Читать книгу Кроник - - Страница 9

После Первой мировой войны произошли большие перемены в Российской империи, она из абсолютной монархии стала конституционной, сословие уходило в прошлое. Часть полномочий была распределена между министерствами и парламентом, но централизованная система так и осталось.

Прадед смог отучиться в техническом вузе на строителя. После его направили в Дагестанскую область в Порт-Петровск. Россия одновременно вела мягкую русификацию во всех областях и губерниях огромной империи. На юг отправлялось большое количество специалистов разных профессии, учителя, строители, рабочие заводов, юристы, чиновники, которые должны были выстроить вертикаль власти. Прадед был участником строительства чуть ли не всего Порт-Петровска, там же он познакомился со своей будущей женой, она заканчивала педагогический вуз русского языка. В школах, университетах преподавание велось исключительно на русском языке, так же книги выпускались на русском, остальные языки потихоньку вытеснялись из общественного быта. Ассимиляция народов происходила потихоньку, делалось всё это через социальные проекты, на которые выделялись довольно большие финансы. Шло создание новой гражданской политической нации, было принято решение свести всю религию в единый кулак, создать новый тип религии, чтобы он мог объединить в себе все разношёрстные народности. Бог должен быть один, и точка, даже если придётся делать это силой.

Деизм должен возглавить новую религиозно-философское направление. Разные религиозные течения восприняли для себя эту идею, как угрозу, ведь конфессиональные течения воспринимали связь человека и бога как краеугольный камень всех их учений, а деизм, напротив, считал, что бог создал мир, человека, законы и устранился, оставив людям самим разбираться во всех своих проблемах. На общем собрании парламента было принято отказаться от всех конфессий и перейти на новый формат рационалистического религиозно-богословского направления, даже император не смог помешать этому. Были понятны опасения парламента: хотели устранить угрозу межнационального и религиозного характера, для этого нужно было создать единое и неделимое общество, готовое принять любой вызов, а вызовов было достаточно, в мире готовилась новая, более масштабная война.

Выдержка из дневника «Катарсис»

Мама поднялась ко мне наверх в комнату, чтоб разбудить в школу. Она не любила, когда я опаздывал, и старалась привить мне дисциплину.

– Дорогой просыпайся, пора в школу.

Идти в школу после произошедшего? «Лучше провалиться сквозь пол и никогда не выбираться оттуда», – звучало звонким колоколом у меня в мыслях. Хотелось просто лежать и спать, чтобы забыть чёртов вчерашний день.

Мама снова из дальней комнаты выкрикнула:

– Дарко, вставай уже, а то в школу опоздаешь.

– Встаю мам, встаю, – ответил я, лёжа на кровати.

С утра ощущения ужасные, чувство, что тело за ночь было налито свинцом. Лениво и мешковатым движением приподнимая своё тело, я приходил в себя после сна.

У меня в комнате не пыльно, но присутствует маленький творческий бардак, на стене никаких плакатов с рэперами и поп-звёздами, как обычно бывает у школьников моего возраста. На стульчике весит школьная форма, чувствуется запах прокисшего молока. Настроение унылое. Неохотно снимая свою любимую пижаму, в которой мне спится сладко, я переодеваюсь в стандартную школьную униформу.

По дороге в ванную я встречаю маму, она выглядит уставшей, и цвет её кожи болезненный. Она снова говорит мне:

– Доброе утро, дорогой, как твои дела?

– Доброе, мам, всё нормально, не переживай.

Своими полусонными глазами я видел, как мама старалась прикрыть улыбкой свою грусть на лице.

– Ладно, милый, иди умойся и спускайся покушать.

– Хорошо, мам.

Умывшись, я спустился поесть. На кухне сидел мой отец и читал газету.

– Доброе утро, пап.

– Доброе.

– Как твои дела?

– Так себе, – ответил он, хладнокровно делая вид, что не замечает меня, и продолжая читать свою газету. В рубрике сегодняшнего дня очередные спортивные скандалы, бездушная политика и как сколотить очередное состояние, высасывая воздух из пальца.

