Читать книгу Художник и русалка - - Страница 6

Сплошная черная мгла, бездонное, пугающее пространство и маленькая звездочка на темном фоне. «Вот там выход, надо туда, там спасение!»– мелькнула последняя мысль художника. Прошло мгновение, а может, и вечность – художник не знал этого. Наконец к нему медленно и вкрадчиво стало возвращаться осознание.

Оно появилось, еще не имея собственного Я. Пробираясь сквозь пространство, как сквозь вселенную, как из паутины, появилось собственное Я. Художник стал понимать, что по-прежнему ничего не ощущает: ни рук, ни ног, как будто у него их никогда и не было. Он видит только эту маленькую мерцающую звездочку, которая приближается, становясь все ярче на огромном черном небосводе. От неё стала спускается, изгибаясь, как торнадо, золотая, мерцающая нить.

И чем ниже опускалась эта нить, тем понятнее и четче стала проявляться её структура. Она была неоднородной, местами- толще, местами- тоньше. Художник смотрел во все глаза— если можно было так сказать, ведь глаза были закрыты. И всё же, перед своим внутренним взором он ясно увидел, что эта нить похожа на сильно растянутую пружину. И вдруг он понял: «Ба, да это же ДНК!».

Все четче и четче становились видны связи, соединения. А главное, что внутри этой спирали была жизнь: там всё двигалось, , шли какие-то поток, что-то соединялось, что-то разрывалось… «Как бы посмотреть поближе?»– промелькнула мысль у художника. Не успел он подумать, как спираль просветила его изнутри, войдя сквозь «третий глаз».

Тут же вернулось ощущение тепла, оно расползлось по всему телу. Он ощутил своё лицо, только с одной странностью: будто видит его изнутри, как собственную маску, которая на нём. Так к нему постепенно возвращалось ощущение себя.

«А кто же за меня думает?» – художник заметил, что кто-то на мгновение опережал его мысль- Кто дублирует мои мысли, кто опережает, кто контролирует, кто?» Художник не заметил, как к нему вернулось не только осознание, самость, но и умение анализировать.

Мысли, да еще какие, стали возникать с такой быстротой, с таким ускорением, что он не успевал их фиксировать. И тут – стоп: догадывался, что опережает сознание нефиксированная МЫСЛЬ, но не верил. Вот оно, понял: «Важна ВЕРА! А то, что я видел точку и не хотел её упускать из вида, понимая, что там выход – это есть НАДЕЖДА!»

«И главное, – подумал художник, – это ЛЮБОВЬ!!!» Эта мысль озарила , ясным духом вселила в него силу, волю, стремление к чему-то. «К чему?» – задавал он себе вопрос.

В мгновение ока, как по тоннелю, как сквозь игольное ушко, пролетел он и открыл глаза. Художник по-прежнему был среди Оруса, Дооша и Ляйи: «Значит, это мне всё снилось?». Он прислушался: где-то далеко, потом всё ближе и громче стал слышен их разговор: они о чем-то спорили услышал, как они разговаривают, как они о чем-то спорят, но о чем – не разобрать. Тем не менее он все понимал, но только что-то мешало ему вставить своё слово. Ляйя сказала, что пора бы ему очнуться.

Художник осмотрелся: вокруг было всё по-другому. Он лежал на поверхности в виде операционного стола в светлом большом помещении, скорее зале. Яркий свет лился ниоткуда, всё и вся было в матовых серебряных тонах, но странно – все предметы были без теней.

–Где я? – промолвил художник.

– О Маэстро, вот ты и вернулся, прекрасно! Пока лежи, сейчас тебе принесут воды, попей, но медленно, не спеши.

И в самом деле, художник ощутил жажду, нестерпимую жажду: “Как же я раньше не ощущал, что очень хочу пить?”

Художник приподнялся, сел. Ему принесли воды в прозрачном сосуде, из которого торчала трубочка. «Понятно: трубочка для того, чтобы я не выпил залпом», – догадался он. И действительно, из этого необычного тонкого сосуда залпом не выпьешь. Он взял кувшинчик, слегка дотронувшись до рук человека, и ощутил, что они у него холодные. Это поразило художника сильнее, чем жажда. «Робот», – подумал он.

