Читать книгу Полночная школа. Погоня за демоном - - Страница 13

– А-А-АПЧИ-И!

– С тобой решительно невозможно ходить на тренировки, – брюзжит Колен, сидя рядом со мной. – Правильно ли я понимаю, что, кроме всяческих аллергий, ты ухитрился подцепить и настоящую простуду?

Я шмыгнул носом и обжег его гневным взглядом из-под очков.

Ну в самом деле, что я могу поделать, если мой организм плохо переносит долгие периоды влажной погоды?

Я слишком затянул тренировку, и, когда пошел обсушиться и переодеться, было уже поздно: мой нос заработал как завод с удвоенной производительностью, причем излишек продукции забил мои носовые пазухи так, что голова почти буквально распухла.

«Тебе следовало разбудить Кальци, – в который раз поучает меня Скёль. – Он мог бы тебя согреть».

Мой малыш-огонек страдает на столе, его пламенное личико кривится от досады. Я погладил искрящиеся язычки и сунул в его крошечные ручки кукурузное зернышко.

– Кальци ничего не смог бы сделать. Верно, детка?

Мой элементаль[11] печально грызет лакомство, раздувается, зернышко трещит, когда превращается в его ротике в попкорн, и он выдыхает крошки и свою печаль.

«Нужно тренироваться интенсивнее», – выносит вердикт Скёль, придвинувшись поближе к Кальциферу.

– Оставь его в покое, – ворчу я, сморкаясь. – Он имеет право расти в собственном темпе.

«Нет. Не при наличии демона удачи, который норовит смыться».

Я дернулся и поцарапал ногтем ноздрю.

– Заткнись, – велела ему Эйр. – Об этом никто не должен знать, иначе… Представляешь, какая тут поднимется сумятица?

Она осмотрелась, но, как и следовало ожидать, никто на нас внимания не обращал. Сидя на скамейке в тени клуатра, мы наблюдаем за потоком учеников, спешащих в столовую, наивно надеясь разжиться венской сдобой (поздновато, нужно быть ранней пташкой, чтобы вознаградить себя круассаном с маслом и сахарной пудрой) и избежать встречи с Ханоко (которая с точностью будильника появится сеять в народе страх примерно через полчаса).

А мы после беседы с инугами спали мало и в конце концов решились сделать смелый ход: пожертвовать последними часами ночи, чтобы перейти на позицию «одеваемся и завтракаем». Так я впервые явился к дверям столовой в момент открытия и как будто попал в какое-то параллельное измерение. В плетеных корзинах горы хлеба и бриошей, ряды непочатых банок с конфитюрами, яйца, шпик – короче, все, что нужно для завтрака в волшебной стране.

Ну и для меня, конечно, сангинады всех классических сортов. Будь у меня возможность, я бы почаще пользовался такими случаями: у передряг, неотступно преследующих нас, есть и положительные стороны!

– Симеон!

Кто-то щелкнул пальцами у меня перед носом, и я чуть не свалился со спинки скамьи, на которую присел, поскольку Прюн реквизировала большую часть сиденья, а Жоэль прикорнул на оставшейся и похрапывал, как ночной сторож.

– Сюзель?!

– Когда у тебя начинается первый урок? – требовательно спросила она.

Я посмотрел на свои часы, как будто они могли мне дать ответ.

– В половине десятого, а что?

– Отлично, иди за мной.

Я слез на пол и в недоумении поглядел на своих друзей.

– И все-таки зачем?

– Не капризничай, как маленький, и иди за мной, хорошо?

Ее высокомерный тон меня разозлил, и я не стал этого скрывать:

– Бросай корчить из себя принцессу. Попробуй интереса ради поговорить со мной как со взрослым, а?

Сюзель вздыхает и, кажется, готова извиниться, но тут я чихаю так громко, что и мертвого разбудил бы.

– Пожалуйста, пойдем отсюда!

Вот невезуха!