– А что случилось, пап? И почему мама была расстроена?

– Дарко, много будешь знать – меньше будешь спать, кушай и иди в школу, – сказал он, продолжая читать серую газетёнку.

Так проходила с ним наша беседа, пресно и сухо, ни о какой отцовской любви не шло и речи, я не ощущал её.

Мои родители были юристами по недвижимости, поэтому и находились постоянно в разъездах, у них была своя частная контора, которую они вместе основали, предоставляя свои услуги по всему Сахалинскому филиалу. Но последние полгода дела у них шли не очень, неделю назад слышал разговор мамы и папы, и, судя по всему, они находились на стадии банкротства. Возможно, поэтому она и была сегодня расстроена.

Позавтракав, я оделся, положил свой дневник в рюкзак, без него я и шагу не делал, ведь как только всплывала животрепещущая мысль, я тут же хватался за ручку, чтобы записать её туда. Мысли как кислород, они беспрепятственно пробирались в черепушку, оседая в мозге на мгновение, и тут же могли выветрится, оставляя беспамятство. Перед уходом в школу мама дала мне мои любимые вкусные бутерброды. Она знала, что между перерывами в школе нужно подкрепиться, как того требует мозг. Я обнял свою маму как можно сильнее. Она тоже крепко обняла меня, чувствовалось, что она вот-вот заплачет. Что-то в маминой улыбке было не то, я увидел не просто грусть, спрятанную под улыбкой, а отчаяние и безнадёжность: неужели это банкротство так сильно эмоционально ломало мою маму изнутри?..

День, как всегда, был туманный, солнечные лучи с трудом проникали через густую пелену. Она как море охватило весь город. Дорогу перед собой едва было видно. В голове воспроизводилась картина из фильма, которую я смотрел недавно, о монстрах, что таились в густом тумане.

Мой шкафчик находился на втором этаже школы. Все свои школьные предметы я оставлял здесь. Я взял всё необходимое и пошёл в свой класс. Как только я переступил его порог, так тут же опустил глаза, пропуская все пристальные взгляды, которые были направлены на меня. Многие стали подтрунивать из-за моего недавнего чудачество. Сделав вид, что не замечаю насмешек, я невозмутимой сел на своё место на последнем ряду у окна.

Макс, сидевший рядом с Лизой, не сводил с меня глаз, он придумал очередную забаву, как бы поглумиться надо мной, чтобы в очередной раз выставить меня не в лучшем свете. Учитель ещё не пришёл, он частенько опаздывал к началу урока.

Макс во всю глотку лихо гаркнул:

– Ну что, чудила, нашёл себе девушку?

В классе раздался настоящий смех. Я промолчал, хотя в душе хотел запустить в Макса книгу по социальной философии. Хохот не прекращался, неумолкаемый смех надрывал животы моим одноклассникам. Хихиканье походило на звуки, издаваемые шимпанзе в период брачного сезона.

Это сподвигло Макса на грубую забаву, он хотел больше «крови» и на одной шутке останавливаться не хотел.

Макс подошёл ко мне с чувством вседозволенности, демонстрируя своё превосходство, и грозным тоном, стоя надо мной, сказал:

– Я тебе задал вопрос! Какого чёрта ты молчишь?

– Что тебе от меня нужно? Я ведь тебе ничего не сделал.

– Я хочу знать, такой придурок, как ты, нашел себе пару на выпускной?

– Нет! И наконец отвали уже от меня!

– Да ты смелый, оказывается. Сейчас, Дарко, я решу твою проблему.

Кажись, я понимал, что сейчас меня ожидает. Это было не впервой, и с каждым разом всё унизительнее.

– Эй, парни, держите его.

Ко мне подбежали его дружки, они силой стали вытаскивать меня из парты, я стал оказывать сопротивление, но мой отпор не имел никакого успеха. Макс взял в руки швабру и скотч из шкафчика и стал подходить ко мне. Его дружки удерживали меня, не давая возможности выбраться из этого капкана, словно меня замуровали цепью, как раба.