Человек шел легкой походкой, ничем не отличавшейся от походки обычных людей. Вот только был он холодным, вернее, температуры окружающей среды.

Художник продолжал пить, одновременно разглядывая всё вокруг. Первая его мысль была: «Какая чистота, какие мягкие формы».

Помещение, в котором он находился, было украшено цветами, травкой, вьющимися лианами и совсем небольшими, с очень густой кроной, деревьями. Летающие птички, похожие на колибри, дополняли картину.

«Только бабочек не хватает», – подумал художник, и, как по волшебству, сверху спустились и запорхали бабочки.

«Ага, читаете мысли, друзья мои? Ну, тогда пора приступить к «допросу» и, наконец, всё узнать, – сказал про себя художник, цедя воду из сосуда и удивляясь, как его тело с каждым глотком наполняется энергией. Бодрость, как солнечный зайчик, бегает от плеч к рукам и ногам и обратно, будоражит и возбуждает

«Хороша водичка!» – громко сказал художник и помахал своим друзьям. Они заулыбались, а Ляйя помахала ему в ответ.

Он допил воду и встал на ноги. Только сейчас художник обратил внимание, что он в необычной одежде: светло-серебристого цвета, на ощупь очень нежной и приятной, похожей на натуральный шелк.

Как только художник встал, столик, на котором он лежал, быстро исчез, как будто испарился. Он оглянулся и увидел, как столик превратился в пыльное облачко, которое заискрилось, стало таять и исчезло. И тут услышал голос Оруса:

– Да, это недоработка: должно исчезать мгновенно. Но ничего, это исправимо.

– Что вы говорите, для меня и это чудо чудное. Но давайте поставим точки над «и». Начнем все сначала.

– Уважаемый Маэстро, – обратился Орус, – теперь вы в нашей стране, вернее, в нашей цивилизации, почти рядом с вашим домом, но глубоко под водой. Поэтому сначала предлагаю посетить наш мир. Доош все расскажет и покажет, вам будет интересно. А теперь нам надо подкрепиться. Ляйя, проводи Маэстро.

– Минуточку. Я, конечно, безмерно благодарен, что вы любезно, не знаю как сказать, переместили или трансформировали меня в вашу цивилизацию, но почему забыли спросить: хочу ли я этого?

Ляйя с улыбкой подошла к художнику, взяла его под руку, со словами:

– Никто не забыл, мы все помним. Ты можешь не поверить, но твое внутреннее «я» ответило нам согласием.

«Во, дают»!– ухмыльнулся художник.

– Это еще не та страна. Это как бы перевалочная база, как у вас барокамера, чтоб уровнять твоё внутреннее давление с нашим: мы всё же под водой.

– Я тебе, конечно, верю, но предупреждать надо. Ну ладно, рассказывай, куда мы идем?

– В ресторан, кафе, столовую или на кухню? Выбирай, куда хочешь.

–На кухню, – сразу ответил художник, и они засмеялись. —Но ты всё же скажи, где мы находимся?

– Ну это же так легко. Когда подошел патрульный катер, а он подошел благодаря твоему подводному ружью, в которое были вмонтированы и камера, и микрофон, мы решили уйти и просто погрузились под воду на нашу базу.

– Так, значит, вы про подводное ружье все знаете?

– Конечно, а ты как думал? Думал, что можешь перехитрить людей, которые эти штучки проходили еще в детстве?

– Да, кстати, а как вы можете выбирать и сохранять себе возраст, какой захотите?

– Это тоже не так сложно. Скоро и в вашей цивилизации тоже откроют этот метод. У вас к этому ближе всего подошел один ученый, Павел Горюнов, и этот метод у вас называется…

– Знаю, – перебил её художник, – квантовая волновая генетика.

– Правильно, молодец. Да, это так, это было очень давно.

– О, еще к тебе вопрос: время, по- вашему, —это что?