Я упустил редчайшую возможность увидеть, как моя сестра извиняется. Чертов насморк… Я решил подчиниться, потому что в душе я ведь добрый малый, и последовал за нею по направлению к восточному крылу школы. Это сущий лабиринт[12], где Креон теряется гораздо чаще, чем он готов признать. Осветить эти стены из черного камня могут лишь блуждающие огоньки, что лишний раз доказывает наличие привилегий у более обеспеченных учащихся нашей школы.

Я невольно задумался над тем, как по этой секции могут передвигаться гули[13]. Обзавестись собственным огоньком стоит целого состояния, требует немалого количества таумы… Отнюдь не все могут позволить себе такую роскошь.

Чем больше я об этом думаю, тем меньше, на мой взгляд, это учреждение соответствует своему главному назначению – развивать сосуществование и сотрудничество различных родов полночников. И в самом деле… Если только самые богатые обладают средствами для ви́дения, это еще больше усугубляет несправедливости, которых и без того полно в мире Полночи.

– Сюда, – сказала Сюзель, открыв какую-то дверь. Недолго думая, я шагнул внутрь, и мой малыш Кальцифер с трудом создал смутное свечение, которое, однако, избавило меня от удара головой о стену.

– Что мы тут за… БЕРЕГИСЬ!

Я различил в полумраке пару блестящих, светящихся глаз и толкнул Сюзель к себе за спину. Глаза хищника! В школе завелся тигр, или пантера, или черт знает что еще!

Я стал лихорадочно придумывать план, как выбраться из этой ловушки, но Сюзель неожиданно рассмеялась.

– Расслабься, Симеон. Это же Арман.

Она зовет хищника Арманом? Да что же это…

Мои мысли с трудом продираются сквозь чащу глупостей, из которых на восемьдесят процентов состоит мой мозг, но я все-таки догадываюсь. Глаза приблизились, и я заметил, что они расположены чертовски высоко для хищника. Тут же из теней вырисовалось лицо, как будто написанное скудным светом.

Нос, скулы. Выдающийся лоб, незабываемая линия прически.

Арман. Мэтр Арман.

– Это что за фокус? – встревожился я.

– Арман, представляю тебе моего брата Симеона.

Как, они знакомы? И почему они на «ты»?

– Симеон, – бархатным голосом повторил адвокат. – Редкое имя для юноши из хорошей семьи.

Ага. Решено: он не нравится мне.

– Чрезвычайно рад знакомству, Симеон.

Я пожал его протянутую руку, потому что вежливость у меня срабатывает как рефлекс, и повернулся к сестре с кривой усмешкой.

– Мне объяснят, что происходит?

– Я встретилась с Арманом вчера после полудня, чтобы дать свои показания для процесса. И он попросил познакомить его с тобой.

Я с подозрением огляделся.

– И для этого нужно прятаться в потемках на манер шпионов?..

Мэтр Арман тоже повернулся к Сюзель, он явно удивлен. И по ее покаянному вздоху я сообразил, что она попросту забыла, что я не вижу в темноте.

– Черт! Симеон… мне очень жаль.

В данной ситуации мне скорее была выгодна темнота, потому что никто не мог увидеть, как мои щеки краснеют от стыда. Потом я вспомнил, что являюсь единственным на свете болваном-вампиром, лишенным ночного зрения, а значит, Арман и Сюзель не пропустили зрелище моего волнения.

– Мне очень неловко, Симеон, – извинился мэтр Арман. – Я не думал, что вам будет неудобно, я просто выбрал место для своего кабинета в этом крыле, полагая, что оно подойдет всем вампирам, которых я представляю. Меня не проинформировали о специфических особенностях вашего организма. Ведь ваша сестра…

– Да, но мы с Сюзель отличаемся во многих отношениях.

Сюзель кашлянула; я не отреагировал.

– Присядьте, пожалуйста, – предложил мэтр Арман, деликатно взяв меня под локоток. – Вот, здесь есть стул.

