядом и задавал вопросы с их обычным наигранным вниманием. Но при этом во всей его фигуре чувствовалась зудящая энергия и нетерпение. Светлые глаза поблёскивали, и, кажется, он даже едва сдерживался, чтобы не подскочить на мысочки. Свою работу он явно тоже любит!

– Какими только не обладает! – посмеялась я, и Лео тут же украсился энергичной улыбкой в тон. – Вы сами сможете скоро убедиться. Всё, нам пора двигать отсюда! Ежедневное совещание успело закончиться полторы минуты назад – проскочить мы не успели, поэтому сейчас придётся пробираться сквозь толпы народа.

– И отлично! А то мне начало казаться, что дворец необитаем!

– Сейчас мы пойдём во-он туда, – я указала вниз, сквозь обширную стеклянную стену, на яркий блик косой крыши здания Боксов, – там идёт основная подготовка к рейду. Это святая святых, туда можно входить только с одобрения хозяина помещения. И оно у нас есть!

– Наверняка, всё только благодаря вам, Леокади, – в мою сторону сразу метнулся комплимент.

– И да, и нет, – отмахнулась я. – Пойдёмте скорее, сейчас начальника там быть не должно, так что мы ему не помешаем. Вы так выступили тогда в баре, что лучше лишний раз его не раздражать.

На пустой переговорный этаж лифты прибывали полностью заполненные людьми. Даже уехать удалось не сразу. Обстановка резко изменилась – здание ожило и наводнилось торопящимися сотрудниками. Все нервничали, разговаривали очень громко, неслись по рабочим местам! Это сильно отличалось от размеренной деловой атмосферы Ведомства Семантики. Интересно, когда Мичлав станет руководителем, тут что-то изменится? Наверняка. Уж теперь-то я знаю, что хвост у рыбы управляется головой…

При переходе от верхних лифтов к нижним нам пришлось пересечь часть первого этажа здания. Оба журналиста держались за моей спиной, Лео наконец замолчал – наверняка их интересовали все эти люди кругом, работающие в режиме строжайшей тайны. Интересно, думают ли они о том, что картина весьма красноречива? Теперь мне, поимевшей кое-какой опыт в жизни, все эти конфиденциальности и предосторожности, подозрительность и закрученные гайки, кажутся лишней мерой. Чтобы хранить верность компании вовсе необязательно находиться под тёмным прессингом, который заведён в стандартной охотничьей манере поведения. И что-то подсказывает – традиция эта пошла от самого Главы.

Неожиданно для меня самой люди, сквозь поток которых мы проходили, при виде нашей троицы начали чуть отступать, давая дорогу! И здороваться…

– Здравствуйте, госпожа Алисар!.. Добрый день, госпожа Алисар… Как поживаете, госпожа Алисар?..

Сказать, что я обомлела – это ничего не сказать. Растерявшись на пару первых салютов, далее я уже взяла себя в руки и вежливо отвечала на каждый. Хотя, конечно же, никого из этих людей знать не знала! И давно ли обитатели Ассоциации при виде меня отводили глаза (в лучшем случае) или поджимали губы?!

– Вас тут очень уважают! – шепнул в плечо Лео.

Сама в шоке! Такого внимания ни один помощник на свете не видел в свою сторону! Видимо, новость о бескровной охоте набирает вес. Или о том, что мой начальник станет начальником всеобщим?.. Или и то, и другое? Ох, в любом случае, поразительно… И приятно, и не очень… Надо скорее добраться до Бокса! Жаловалась, что провожу сто процентов времени взаперти и никого не вижу? Заприте меня обратно, кажется, я не готова, чтобы передо мной сторонились, как перед Мичлавом!

При посадке на один из «нижних» лифтов попутчиков с нами уже не было. Никто, кроме охотников и редких инженеров, не проходит в Боксы и Ангар. Оказавшись в тишине, я украдкой от журналистов перевела дух после такого наплыва внимания к своей персоне. Сидя сутками напролёт в Мастерской и выбираясь на поверхность только в сопровождении наставника, я пропустила то, как резко коллеги поменяли ко мне отношение.

Тут Лео, пользуясь вновь полученным безмолвием, уточнил, что именно представляет из себя место, куда мы направляемся – и я с удовольствием пустилась в объяснения. Но в первую очередь упомянула, что подавляющая часть информации для них всё же под запретом.

Под аккомпанемент моего голоса мы вышли из лифта в длинный и высоченный коридор, прошлись под изгибом далёкого стеклянного потолка до десятых слева дверей и вошли в скрывающийся за ними зал. Наверное, это был первый охотничий Бокс, представший глазам журналистов за всю историю существования Ассоциации.