Читать книгу Забава для принцев - - Страница 8

Комнату видела мутно из-за слез, что застилали мои глаза. Было здесь много воды и пахло сыро, как в бане, и приятно, словно летом на лесной поляне, покрытой цветами. Девушки стали снимать с меня тулуп. А я плакала, умоляла не трогать меня и цеплялась немеющими пальцами за свою одежду. Вдруг одной надоело со мной бороться.

– Молчи! – крикнула она так неожиданно, что я и впрямь умолкла. – Ни я, ни она не виноваты, что ты здесь оказалась. Себя не жалко, нас пожалей. Будешь себя хорошо вести – Его Величество будет добр к тебе, а не подчинишься – и тебя, и нас накажет.

– Его Величество?.. – пробормотала я, теперь уже и вовсе ничего не понимая.

– Тебя привез сюда Принц Изод, Князь тридцати Зеркал. – Девушка посмотрела на меня, будто жалеючи. – Подчинись… Это как смерть – в одну сторону. И выхода отсюда нет…

И тут стало у меня на душе пусто и все безразлично сделалось, как будто спишь и знаешь, что сон. Страха уже нет, да и интереса никакого: все одно проснешься – и все сгинет.

Раздели меня, вымыли. Хорошо здесь: и мыло пахучее, и полотенце барское, пушистое. Но все не милое, все постылое. Платье на меня надели, в жизни о таком мечтать не осмелилась бы. Юбка длинная, лиф и рукава красны будто кровь, а грудь и спину прикрывают две половинки из легкого, как воздух, розового шелка.

Причесали меня. Зеркало дали, гляжу – и вроде не я это. Сидит красавица-барыня, замилуешься. Только в глазах страх и тоска.

А девушки вокруг меня хлопотали да все поучали:

– Ты смотри, Его Величество Принцем не назови или Высочеством! Он, конечно, пока не король, но разгневается жутко. Его Величество – единственный законный наследник и скоро на трон сядет…

У меня голова кругом шла. Отвели меня в покои. Ковры повсюду, кресла, вазы с цветами, картины. На диване сидел Принц Изод, а на полу у гон его – собаки и девушки. Все к нему ластятся, конфеты из рук берут.

– Ты ли это, Забавушка?! – крикнул Принц, завидев меня. – Подойди, подойди! Ну, полно дуться. Садись фруктов покушай. За зиму, наверное, соскучилась по вишням и персикам.

Едва подошла, дернул меня за руку, ноги мои подкосились, и я оказалась сидя на ковре. Принц, словно собаку, потрепал меня по волосам.

– Так-то лучше…

В тот вечер он много вина пил, а как часы пробили полночь, всех отослал. Девушки по очереди целовали ему руку и уводили собак. Я тоже встала, но он меня остановил:

– А ты куда? Нам в другую сторону, взял меня за руку и потащил к двери.

Я упиралась, а когда увидела большую кровать с занавесями, едва чувств не лишилась.

– Нет, барин! Нет!

Принц хохотал, срывая с меня одежду. Я отбивалась, что было сил, но что я могла сделать?

– Грех это, барин! Побойтесь Бога!

Он со всего маха влепил мне по щекам.

– Я никого не боюсь и тем паче бога твоего!

Тонкая ткань трещала, оставаясь в его руках. Плача и умоляя, я пыталась закрыться руками.

Принц Изод повалил меня на кровать. Он целовал меня, будто в душу плевал. Я помню только унижение, стыд и боль. А потом все исчезло, темно стало и спокойно…

Так и стала я жить в сытости и роскоши. Ни забот, ни работ, лишь веселиться велено и Принца ублажать. Привыкать стала понемногу. Одного только боялась – когда Принц на ночь звал. Не знаю отчего, но любил он сильно сжимать, да так, что неделями синяки не сходили. А жаловаться нельзя, да и некому. Один раз не вытерпела боли, закричала. Думала, убьет. Ан нет, рассмеялся и за плечо укусил, не так, чтоб сильно больно, но когда я с испугу вскрикнула, остался доволен.

Хорошо хоть не часто это случалось. У Принца наложниц было много: он любил разнообразие. Да и пропадал иногда по месяцу, а то и больше.

Вначале я молиться не могла и в зеркало на себя смотреть. А потом подумала: если я грешна, то Принц как грешен? Я-то не по своей воле…

Принцу принадлежала только часть дворца. По ней мы могли ходить, куда захочется, но наложницам выйти за предел Принцева надела – смерть.

Через сколько времени это случилось, не помню. В каждодневном однообразии я потеряла счет не только дням, но и годам. Сколько прошло – три года, пять или десять?.. Я ни разу не выходила на улицу, не знала, какие здесь ночи, какое солнце согревает эту землю. Да и вре6мя здесь шло совсем не так. И если на Земле женщина чувствует его по себе, по появившимся морщинам, то мне теперь это не грозило. Я была почти бессмертна, и вечная молодость была щедрой наградой за все унижения.

Язык Принца Изода, язык Империи, стал для меня почти родным, и я редко говорила по-русски, впрочем, его здесь и не жаловали.