– Эй придурок, смотри сюда, – сказал Макс, подходя ко мне всё ближе, – а вот и твоя «девушка», – показал он швабру, которую держал в руке. – Сейчас, Дарко, я обмотаю тебя и твою «новую девушку» этим скотчем, и будет с кем тебе пойти на бал, можешь даже меня не благодарить. Будешь знать, как приставать к моей девушке.

– Но я не знал, что она твоя девушка.

– Уже поздно, придурок, так, парни, держите его крепче.

Я был беспомощен и уязвим, силы покидали меня, я болтался как мешок картошки, осознавая, что в данный момент меня собираются смешать с грязью.

Меня поразило, что никто не пытался это остановить, мои одноклассники вместо того, чтобы вызволить меня из этого капкана унижений, снимали данное событие на свои чёртовы телефоны, чтобы в дальнейшем выложить это в социальные сети. Современные тинэйджеры создали себе культ в виде «социального божества» КЧ (Корпоративный чат, соцсети), Directum – (социальная сеть), которое необходимо кормить лайками, репостами и комментариями, снимая это видео, они приносят «жертвоприношение» этому «божеству». Снимать различные рода видео с элементами издёвок, унижений, и чем безумнее видео, тем больше адепты «социального божества» находились в экстазе. Подростковый эгоцентризм с его культом «социального божества» переходил все мыслимые и немыслимые границы, по всему миру школьники, студенты, офисные адепты – все погружены в этот бал-маскарад. Сегодня ты поливаешь грязью соседа, завтра сам станешь мемом-мучеником. Главное – успеть выложить чужой крах раньше конкурентов, чтобы в ленте блистать праведным нимбом: «Смотрите, я-то не такой! (Но давайте обсудим, какой он отвратительный)». Мой класс? О, мы были образцовыми жрецами – снимали, стримили, хештежили. #РаспятиеНаПервомУроке, #ПозорКакИскусство.

Меня спасло то, что через порог класса переступил учитель. Он с изумлением увидел перед собой дикую картину и с возмущением потребовал:

– Что тут происходит? Быстро сядьте на свои места, пока я не ввёл против вас школьные санкции!

Школьные санкции могли включать себя различные меры воздействия, направленные на поддержание порядка и дисциплины в учебном заведении. К их числу могли относиться предупреждения, выговоры и даже отстранение от занятий. В более серьёзных случаях, когда нарушитель систематически игнорировал правила, школа могла прибегать к временной приостановке его обучения или переводу в специализированные учебные группы.

Они меня выпустили из своего капкана. Я с облегчением и в ту же секунду с отчаянием вздохнул, понимая, что на этом всё не закончится и мой антагонист доведёт дела до конца, только на это раз он будет поджидать удобного момента.

Макс, когда прошёл возле меня, кинул фразу:

– Повезло тебе, придурок, но всё ещё впереди!

Кинув возле меня швабру, он запрятал скотч у себя в кармане. Я обернулся и увидел, как Макс провёл пальцем по своей потной шее, давая понять, что скоро мне не поздоровится. Лиза, сидевшая рядом с ним, с презрением улыбалась, она стала плотно прижиматься к своему бойфренду, который пытался сделать из меня биологический мусор на глазах у всех.

Учитель такие ситуации видел не раз, он воспринимал это, как подростковые глупости. В прошлом году он вёл у нас урок нравственности. В этом же году он должен был вести новый для нас предмет. Был приверженцем консервативных взглядов. Его методика преподавания была очень хороша, он был практичен и рассудителен.

Пётр Богданович перебирал свои записи, он готовился всегда заранее и сейчас думал, с чего начать урок. Предмет «социальная философия» требовал сосредоточенности, подключения разума, к своему предмету он относился очень серьёзно и не хотел разбрасываться бессмысленными определениями, в которых очень трудно было разобраться, ведь философы смотрят на мир иными глазами, чем обычный человек.