«Стул» оказался мягким креслом; я опустился в него и расслабился, когда Кальцифер пристроился на столе лицом ко мне и я смог кое-как оглядеться. Позади мэтра Армана, сидящего в министерском кресле, обитом скрипучей кожей, виднелась глухая стена. Стрельчатые арки старинных окон заложены кирпичом, в их нишах устроены полки, прогибающиеся под папками для бумаг и толстенными томами. На столе передо мной лежат скоросшиватели, шариковые ручки, перья и чернильницы, от которых исходит приятный острый запах.

– Как вы себя чувствуете, Симеон? – поинтересовался для начала адвокат с заботливостью слишком нарочитой, чтобы принять ее всерьез.

– Что вам от меня нужно? – сухо ответил я.

Я почувствовал, как Сюзель напряглась у меня за спиной, но она милостиво промолчала и ограничилась тем, что села на стул рядом со мной.

– Ваша сестра рассказала мне, какую жертву вы принесли, чтобы спасти друзей. Вы молодец, браво!

Жертву?

– Шрам не беспокоит? – допытывается он. – Боли в руке бывают?

Я немедленно помрачнел и машинально сдвинул пустой рукав набок.

– У меня все в порядке.

Конечно, это неправда. Несомненно, я страдаю и морально, и физически. Но я скорее отгрызу себе зубами последнюю руку, чем признаюсь этому отвратительному законнику.

– Руководство школы оказывало вам поддержку после травмы?

– Кто вам сказал, что я был травмирован? Моя сестра, которая неспособна даже запомнить, что я не вижу в темноте?

– Симеон… – вздохнула она. – Не будь так агрессивен, он хочет только помочь нам.

– Помочь в чем?

– Получить возмещение, – ответил мэтр Арман.

– Каким образом? С какой целью?

Вампир выпрямился, откинулся на спинку своего кресла. От перемены позы тени на его лице зашевелились, подчеркнули выступающие скулы, словно очертили маску.

– На учеников было совершено нападение в помещении школы, которая должна была бы вас защищать, Симеон. Учеников подвергли заключению, морили голодом, использовали как подопытных кроликов в ходе научных изысканий, и опасных, и сомнительных.

– Вы не ответили на мои вопросы.

– Сейчас, – улыбнулся мэтр Арман. – Известно ли вам, что перед зачислением в школу родители учеников подписывают договор с администрацией, каковая обязуется принять вас на обучение и обеспечить всем необходимым в интернате?

– Я этого не знал, но не вижу тут ничего необычного.

– Один из пунктов договора предусматривает ответственность школы за вашу безопасность, моральную, интеллектуальную, но также и физическую.

– Понятно.

– Вы потеряли руку.

– О, неужели? Спасибо, что напомнили.

– Школа нарушила договор. Дирекция нарушила свои обязательства.

– Все они стали жертвами заговора гоблинов, как и мы.

– Нет, тут все не так просто.

Я занервничал и промолчал. По двум причинам: я не понимал, что побудило Сюзель заманить меня в западню, зато уловил, хотя и не мог пока выразить словами, тонкую разницу в положении между мною и директрисой с ее сотрудниками.

– Ваша задача в школе – учиться. Соблюдать правила. Пользоваться знакомствами, приобретенными здесь, на благо миру Полночи, вашим близким, всем. Задача дирекции – обучать вас, сопровождать и, главное, главное… защищать. Вы еще ребенок. Они – взрослые, которые обязались исполнять все функции, связанные с этой миссией.

– А какую цель преследуете вы в этом деле? – спросил я. – Вытребовать возмещение убытков с процентами? Вампиры уже недостаточно богаты и теперь нужно разорить еще и систему образования всех полночников?

Сюзель заерзала на стуле; мэтр Арман снова склонился к столу, опершись острым подбородком на сцепленные руки; его умные глаза поблескивали.

– Ничего подобного. Я бы даже сказал, все наоборот. Вы знакомы с предназначением Полночных школ, не так ли?

– Само собой, – буркнул я. – Устранять напряжение между родами полночников за счет совместного проживания и обучения в общих учебных заведениях.

– Лучше не скажешь!

Этот господин умеет льстить круче, чем продавец косметики для ухода за кожей.