– Как что? Это такая же среда, как воздух и вода. И никуда оно не течет и не бежит, оно стабильно. Просто мы в нем находимся. У нас и у вас есть такая игрушка – матрешка, то есть малое в большом, как бы одно в одном, и так до бесконечности. Так устроена вся вселенная.

– Ого, мне этого пока не понять.

– Однако мы уже пришли, как ты пожелал, на кухню.

– Ляйя, у вас что, все ненатуральное; все возникает, испаряется, пропадает?

– Да нет, не все. Это же, если говорить старыми понятиями, голограмма. Но есть голограмма мнимая, а есть голограмма как бы застывшая, зафиксированная. Поверь, все давно придумано. Но только все идет своим чередом, всё развивается по тем же законам, они никуда не делись. Если захочешь, тебе все расскажет Доош, когда вы пойдёте в море на прогулку.

– Да, и что мне выдадут из экипировки? Такой же костюм русела, как у него?

– Да. А ты что против?

– Нет, конечно, я буду только рад.

На кухне всё сияло и блестело. Это было небольшое, но просторное помещение с большими зеркальными экранами, какие видел здесь художник повсюду.

– Садись, Маэстро. Сейчас принесут меню, хотя это лишнее: я и так знаю, что ты закажешь.

Не успел он удивиться, как принесли, вернее, приплыло блюдо на столике, который скользил в пяти сантиметрах от пола. На нём стоял горшочек с кашей, издававшей дурманящий запах, и глубокая тарелка с пельменями. Рядом лежали деревянные ложки, скорее даже мельхиоровые с имитацией под дерево.

– О, да тут всё, как у нас!

– Конечно, мы же русские люди, хоть и технократы. А вот у людей Земли всё натуральное. Кроме того, у них нет ни дронов, ни роботов, ни чубриков.

– А это что? У нас так называют детские игрушки в виде человечков. И почему ложки деревянные? У нас давно ложки из нержавеющей стали.

– У нас тоже чубрики-это игрушки, но очеловеченные. А ложки все искусственные, к тому же разовые. Ты ешь, а то остынет.

Художник с удовольствием поел, поблагодарил Ляйю. Затем они отправились к Доошу. Он уже ждал в своём огромном специализированном кабинете, где лежали в прозрачных ящиках, встроенных в стену, костюмы, скафандры, комбинезоны. Художника, конечно же, сразу привлек костюм русела.

– Сейчас мы сканируем твой код, чтобы тебя понимал твой «костюм», как ты его называешь. На самом деле это полуживое существо, но, конечно, без мозгов, просто биологический робот.

– А он не опасен? Я же не знаю, как им управлять.

– Не надо им управлять. Ты же плавал в экипировке с ластами? Вот это тоже самое, только ни маски, ни трубки не надо.

Доош выключил красный светящийся круг, выдвинул ящик с костюмом и попросил художника взять его самому:

– Он будет слушать только тебя. Я ему передал все твои параметры, даже те, о которых ты не знаешь. Я помогу тебе надеть этот костюм первый раз, так как он непривычен для тебя. У него есть прозрачная маска, тонкая и почти невидимая, которая заменяет и обычную маску, и трубку для дыхания.

Художник дотронулся до костюма— он немного шевельнулся.

– Тёплый, – сказал художник. – Как его надевать?

– Можно прямо на одежду, и он сейчас же примет форму твоего тела и будет как вторая кожа для тебя. Ну, не робей.

Художник наклонился, просунул одну ногу, потом вторую. Удивился, что хвост раздваивается. Потом просунул руки. Осталось надеть прозрачную маску с дыхательным аппаратом. Доош помог ему. Маска прилипла ко всему лицу, в нос просунулись две прозрачные трубочки. Она охватывала шею и сама сцеплялась с костюмом на спине.

– Ну, пошевелись, закрой глаза, а теперь открой. Ну, вот. Почти всё. Теперь слушай внимательно. У костюма несколько команд, помнишь, как в старину при управлении лошадью, всё то же самое. Только ты должен не кричать, а приказывать мысленно.

– И всё?

– Да, и всё. Пока посиди, я сейчас надену свой костюм, и мы потренируемся. Сначала в бассейне.