– Здравствуйте, класс, в этом году я буду вести у вас социальную философию. Весь учебный год мы будем изучать взаимоотношения человека и общества, что есть общество и как человек влияет на общество, их проблемы. Будем рассматривать различного рода теории, взгляды и концепции общества. Достаём тетради и записываем, сегодня начнём с водного курса.

Философия была мне не чужда. Всякая теория о сущности человека была ближе, чем остальные предметы. Рассуждения о жизни социума давались легко и непринуждённо. Казалось, я сам мог бы разработать свою собственную концепцию развития индивида, внести кое-какую ясность, записать свои наблюдения.

К концу урока Пётр Богданович поделил класс на пары по два человека. Мне в напарники досталась Милана.

– Каждая пара должна будет подготовить свой проект. Вы должны выбрать из истории любое событие, связанное с революциями, и провести анализ общества, до революции и после, настроения людей, почему они хотели этих перемен. Я хочу, чтоб вы провели свои наблюдения, анализ и сделали вывод, а не просто качали это из Интернета, мне нужны ваши мысли, а не халявные рефераты. Думаю, недели вам хватит. Урок окончен, можете быть свободны.

Следующий урок – физика. Время шло ужасно медленно, я буквально считал на часах каждую секунду.

Мы ощущаем продолжительность времени внутри себя, независимо от внешних индикаторов, такие как часы или календарь. Это внутреннее ощущение времени может отличаться от действительного хода времени. К примеру, если вы переживаете радостные моменты жизни, такие как общение с приятными людьми, работ, хобби или вечер с любимой девушкой, то время летит быстро и незаметно, но если у человека отсутствует интерес к работе, он слушает скучные лекции на парах и сидит на унылых уроках, то время идёт мучительно долго.

Если бы наша учительница по физике вместо нудного преподавания станцевала стриптиз, то время прошло бы значительно быстрее, но её методика лекторства или, грубо говоря, бубнёж клонил меня ко сну, и не только меня. Смотришь по правую сторону и видишь, как некоторые глазами пытаются ухватить муху, по левую сторону видно, как грызут «гранит» науки ученики, упираясь головами об парты, что аж слюнки у них вытекали.

После окончания урока я пошёл в столовую, было время ланча, и желудок требовал новых сил. Столовая в нашей школе большая, но только один стол был свободным, туда не садился никто – изрисованный, закиданный бумагами и фантиками от еды. Я сел прямо за этим столом. Вытащил свой растрёпанный дневник, мамины бутерброды, в дневнике я рассматривал свои наброски – записи о том, что именно я хотел написать, о простых людях и их трудной жизни – многие так заняты звёздами и знаменитостями, что забыли о простых людях, которые ведут повседневный образ жизни; об идейных людях, которые отрекаются от всего и посвящают себя служению обществу, их немного, и такой тип людей на грани исчезновения. Мои мысли были оборваны голосом Миланы. Она подошла из-за проекта, говорила нехотя и буквально выдавливала из себя каждое слово. Милана Исаева, дерзкая и крутая, но при этом творческий человек. Танцы, музыка и рисование – всё это она обожала. Наша школьная звезда, солистка рок-группы Mean Girls.

– Привет, Дарко.

– Привет.

– Я насчёт проекта. Так как мы с тобой в паре, то нужно определиться с местом, где будем его делать.

– Можем…

– Давай лучше у меня, моих предков завтра не будет, дом свободен и нас никто не будет отвлекать, – довольно нелюбезно перебила она меня.

Как-то двусмысленно прозвучало с её стороны, но я сильно сомневаюсь, что нравлюсь ей. Мне кажется, ей вообще никто не нравился.

– Хорошо, тогда я принесу нужные материалы для проекта.

– Не надо, у меня все есть. Встретимся завтра после школы.

– Хорошо.

– Ладно, давай, а то мне ещё на репетицию надо успеть.

– Давай.

С того момента начался наш необычный разговор, который раскрыл передо мной мир её мечтаний, желаний и страхов. Теперь я понимаю, что это не случайность.